Необходимость

Меня доводит до раздражения, что папа беспрестанно трясет новой и периодически хлопает ладонью по колену, что Миша вечно переключает радио и что окружающие люди, в частности охрана, ко всему относятся спокойно.

— С ней все будет хорошо, Ева, — произносит папа.

— Хотела бы я верить твоим словам, но ты сам посуди. Твой человек сейчас бросается угрозами в сторону моих друзей.

— Я не желал им плохого и точно не представлял, что мое прошлое когда-нибудь настигнет вас всех.

Я бросаю на папу быстрый взгляд, не удосуживаясь ответить. Подвинувшись к окну, я невольно ощущаю пистолет, упирающийся в бедро. Андрей учил меня стрелять всего ничего и за это время мало чего удалось вынести.

— Приехали, — проговорил Михаил, остановившись возле дверей приемного отделения.

Я выбегаю из машины, не задумываясь о последствиях. Если папе важна моя безопасность, он приставит хоть сотню нужных людей. Но никто не поможет, если они не найдут решения. Распахнув тяжелые двери, я встречаю на пути обеспокоенного Пашу, мерящего шагами длинный коридор. Заметив меня он идет прямиком в мою сторону, и мы обнимаемся. Я обращаю внимание на его покрасневшие глаза и осунувшееся лицо.

— Спасибо, что приехала, — шепчет парень. Я крепко обнимаю его и в моих руках он буквально рассыпается. Мне приходится ощутить всю тяжесть его тела и горя.

— Где она сейчас?

— Ее подняли в гинекологическое отделение. Давай, пойдем к ней.

Мы принимаемся было двигаться к лестнице, как вдруг папа хватает меня за локоть и грубо останавливает.

— Дальше не пойдешь. Я позволил тебе приехать сюда, пользуйся этим помещением.

— Кажется, я даже не спрашивала у тебя разрешения. Если кто-то и захочет пострелять, то только не в больнице.

— Им абсолютно плевать где стрелять и в кого стрелять. Я прошу тебя остаться здесь.

— Отпусти меня, пап, я хочу поддержать своих друзей.

Я отшатываюсь от папы, вырывая свою руку из его хватки. Во мне уверенно закипает ярость. Будь он столь же обеспокоен своей работой, сколь я здоровьем подруги и ее малыша, он бы понял, как мне сейчас необходимо подняться наверх и поговорить с врачами и причине угрозы выкидыша.

— Тебе говорить выполнить неизвестную просьбу, но ты ее не выполняешь! В таком случае, можешь не ожидать пощады. Сам говорил, что твой друг превратился в полного психа.

— Откуда ты знаешь?

— А ты знаешь, где сейчас находится Андрей?

— У него появились проблемы в семье.

— Спрошу еще раз: у него вообще есть семья?

И зачем я только задаю этот вопрос? Ясно как день — папа не станет говорить мне, что его семья погибла, а Арсений — родной дядя Андрею. Лучше я буду расценивать молчание за ответ и уйду от него подальше.

***

— Врачи нашли в ее крови препарат, вызывающий выкидыш на ранних сроках. Вчера мы были на приеме и нам выписали витамины. Кто же знал, что все выльется такое дерьмо.

Я плюхаюсь на пустую скамейку рядом с Пашей.

— Маловероятно, что ребенка можно спасти. Врачи сделают все возможное. Препарат сильный, Свете было очень больно, — ладони у него сжимаются в кулаки. — Она не сможет пережить потерю.

К горлу подкатывает огромный комок.

— Прости меня, Паша. Мне так жаль!

— Ты не виновата. Даже не вздумай произносить эти слова.

Вокруг нас витает запах антисептика и дезинфицирующих средств. На потолке мигает лампа, тускло освещая выкрашенные в белую краску стены. Тишина обволакивала с ног до головы и только в дальнем углу слышался смех молоденьких медсестер.

Одна из них, одетая в синий хирургический костюм, подходит к нам.

— Прошу прощения, вы родственники Светланы Анатольевны?

Паша вскакивает.

— Да-да, это мы. Где она сейчас? С ней все хорошо?

— Доктор хочет переговорить с вами. Следуйте за мной.

Мы проходим мимо многочисленных палат, заворачиваем направо, натыкаясь на открытую дверь ординаторской. Я киваю Паше, указывая на врача, а сама остаюсь стоять возле медсестры, потому что мне слишком страшно услышать что-то плохое.

Света не должна потерять ребенка.

Облокотившись об стену, я медленно опадаю вниз. Голова идет кругом, пока я пытаюсь придумать как бы остановить кошмар, происходящий в жизни. Папа ничего не решает, по крайней мере, мне так видится. Андрей исчез не пойми куда. Вчера я звонила ему сотню раз, но меня то и дело переводили на голосовую почту. Да и Арсений куда-то подевался.

Неожиданно я поднимаюсь на ноги и окликаю медсестру.

— Простите, не подскажете, у вас тут можно выйти не через приемное отделение?

— Пока поликлиника не закрылась, можете через нее выйти. Пройдите до конца коридора, слева будет лестница. Спуститесь на первый этаж, еще раз поверните налево. Не ошибетесь, — девушка смачно лопает шарик жвачки и мило улыбается.

— Благодарю!

***

Прежде чем выйти за ворота больницы, я надеваю капюшон. Скрывшись в темноте, я вижу папу. Обеспокоенного, несчастного и жутко уставшего. Я удивляюсь, увидав в его руке сигарету. Он никогда в жизни не курил! Оттолкнув от себя камень, папа тушит ее об землю и бросает в урну. Затем скрывается в дверях больницы, а я выхожу за ворота. С этой минуты я оставляю его с ужасной неизвестностью о моей нахождении, совершаю самый тупой и неаккуратный поступок.

Первым делом я должна попасть в дом Андрея, проверить, может ли он быть там. Следующий пункт я пока не придумала, но надеялась на то, что где-нибудь меня будут поджидать.

Глупо, Ева. Очень глупо.

Я двигаюсь в сторону близлежащей остановки. Дойдя до нее, я принимаюсь штудировать расписание всех автобусов, которые могут отходить до нужного района.

— Черт бы побрал это расписание. Как в этом разобраться? — бурчу я себе под нос, чувствуя приближающуюся истерику.

— Если вы ждете автобус до Лоо, то он еще не скоро приедет, — сообщает женщина. Я вздрагиваю и чуть отстраняюсь в сторону от испуга. Она упорно смотрит в мои глаза. — Вам куда надобно добраться?

— Как раз до Лоо.

— Так вам тогда лучше до железнодорожного вокзала добежать, а там уже на электричку. Скоро отходит.

Женщина посмотрела на часы на своей руке и несколько раз стучит по ним, выругавшись.

— А долго ехать?

— На электричке за двадцать минут доедешь.

— Спасибо!

Я отхожу от остановки, но женщина останавливает меня, громко окликнув.

— Девушка, вы сильно торопитесь?

Одета она в длинную белую юбку и такого же цвета блузку. Я вдруг ловлю себя на том, что засмотрелась на нее и обнаружила в ней некоторые черты лица, которые так сильно напомнили мне о бабушке.

Не знаю, тороплюсь ли я. Если уеду сейчас, то папе придется повозиться, чтобы найти меня, а если позже — найдет в два счета.

— Хотелось бы побыстрее.

— Я сейчас мужа жду. Мы едем к моей сестре в Лазаревское и будем проезжать Лоо. Если хотите, пожалуйста, поедемте с нами, дорогая. А вдруг боитесь, заставлять не стану!

Я топчусь на месте. Полное безрассудство — сесть в машину к незнакомым людям, но потом, раз убежала от папы, то и бояться мне уже нечего. Вспомнив о нем, телефон в руках начинает светиться.

Не надо показывать мне свой бунтарский дух, Ева. Вернись сейчас же! Не совершай ошибок.

— Простите, а когда ваш муж приедет?

Женщина улыбается.

— Он уже в пути. Будет с минуты на минуту.

Приходит еще одно сообщение.

Ты не разрешишь ситуацию! Ева, вернись нахрен в больницу!!

Я полностью выключаю его, подхожу к железному столбу и бью по нему телефоном. Он разбивается вдребезги. Женщина этого не замечает.

— Вы знаете, будет очень здорово, если вы меня подвезете. Я заплачу.

— Что ты, дочка, мне твои деньги не нужны! Мы рады помочь приезжим, когда они нуждаются. Автобусы и электрички забиты наповал, а сейчас самый разгар лета. Сделаем доброе дело. Вот он мой муженек.

К нам подъезжает машина.

— Вот, дедок, полюбуйся, нашла нам попутчицу. Подбросим до Лоо и дальше поедем. Хоть скучно не будет.

Я сажусь к ним, незаметно сжимая на всякий случай пистолет. Если это какая-то ловушка, то я могу пригрозить им. Однако, как только мы трогаемся с места, женщина начинает рассказывать мне о своей семье. Чуть ослабив хватку, я принимаюсь слушать ее, а внутри все сжимается от страха.