Глава 2. В тихом омуте
А часто ли вы задумываетесь о разных концах одной и той же истории? Я вот постоянно.
* * *
— Маргарет, почему ты заставляешь её делать то, что она не хочет? — исподлобья посмотрев на статную и элегантную женщину в чёрном кружевном платье, сказал Саймон, никак не вписывающийся в образ мужа этой изысканной леди.
Его голубые глаза, оторвавшись от рассматривания любимой фигуры, принялись исследовать светлое помещение городской больницы — дешёвого здания государства. Внутри царила полная тишина, жутко нервирующая творческого человека.
Саймон, некогда облокотившийся на стену возле двери, сел рядом с Маргарет. Женщина же, немного поёжившись, скривила намазанные ядрёно-розовой помадой губы и, вяло выдохнув, произнесла:
— Это всё ради неё.
Вдруг послышался скрежет давно не смазанных петель. Молодой мужчина, придерживая старую дверь локтем, оповестил, что они закончили, и родители могут забрать свою дочь.
* * *
Полдень. На улице привычный дождь и влажность континентального климата, из-за которого девушка рвала и метала.
— Чёрт, опять выпрямлять!.. — крикнула она в пустоту комнаты.
Дождь, медленно и точно капающий не только по подоконникам, но и по шатким и сломленным нервам бедной студентки, глушил все её мысли. Когда-то она любила его, когда-то ненавидела, когда-то желала, когда-то отвергала и порицала.
Сегодня были только отрицательные чувства. Хотелось закричать и остаться дома, однако она не могла позволить себе эту роскошь, потому с усердием выпрямляла локоны, попутно придумывая, как же отомстить её «персональному будильнику».
Который почему-то в этот раз не сработал.
«Будь сдержаннее, нельзя же так срываться, ты девушка! Терпи, Оливия, терпи», — в голову врезались слова некогда родного человека, обладателя приятного женского голоса. Девушка замотала головой.
— Прочь из моей головы, прочь!
Оливия схватила вазу, вынула увядшие цветы и наполнила сосуд ледяной водой. Она пошла прямиком в комнату парня, но на входе остановилась.
«Вдох-выдох. Не будь голым, спи. Пожалуйста».
Девушка тихонько открыла дверь, в комнате было светло: в окошко пробирались лучики еле заметного и ни капли не греющего солнца, которые одаривали своим сиянием листья фикуса, покоившегося на подоконнике вместе с прочим хламом.
«А может не надо? Ну, подумаешь, не разбудил. Подумаешь, я проспала. Подумаешь, он не сдержал обещания...»
От своих же мыслей зеленоглазая разозлилась и всё-таки вылила воду.
— Ай!.. Лив, ты совсем ошалела?! — с неприкрытой свирепостью в голосе прошипел парень, покоившийся на небольшом диване под двумя одеялами.
Юноша быстро вылез из-под своего «убежища», кое-где покрытый лёгкими мурашками от воды, просочившейся через груду постельного белья. Волосы были насквозь мокрыми.
— Я ошалела? А ты, часом, ничего не путаешь? — она кивнула головой в сторону настенных часов, красовавшихся на бежевых стенах комнаты парня.
Ник осторожно поднял глаза на источник неприятного тиканья и нервно сглотнул.
— У меня первую пару ведёт декан! — впопыхах выпалил юноша, натягивая белую футболку на обнажённое тело и попутно неаккуратно закидывая свои вещи в синий рюкзак, обклеенный различными значками.
Харрисон всегда любил собирать всякие побрякушки: значки; марки, привезённые Питером из разных стран; наклейки. Ещё с детства его опекун твердила, что каждая вещь имеет право быть использованной.
— Да успокойся ты, понятно же, что сейчас мы абсолютно точно никуда с тобой не пойдём. Почему ты меня не разбудил? Я тебя просила, Ник! — Оливия надула губы и топнула ножкой шестого* размера, показывая тем самым своё недовольство.
— Коне-е-ечно, это же моя обязанность. Как и все остальные: стирать, готовить, гладить... В особенности готовить, мисс «сожгу всё дотла», — юноша упорно смотрел в сторону двери, имея намерение смыться от не очень приятных и обыденных нравоучений.
— Сейчас не о том речь. И вообще, неужели опять не спал всю ночь? Или где-то зависал? — Кошер презрительно глянула на своего друга. Ей было неприятно от мысли, что он мог проводить время с очередной девушкой, у которой из настоящего были бы только мозги. И то кое-где бракованные.
— Сначала был у ассистента профессора, потом, естественно, пошёл домой. Ты уже в то время спала, — пытаясь изобразить подобие улыбки, виновато проговорил парень, потеряв последние надежды на исчезновение. Он неловко почесал затылок.
— Опять? Мне кажется, ты зачастил с визитами к нему.
— Зато не у девушки, — Харрисон уже искренне улыбнулся, сделав при этом ангельски-милое личико нашкодничавшего мальчика в период пубертата.
— Да как ты вообще им нравишься-то? Лицо смазливое и бледное, глаза самого распространённого цвета, чуток раскосые, а спорт ты и вовсе забросил после поступления в университет.
Сквозь оконную щель в комнату влетела маленькая пчёлка, аккуратно пристроившись на плече юноши. Девушка отшатнулась назад, стараясь не показывать свою панику и ужас.
«О не-е-ет, знаем, проходили. Не приближайся ко мне, несчастное насекомое. Мне хватает и чёрненького паучка, неплохо обустроившегося в уголке ванной комнаты, куда ночью я уже не хожу».
— Боишься? — игриво спросил брюнет, посмотрев на неё с ноткой злорадства. В карих глазах появился огонёк и азарт.
— Нисколечко. Ладно, отстань, я пошла собираться...
Он пошёл в ванную. Она заваривать ежевичный чай, дарящий чувство уюта после стрессовой ситуации. В её случае — встреча с безобидной пчёлкой.
Друзья детства, Оливия Кошер и Ник Харрисон, с некоторых пор жили вместе. Поначалу было неловко, боязно и донельзя странно. Однако терпеть друг друга молодые люди привыкли уже давно.
Он — местами рассеянный, взбалмошный, чуждый на эмоции и хранящий свои тайны глубоко в подкорке сознания. Просто Ник, готовый приютить того же самого таракана на ночлег в своей же квартире.
И она — эмоциональная, нестабильная, неловкая, любящая заострять внимание на ненужном. Просто Оливия, готовая визжать при виде того же самого насекомого.
Иногда так и хочется залезть некоторым людям в голову и посмотреть, что же это за чертята управляют их необдуманными, неординарными и порой даже глупыми поступками. Возможно, что это и не приспешники вовсе, а сам Сатана строит козни, направляя людей по пути, усеянному ядовитыми шипами.
И не редко мы видим насмешки свыше в деле. Люди стремительно меняются, не желая объяснять причин. Мы можем смотреть на одного и того же человека с разных сторон, в разное время, при разных обстоятельствах. И у каждого случая будет своё амплуа. Например, у всех у нас есть тараканы в голове. Одним людям мы преподносим всех и сразу, а от других можем ещё очень долго прятать своих тарантулов, показывая при этом только божьих коровок да бабочек, сверкающих своим чудным узором крылышек.
Однако помните, что чем меньше насекомое — тем опаснее человек и темнее его душа. Ведь маленький — значит юркий и изворотливый, готовый пролезть в любую щель твоего подсознания, где запросто можно спрятаться, выдавая себя за совершенно нормального человека. Но, как вы уже наверняка поняли, это будет ложью.
А теперь давайте посмотрим на ваших внутренних чертей в деле...
__________
*Примечание:
Шестой размер в Канаде приравнивается тридцать шестому в Европе.