Инфимум | 16+

Грейс

      Я хочу подойти, но ноги не слушаются, внутри всё сжимается от страха и волнения за Зои. Через минуту я вижу Ника, он берет Зои за руку, и прижимает к себе. Что здесь делает Ник? Я решаюсь подойти, но полицейский перегораживает мне путь.

— Девушка, сюда нельзя, пока выясняются все действия преступления.

Преступления? О боже, что не здесь произошло?

— Подождите, это моя лучшая подруга, я просто узнаю, как она и всё.

— Не положено.

— Но...

— Офицер, пустите её, пожалуйста. Она не будет заходить в дом, а я ожидаю пока начнётся допрос.

Полицейский даже не стал перечить. Я подбегаю к Зои и крепко обнимаю её. На глазах снова слезы, через несколько секунд я уже не могу себя сдерживать. Я вижу её лицо, руки, я вижу, как её тело дрожит, а колени разбиты до крови.

— Зои, пожалуйста, я прошу тебя, скажи, что случилось? — Я пытаюсь держать себя в руках, но слова вылетают взахлёб.

— Я... — Зои наклоняет голову и начинает плакать.

Я понимаю, что сейчас лучше не говорить об этом, ей итак ещё давать какие-то показания на допросе.

— Зои, нам пора.

Позади Зои я вижу Ника. Он... плакал. На его лице эмоции сочувствия и казалось, что он винит себя в чём-то.

— Грейс, можно я приеду к тебе сегодня вечером? — Зои никогда раньше не спрашивала разрешения, она знала, что наши двери всегда открыты для неё.

— Конечно, Зои, конечно. Мне приехать за тобой? Ну или может. ну, я могу...

— Я приеду к тебе в восемь, хорошо? И Грейс, я всё расскажу, но не сейчас. — Несмотря на слёзы, её голос спокойный, будто она уже смирилась с тем, что произошло.

Ник обнимает её ха плечи, и уводит в дом. Зои идёт осторожно, в её ногах слабость, скорее от ран на ногах, и от шока, который она испытала.

По приезду домой мои глаза и лицо опухли от слёз. Я была совершенно без эмоций, в голове лишь стояли вопросы, куча вопросов. Я напрочь забыла о своих снах, забыла про Кола и Розу и про уроки, что задали на завтра. Это всё было неважно, по сравнению с тем, что сегодня видела.

Я говорю родителям, что Зои сегодня останется у меня и немного рассказываю им о том, что я сегодня видела. Они всё равно задавали бы вопросы, увидев её, да и не хотелось, чтобы Зои чувствовала себя неловко, ловя их удивлённые взгляды. Мама сразу же бросается в слёзы, но обещает вести себя, как обычно, ни о чём не допрашивая подругу.

Время почти восемь. За пару часов я рассмотрела вариант суицида, но вспомнив слова офицера о преступнике, сразу отбросила их. Да и как я вообще могла думать о таком? Затем подумала про вора, пьяных друзей отца... как бы я не старалась, но пугающие мысли не выходили из моей головы.

Всё это время я наводила уборку в комнате, мыла всё по два раза, перебрала гардероб, хотя всё было на своих местах, пыталась сделать пары, но думать не хотелось, оттого я включила музыку и пыталась сделать вид, что комнате требуется генеральная уборка. Даже, когда Бон залетел с грязными лапами, я была только рада, ведь мне придётся снова мыть пол.

Как только я услышала звук машины, я даже, не посмотрев в окно, выбежала на улицу. Отец стоял с мамой на кухне, и я видела их взволнованные лица, но жестом мама показала, что выполнит обещание.

— Спасибо, Ник, ещё раз. — Парень, открыв дверь Зои, подает ей руку, а она потихоньку встаёт на ноги и обнимает его. В её поведении было что-то странное, она спокойна, но будто боится смотреть на него.

— Я приеду завтра, хорошо?

— Ник, ты...

— Или просто напишу, позвоню, отправлю записку голубем. — Ник выдал неловкую улыбку, пытаясь как-то увидеть такую же у Зои, но подруга промолчала и направилась ко мне.

Мы молча проходим домой. Родители приветствуют Зои, пытаясь сделать вид, что не замечают её синяков на лице, честно сказать, получилось у них не очень. Зои бросает рюкзак на пол, достав ночную одежду. Волосы подруги мокрые, видимо перед приездом ко мне она была дома. Синяки были замазаны какой-то мазью, а ссадины закрыты пластырями, но даже это не скрыло опухоли.

Переодевшись, мы утроились на кровати напротив друг друга. Я чувствовала напряженность, но не могла ничего не сказать, чтобы это исправить. Я просто не знаю, что говорить. Но Зои, подняв на меня голову, совершенно спокойным голосом начала рассказывать всё с самого начала. Она пересказывала всё без эмоций и в мельчайших подробностях, при этом не указывая, что она чувствовала, было ли ей страшно, и что было у неё на уме, она лишь говорила о действиях, об ужасных действиях.

В какой-то момент я не смогла слушать, я не смогла осознавать тот факт, что её родной отец изнасиловал её, что так с ней обращался. Он, конечно, не отец года, но, чтобы сделать такое, это просто не может быть, это ужасно.

Я хочу что-то сказать, хочу поддержать её, успокоить, хотя она была совершенно спокойна. Я не знаю, что сделать сейчас. Моя подруга призналась мне, что её изнасиловал родной отец, а я не могу ничем помочь, даже словами.

— Грейс, я знаю, что ты в шоке и хочешь помочь мне, но я в порядке. Да, какое-то время моя психика должна быть под присмотром врачей, но я справлюсь с этим. — В глазах Зои не было эмоций, но было понятно, что она всё обдумала и хочет двигаться дальше, не ставя из-за этого крест на будущем.

— Я не должна это спрашивать, но что ты сейчас чувствуешь? — Моё лицо моментально бледнеет, а в горле встаёт ком.

— Всё нормально, Грейс, я готова отвечать на вопросы. Сейчас я чувствую физическую боль, она и напоминает мне обо всём, что было. Порой у меня отвращение, к себе, к отцу, даже к Нику, хотя если бы не он, я не знаю, что могло произойти дальше. Я не могу смотреть ему в глаза, мне и в твои заглянуть тяжело. А ещё, я не могу смотреть на своё тело...Мы все куда-то бежим. Кто-то в рвётся от детства, кто-то в погоне за будущим, а я... я убегаю от себя.

Я замолкаю, хочу сказать, что она не виновата и, что ей не должно быть стыдно, но я не могу.

Вы никогда не сможете понять человека, что бы с ним не случилось. Мы можем сочувствовать, переживать, испытывать душевную боль за него, но полностью понять - никогда. Поэтому говорить: «Я тебя понимаю» равно лживости и лицемерию. Даже, если вы пережили любую подобную тяжёлую ситуацию, что и ваш знакомый, вы не сможете понять его чувства, мысли, его жизнь... Мы все - разные. Воспринимаем слова и действия по-своему, это и делает нас уникальными, единственными на Земле, но в то же время хрупкими и чувствительными.

— Завтра мне нужно к психологу, но я уверенна, что я справлюсь с собой. Просто нужно немного времени. А мой отец... — Всё это время голос Зои даже не дрогнул, но при упоминании отца по щеке потекла слеза.

— Ты ведь знаешь, что его посадят? — Я говорю осторожно, боясь вывести подругу на истерику.

— Да, знаю. Я вспоминаю, что он мой отец и что раньше у нас была счастливая семья. Я люблю его, но ненависть берёт своё.

— Зои...

— Нет, я знаю, знаю. Я всё знаю. Он изнасиловал меня, избил и изнасиловал бы снова, если бы не Ник, но я понимаю, что у меня больше никого нет. Я говорю себе, что справлюсь, что смогу перебороть эту жизнь, но сейчас я одна.

— Не говори так, Зои. Это может прозвучать банально, но ты ведь знаешь, что ты для меня, как родная сестра.

Через несколько минут мы уже под одеялом. Зои уснула практически сразу, но её сон был явно неспокойным, скорее ей было больно физически. Завтра ей станет немного легче, я надеюсь.

☽ ☽ ☽ ☽ ☽ ☽

Я стою в каком-то тёмном переулке, видимо недавно прошёл дождь, стоит запах сырости и свежести. Вижу парня в нескольких метрах от себя. Он сидит на мокром асфальте, одетый в джинсы и тёплую толстовку. Я сразу понимаю, что это Николас, но что он делает один, ночью, посреди дороги?

— Кол, что ты здесь делаешь... один?

Он неохотно поворачивает голову, но не смотрит на меня.

— Я уж думал не придёшь. — Он говорит еле внятно, и делает глоток какой-то жидкости из стеклянной бутылки.

— Ещё скажи, что ты ждал меня. — Я пытаюсь сделать безразличный голос.

— А тебя и ждать не надо, ты всё равно придёшь.

— Кол, ты пьян? — На секунду я пожалела, что спросила, но решаюсь подойти ближе.

— Даже если и так. — Парень пытается резко встать, но удаётся ему это не с первого раза.

— Почему здесь, а не в каком-нибудь кабаке? — Я не замечаю, как перебираю пальцами край своего бежевого топа и осматриваю глазами улицу, будто кого-то ищу.

— А ты что, боишься меня? — Его улыбка стала более манящей.

— Нет.

Кол подходит так близко, что я делаю шаг назад.

— А я думаю, что боишься. — Говорит он почти шёпотом, и делает шаг ко мне.

— Ты буквально сталкиваешь меня!

— Я даже не прикасаюсь к тебе, принцесса. — Он поднимает руки, показывая, что между нами есть место, хоть и сантиметры, но есть.

Я чувствую от него горький запах алкоголя, но он сливается с запахом стойких духов, из-за которых ощущается строгость, но некая теплота.

— Чего ты хочешь от меня? — Я не успеваю произнести до конца, как он чуть ли не подает на меня, пытаясь что-то пробубнить. — Та-а-к, держись-ка.

Я пытаюсь поставить его ровно на ноги, но он спотыкается на ровном месте.

— Давай я помогу тебе дойти до дома, только покажи в какую сторону идти.

— Не хочу домой. — Кол мотает головой и пытается устоять на месте.

— Чёрт, да я не пронесу тебя и двух метров.

Наконец Николас встаёт и пытается сделать ещё глоток, кажется это бурбон.

— Так, дружок, давай-ка сюда. — Я отбираю у него бутылку, — кажется, кому-то уже хватит на сегодня.

Кол будто слегка протрезвел, он запросто подходит ко мне, ни разу не споткнувшись об свои же ноги.

— Пей.

— Что?

— Пей!

— Не буду я ничего пить.

— Я прячу бутылку за спину.

— Пей, иначе я тебя заставлю.

Он навис надо мной всем своим телом. Его тёмные глаза бегают, осматривая моё лицо. Парень на голову выше меня, и ему очень просто выхватить эту бутылку из моих рук, но он явно хочет, чтобы я выпила это сама.

Я смотрю на бутылку, и замечаю улыбку на лице Кола.

— Я выпью, если ты расскажешь почему ты здесь и почему ты напился.

Его лицо резко изменилось. Острые скулы, будто напрягались, а дыхание стало частым, но сдержанным.

— Тогда нам нужно в более подходящее место. — Он наклоняет голову, ожидая моего глотка крепкого напитка.

Я, не отрывая от него взгляд, делаю большой глоток виски. Внутри сразу же всё обжигает, но затем обдаёт тёплой волной. Я старалась не показать ни единой эмоции на лице, но как только отвожу глаза, меня накрывает горечью, и я морщусь, закрывая нос рукой.

Он громко смеётся, а затем резко поворачивается влево к какому-то дому. Видимо, это был порыв эмоций, или притворство несколько минут назад, весь сейчас он весьма ровно идёт по мокрому асфальту.

Я, конечно, иду за ним, хотя практика показывает, что до добра это не доводит. Наступать на одни и те же грабли, видимо мой девиз.

Мы заходим в какой-то полуразваленный высотный дом. Пройдя несколько этажей по лестнице, Николас встаёт на деревянную коробку и открывает железный люк, тот с грохотом падает на бетонную поверхность крыши.

— Снова хочешь сбросить меня? — Я наблюдаю, как Кол подпрыгивает, хватаясь за края люка, а затем подтянувшись легко запрыгивает на крышу здания.

Он протягивает мне руку, но я будто замираю. Одна часть меня хочет схватить его руку и залезть на эту чёртову крышу, а другая желает убежать прочь по лестнице в ожидании утра.

— Я сейчас усну, Грейс!

Я хватаю тёплую руку и Кол, не прилагая усилий, поднимает меня на крышу. Я смотрю на свою одежду, затем осматриваю вид этого места. Это, конечно, не скала, но тоже неплохо. Отсюда видно несколько неоновых вывесок, старая водонапорная башня, даже огромный стадион под ярким светом прожекторов.

Кол сидит на самом краю, свесив ноги вниз. Я даже не заметила, когда он забрал у меня бутылку бурбона. Парень смотрит куда-то вдаль, не поворачиваясь ни на секунду, будто наблюдает за одной точкой.

Я подхожу к нему ближе и смотрю вниз. Тут не больше десяти этажей, но падать отсюда будет не самое приятное чувство. Кол взглядом показывает на место рядом, и я не задумываясь устраиваюсь рядом с ним.

— Этот мерзавец забрал Розу, пока меня не было дома.

— Кто?

— Бывший Розы, этот чёртов урод звонил её постоянно, просил вернуться, говоря, как сильно она ему нужна и прочий бред. — Его голос грубый, с неким отвращением и ненавистью.

— Но, он же избивал её, неужели она сама решила вернуться к нему? Может он ей угрожал, или...

— Нет, Грейс, никто ей не угрожал. — Он делает глубокий глоток крепкого напитка и сплёвывает на бетонную поверхность крыши и передаёт бутылку мне.

— Ты знаешь хотя бы примерно, где она может быть?

— Нет, она сама нашла меня и никогда не упоминала о месте, где жила с этим ублюдком.

Несколько минут повисла тишина. Я делаю глоток и передаю бутылку Николасу.

— Что ты собираешься делать? — Я пытаюсь что-то придумать, но в голову не приходит ни одна мысль.

— А что я могу сделать? — Он ставит бутылку рядом с собой, достаёт из кармана пачку сигарет и закуривает одну, выдыхая дым вверх.

На секунду я вспомнила Зои. Перед глазами её синяки, и картины, что она рассказывала мне. Сердце снова сжалось, то ли от волнения, то ли от страха. Я глубоко вдыхаю свежий воздух и чувствую, как тёплая ткань прижимается ко мне.

— Надень. — Кол отдаёт свою толстовку и смотрит на меня в ожидании. — Ну же, она не кусается!

Я медленно натягиваю на себя огромную, но очень тёплую толстовку.

— О чём ты думала? — Он делает последнюю затяжку и выбрасывает окурок вниз.

— Да так, об одной девушке. — Я сразу же пожалела, что сказала правду, хоть скрытую, но правду.

— Только не говори, что ты по девочкам. — Кол пялится на меня большими серыми глазами, поправляя одной рукой свои волосы.

— Нет, у меня же есть парень, чёрт подери.

Немного помолчав мы засмеялись, затем Кол повернулся ко мне и начал пристально изучать моё лицо.

— Что?

— Я рассказал тебе свою историю, а теперь рассказывай ты.

Я понимаю, что он никому это не расскажет, да и он не знает Зои. В любом случае, Кол не живёт в нашей жизни, возможно, он единственный кому я могу доверять.

— Мою подругу изнасиловал и избил родной отец. — Я закрываю глаза, чтобы приглушить эмоции. Слышу глубокий вдох Николаса. Несколько минут мы сидели в полной тишине, смотря на крыши домов и, передавая друг другу бутылку мягкого бурбона. Он понимал, что я не хочу об этом говорить, и порой просто молчать – это и есть лучшая поддержка.

— Как думаешь, я выдумка твоей фантазии? — Кол, будто чувствовал, что я хочу сменить тему.

— Если честно, я не знаю.

— Ты врёшь.

— Я не вру. Я правда не знаю. Думаю, что ты не выдумка, но как тогда объяснить факт, что я вижу тебя лишь, когда засыпаю?

— Ты хочешь прекратить эти... сны, навсегда? — Кол поворачивает голову и пристально смотрит мне в глаза.

— Нет. Иногда у меня такое чувство, будто во мне есть вторая я.

— Вторая личность? — Он всё ещё не отводит взгляд.

— Нет, скорее это всё я, одна, но в реальности я была одной, а здесь я чувствую себя немного иначе. — Я говорю быстро, как под гипнозом.

— Я не понимаю.

— Я не боялась идти с тобой на скалу, во мне не было паники, когда к моей голове приставили пистолет, даже при первой встрече, я не боялась тебя, хотя ты выглядел довольно-таки мрачно.

Кол улыбается, не с ухмылкой, как обычно, а иначе. Искренне и тепло. И я впервые увидела именно такую улыбку на его лице.

— А сейчас ты боишься? — Николас наклоняется ко мне так близко, что на секунду я задерживаю дыхание.

Я смотрю в его глаза и даже в темноте вижу его черты лица. Он чертовски красив. Его скулы сжимаются, а волосы немного падают на глаза.

— Я не боюсь тебя. И никогда не боялась. — Говорю тихо, едва слышно.

Несколько секунд наши взгляды встречаются, но мы оба будто замерли. Я не хотела отводить глаза, хотела изучать его черты лица. Хотела запомнить их. Но Николас отводит взгляд, хватает бутылку и резко встаёт, направляясь к открытому люку.

— Куда ты? — Я не понимаю идти мне за ним или оставаться здесь.

Ничего не ответив, Кол прыгает вниз. Не раздумывая, иду за ним. Спрыгивала я, конечно, не так быстро, как он, но спустившись по лестнице я успеваю догнать парня. Кол стремительно уходит куда-то вдоль дороги.

— Кол! Подожди! — Я бегу за ним, думая, что он ожидает этого, но он не останавливается, ни на секунду.

— Тебе нельзя являться ко мне. — Он делает шаг меньше.

— Ты же знаешь, что я это не контролирую. — В моём голосе появился тон недоумения.

— Тебе нужно держаться от меня подальше, найти здесь друзей. — Он останавливается, но не оборачивается.

— Кол, подожди. Что я тебе сделала? Ты считаешь это нормально приводить меня на эту чёртову крышу, а затем бросать там? Хватит вести себя, как последний урод!

— Ты пожалеешь. — Его голос тихий, будто он говорит что-то сам себе.

— Что? Будь мужчиной, подойти и скажи мне в лицо, что ты там бубнишь. Ты ведёшь себя, как маленький мальчик, а я не знаю, что делать, потому что я не контролирую свои сны!

— Убирайся.

На глазах подступаюсь слёзы. Мне обидно за то, что несколько минут назад он был самым обычным человеком, а сейчас он стоит и кричит на меня, хотя я ни в чём не виновата. Он будто считает меня игрушкой, с которой может поговорить, а затем выбросить.

— Нет. — Я вытираю слёзы рукавом его толстовки.

— Убирайся отсюда на хрен! — Кол бросает стеклянную бутылку мне под ноги и жидкость брызгает мне на штаны. Я закрываю глаза руками, а сердце начинает быстро стучать...

Через несколько секунд я открываю глаза и чувствую, как он прислоняется ко мне лбом.

— Я убью тебя. Твоё тело, душу, всю тебя...

— Что ты имеешь в виду? — Мой голос дрожит, но это снова не страх, скорее волнение и не понимание. — Объясни мне.

— У меня для тебя плохие новости, Грейс...