На краю забвения

Зима в Лейнвуде действительно была сказочной, но для Эбигейл и Артура Рэдклифа она превратилась в холодный и неприветливый кошмар. В их сердцах царила тревога и неопределённость.

За окнами снег лежал мягким одеялом, украшая деревья и кусты. Свадьба, запланированная на весну, всё ближе, а решение родителей казалось неизбежным приговором.

Эбигейл спустилась вниз. Её шаги были почти бесшумными на коврах поместья. Бархатное платье темно-синего цвета подчёркивало её хрупкую фигуру, а в глазах угадывалась усталость. Она знала, что ожидало её внизу — встречи, обсуждения, укоры. Ничто из этого не приносило ей радости.

В гостиной Артур стоял у окна, глядя на заснеженный сад. Его плечи были напряжены, а руки сжаты в кулаки. Он был раздражён. Недовольство читалось в каждом его движении. Когда Эбигейл вошла, он даже не обернулся.

– Приветствую , – тихо сказала она, чувствуя, как слова застревают в горле. – Как ты?

Артур резко вздохнул, не скрывая раздражения.

– Как я? Как ты думаешь, как я могу себя чувствовать? Нас женят, и никто из нас этого не хочет. Я... я просто не понимаю, как можно было так легко решить наши судьбы, – его голос дрожал от едва сдерживаемого гнева.

Эбигейл медленно подошла к нему, опустив взгляд. Её голос был едва слышен, но в нём звучала отчаянная борьба за контроль над ситуацией.

– Я знаю, Артур. Я понимаю тебя. Но что мы можем сделать? Это решено. Родители не примут отказа.

Артур повернулся к ней, и в его взгляде было больше упрёка, чем сочувствия.

– Ты действительно смирилась с этим? Ты готова была рвать и метать, а сейчас просишь принять свою участь и жить так, как они хотят? Мы, кажется, поменялись характерами.

Эбигейл отвела глаза, чувствуя, как её охватывает отчаяние. Она не хотела сдаваться, но силы уходили. Её сопротивление, хоть и оставалось внутри, становилось слабее с каждым днём.

– Я не смирилась, Артур, – прошептала она. – Но я не вижу выхода. Каждое моё слово разбивается о стену их ожиданий. Мама... она не даст мне выбора.

Артур сжал кулаки ещё сильнее и ответил гневно:

– Твоя мама думает только о том, как бы укрепить своё положение в обществе. А моя мать? Она видит во мне лишь способ продвинуть наш род ещё выше. Никому нет дела до нас, до наших желаний.

Эбигейл почувствовала, как в груди сжимается сердце. Его слова лишь усилили её чувство безысходности.

– И что же нам делать? – её голос дрожал. – Бежать? Оставить всё позади? Но куда мы денемся от них? От их влияния? Артур, я боюсь...

В этот момент в гостиную вошла Лорна Боуэн в сопровождении миссис Рэдклиф. Их лица были серьёзны, и в их взглядах читалась лишь уверенность в своих решениях.

– Всё в порядке? – спросила Лорна сдержанно, но за ним скрывалась угроза.

Артур стиснул зубы, но ответил:

– Нет, не всё в порядке. Мы оба не хотим этой свадьбы. Разве это не очевидно?

Лорна опешила от такой дерзости Артура, затем взглянула на Эбигейл решительно.

– Нет другого пути! Ваши судьбы давно предрешены. Твоя задача – следовать тому, что тебе говорят.

Артур едва сдерживал гнев:

– Вы не слышите нас! Мы не хотим жить по вашим правилам! Мы не хотим этой свадьбы!

Лорна строго взглянула на Артура:

– Молодой человек, ваши капризы нам неинтересны. Вы оба обязаны сделать то, что должны. Семья важнее личных желаний.

Эбигейл, чувствуя, как последние силы покидают её, шепнула:

– Но что если мы ошибаемся? Что если это принесёт нам только боль?

Лорна холодно ответила:

– Ошибок не будет, Эбигейл. Хватит повторять одни и те же возражения. Ты обязана выполнить свой долг.

Эбигейл посмотрела на Артура со слезами на глазах. Она хотела сказать ему, что ещё борется, что не сдаётся, но слова застряли в горле.

– Давай выйдем, – прошептал Артур, взяв её за руку. – Здесь мы не найдём понимания.

Они вышли на улицу, где холодный воздух обжигал лица. Артур тяжело вздохнул, пытаясь успокоиться.

– Эбигейл, мы должны найти выход. Иначе... иначе мы потеряем себя.

Эбигейл молча кивнула. Сердце всё ещё билось в надежде, что выход всё-таки существует, даже если она пока не видит его.

Артур стоял рядом с Эбигейл, и холодный зимний ветер пробирался сквозь его пальто. Обычно он был послушным сыном, привыкшим следовать указаниям родителей, но предстоящий брак с Эбигейл, казавшийся неизбежным, с каждым днем вызывал в нём настоящий ужас. Мысль о том, что он будет связан на всю жизнь с девушкой, которую едва знает, пугала его до глубины души. Но сейчас, стоя на крыльце поместья, что-то начало меняться.

Эбигейл молча смотрела на падающие снежинки. Их белизна контрастировала с её шелковисто темными волосами, на которых снег оставлял маленькие, почти незаметные капельки. Она слегка наклонила голову, и Артур заметил, как снежинки оседают на её густых ресницах. Её лицо, обычно выражающее напряжение и усталость, казалось спокойным и даже красивым в этот момент. Артур вдруг осознал, что не может отвести от неё взгляд.

Внутри него зародилось странное чувство, что-то тёплое и неожиданное. Он давно привык смотреть на Эбигейл как на данность, как на ещё одну часть сделки между семьями. Но сейчас, наблюдая за тем, как она неохотно, но смиренно принимает свою судьбу, он вдруг почувствовал нечто большее.

– Эбигейл... – начал он тихо, что ей пришлось обернуться, чтобы понять, что он что-то сказал.

Она посмотрела на него. Её серо-голубые глаза отразили мягкий свет, пробивающийся сквозь зимнее небо.

– Что?– Ответила она шепотом, но в нём звучала усталость.

Но Артур вдруг осознал, что ему не хочется говорить о предстоящей свадьбе или проблемах. Он почувствовал, что ему хочется сказать ей что-то другое, что-то, чего она, возможно, никогда не ожидала от него услышать.

– Я... – Он запнулся, ощущая, как его мысли путаются. – Ты... красивая.

Эбигейл слегка нахмурилась, удивлённая этим признанием. Она не ожидала услышать комплимент от Артура, тем более сейчас, когда их жизни казались такими запутанными.

– Артур... – начала она, но он не дал ей продолжить.

– Нет, правда, – сказал он более уверенно, делая шаг ближе к ней. – Я никогда раньше не замечал, какая ты... особенная. Прости, что был таким надоедливым в прошлый мой приезд. Я лишь сходил у ума от свалившихся на меня обязательств.

Эбигейл смотрела на него с недоумением, не зная, как реагировать. В её душе всё ещё кипела борьба между смирением и сопротивлением, и эти внезапные слова Артура лишь добавили к её внутреннему хаосу.

– Артур, что ты говоришь? Ты ведь сам был против изначально. Почему вдруг...

– Потому что я изменил своё мнение, – перебил он её твердым голосом, но в глазах светилась нежность.

Девушка молчала, осознавая, что этот разговор не укладывается в рамки того, что она привыкла слышать от Артура. Её сердце забилось быстрее, но она не могла сразу поверить в его внезапное признание.

– Ты... влюбился в меня? – спросила она с лёгкой неуверенностью. Ей никогда не нравился Артур.

Артур неуверенно кивнул, и на его лице появилась слабая улыбка.

– Это случилось неожиданно, но я не могу отрицать этого.

Эбигейл почувствовала себя неприятно от его слов. Эта резкая перемена Артура выглядело странным и неестественным.

– Я не знаю, Артур, – тихо ответила она, всё ещё сомневаясь. – Это всё слишком неожиданно... слишком быстро. Я в это не верю, и... не испытываю к тебе никаких чувств. Прости.

Но Артур, видя её неуверенность, осторожно взял её за руку.

–Но, знай одно – я хочу, чтобы ты была счастлива, Эбигейл. Если этот брак наша судьба, то я сделаю все возможное, чтобы ты всегда улыбалась и наслаждалась жизнью.

Эбигейл смотрела на него, чувствуя, как её страхи начинают растворяться. Может быть она ошибается в своих сомнения и Артур действительно изменился? В этот момент она видела в нём человека, готового пойти на перемены ради неё. И эта мысль приносила ей утешение, которого она давно не ощущала.

Джеймс Боуэн и Эндрю Рэдклиф стояли на балконе, наблюдая за тем, как их дети разговаривают на крыльце. Оба мужчины курили молча, иногда обменивались короткими взглядами, в которых читалось удовлетворение от происходящего.

Джеймс, сдержанно улыбаясь, откинулся на перила, следя за каждым движением своей дочери. Эндрю, напротив, выглядел более расслабленным. Он наслаждался моментом, словно наблюдал за завершением сложного, но успешного плана.

– Похоже, они начинают находить общий язык, – заметил Эндрю, затягиваясь сигаретой. Его голос был ровным, но в нём слышалась нотка гордости.

Джеймс кивнул, не отрывая взгляда от Эбигейл и Артура.

– Да, – согласился он. – Кажется, все наши усилия не напрасны. Сколько сомнений и волнений было из-за этого союза, а теперь... – он бросил взгляд на сына своего друга. – Они выглядят, как будто могут найти счастье вместе.

Эндрю усмехнулся.

– Я всегда говорил, что нам стоит довериться судьбе, Джеймс. Наша работа – направлять, а дальше дети сами разберутся.

– Я согласен, Эндрю. Теперь всё зависит от них. Но, думаю, наши заботы на этом не заканчиваются. Подготовка к свадьбе, дела семейные... Всё это ещё впереди.

Эндрю отмахнулся.

– Ерунда. Главное – они теперь на правильном пути. Остальное – дело времени и деталей.

Джеймс кивнул в знак согласия. Возможно, впервые за долгое время он чувствовал, что его дочь, несмотря на все сложности, найдёт своё счастье.

Эндрю затушил сигарету о край перил и с удовлетворением выдохнул дым.

– Помню, как несколько месяцев назад я переживал за Артура, – начал он, слегка нахмурившись. – Он вел себя как капризный мальчишка и докучал всех. Был таким раздражённым, будто вся эта ситуация с Эбигейл ломала его изнутри. Я даже думал, что, может быть, мы ошиблись с этим браком, что, возможно, стоило дать им больше времени.

Джеймс покачал головой, вспоминая, как напряжённой была ситуация с его дочерью.

– Я понимаю тебя, Эндрю. У меня были такие же мысли. Эбигейл тоже не находила себе места, выглядела подавленной. Я был на грани того, чтобы всё пересмотреть, дать ей свободу. Но... время, как ты сказал, сделало своё.

Эндрю задумчиво посмотрел на крыльцо, где Артур и Эбигейл теперь стояли ближе друг к другу.

– Да, время и... обстоятельства. Думаю, наши дети просто нуждались в этом испытании. Теперь они выглядят более... зрелыми. Готовыми к браку. Артур стал более решительным. И, глядя на них сейчас, я думаю, что всё идёт так, как должно. Какие же все таки молодые люди переменчивые. Сегодня им что-то не нравится, а завтра счастливы от этого как никогда. Мы ведь тоже были такими. Время летит слишком быстро.

Джеймс снова бросил взгляд на детей, а потом, прищурившись, задумался о своём сыне, Уильяме. Он знал, что тот сыграл важную роль в этом бурлящем водовороте событий, когда вмешался и разлучил Эбигейл с Рупертом. Мысленно Джеймс поблагодарил Уильяма за этот шаг. Теперь они могли не беспокоиться, что общий проект не пойдет под откос из-за предательства партнеров.

– Знаешь, Эндрю, – начал он после паузы, – я благодарен Уильяму за его мудрость. Он поговорил с Рупертом в нужный момент и сделал то, что я сам не решился бы сделать. Возможно, именно благодаря этому сейчас Эбигейл и Артур стоят здесь вместе.

Эндрю нахмурился и кивнул, вспоминая недавние события и ту драму, что переживала семья Боуэн, в особенности Эбигейл. Артур рассказал своей семье все, что знал. Рэдклифы отреагировали на это как на мимолетную, детскую любовь, и верили, что скоро все наладится между их сыном и Эбигейл.

– Да, твой Уильям – умный парень. Он поступил как взрослый, взял на себя ответственность. Но, в конце концов, все это к лучшему. Мы сделали всё правильно.

– Надеюсь, что так, – тихо ответил Джеймс.

Рождественский ужин продолжался в полном разгаре, но для Эбигейл он был лишь фоном для её внутренней борьбы. Каждое движение, каждое слово за столом становились для неё всё более невыносимыми. Тошнота и головокружение захватили её, и, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, она покинула стол и направилась в свою комнату, где попыталась успокоиться.

Но покой был недолгим – её здоровье только ухудшалось. Эбигейл надела тёплое пальто, и её мысли обратились к хижине, которая, возможно, станет для неё временным укрытием. В своих слабых силах она стремилась туда, где могла найти немного уединения и покоя, а может, и ответ на свои мучительные вопросы.

Когда она преодолела нелегкий путь в такой мороз и вошла в хижину, её внутреннее напряжение не позволило ей сразу заметить, что в комнате кто-то есть. Она думала, что это мог быть Мэйсон, её верный друг, который часто приходил в хижину, чтобы проверить её или помочь по каким-то мелочам. Тихий шорох и форма силуэта в полутёмной комнате заставили её предположить, что это он. Она шагнула дальше, не ожидая ничего необычного.

Но когда она подошла ближе, её сердце замерло от шока. Тот силуэт, который она приняла за Мэйсона, оказался высоким, крепким мужчиной, и его движения были уверенными и знакомыми. Эбигейл замерла в дверном проёме, а её глаза расширились от ужаса и радости одновременно.

– Руперт? –Дрожа от резко нахлынувшего волнения спросила она – Это ты?

Руперт обернулся к ней с беспокойством и облегчением. Он сделал шаг вперёд, и выражение его лица смягчилось.

– Эбигейл, я вернулся...

Эбигейл, почувствовав, как её ноги ослабли от переживаний, пришла в себя и, несмотря на прилив эмоций, подошла ближе. Слёзы наворачивались на её глаза, и она не могла удержать их.

– Ты... ты снова здесь? Почему? Как ты нашёл меня?

Руперт подошёл ближе и, крепко обняв её, ответил:

– Здесь, в хижине, я вспоминал о нас. Прости меня. Я просто уехал и оставил тебя одну... Это была большая ошибка. Я дурак, признаюсь. Прости меня, моя Эбби. Все эти месяцы я думал только о тебе и ужасно страдал, думая о своем глупом поступке. Но мне казалось тогда, что это правильное решение. Твой брат, Уильям, он меня подтолкнул к этому. Мне казалось, что уехать было единственным правильным решением, но вскоре я пожалел об этом. Там, в большом городе я был несчастен. Я чувствовал, что должен быть рядом с тобой. Эбби, я вернулся, чтобы спасти тебя и забрать в Лондон.

Эбигейл, чувствовавшая, как её сердце наполняется теплом, проговорила:

– Мне казалось, что я никогда не увижу тебя снова. Как же я страдала, когда ты уехал, не сказав ничего. Мне было так больно, так одиноко. Я... я не могла справиться с этим.

Руперт, видя её эмоции, нежно провёл рукой по лицу любимой, чтобы вытереть слёзы.

– Я знаю, что я допустил ошибку, уехав так. Но теперь я здесь, и я не позволю, чтобы мы были разлучены снова. Мы пройдём через всё это вместе, я клянусь!

Эбигейл, полная волнения и надежды, посмотрела на Руперта с благодарностью:

– Если бы ты знал, как мне было плохо. Я чувствовала, что теряю всё, что у меня есть и переживала, каждый день думая о тебе, о нас. Я была одна, и это было хуже всего, – голос Эбигейл дрожал. – Но теперь, когда ты здесь, у меня появились силы, и я могу справиться с любой трудностью. О, Господи, пускай нас ничто и никто не разлучит!

Руперт, видя, как её глаза светятся от надежды, сжал её руку в своей:

– Я обещаю! Я больше никогда не оставлю тебя. Мы будем вместе, и я сделаю всё, чтобы ты чувствовала себя защищённой и любимой.

С этими словами он обнял её крепче, как если бы хотел запечатлеть этот момент навсегда. Эбигейл почувствовала, как её страхи и тревоги начинают исчезать, и только ощущение тепла и безопасности от присутствия Руперта наполняло её сердце.

Эбигейл ощущала, как её чувства переплетаются с теми воспоминаниями, которые она пыталась забыть. Всё, что она хотела сейчас, это быть с Рупертом. Бежать с ним, куда угодно, лишь бы не быть разлучённой.

–Любимый мой! Я хочу, чтобы мы были вместе. Всегда. Без каких-либо разделений и разрывов. Пожалуйста, не уходи снова. Обещай мне! Не оставляй меня. – Её голос становился всё более отчаянным, слёзы катились по её щекам. – Я готова идти с тобой хоть на край света, хоть на необитаемый остров, лишь бы быть с тобой. Пожалуйста, только не уходи!

Руперт стоял перед ней. В его глазах можно было прочитать боль и сильную любовь.

– Я не могу уйти. Не в этот раз. Я не могу оставить тебя на произвол судьбы. Я сделаю все ради нас, – сказал он страстно. – Мы справимся.

Эбигейл обняла его, закрыв глаза и чувствуя, как её тело наконец находит то, что искало – любовь, поддержку и обещание того, что их не разлучат больше. В этот момент всё остальное потеряло значение.

Руперт продолжал обнимать Эбигейл, ощущая себя самым счастливым человеком на свете. Он вдыхал запах ее волос. Она была для Руперта той, ради которой он мог пожертвовать своей жизнью.
Теперь он знал, что им нужно действовать осторожно, чтобы избежать лишних проблем. Слова, что он произнёс, были полны решимости и нежности.

– Эбигейл, – начал он тихо, – нам нужно быть осторожными. Если кто-то узнает, что я вернулся, это может повлиять на нас обоих. Думаю, Уильям попытается еще раз повлиять на нас или твоя мама может предпринять какие-то меры. Прошу тебя, никому не говори о том, что я здесь.

Эбигейл кивнула понимая, что их ситуация требует максимальной осторожности. Слезы девушки смешивались с радостью, которую она чувствовала от его присутствия.

– Я понимаю, Руперт. Я никому не скажу. Это останется между нами.

Руперт взглянул на неё с облегчением. Его лицо осветилось искренней улыбкой, и он прижал её к себе ещё крепче.

– Хорошо. Мы увидимся завтра здесь, в хижине. Так будет безопаснее, – произнёс он, стараясь держать эмоции под контролем. – Я хочу, чтобы мы провели это время вдвоём, чтобы обсудить, что делать дальше.

Эбигейл кивнула, и, хотя она чувствовала, что её разум переполнен волнением, она была рада, что у них есть возможность хотя бы немного побыть вместе.

– Завтра я буду здесь, Руперт. Жду тебя, – сказала она шепотом и поцеловала его.

Руперт посмотрел на неё с любовью и лёгкой грустью. Он знал, что их отношения будут испытаны ещё не раз, но сейчас, когда они были вместе, это казалось самым важным.

– До завтра, Эбигейл. Постарайся не волноваться слишком сильно, – слабо улыбнулся он.

– Не могу обещать этого, – ответила она бодро, излучая энергию решимости и любви. – Но я постараюсь.

Они обменялись ещё одним долгим взглядом, полным невыразимых чувств, и Руперт осторожно открыл дверь хижины. Снег закружился вокруг него, когда он покинул укрытие, и Эбигейл осталась одна в тишине, не желая возвращаться обратно домой.

Она осталась в хижине, тихо сидя у огня, который зажгла, чтобы согреться. Мысли о том, как завтра всё изменится, терзали её, но она старалась успокоиться. Эбигейл знала, что завтра они смогут обсудить всё, что их беспокоит, и вместе решить, как действовать дальше.

На следующее утро Эбигейл снова почувствовала себя ужасно. Ноги подкашивались, голова кружилась, и тошнота не отпускала. Ей казалось, будто она переохладилась или подхватила грипп. Воспоминания о том, как Руперт вернулся и пообещал встретиться, не давали ей покоя, но её состояние мешало ей сосредоточиться на чем-то другом.

Лорна, заметив её бедственное состояние, немедленно вызвала врача. Доктор Уэллс прибыл, и после тщательного осмотра он сообщил семье:

–Признаки указывают на беременность. Я проведу дополнительные тесты, но уже сейчас могу уверенно сказать, что ситуация серьёзная.

Это известие повергло всех в шок. Лорна, с её строгим лицом, не могла сдержать гнев и напугала всех своими жесткими словами. Доктор Уэллс осмелился остановить ее и сказал:

-Сейчас важно сосредоточиться на состоянии мисс Эбигейл. Ей нельзя много волноваться. Вы пугаете девушку, миссис Боуэн. Так не пойдет. Сохраняйте спокойствие! Мне пора. Я начну оформление необходимых анализов и рекомендаций.

Лорна замолчала и покраснела от бурных эмоций. Она проводила доктора Уэллса.

В это время Артур Рэдклиф, взволнованный состоянием Эбигейл, услышав эту новость был потрясён. Ярость моментально охватила его сознание. Он вошёл в комнату, и его лицо было искажено гневом. Артур был так взволнован, что, казалось, потерял всякое самообладание.

– Что за чёрт происходит? – закричал он теряя свои манеры. – Почему я только сейчас узнаю об этом? Почему вы не сказали мне ничего раньше?! Нет, я хочу уехать. Вы все обманули меня!

Лорна, выслушав его, не удержалась и выпалила:

– Твои непристойные отношения с Эбигейл до брака, Артур, просто возмутительны!

Артур, не находя слов, рвал воздух и попытался успокоиться.

– Я не знал, что она беременна! Ничего не было, миссис Боуэн. Вы ошибаетесь. Вы все считаете, что у нас что-то было?! Господи, какой позор и клевета!

Его слова были полны гнева и раздражения. Ему было трудно справиться с эмоциями, и он не знал, как объяснить своё поведение. Он чувствовал себя обманутым и преданным, и его ярость нарастала.

– Так это ты не знал, что у вас что-то было? – воскликнула Лорна, не веря ему. – Ты, наверное, считал её игрушкой, и теперь, когда ситуация выходит из-под контроля, ты хочешь от неё избавиться, отказавшись на ней жениться?!

Артур, осознав, что его слова только усугубляют ситуацию, вздохнул, но не мог справиться с внутренним гневом:

– Я... Я просто не могу с этим справиться. Мне не нужна такая жизнь. Это всё слишком сложно, и я не готов к этому.

Джеймс, видя, что накаляется атмосфера, попробовал вмешаться:

– Артур, ты должен быть более разумным. Сейчас главное – разобраться и поддержать Эбигейл.

– Нет, я не могу... При чем здесь я? Это ошибка Эбигейл. Вот и с ней разбирайтесь. Я больше не хочу оставаться здесь, где меня безжалостно оклеветали.

Его слова были полны отчаяния, и он резко вышел из комнаты, оставив всех в шоке. Он спустился вниз, чтобы рассказать родителям об этом кошмаре.

Лорна была переполнена гневом, когда увидела, как всё рушится перед глазами. Она не могла смириться с тем, что её дочь вела себя непристойно.

– Как ты могла опозорить нашу семью таким образом? – закричала Лорна дрожа от негодования.

Лорна увидела, что Эбигейл избегала её взгляда, и в её голове закралась страшная догадка. Гнев Лорны усилился, когда она поняла, что ребёнок, который, возможно, был на пути, был от Руперта.

– Неужели это правда? – закричала она, не в силах контролировать свою злость. – Ты ждёшь ребёнка от Руперта? Как ты могла допустить такое унижение?

Лорна чувствовала, что её мир рассыпается на куски, и эта новая истина только добавила огня в её ярость. В глазах женщины не было ни капли прощения, только полное отвержение и глубочайшее разочарование.

Джеймс, взглянув на Лорну, понял, что их семья теперь стоит перед серьёзным испытанием. Он попытался найти слова поддержки:

– Мы должны оставаться вместе, несмотря ни на что. Главное сейчас – здоровье Эбигейл и её будущего ребёнка. Мы будем бороться за неё и решим, как действовать дальше.

Эбигейл, лежа на кровати, чувствовала, как её сердце сжимается от боли и страха. Всё, что она хотела, — это чтобы всё наладилось, чтобы Руперт был рядом, чтобы её семья поддержала её. Но теперь, с этой ситуацией, ей предстояло встретиться с непростой реальностью и решать, как двигаться дальше.

Рэдклифы были ошеломлены от этой новости. Они не могли поверить в случившееся, и их эмоции были на пределе. Успокоение казалось недостижимым, поскольку ситуация развивалась таким образом, что они были связаны контрактом с Боуэнами по деловым вопросам, который нельзя было нарушить.

Эндрю Рэдклиф с яростью толкнул кресло. Его прежде бледное лицо побагровело от нахлынувшей агрессии, но он постарался не терять самообладание и сказал:

– Мы не можем нарушить контракт. Нам это просто не позволено. Мы с обеих сторон вложили огромную сумму денег и времени. Артур и Эбигейл должны были соединить наши семьи в знак верности нашим целям и дружеским отношениям.

Проблемы накладывались одна на другую, и Рэдклифы чувствовали, как их планы и надежды рушатся. Обстановка в доме накалялась, и они стояли перед лицом непреодолимых трудностей, из которых не могли найти выхода.

Когда сумерки начали опускаться на Уайлд Роуз, и вечерняя тишина окутала дом, Эбигейл кралась по коридорам, стараясь не издавать ни звука. Она внимательно следила за тем, чтобы не привлечь внимания, пока в гостиной звучали громкие голоса. В этой комнате обсуждали ужасные новости, и её присутствие было бы лишним. Зная, что её мать с Эндрю Рэдклифом и другими гостями поглощены обсуждением последствий её любви к Руперту, она воспользовалась моментом, чтобы ускользнуть в свою хижину.

Когда она покидала дом, воздух был холодным и резким, но это не могло сравняться с тем давлением и напряжением, которое она ощущала в своем сердце. Вонзаясь в снег, она осторожно шагала по освещённой луной дорожке. Мысли девушки были заполнены страхом и надеждой. Каждый шаг к хижине был как шаг в будущее, которое она и Руперт должны были создать вместе, несмотря на все преграды.

Приблизившись к хижине, Эбигейл заметила, как её старое убежище выглядело таким уютным на фоне снежного пейзажа. Из маленького окна пробивался тусклый свет, и её сердце забилось быстрее от ожидания. Она открыла дверь, вошла, и тут же оказалась в объятиях приятного тепла, исходящего от камина.

Руперт, сидящий у огня, встал при её появлении. В его глазах был свет, и он стремительно подошёл к ней, чтобы обнять. Эбигейл почувствовала его защиту и заговорила.

– Руперт, я рада, что ты здесь, – сказала она прерывающимся голосом от эмоций. – Мне нужно поговорить с тобой о чем-то важном.

Руперт, заметив её волнение, направил к столу, где они могли обсудить всё в более уединенной обстановке.

– Что-то случилось? – спросил он тревожно.

Эбигейл глубоко вздохнула и села. Она посмотрела на Руперта еле сдерживая подступившие слезы.

– Я... я беременна, – сказала она едва слышно.