Приправа со вкусом лайма [18+]

— Здравствуйте Евгения Даниловна, — поприветствовал Фролов и нагло прислонился плечом к дверному проему. — Я бы хотел с вами обговорить один инцидент.

— Добрый день, Игорь, — она приподняла бровь и откинувшись на спинку стула, сурово взглянула на нас обоих.

Мне не по себе, и я не понимала его поведения. Он постоянно вел себя самоуверенно и плевал на мнение других. Говорил, как есть, но на кон поставлена репутация и будущее. Тем более если есть цель, к которой он движется.

— Мы узнали о том, что здесь произошло, пока нас не было, — он покосился на меня и подмигнул.

Я отвела взгляд и улыбнулась. Посмотрела уверенно на шеф-повара. Мы оба знали, кто причастен к тому, что произошло. Стрелецкая готова на все, чтобы избавиться от конкурентов. Такие люди ядовитые, хитрые и думают, что могут играть в Бога. Жизнь наполнена акулами, которые отгрызают жертву, наплевав на всех.

— Думаю, Елизавету Рыжову подставили, — продолжила его мысль.

— Продолжайте, — Савицкая кивнула и замолчала.

— Вы прекрасно знаете, что у Лягушек и Китов — ненависть друг к другу. Логично, что ребята могут подставить другую команду, чтобы победить любыми способами, — добавила мысль, и заходила туда-сюда. — Думаю, они так же запугали и Осьминогов. Им выгодно, остаться с более сильными соперниками, чтобы потом и избавиться от них. Никто не хочет сражаться с потенциальными поварами в кулинарной профессии. Вы сами, наверняка, заметили, что порой лучше слепить шеф-повара с самого начала и научить его. Чем того, кто не способен к изменениям. К тому же одно дело повысить свое "я", забывая, что такое ресторанная еда. Я понимаю, что Стрелецкая важный участник проекта, но не думаю, что у такого человека есть желание двигаться вперёд. А у слабой команды есть то, чего нет у других. Мечта. Они готовы учиться, идти напролом, показывать себя и вдохновляться, — запыхавшись, остановилась и посмотрела то на Игоря, то на нее. — Я не верю, что кто-то из моей команды способен на такое. Мы все сюда приехали победить, и сомневаюсь, что они способны на подлость.

— Прекрасная речь, Покровская. Но давайте-ка я объясню в чем дело, — она сухо остановила меня и поставила перед собой открытую ладонь, показывая не продолжать. — Мне важно качество работы. В дальнейшем возможное трудоустройство в новом ресторане. Все скандалы и ссоры вне кухни меня не интересуют. Но, к сожалению, в правилах грубо и по факту есть строчка: "Не при каких обстоятельствах не подставлять/унижать/оскорблять других участников". С самого первого дня у вас произошел конфликт, который перерос в физические проявления. Поведение не приемлемое для взрослых людей, особенно будущих поваров. Насколько мне известно, вы начали скандал. Я мирилась со всем, что происходило в дальнейшем, но то, что произошло в течение трёх дней вашего отсутствия, вышло за грань.

— Евгения... — вновь закрыла рот от ее взгляда.

— Мне нужны профессионалы, Покровская. И если ваша команда не отвечает запросам, тогда придется идти на крайние меры.

— Евгения Даниловна, я понимаю, ваши опасения насчёт произошедшего, — перебил ее Игорь. — Хвалебно с вашей стороны заботиться о репутации ваших курсов, но посмотрите на ситуацию с другой стороны. Обиженные из-за несправедливости участники могут сделать только хуже. Вы отличный шеф-повар и каждый мечтал попасть именно к вам. Но что будет, если после исключения, люди обозлятся? Что будет, когда обвинения пройдутся вне вашей школы, а не внутри? Подумайте. Я ни в коем случае не шантажирую вас, только прошу дать шанс выяснить в чем дело. Пускай, мы не так много времени провели здесь, но могу с точностью сказать, так как являюсь капитаном Китов, что они действительно могли подложить карточки Елизавете. Мне жаль разбивать розовые очки и прошу за это прощения. Стрелецкая Марина давно затеяла свою игру. Между прочим, тот скандал на вечеринке спровоцировала именно она, накинувшись на Никиту Ларина, чтобы задеть Викторию и поставить ее на место. Вы, как главный человек здесь, должны равно относиться ко всем. Мы не в Институте, не в школе и не в детском саду. Мы все участники и если кто-то не соблюдает установленных правил, так тогда наказывайте и других, а не только тех, кто по статусу ниже.

У меня отвисла челюсть. Фролов стоял неподвижно и абсолютно безразлично глядел на Савицкую. Я думала, что являюсь оторвой и человеком, который может сказать в лоб правду, но нет. Он отличился. Ему все равно кто перед ним. Ему плевать на то, как звучат его слова. И сегодня Игорь не изменил своим правилам, а начал резать острым ножом выдающегося человека. Волнение пробежалась холодными волнами. Сжав пальцы в кулаки, облизнула губы. Его решительность передалась и мне. Он прав в том, что говорил. Никто не имеет право выставлять виноватым лишь одну сторону. За все отвечают три команды. Если я действовала на эмоциях, то у Фролова работает холодный разум.

— Просматривая предыдущие участия в вашей программе, я заметил, что под конец приезжают влиятельные гости и телевидение. Вы — единственный повар, который смог возродить кулинарию на несколько ступеней выше. К вам тянутся люди. Женщины — домохозяйки, повара — профессионалы и дети мечтают готовить, как вы. Да, вполне возможно, что конфликты, устроенные здесь, не являются вашей ответственностью, но, нельзя забывать и о том, что вы тоже виноваты в том, что происходит. Почему? Потому что ни один шеф не позволит работникам, команде или сотрудникам позорить собственное имя. Ни один шеф не будет давать преимущество тем, кто находится по финансовой составляющей выше обычного человека. Могу предположить, что Стрелецкая имеет воздействие за счёт отца, который является спонсором и вы просто закрываете глаза на её поведение. На странице сайта черным по белому написано: "Нам неважно кто вы, если мечтаете изменить гастрономию и найти свое призвание в поварском деле". Так чем же Лягушки отличаются от Китов? Тем, что они чего-то не знают по базовой составляющей? Так ваши курсы и созданы для того, чтобы учить. Или я ошибаюсь в своих выводах? — он отошёл от дверного проема. — Незаменимых нет, Евгения Даниловна, и мы все это знаем. Но у твердого человека с упорным характером есть цель. И он сделает все, чтобы оказаться на вершине.

— Тем, кто выше больно падать вниз, — усмехнулась с восхищением смотря на него. — Вспомните, как вы проходили свой путь. Кто-то тоже пытался сбить с дороги, унижал, оскорблял и делал все, чтобы вы не оказались наверху, не так ли? Так, будьте в первую очередь справедливым шеф-поваром.

— На сегодня закончим, — твердо ответила Савицкая. — Я выслушала вас обоих. Мне жаль, но вы перешли рамку дозволенного своими заявлениями. Есть профессиональная этика и ее нельзя нарушать.

— Как скажите, — он пожал плечами. — Но мы ещё не профессионалы, чтобы ее соблюдать и не работаем в сфере обслуживания.

— Я скажу чуть позже о своем решении.

Игорь схватил меня за руку, когда подошёл и вывел к выходу. Полное чувство безопасности. Вот, что я чувствовала рядом с ним. Мы вышли из домика и спускаясь по лестнице, сказала:

— Ты не слишком резок был с ней? Нам, видимо, придется вернуться обратно в Москву...

— Я защищаю тех, кто принадлежит мне, лягушонок. А ты моя. Мне неважно, что она подумает.

— Понимаю, но ты не подумал обо мне, — хмыкнула. — Хотя до недавнего времени говорил мне о том, что надо быть более эгоистичной и двигаться к мечте. Ты же у меня ее только что забрал...

— Если ты думаешь, что я кому-то позволю вытирать об тебя ноги, то ты ошибаешься. Если для шеф-повара важнее финансирование, а не профессионализм, то и говорить не о чем, — он ответил настолько ледяным тоном, что я ненароком вздрогнула.

С каких пор Фролов изменился? Разглядел ли в нем это Громов первым? Куда делся тот, кто все время обязывался, как маленький мальчик и не мог связать и двух слов. Кто теперь передо мной?

— Я удивлена...

— Чему?

Спускаясь вниз по аллее, мы шли, держась за руки с переплетенными пальцами. Обычно, я никому не позволяла решать свои проблемы, но не смогла что-либо ответить в его присутствии. Его напор заставил меня замолкнуть и дать возможность разобраться с проблемой. Скорее всего, нас отправят назад, и я останусь без возможности закончить те курсы, о которых грезила всю учебу. Одним щелчком мир рушился, а мне будто становилось все равно. Хотя где-то внутри закралась мысль о том, что слишком быстро бросаюсь в воду. Нужно быть осторожнее, а не плыть по течению. Тот контроль, который всегда был во мне, внезапно куда-то испарился. Стоит ли волноваться? Смотря на отношения между Соней и Максом, пришла к выводу, что она доверилась ему. Он, как мужчина, идёт вперёд и ведёт ее за собой.

— Ты не такой, как раньше.

Послышался смешок и повернула голову в его сторону.

— Просто ты меня не знала.

— Что теперь будем делать? — нервно улыбнулась, рассматривая гравий под ногами.

— Если нас отправят обратно, то я найду для тебя лучшие курсы, чтобы ты получила сертификат и стала ближе к мечте.

В его заявлении слышалась уверенность, холодная хватка и решительность. Я знала, что он не врёт. Ради меня Игорь готов на все. Но жертвенность ничем хорошим никогда не заканчивалась. Люди часто теряют себя из-за полного поглощения в своей половинке. Нельзя забывать о том, о чем хочет сам человек.

— Нет, — мотнула головой в отрицании. — Не смей. Я сама должна справиться с этой проблемой.

— Не в этот раз. Ты всю жизнь борешься с такими, как она. Сначала родители, потом учителя, а затем и просто люди, которые ставят себя выше других, — ни с того ни сего мы двинулись в сторону пирса, где стоял маленький дом с желтыми стенами. — Не забывай о самоуважении, Покровская.

— Почему ты думаешь, что я себя не уважаю? — нахмурилась и остановилась на полпути, вырвав руку из нашей хватки.

Он прижал пальцы к переносице и тяжело вздохнул. Сложил ладони между собой и поставил их на расстоянии, между нами. Смотря в глаза, аккуратно объяснял позицию, что он имел в виду:

— Послушай. Я не хотел тебя обидеть сейчас, но давай поговорим честно. Прекрати бояться, Вика. Ты кидаешься в споры и скандалы, защищая свою честь — это похвально. Но есть вещи серьезнее. Тобой управляет страх перед тем, что ты хочешь. Сейчас мы стояли в кабинете серьезного человека, который открыл это все, — он указал на местность и комплекс. — И тебя попытались обвинить в том, чего ты не делала. Пытались опустить команду, не разобравшись в ситуации. И тут, нужно действовать. Защищать себя настолько, насколько позволяет тебе гордость. Вот о каком самоуважении я говорю. Вишневская рассказывала мне о том, как ты поставила свою мать на место находясь в участке. Что же поменялось?

— Я дала тебе проявить себя, — наклонила голову в бок и скрестила руки на груди.

— Знаю. И я очень счастлив, что ты дала мне возможность, как твоему парню закрыть тебя собой. Но запомни, кто бы перед тобой не находился, уважай и люби себя в первую очередь. Пусть высокопоставленный, властный, богатый — неважно. Тот, кто себя ценит, тот и находится на коне. К сожалению, не могу сказать этого про нашего шеф-повара. Сперва, — он опять взял меня за руку и быстро спустился вниз по ступеням, ведя скорее к воде, — я гордился тем, что буду здесь учиться. Не только потому, что ты здесь, но ещё и взять шанс на светлое будущее для своей семьи, понимаешь? Но когда увидел весь беспредел, что здесь творится и ничего не меняется, воодушевление пропало. После нашего уезда, смотрел другие курсы в Москве и могу сказать, что нашел более достойные варианты. Все это, дерьмо, будет мешать развиваться. Вместо того, чтобы заниматься действительно нужными вещами, как обучение, испытания, и общее развитие, они занимаются черти чем.

— По-моему кто-то слишком категоричен, — цокнула языком и охнула, когда Фролов распахнул дверь и рывком потянул на себя так, что мы чуть не рухнули на пол.

— Просто ты достойна самого лучшего, Покровская. И я дам тебе это. Любыми способами.

Прикусив губу, схватила руками за его крепкие плечи и взглянула в глаза.

— Псих.

— Какой есть, — уголок дрогнул, и он криво улыбнулся.

— И что мы здесь делаем? — осмотрелась по сторонам.

Огромные пыльные мешки валялись на деревянном полу. На стенах висели непонятные плакаты. В углу валялись длинные шторы цвета песка. Круглый маленький стол лежал на боку, а пару стульев стояли наискосок к входной двери. На потолке висела одиночная лампочка. Запах пыли, затхлости и плесени били нещадно в нос. Ни о какой романтике не может идти и речи, когда смотришь на беспорядок. На полках лежали спасательные жилеты. В другом углу находились весла для лодки, но ее самой ни где не было. Повернув голову, увидела у входа заляпанное окно, но прекрасный вид на озеро. Если привести все в порядок, то можно сделать замечательное место для отдыха.

— Как насчёт того, чтобы сбегать сюда ото всех, если мы останемся? — вдруг предложил Игорь и отпустив из объятий, прошёлся по скрипучим половицам. — Работы не так много и место красивое.

— Ты ещё предложи сюда надувной матрас сюда принести, — рассмеялась и замолкла, когда увидела в его глазах огонек. — Ты шутишь.

— Неа, — осклабившись, он развел руки в стороны. — Посмотри сколько места.

— Ага, а если все прознают о нем, то тогда гнёздышко станет общественным, — покрутились на месте и прошла к валявшемуся столу. Провела пальцами по ножке и задумалась.

— У меня есть ключ, — заговорщическим тоном признался он и вызвал у меня изумление.

— Когда ты успел? — поначалу моргала, как дурочка, а потом прищурилась. — Ты планировал, да?

— Сдаюсь, — виновато опустил голову и посмотрел исподлобья. — Одной комнаты нам не видать, поэтому подумал, что это будет отличным решением.

— То есть, ты, заведомо размышлял о наших совместных вечерах с ночёвкой? Говорю же псих. Я не собираюсь спать с тобой в одной кровати, Фролов. Пусть у нас и отношения, но это не значит, что сразу же прыгну к тебе в постель, — закатила глаза и повернувшись на пятках, подошла к окну.

Измазанные краской стекло закрывало обзор и с улицы не видно, что происходит внутри. Он подошёл сзади и обнял за талию, притянув к себе.

— Я об этом и не думал, — прошептал на ухо, целуя в шею, и опускаясь ниже и ниже к открытому плечу.

— Не верю, — прохрипела, запрокидывая голову ему на плечо. — Ты с первого дня меня хочешь.

— Какая самоуверенность, Покровская, — ухмыльнулся, а я почувствовала кожей его желание под очередным поцелуем.

— Просто ты меня не знал, — передразнила его же слова и накрыла руками его руки, прижимаясь ближе.

— У меня много времени на то, чтобы узнать тебя больше. Начиная от того, что ты любишь, заканчивая тем, как ты хочешь, — Фролов вернулся к уху и прикусил мочку губами, вызвав во мне стон.

— Это будет интересный эксперимент, — выдохнула, чувствуя, как внизу живота приятно затянуло, а сердце пустилось во все тяжкие.

— Согласен. Начнем небольшое обучение, м? Как насчёт этого?

Он опустил ладонь на бедро и заскользил подушечками пальцев по ноге, подлезая медленно под край юбки. Я затаила дыхание. Пальцами второй руки отодвинул бретель топа и опять поцеловал в плечо. Пришлось свести ноги вместе, чтобы унять пульсацию внизу от его движений. Грудь набухла и желала большего, но Игорь не торопился, а проверял мои реакции на него. Мне нравилась наша маленькая игра. Те пальцы, что находились у опасного участка под юбкой остановились, и продолжили движение в другом направлении, ближе к ягодицам. Шлепок. Я ахнула от неожиданности и распахнула глаза.

— Оу...

— Понравилось?

Решила умолчать. Он отвёл меня от окна подальше и развернув к себе лицом, прижал к стене одним рывком. Нависая надо мной, хищно оскалился и схватив за ногу, завел ее себе за бедра и встал ближе.

— Не опускай, — прохрипел у губ.

После вернулся к изучению изгибов тела. Одной рукой завел мои руки над головой и поймал их в ловушку, скрещивая между собой, а второй устремился обратно к бретелям. Они соскочили вниз. Я посчитала их предателями, раз так быстро сдались под горячими пальцами. Мы смотрели друг другу в глаза, не прерываясь. Приоткрыв губы, рвано дышала от того, как ловко и быстро он двигался. Потянул за край топа, и он сполз вниз, оголяя грудь. Зрачки Фролова расширились и хищно заблестели. Он понял, что первая ловушка сорвана, но не прерывал зрительного контакта. Я же охнула. Прохладный ветерок пробежался по коже, а сосок затвердел. Подушечка большого пальца коснулась выпирающего бугорка, я же чуть не взвыла от удовольствия. Твою мать, Игорь издевался надо мной. Ладонь на запястьях сжалась сильнее, будто невербально давал понять, что сам держится из последних сил. Ущипнул указательным и большим сосок, не выдержала и простонала, вжавшись затылком в деревяшку. Его подогрела моя реакция и он продолжил путешествие, опускаясь ниже к линии юбки. Обошел ткань и вновь коснулся бедра, только на этот раз прямиком по внутренней части. Тысяча иголок вонзились, одновременно создавая эффект тока. Эрогенные точки найдены в одну секунду, и я невольно прикусила нижнюю губу передними зубами. Наклонившись надо мной, прошептал в губы:

— Ты сказала, что не собираешься ложиться ко мне в постель, но это ведь не кровать.

Мучительные пальцы играючи двигались то выше, то ниже. Он ждал ответа. Ничего не оставалось, как просто смотреть на него. У меня не было слов. Голос вдруг пропал. Не то от того, что он со мной делал, не то от ожидания сумасшедшего секса. С бывшим парнем, у нас не было ничего такого, что сводило бы с ума обоих. А тут, лишь от малых прикосновений горела кожа, тело требовало и пылало внутри, словно разбудили спящий вулкан. Голова шла кругом от осознания, как на меня действует Фролов и его чёртовы руки.

— Продолжай...

Очередная дьявольская ухмылка и опять игра возобновилась. Его левая ладонь спряталась вновь под юбкой, а пальцы прошлись по ткани трусиков. Застонала ещё громче. Вспышка желания одолела с головы до ног. Какого черта, Игорь действовал одновременно на нервы и дарил необычные ощущения. Мне хотелось большего. В попытке опустить ногу вниз, он прохрипел в грубой форме:

— Я же сказал не опускай, — остановился в знак моего непослушания.

Заскулив раненным зверем, кивнула и вернулась в исходное положение. Ласки продолжились. Двинув бедрами на встречу, Фролов ещё сильнее сдавил мои руки и облизнув губы, все ещё смотря в глаза, склонился над грудью и обхватил губами сосок. Поигрался кончиком языка вокруг и втянув его в рот, резко отпустил. Я почти рехнулась и задрожала под ним. Ещё чуть-чуть и наступит взрыв. Тот самый, когда куча петард издают громкие звуки, хлопая по очереди. Нервы на пределе. Вернувшись в то положение, как он стоял, проник пальцами за край дозволенного и коснулся чувствительной точки. Клитор набух от его издевательств и прелюдий. Благодарно застонав, откинула голову назад и открыла рот, задыхаясь от движений. Хотелось кричать, биться в конвульсиях и блаженно двигаться навстречу. Он ласкал меня указательным пальцем, а после поменял положение и теперь средний палец вырисовывал круги и прямые линии. Я стонала, наблюдая за ним из приоткрытых век. Игорь двинулся бедрами и из губ вырвался глухой крик. Внизу становилось мокро, приятно и по-сумасшедшему опасно. Он сменил движения на зигзагообразные, доставляя мне неимоверное удовольствие. Жадно хватая воздух, будто рыба без воды, двигалась под его пальцами. Хотелось ещё. И ещё. Пальцы ускорились, надавливая на клитор и вместо стонов вырывались крики. Фролов резко отпустил руки и закрыл ладонью мой рот. Послышались чужие шаги за дверью. Он отстранил меня от стены и прикрыл вход, прижав к нему спиной, но не остановился.

— Игорь! Вика!

Я поняла, что нас звала Рыжова. В дверь постучали. Испуганно распахнув глаза, непонимающе смотрела на Игоря, а он лишь улыбнулся.

— Да, Лиз? — голос звучал спокойно, пока его пальцы работали внизу, а я схватилась за плечи.

— О! Мне сказали, что вы сюда ушли. Все в порядке? — поинтересовалась она, явно не собираясь уходить в ближайшие минуты.

— Да. Обсуждаем разговор. Мы скоро вернёмся, — продолжал он отвечать, как ни в чем не бывало.

Средний палец проник внутрь, и я выгнулась в спине, простонав в наслаждении, а большой ласкал клитор дальше.

— Окей. Надеюсь, вы решили проблему, — печальный вздох донесся до ушей, но мне было все равно на разговор.

Он двигал пальцем входя и выходя, я следовала навстречу, насаживаясь в ответ. Прикрыв глаза, зная, что там на улице другой человек, адреналин поднялся до предела.

— Это будет известно чуть позже. Пока не могу дать точного ответа. Решение скажут в ближайшее время, — безразлично высказался он и посмотрел на меня. — Открой глаза, — прошептал.

Я послушалась и прикусила его ладонь. Ноги задрожали в предвкушении оргазма. Он вынул палец из меня и продолжил шевелить клитор по кругу и по диагонали. Все тело напряглось. Сжала его плечи сильнее и задрожала, чувствуя сумасшедший выброс удовольствия. Полустон или полу крик вырвался наружу, но стена в виде ладони, приглушила звук.

— Хорошо, мы вас ждём.

Послышались шаги в обратную сторону. Он убрал руку, а я настолько быстро задышала, что почти упала в обморок, если бы не его руки.

— С приземлением, — ласково произнес Фролов и поцеловал меня в висок.

— С тобой я точно сойду с ума, — блаженно улыбнулась, предчувствуя слабость в теле.

— Обязательно, лягушонок.

Его улыбка, готовая отправить меня в психушку или спрыгнуть с моста. Коварная, самоуверенная и привлекательная. Мы оба безумцы. И это все ещё оставалось нашей фишкой.