Глава 1. Выскочка
Часть I
Дебют
***
Глава 1. Выскочка
И лёгкой поступью входя,
Она всё ищет здесь себя:
В их «здравствуйте!» и «до свиданье...»,
Во всех секретах мироздания.
Подобно Локи — богу лжи,
Она прогонит его сны,
Отравит каждый разговор,
Толкнёт его в водоворот
Из пешек, королей и знати,
Готовые предать некстати.
Но громкой поступью входя,
Он скажет: «Я пришёл убить тебя...»
Восьмьюдесятью восьмью днями ранее.
Шестое июня.
Оставив позади душный вокзал и толпы туристов, я остановилась напротив своего нового и первого серьёзного места работы. Большое устрашающее здание, похожее на медно-песочный куб, состояло из четырнадцати этажей. Мужчины и женщины в форме заходили и выходили из здания Федерального бюро расследований, пока я осторожно и внимательно изучала строение. Несмотря на простой, но плотный завтрак, в желудке внезапно образовалась неприятная пустота. Последний раз, когда волнение охватывало моё тело с такой силой, я даже вспомнить не могла. Привычная тишина в голове сменилась назойливым шумом роя нехороших мыслей.
Я сделала шаг вперёд, затем другой, поднялась по ступенькам и, открыв дверь, оказалась внутри. Вопреки раннему утру, в отделении уже было полно и горожан, и агентов. Наполненная мнимой уверенность, я подошла к стойке, за которой темнокожая женщина с суровым выражением лица что-то искала и, кажется, так и не могла найти.
— Добрый день, мэм, — зная, что говорить надо уверенно, но при этом вежливо и уважительно, как учили в Академии, я поприветствовала её. Карие глаза, затесавшиеся между бликами на стёклах очков, поднялись и обратились ко мне. — Меня зовут Джен Гриффин. Я новый агент-стажёр. — Из сумки пришлось достать удостоверение, выданное в другом офисе вместе с жетоном и двумя униформами. Одну — для официальных мероприятий, другую — для работы. Административная форма оказалась немного великовата. И если рубашка был в самую пору, то брюки пришлось укоротить прямо в метро по дороге сюда тем, на что хватило времени и смекалки, — булавками.
— Отдел? — женщина быстро мазнула по мне взглядом. Оценивающе и изучающе.
Уличных хулиганов с пранками для Youtube в Нью-Йорке наверняка хватало, но я постаралась придать своему лицу серьёзный вид. Я не пришла для контента. Меня сюда вызвали. Она продолжала сканировать меня, поджав губы. Мои шоколадные волосы, собранные в пучок. Серо-голубые глаза, которые в метро пришлось быстро подвести коричневым карандашом, создав трендовый лисий эффект, от которого я уже какое-то время фанатела.
— Борьбы с организованной преступностью, — отчеканила, с лёгкостью пережив сканирующий взгляд регистратора.
— Ещё одна? — усмехнулась она в ответ, но будто бы не из-за злости и не в попытке поиздеваться. Нет, кажется, причина крылась не в этом. — Офицер Джен Ава Гриффин, я так понимаю? — она сверилась со своими данными, а затем ещё раз посмотрела на моё удостоверение, быстро сравнивая фотографии. — Здесь вы в очках.
— Лазерная коррекция, — объяснила я, выждав ещё несколько долгих, пытливых секунду и забрав обратно свои документы.
— Специальный агент Лэндон ждёт тебя, — она почти незаметно перешла на «ты».
А затем мне пришлось выслушать все указания регистратора касательно офиса, местного распорядка и того, где что находилось. Помимо того, что она выдала мне схему офиса и добродушно показала на ней, где находится отдел, в который меня определила, с её стороны было мило ещё и предоставить мне всю канцелярию. Даже с излишком.
— Ладно. Пойдём, крошка, я тебя провожу до кабинета, — немного смягчившись, она добавила: — Меня, кстати, зовут Чайа.
— Вау! Необычное и очень красивое имя, — аккуратно подметила в ответ и последовала за своей первой знакомой коллегой в Бюро, минуя столпившихся гражданских.
Наконец мы оказываемся в обители правосудия. Повсюду снуют занятые и хмурые агенты. В атмосфере стоит атмосфера концентрации и жажды поймать преступников.
Как и все другие студенты, только-только окончившие Академию, я должна была попасть по распределению на свою первую работу и заняться тем, к чему лежала душа. Вот оно — ощущение, что я тоже могла держать под контролем преступность, бороться за что-то неуловимо значимое, быть на той самой правильной стороне общества. От этих мыслей мои губы согрела улыбка.
— Ты будешь сидеть на тринадцатом этаже. — Чайа нажала кнопку лифта и, дабы заполнить тишину, спросила: — Не расскажешь, почему тебя сразу пригласили в помощники? По регламенту, только что окончивший Академию студент приставляется к офицеру. Но ты миновала улицы и патрулирование, оказавшись сразу на верхушке. Сколько тебе, кстати?
— Двадцать два, в следующем месяце двадцать три. — Первый вопрос я оставила без ответа, ведь на самом деле я и сама продолжала гадать, зачем меня отправили сюда.
— И ты не задавалась вопросом? Не знаю, дорогая, меня бы это очень волновало, учесть, каким расследованием занимается Джеймс, — с неким удивлением подмечает в ответ она. Двери лифта открываются, и когда Чайа вновь смотрит на меня, то спешит с уточнением, найдя непонимание на моём лице. — Джеймс Лэндон. Они вместе с агентом Итоном Грином работают в паре по давно идущему делу. Хотя, наверное, правильнее всего будет, если они сами раскроют тебе все детали дела без моего вмешательства и пояснения. Ведь так?
— Наверное, да.
Я следила за сменяющимися числами на небольшом экране над дверьми. Когда появилась зловещая «13», лифт завис.
— На тринадцатом находится почти весь отдел борьбы с организованной преступностью. Большую часть времени ты будешь проводить здесь.
Мы входим в большой холл, заполненный стандартными рабочими столами. Никто не обращает внимания на нас внимание. И я быстро осматриваюсь. Агенты, одетые в похожие на мою белые рубашки, лениво снуют повсюду. Кто-то обосновался у кофемашины, загружая в себя двойную порцию кофе. Кто-то погрузил пустой взгляд в мониторы компьютеров. Здесь почему-то дух раскрытия преступлений и тяга к поимке бандитов отсутствовала. Что-то явно отличалось.
— Видишь? — Чайа указала на стеклянную дверь с матовым покрытием. За ней виднелся силуэт, нервно перемещающийся из одного угла кабинета в другой. — Агент Лэндон ожидает тебя там. И если ты не против, я дам тебе небольшое напутствие. В свой первый рабочий день я побывала на месте убийства, после чего решила оставаться в стенах этого здания. Так что, если ты впечатлительная, искренне желаю удачи.
— Спасибо, Чайа, — качнув головой, я впервые попробовала её сладкое имя на вкус, провожая взглядом до двери и собираясь с духом, чтобы произвести должное впечатление на своего непосредственного начальника, который приложил все усилия для моего присутствия здесь, как агента-стажёра. Большая честь. Хороший старт. И я должна быть на высоте.
Ведь Чайа была права. Всё происходящее — нонсенс. Я не подходила ни по возрасту, ни по навыкам для службы в ФБР. Но несмотря на это стояла здесь и сейчас среди лучших профессионалов города.
Коротко и уверенно постучавшись в дверной косяк стеклянной двери, я сразу же услышала в ответ требовательное:
— Входите, — брошенное слово показалось мне незначительным и быстрым, а затем агент Лэндон продолжил говорить по телефону. — Да, сэр, я понимаю всю сложность ситуации и... — кажется, его прервал «сэр» по ту сторону трубки, когда я оказалась в скромном кабинете, освещенном утренним редким солнцем Нью-Йорка. — Задача сложная, ведь все наши улики и собранная информация либо косвенные, либо не подкреплены чем-то стоящим. — Джеймс Лэндон перевёл свои внимательные, быстрые глаза на меня, вошедшую и заставшую его телефонный разговор. Безмолвно он указал свободной рукой на стул, напротив своего стола, пока другой держал трубку с длиннющим проводом-пружинкой. Ух! Такую древность я давно не видела.
Пока их диалог продолжался, я мимолётно огляделась. На столе, помимо компьютера и канцелярии, стояла одна-единственная рамка с фотографией и статуэтка в виде пера. Выкрашено или же позолочено оно было, я точно не могла сказать — не с такого расстояния, — но взгляд задержала. Рядом в стеклянном кубе хранился, словно реликвия, бейсбольный мяч с автографом какой-то знаменитости. Я в бейсболе ничего не понимала.
— Я вас понял, сэр, — недовольно буркнул агент и спустя несколько секунд, подойдя к краю стола, нажал на язычок стационарного телефона. Очевидно, разговор его озадачил, но он быстро переключил внимание на меня. — Наконец-то вы здесь, агент Гриффин.
— Приятно с вами познакомиться. — Я приветственно качнула головой, выпрямляясь на стуле.
— Уже обжились в Нью-Йорке? — поддерживая мягкую, светскую беседу, Джеймс быстро занял своё место за столом.
— Я только с вокзала, так что нет, — непринужденно улыбнулась ему в ответ.
— Надеюсь, с жильём проблем нет? Если есть, Бюро в силах это решить.
— Уверена, у Бюро есть куча других задач, по которым я как раз была отправлена сюда. Да и квартиру я нашла.
— Да, нашему Бюро уже порядком надоела постоянно висящая проблема, связанная с Клевером. К сожалению, мы не смогли выслать заранее всю информацию об этом альянсе, потому что большая часть её засекречена. Сейчас копия дела лежит на вашем столе, — по тому, как откровенно и открыто напряженным стал Джеймс, мне стало сразу понятно: это дело его порядком достало. — Вам, как и другим в нашей команде, поставлена задача найти и посадить всех членов группировки за решётку. Но буду честен, это то, как звучит наша задача на бумаге. На деле, за решёткой нужен хотя бы один из них.
— Сколько их всего?
— Точно мы не знаем, — быстро отчеканил он.
— Личности?
— Пока неизвестны.
— Чем они занимаются?
— Много чем. Убийства, грабежи, мошенничество, фальсификация. Всё вперемешку, но этого уже достаточно, чтобы посадить главарей на пожизненное. — На губах Лэндона появилась сладкая улыбка.
— А сколько ведётся дело? — задав вопрос, я уже предрекала ответ.
— Пять лет.
Резкий выдох с усмешкой неконтролируемо слетел с моих губ. Я потеребила край рубашки, наконец теперь понимая, что имела в виду Чайа, сказав: «Ещё одна?».
— Правильно ли я понимаю: вы хотите, чтобы я, взявшись за первое дело в своей жизни, которое никак не продвинулось за пять лет, раскрыла его и посадила членов неуловимой группировки?
— Джен. Могу я перейти на ты? — сложив руки в замок, Джеймс наклонился над столом. Я кивнула, дав безмолвное согласие. — Отлично. Вижу, ты успела задаться вопросом, почему я взял стажёра, только-только окончившего Академию.
Да, эта мысль скользнула только после любопытства Чайи. Ничего не сказав, я ограничилась кивком головы.
— До тебя, Джен, руководители приглашали матёрых, заядлых сыщиков, которые раскрывали за свой многолетний опыт внушительное количество дел. Всё бы ничего! Суммарно их было около восьми за то время, пока я веду это дело. За два года. Все они по различным, вселенски-тайным причинам попросились покинуть расследование или освобождали рабочее место без возможности обсуждения. Я пытаюсь сказать... Клевер, как мне кажется, видит угрозу в ком-то опытном. А ты оплот неопытности, не представляющий им угрозу. Но с тонким умом и большим потенциалом.
— Не думаю, что смогу вам помочь.
Джеймс тяжело вздохнул и продолжил диалог с изменившимся тоном. Так, будто проходил через этот разговор слишком часто.
— Ты ведь до Академии получили диплом с отличием по психологии? А затем в Академии училась на профайлера? И если мне не изменяет память, на курсе бихевиоризма1 ты была лучшей?
— Да, но всё это связано с серийными убийцами, маньяками и психологически больными преступниками. Дело Клевера не то, где понадобятся эти навыки.
— По крайней мере, ты сможешь составить профиль преступников.
Я знала наперёд, что это очень-очень сложно. Если они просто берут деньги, драгоценности или предметы искусства, то место преступления не будет ярко выраженным и кричащим о личности преступника. Моим навыкам тут не было места.
— Изучи материалы дела, Джен. — Одними только глазами он умолял не отказываться от предложенной возможности начать свою карьеру в ФБР. Это был шанс. Билет в блестящее будущее. Такое, возможно, больше не повторится. — Нам нужен взгляд со стороны. Нужно другое видение преступлений, которое, как мне кажется, ты в силах нам дать. В одиннадцать у нас встреча, жду тебя на ней. А теперь можешь идти.
Послушно я, не сказав больше и слова, встала, как вдруг Джеймс добавил вдогонку:
— Как выйдешь, твой стол по левой части холла. Единственный пустующий.
Со мной не нянчились, но и я этого слепо не ждала, прекрасно зная, что началась взрослая жизнь. Тем более было удобно, что никто не следовал по пятам, как мама или папа. Так проще выполнять свою задачу.
Я довольно быстро нашла тот самый «пустующий» стол, где меня ожидало несколько больших сшитых папок.
Столько материалов — и ни одной зацепки?
Я плюхнулась в прохладное кресло.
Объёмы информации поражали, но совершенно не пугали, поэтому, не растрачивая время в пустую, я собрала заколкой спадающие на лицо каштановые пряди, и подтянула к себе первую папку.
— Начнём, — уверенно и даже с неким азартом я решительно углубилась в материалы.
Как оказалось, Клевер — преступная организация, которая успела наворотить кучу крупных дел вперемешку с мелкими. Количество членов организации точно не было неизвестно, опять же, исходя из материалов дела. Но, изучая дальше, я зацепилась за материалы разведывательной операции агента под прикрытием. В его отчёте фигурировала информация, что главарей, тех, кто управляет всей кухней изнутри, предположительно четверо. Эта информация была получена три года назад. Так что актуальность теперь оказалась под сомнением.
Я дотошно изучала каждую строчку, углубляясь дальше, тем самым разжигая интерес к неуловимому преступному альянсу. Эйфория от первого дела щекотала мои нервы. А доверие Бюро и надежда Джеймса Лэндона подстёгивали листать страницы дела дальше.
Клевер таил богатое прошлое. И под богатством я имела в виду их деятельности. Они грабили банки — нагло и открыто, — а затем уходили не пойманными, бесследно растворяясь в улицах Нью-Йорка. Они проводили мошеннические сделки, оставляя с носом богатейших людей мира. Они забирали прекрасные предметы искусства, какие-то из которых годами позже появлялись на чёрном рынке, а какие-то исчезли навсегда. Бюро пыталось через продавцов выйти на Клевер, но все последующие события вставляли палки в колёса секретным операциям. То продавец найден мёртвым в переулке с пулей во лбу, то след его простыл где-то в Южной Африке, Южной Америке или... Богом забытом месте.
Джеймс Лэндон оказался прав: дело не то, что было запутанным или тупиковым, оно совершенно не имело начала, и в то же время не виднелся конец. За пять лет были опрошены трое действительно важных свидетелей. Но, к сожалению, двое из них уже кормили червей, а третья, девушка, находилась сейчас в психбольнице.
В моём доступе оказались выписки с характеристиками докторов о некой Кейт Смит. Девушка с самым заурядным именем проходила несколько лет лечение в психиатрической больнице Нью-Йорка и оставалась там до сих пор.
Диагноз: посттравматическое стрессовое расстройство, паническое расстройство и депрессия.
Я не была высококвалифицированным доктором, но разбиралась в болезнях, тем более с теми, что связаны с психикой, и наличие двух слов «расстройство» с имеющейся депрессией давали проблемы с дачей показаний. Кейт Смит была признана недееспособной. Но пройденный курс бихевиоризма дал мне большую возможность считать характеристический портрет девушки. Среди прочих материалов я отыскала отчёт вместе с анализом разговора между двумя агентами и душевнобольной Кейт Смит.
Дача показаний проходила в стенах Психиатрического центра Пилигрима в связи с тем, что свидетель не смог выехать в назначенное место.
«Мисс Смит, я задам вам несколько вопросов. Вы сможете на них ответить?»
Она промолчала.
«В ночь на шестое ноября вы контактировали с кем-то помимо персонала лечебного учреждения?»
Она оставалась безучастной.
«Показался ли вам кто-то знакомым, кто-то, кто мог принадлежать вашей прежней жизни?»
И ещё несколько вопросов Кейт, согласно отчёту, оставила без ответа. По крайней мере, подумалось мне, так гласил протокол.
«Знаете ли вы что-то об альянсе Клевер? Может быть, тех, кто состоял в нём? Вам знакомы эти люди?»
И в конце протокола после этих вопросов было сухо указано, что у свидетеля случился приступ агрессии. Больше к Кейт Смит никто не обращался, вычеркнув как недееспособного свидетеля. Во всём этом определённо находилась логика, однако я перечитала ещё несколько раз протоколы, выискивая то, что могло спровоцировать припадок, и не нашла. Ей показывали фотографии, но к материалам дела не прикрепили. Довольно странное стечение обстоятельств...
Уже в который раз я бросаю взгляд на часы, побаиваясь, что потеряю ход времени и опоздаю на встречу. Почти одиннадцать.
Распустив волосы, я взяла блокнот, ручку и собрала некоторые материалы дела, которые охотно планировала обсудить с командой.
С лёгкостью найдя переговорную, в которой за большим столом уже были заняты все места, я, испытав неловкость от внезапно переметнувшегося ко мне внимания, села за один из стульев в углу комнаты. Я ещё раз открыла материалы дела и быстро пробежалась по ним глазами.
— Коллеги, — в переговорку последним зашёл Джеймс, негромко, но суетливо хлопнув за собой дверью, — жду не дождусь, когда мы перестанем вот так встречаться.
Пока всё внимание утекло в руки агента Лэндона, у меня появилась возможность осторожно изучить коллег в комнате. Люди, окончившие Академию, всегда отличались своей сдержанностью и молчаливостью. Так было и здесь. Рядом с Джеймсом восседал молодой парень с тёмно-медными волосами, при нём не было ни ручки, ни каких-либо бумаг. Однако было что-то наглое в его взгляде, словно он уже раскрыл это дело и готовился принять все лавры. Среди них нашёлся один матёрый агент старше все остальных. Казалось, его крепкое, каменное лицо не сломает ни одна эмоция, ничто не побеспокоит его невозмутимость: ни милое видео с котятами, ни фотографии с кровавого места преступления. Не успела я изучить каждого, как Джеймс произнёс:
— Прошу любить и жаловать новичка в нашей команде. Агент-стажёр Джен Гриффин. — И вновь, заставив себя утонуть в неловкости первой встречи, я оказалась под лучами внимания каждой пары глаз.
— Добро пожаловать в команду больших неудачников, — С ухмылкой произнёс тот, что сидел ближе всего ко мне. Парень лет тридцати с выгоревшими каштановыми волосами и хитрым взглядом.
Глупо махнув рукой, я натянула улыбку-маску, пока внутри горел индикатор «Повышенное внимание! Опасно!».
— В городе закончились опытные агенты, и теперь мы перешли на студентов? — колко отозвался незнакомец, сидевший рядом с Джеймсом. Кто же знал, что он такой грубиян!
Застыв, специальный агент Лэндон, не отрывая взгляда от грубияна, громко произнёс:
— Джен, напомни свою среднюю оценку по окончании Академии?
В это самое мгновение я мечтала испариться, представляя, что смогу найти укромное местечко в туалете на ближайший час. Подобную атмосферу, наполненную скептицизмом и пренебрежением, не каждый бы выдержал. Я не была исключением.
— Пять баллов.
Двое агентов громко присвистнули, заставляя мои щёки сильнее разгореться.
— Может, это я не понимаю или же не понимает наш дерзкий агент Кэмпбелл, так что уточни, пожалуйста. Ты сдала все предметы на отлично?
— Да, — густо краснея, я опустила взгляд на раскрытый блокнот и начала крутить ручку между пальцев.
— И физическая подготовка на отлично?
— Да.
— Стрельба — тоже?
— Да, — меня уже тошнило от этого слово и от напряженной обстановки вокруг.
— Думаю, мы не будем спрашивать о твоих успехах в Академии, агент Кэмпбелл, — холодно прозвучал Джеймс, наконец переводя свой строгий взгляд в сторону от моего лица. Если бы я сейчас посмотрела на того, кто засомневался в моём участии и присутствии, то, возможно, заметила бы, как непроницаемость лица грубияна-Кэмпбелла дрогнула. — А теперь продолжим. Что у нас по последней баллистической экспертизе? — он обратился к одному из пятерых мужчин за столом.
— Все оружейные гильзы, найденные на месте, принадлежат одному и тому же пистолету — Desert Eagle Mark XIX. Ничего нового. На зарядах не было отпечатков и прочих следов.
— Как всегда, — с недовольством цокнул Джеймс, откидываясь на спинку стула.
— Ты же сам неоднократно говорил, что они обходят всевозможные экспертизы Бюро стороной, зная, на что мы будем опираться.
— Знаю, но хотелось бы услышать хоть одну хорошую новость за сегодня. Между прочим, руководство сверху недовольно, и это чувство растёт прямо пропорционально увеличивающемуся количеству дней, за которые мы не даём нужных результатов.
— Зато у меня есть небольшая зацепка. — Внимание на себя ловко перетянул тот, кто сидел ко мне ближе всего. — На рынке появилась украденная два года назад картина Рембрандта. — Он опустил взгляд на блокнот, читая вслух: — «Ангел с мыльными пузырями».
— Действуем по старой схеме. Ищите продавца, и, Бога ради, доставьте его живым...
— Извините, — с осторожностью вклиниваюсь я, перебивая Джеймса.
— Просто говори, не обязательно поднимать руку. Мы уже не в Академии, — он резко напоминает мне об этом, и чтобы продолжить, приходится собраться с мыслями.
— По какой схеме выходят на продавца?
— Мы использовали несколько вариантов. Выходили, притворяясь покупателями, либо выслеживали транзакции и переводы.
— Но, — я совсем не хотела умничать и портить окончательно мнения своих новоиспеченных коллег о себе своим занудством, но всё-таки произнесла: — это ведь стандартный трюк ФБР. Внезапный покупатель, без имени среди знакомых продавцу покупателей, появляется и желает купить краденую картину. Подобное вызовет подозрение. Лучше... — я снова покосилась на грубияна, который позволил себе ядовито усмехнуться, но Джеймс взмахнул рукой, приказывая продолжать. — Вы уже наверняка ловили коллекционеров предметов искусства, которые могут сыграть в спектакле купли-продажи. Нужно просто повысить ставки. Два подставных покупателя и третий, чьё имя на слуху на чёрном рынке. Они сами выберут продать ему, а вы тем самым выйдете на продавца, ну, а затем и на того, кто изначально нанял его. На Клевер.
В переговорке повисла мёртвая тишина. Я переводила глаза с лиц агентов, а затем, пожалев об идеи, опустила взгляд на блокнот.
— Или можно воспользоваться старой схемой, — хмыкнула стеснительно, быстро сдавшись.
— Свежая идея, мне нравится. Взять в работу, — Джеймс приободряет меня, но, кажется, мнение аудитории разделяется. Одни придерживают своё негодование при себе, другие восторженно качают головой. — Джен, может, ещё что-то хочешь сказать?
— У меня был вопрос, — я прикусываю нижнюю губу, начиная копаться в подготовленных для встречи материалах дела, — насчёт Кейт Смит... — Все за столом немедленно откликаются.
— И каждый раз, как заново, — бурчит Кэмпбелл, находя в лицах коллег ответное понимание. — Чем же всем так нравится душевнобольная мадам, начитавшаяся Агаты Кристи и утверждающая, что переписывалась с одним из членов альянса? — и это то, чего в материалах дела не было. Я ещё раз изучаю протокол дачи показаний. Ни одного слово о переписке.
— А было доказано, что она не переписывалась? — хватаюсь я за кусочек новой информации, щёлкая ручкой и готовясь записать в блокнот.
— Найдено одно единственное письмо от её имени и ни одного ответного. Ничего. Её лечащий врач уже поставил ей шизофрению. И это неудивительно с такой-то фантазией!
— Значит, не доказано. — Записываю я, не сразу замечая, что произнесла это вслух. В комнате разряжается обстановка, когда каждый начинает смеяться.
Один единственный Джеймс, прикусив губу в попытках сдержать смешок, качает головой, направляя взгляд ко мне, как бы сказав: «Ты его разозлила».
— Какие твои намерения, Джен, касательно Кейт Смит? — спрашивает начальник.
— Я бы хотела съездить в Психиатрический центр Пилигрима.
***
Восемью годами ранее
Ведущая в тёмный подвал, дверь со скрипом открылась. Внизу пахло сыростью, грязью и кровью. Адовый коктейль, который стал для меня вынужденной реальностью. Я спускаюсь с последней ступени, оглядывая привязанного к стулу человека с мешком на голове, заляпанный чем-то алым. «Чем-то алым». Я знал, что скрывалось за этим «алым». Это что-то я неоднократно смывал со своих рук, это что-то в моей жизни лилось рекой.
— Как видишь, мне обо всём доложили, — хозяин грубого, холодного голоса заставляет меня перевести взгляд от будущего трупа к тени сбоку. Время девять утра, поэтому наверху строящегося клуба никого. Самое время для пыток, приготовленных специально для нашего «гостя». — Я очень разочарован тобой, Прайс. Из всех моих наёмников ты был тем, кого я считал менее... слабым.
Я промолчал, притворяясь, что не чувствую вкуса поражения. Но он был самым ярким по одной причине: побеждал я чаще, чем проигрывал.
Мужчина, чья голова покрыта снежно-седыми волосами, опускает взгляд на бетонный холодный пол, а улыбка, наполненная пренебрежением и скрытой злостью, заползает к нему на губы.
— Неужели ты думал, что я не узнаю? — едкая усмешка заставляет третьего с мешком на голове вздрогнуть.
— Я не виноват, что игрушки были разбросаны на каждом моём шагу, — пожав плечами, парирую я, не желая быть оскорбленным.
Наши взгляды встречаются, словно в битве за правду в моём слишком дерзком заявлении. Провоцировать мне нравилось.
— Ты знаешь, что делать.
Качнув головой в сторону узника очень... очень плохой ситуации, он отдал приказ. Отсюда мне хорошо было видно, как плечи «гостя» задрожали. Слёзы — это нормальная реакция людей на смерть. Но это не то, что я приношу первым делом. Сначала мучения. Затем страдания. И только после агония. Желание умереть становится главной целью моего мученика. Но прежде ему нужно пройти все круги ада. Моего личного ада.
1 — Бихевиоризм — это направление в психологии, изучающее поведение человека и животных как совокупность реакций на внешние стимулы, исключая внутренние психические процессы. Бихевиористы считают, что поведение формируется под воздействием окружающей среды и может быть изменено путем манипулирования стимулами.
Подписывайся на мой телеграм-канал: https://t.me/vasha_vikusha