Девиант

Мередит оказалась в ходе занятия очень строгим, требовательным и непробиваемым педагогом. С виду милая, спокойная, скромная женщина на самом деле оказалась стальной леди. И за оставшееся время занятия вымотала ребят абсолютно и физически, и магически.

Когда они все вернулись дамой, у Айрис и Дрейка не было сил даже на ужин. Ребята также отказались от душа. И, если девушка, едва добравшись до спальни и переодевшись, сразу же уснула на кровати, то Дрейк последние силы потратил на беседу с матерью, после чего тоже отправился спать на облюбованный им диван в гостиной.

Вставать после такого тяжелого дня было неимоверно сложно. Все тело болело даже у Дрейка, который несколько раз в неделю тренировался на тренажерах во время занятий по физической культуре, что говорить про Айрис, любившую прогуливать их.

Если девушке давались чары не так сложно, то Дрейку – тяжело. Однако он не сдавался. И пока он тренировался немного в отдалении, Мередит словно отыгрывалась на девианте, снова и снова усложняя ей задачу. Только у девушки начинало получаться заклинание, ее учительница требовала расширить его радиус, разместить его на стене или потолке, увеличить силу удара. Однако самым сложным для Айрис оказалось не все это, а отмена чар. Прежде отменить чары разорителя можно было только одним способом: не заканчивая их. А отменить уже установленную руну – все равно, что обезвредить бомбу: у тебя только один шанс на успех.

Мередит не скрывала своего удовольствия от занятий и мучений ребят. Она осознавала, какой опасности подвергала себя общением с девиантом, но по рассказам девушки можно было судить, что пока ситуация была не такой страшной.

Диментрий, автор Бэсфорда, в своем дневнике подробно описал, на сколько ужасными могут быть представители Клана Тьмы. И Мередит считала, что за столько лет их кодекс, если он вообще был, не сильно претерпел изменения.

Разорительница очень хотела быть последней в своем роде, кто хранит эту тайну, передает этот тяжкий груз ответственности родной крови. Больше всего на свете она желала для Дрейка нормальной, обычной жизни. Но прежде возможность все изменить ей не предоставлялась.

***

Поднять подростков утром потребовало от Мередит немалых усилий, потому что они просто были не в состоянии встать самостоятельно. От усталости Айрис так и уснула, не сняв с себя штаны, Дрейк же смог найти силы снять почти все, кроме носков. Первым, что сделали ребята, проснувшись, отправились в душ поочередно, а только после завтракать.

Мередит дала им полчаса на собраться в тренировочный зал, пока она выгуливала Тадеуса. Потому ребята сидели на диване и бессмысленно пялились в выключенный телевизор. Сил не было даже на то, чтобы просто разговаривать. Однако в голову Айрис пришла одна идея, которой она поспешила поделиться с разорителем:

— Давай попробуем использовать чары лекаря на нас?

— Что? – уточнил Дрейк, не веря в то, что услышал.

— Ну, мы оба безумно устали физически, магически уже восстановились. Можно попробовать использовать заклинание, которое восполняет здоровье. Может, поможет. Я схожу за Фордом, ты пока настроишься и расслабишься.

— Почему я?!

— Потому что ты устал меньше меня. Не так долго придется воздействовать чарами. К тому же применять их к кому-то всегда проще, чем к себе, как говорила Гвендолин. Выглядишь сдрейфившим. Это ле́карство, Дрейк, а не разорение – травмы тебе не грозят. Самое страшное, что может случиться – у меня просто не получится.

— Я не боюсь. Просто нет большого желания доверять человеку, что никогда не применял заклинания ле́карства.

— Вообще-то... применяла, просто... немного не осознанно. Это самое базовое заклинание, так что у меня есть шанс, что оно сработает. К тому же... вроде Форд был лекарем, когда... был человеком. Если что поможет. Зато чувствовать себя будешь прекрасно! Как и я, при условии, что смогу применить на себе чары.

Дрейк с недоверием посмотрел на Айрис, скрестив руки на груди. Ее предложение выглядело крайне соблазнительным, ведь он правда чувствовал, как мышцы ног и рук ноют от непривычной позы заклинания. Ему требовался перерыв для восстановления. Немного поразмыслив, разоритель все же согласился на предложение.

Айрис, едва передвигая ноги, добралась до комнаты, взяла Форда, попутно объясняя свою идею, и вернулась обратно.

— Ну да, ну да! – возмущался фолиант. – Когда я предложил использовать легкое заклинание мистификации, чтобы доказать этой смазливой моське, что ты не виновна, что не ты предала там этого... Шона, ты отказалась. А как подлечиться, так сразу: «Форд, помоги, пожалуйста, без тебя не справиться, и плевать, что я не пробовала эти чары».

— Ты прекрасно знаешь, что я использовала их – копался в моей памяти, как у себя дома.

— Да и мне не шибко требовалось что-то доказывать. Эта «смазливая моська» и так вполне поверила Айрис. Не выпендривайся, Форд. Какая страница?

— Иногда мне кажется, что вам от меня нужны только чары! Не цените во мне личность!

— О, Бэсфорд! Как ты мог такое подумать. Ты ведь такой интересный... фолиант. Скажешь страницу?

— Вредная девчонка, ладно. Но слушать меня внимательно, ясно?

Девушка согласилась, после чего открыла названную Фордом страницу. И под объяснение фолианта изучала текст. Гвендолин частенько использовала эти чары при девушке, чтобы залечить маленькие ссадины, синяки и царапины, потому Айрис было проще справиться с этими чарами. Ее попытка восстановить Дрейка и себя в итоге увенчалась успехом.

***

Воскресный день прошел также утомительно, хоть и тренировка была куда короче, чем накануне, ведь ребятам предстояло еще официально вернуться в Коллегию. В сложившейся ситуации с Лунным Лесом были даже свои плюсы – не требовалось быть крайне осторожными уходя и приходя тайком.

Айрис сидела в своей комнате, ожидая, когда Дрейк зайдет за ней, чтобы отправиться в Коллегию. От чтения Форда ее отвлекал слегка повышенный голос парня, что на кухне бурно общался со своей матерью. Против воли девушка подслушала их беседу, за что осуждала себя внутреннее. Как только она услышала, что Дрейк направился к ней в комнату, тут же опустила глаза на страницы Форда и сделала вид, что читает.

— Ты готова? – спросил немного разозленный парень, приоткрыв дверь и заглянув в комнату.

— Да, конечно. Только Форда упаковать, – проговорила слегка неестественным тоном девушка, не глядя на разорителя.

Дрейк с сомнением посмотрел на Айрис, которая все еще не поднимала на него взгляд. Он прошел в комнату, прикрыв за собой дверь и сел рядом с девушкой на кровать.

— Что-то случилось? – уточнил парень, но Айрис лишь помотала головой. – Что-то случится? Что-то случается? Что не так, Айрис?

— Все в порядке. Правда. Нам пора идти, чего расселся?

— Ты не смотришь на меня, ты ведь в курсе?

— А ты не картина, чтобы тобой любоваться, – ответила девушка, стараясь прозвучать шутливо, и посмотрела на Дрейка, захлопнув Форда.

— Ай! Да хватит меня так грубо закрывать. Мне же больно! Дрейк, она подслушивала ваш разговор, понятно.

— Эй! Предатель, – прошипела Айрис. – На чьей ты вообще стороне.

— На стороне того, кто не захлопывает меня как бульварный роман! Все-таки я единственный в своем роде. А Дрейк является... потомком моего... автора. Так-то что...

— Переметнулся, значит. Ну-ну.

— Хватит вам, – смеясь, проговорил разоритель и положил Айрис руку на плечо. – Ничего страшного. Стены тонкие, а мы ведь разорители, наш гнев такой бесконтрольный и сильный, – саркастично дополнил он, за что получил порцию осуждающего взгляда от девушки. – И что скажешь?

— А что я могу сказать? Ты... молодец. Не смотря ни на что, стараешься. Я же вижу. Ну, точнее слышу. Слышала. Ну ты понял.

— Спасибо. Только... завязывай заниматься моим психоанализом, ладно? У самой ситуация не лучше. Ты злишься на свою мать, а она ведь... мертва. Глупо злиться на того, кого никогда не вернуть.

— От этого все сложней только. В твоем случае Мередит старается сделать все, чтобы исправить ошибку. У меня же остался отец и... второй отец, который, возможно, даже понятия не имеет, что я существую, иначе... нашел бы способ отыскать меня. Или же я ему не нужна. Разве я ошибаюсь? Мама... когда я показала ей силы разорителя, попросила знакомого наложить чары, чтобы никто и никогда не узнал, кто я. Потому, даже она скорее всего не знала, что я девиант, но... почему она сбежала от отца в Нову? Почему притворялась столько лет моей приемной матерью? Почему скрывала свои силы мистификатора? Кто теперь ответит мне на эти вопросы?

— Если твой приемный отец столько лет подыгрывал ей, то... думаю, уже бы раскололся, – задумчиво протянул Дрейк, разглядывая стену напротив. – Тогда у тебя только один вариант: разыскать настоящего отца в Темном Лесу. Чтобы родился девиант, один из родителей обязан быть некромантом.

— Я же сказала, что... не думаю, что нужна ему. Или что он знает обо мне. Или что я существую. Зачем тогда мне искать того, кто и без меня живет прекрасно.

— То, что ты, предположительно, не нужна ему, никак не исключает факта, что тебе нужен он. Если хочешь узнать что-то о своей матери и... отпустить ту злость внутри себя, тебе придется это сделать.

— Тебе в любом случае предстоит посетить Темный Лес, – строго напомнил Форд, а затем в привычной ему манере дополнил. – Иначе не припоминаю в числе твоих друзей некромантов. Думаю, найти среди них того, кто имел связь с кем-то из других магов... будет не сложно.

— Хотел бы посмотреть на то, как ты будешь бегать по их поселению с криками: «Кто спал с мистификатором семнадцать лет назад?!». Да и вообще было бы забавно посмотреть на его лицо, когда ты такая: «О, привет, а я тут по твоей вине девиант. Вот тебе пламя, вот тебе излечение, вот тебе иллюзия, вот я превращаю воду в вино, а вот вызываю на помощь скелет».

Айрис невольно засмеялась с ерничества парня. Он, довольный, что получил желаемую реакцию, тоже стал улыбаться. Отсмеявшись, девушка посмотрела на Дрейка и произнесла:

— Знаешь, а возьму-ка я тебя с собой. Думаешь, я смогу отправиться туда одна? А так и на лицо отца посмотришь, – закончив, девушка встала с кровати и положила фолиант в портфель. – Пойдем, хватит на сегодня службы психологической помощи.

Дрейк кивнул и также встал. Они направились сразу в коридор, куда подошла Мередит, чтобы попрощаться. Женщина старалась улыбаться, но было видно, что нечто ее тревожит. Айрис была не в тех отношениях, чтобы спрашивать, а ее спутник либо не заметил, либо просто делал вид. Однако, когда ребята были почти готовы уйти, она попросила их задержаться на пару минут и ушла в комнату.

— Со вчерашнего дня я думала об этом, – начала, вернувшись с потрепанной книжкой в руках, Мередит, – и, возможно, это безумно импульсивное решение, о котором я могу пожалеть. Но забери его, прошу. От имени всех своих предков, которые жили в вечном страхе, когда становились его хранителями, – разорительница протянула Айрис что-то вроде записной книжки в толстой обложке; с разных сторон торчало множество листочков, пожелтевших от времени. – Признаюсь, мной действует отчасти эгоизм. Но в нашей семье от этой... вещи одни несчастья. Я хочу хотя бы остаток лет прожить спокойно. И не перекладывать эту ответственность на Дрейка. Но и тебе в дальнейшем обучении дневник будет полезен, потому что содержит многие заметки, черновые варианты вошедшего в фолиант.

Айрис ошарашенно глядела на Мередит. Обернувшись к Дрейку, она увидела, что он не менее ее удивлен происходящим. Девушка не знала, что сказать, потому несколько мгновений молчала, обдумывая свой ответ.

— Миссис Льюис, я... я понимаю ваше желание избавиться от дневника, но не могу принять его. Для вас это все же память, наследие. Ваша семья хранила его столько лет! А я... лишь девиант, причем не самый аккуратный, потому моего испортить или даже потерять его. Мне за Фордом-то следить не всегда удается!

— Во-первых, я же просила звать меня просто Мередит, прошу. А во-вторых, я не предлагала тебе взять дневник. Я настаиваю. Просто забери его, храни, читай, изучай и помни, что отчасти это и твое наследие, первый девиант за четыре сотни лет, – закончив, женщина подошла к рюкзаку Айрис и молча положила дневник внутрь.

Девушка поблагодари за столь ценный для подарок и, попрощавшись с Мередит снова до следующих выходных, отправились в Коллегию

Ребята решили снова использовать тот портал, что находится в центре Маджхо́лла. Сейчас было не очень оптимально использовать находившийся в Коллегии, потому что некоторые дети отправлялись на выходные домой, а теперь должны были возвращаться. Пересечение двух потоков могло повлечь за собой серьезные и травматические последствия.

Всю дорогу ребята шли и разговаривали. За время их обучения, а особенно за эти выходные, пропала та неловкость, что раньше преследовала их. Так они даже не заметили, как пришли к подножью скалы, на которой красовалась Коллегия; не особо обратили внимание, как поднялись по извилистой и опасной дорожке, совершенно не задумываясь, что могут просто оступиться и упасть. Даже выпавший вчера снег, что успел замерзнуть и превратиться в корочку льда, словно специально усложнял подъем подросткам.

Когда они уже стояли прямо около высоких, резных дверей главного входа в здание, Айрис опомнилась и остановилась. У Дрейка не было ни одной идеи такого поведения, потому он просто вопросительно уставился на свою спутницу. Она пояснила:

— Это возвращение не после полуночи, нас могут увидеть вместе твои друзья. Мы же всегда обычно ждем, пока один зайдет, и пройдет немного времени. Уход совместный можно свалить на простую случайность. Но это уже серьезно. Репутация – это все, что есть у разорителей. Иди первый, я после тебя.

— Боже мой! Пора запомнить, что я не такой, как все разорители. Репутация – это теперь последнее, что для меня важно, – проговорил Дрейк, обойдя Айрис, и начал ее толкать вперед, в здание.

Не сказать, что девушка сильно сопротивлялась этому действию, потому Дрейк уже через пару шагов отпустил девушку и пошел с ней рядом.

Раскрылись огромные двери Коллегии, запуская морозный, северный ветер в главный зал, в котором в повседневной одежде (а не в форме, как обычно) бродили ученики этого заведения, что было столь непривычно для Айрис и Дрейка. В этом сумбуре было сложно кого-то узнать, но многие обернулись посмотреть, кого же занесло в такую погоду в их обитель.

Айрис не столько боялась за репутацию своего названного учителя, сколько за то, что ее саму увидят в его компании поздно вернувшейся, сбежавшей из Коллегии на все выходные, ее друзья. Она сказала, что отправляется к отцу. На сообщения в общем чате отвечала редко, боясь вопросов, вынуждающих ее снова врать.

Но этого не случилось.

Однако эта встреча была неизбежна. Грем и Розалин сидели с Гвендолин в их общей комнате с Айрис за своим любимым занятием – просмотром фильмов. Теперь ей предстояло еще провести вечер в компании очень любопытных друзей, придумывая себе оправдания, тогда как Дрейк спокойно добрался до своей комнаты, принял душ, потратил последние силы на домашнее задание и со спокойной душой лег спать.