Сердца на грани

Через 4 часа в жизнь воплотится кошмар интроверта.

Мой кошмар.

Смириться с мыслью, что наша с Дэном пара будет открывать вечер, оказалось сложнее, чем я предполагала. Целого месяца не хватило, чтобы сегодня я могла просто наслаждаться подготовкой, а не одёргивать свои руки от желания сломать каждый несчастный ноготь.

И даже недавно введённая мной дыхательная практика по утрам не спасала от тревожных мыслей.

— Дорогая, подойди на минутку, — послышался мягкий голос мамы из гостиной.

Я отставила третью за утро кружку с кофе — он всё равно не помогал — и покинула кухню, оставив Мишу дочитывать свою новую энциклопедию в гордом одиночестве. Последний раз бросила взгляд на его уже полностью зажившую руку и слабо улыбнулась.

Чтобы этого ужаса больше не повторилось, пришлось немного схитрить и сказать брату, что перед Новым Годом Гринч помечает дома, в которых собирается украсть подарки. Якобы он меняет количество ступенек в лестницах, чтобы дети дольше спускались к ёлке, и у него оставалось время на свои пакости. Поэтому теперь впечатлённый Миша каждый день медленно, но внимательно пересчитывает каждую ступеньку, не перепрыгивая. А потом докладывает мне, не изменилось ли количество.

Всё, лишь бы он больше никогда не пострадал.

Мама ждала меня на диване, держа какой-то небольшой блестящий предмет. Подойдя ближе, я смогла разглядеть в её руках крохотную заколку в виде серебряной сияющей бабочки. Она переложила украшение в мою ладонь и сжала пальцы в кулак.

— Это на удачу, — тихо произнесла она, проведя рукой по моим растрёпанным после мытья волосам.

Успокаивало, что причёской и макияжем сегодня займутся профессионалы. Мои дрожащие руки не сделали бы достойной укладки в такой ответственный момент.

— Бабочка? — удивилась я, раскрыв ладонь и рассматривая предмет. Заколка была достаточно старой, но выглядела так, будто её бережно хранили и доставали только по особым поводам.

— Люди верят, что они служат хорошим предзнаменованием и приносят благие вести. Послание от твоего ангела-хранителя, — пояснила мама, улыбнувшись в ответ. — Её мне подарил твой папа, а ему — его бабушка. С ней тебе сегодня нечего бояться.

— Я не боюсь, просто ... — вздохнула я, спрятав подарок в ладони. — Хочу, чтобы всё прошло хорошо.

— Так и будет, — мама внимательно посмотрела своими небесными глазами в мои, накрыв ладонью руки. — Повторяй это мысленно, и тогда всё обязательно получится.

— Не думаю, что мои мысли могут как-то повлиять... — сомнительно произнесла я.

— Ещё как могут, — чуть настойчивее сказала мама, пристальнее вглядываясь в меня. Будто хотела отпечатать следующую фразу в моём сознании. — Слова, которые мы произносим, становятся домом, в котором мы живём. Так что основательнее выбирай фундамент.

Да, мама могла бы написать целую книгу мотивационных цитат. И как они так легко приходили ей в голову? Но эта... эта мне понравилась.

Я уже хотела убрать заколку и отправиться в школу, чтобы помочь Лере с последними приготовлениями. Но в дверь неожиданно постучали.

Надеюсь, ангел-хранитель принёс мне хорошую новость.

На крыльце показался Дэн, и выражение его лица дало мне понять, насколько безнадёжной была моя последняя мысль.

— У нас проблемы, — вывалил он с порога, даже не поздоровавшись. А затем прошёл в дом.

Нет, проковылял. Он буквально тащил правую ногу за собой, отряхивая снег с капюшона. Васильковые глаза смотрели на меня с сожалением, пока он продолжал:

— Вчера на тренировке, после финальной репетиции вальса, я...  подвернул правую лодыжку. Кузнецов запретил мне идти на бал. Сказал, я не могу рисковать просмотром, который уже через неделю. Надеялся, за ночь пройдёт...

Но дальше я уже не слушала. Всё слилось в белый шум. Этого просто не могло быть. Не когда на кону стояла работа последних двух месяцев. Я так и слышала издевательский смех судьбы, которая снова ударила прямо под дых.

Ауч. Это было больно.

— Денис, как ты дошёл к нам по такому снегу? — раздавшийся рядом голос мамы вырвал меня из тревожного мысленного шторма.

Предпоследний день декабря вспомнил о своих зимних обязанностях и удивил метелью с самой ночи. Перед сном я целый час разглядывала снежинки в окно мансарды, настраиваясь на хороший день. Видимо, даже такое количество ритуалов и амулетов не справлялось с изобретательностью судьбы.

— С трудом, — оправдался Белов. — Я подумал, что могу хотя бы попытаться уговорить тренера на послабление ультиматума. В конце концов, не так уж сильно она и болит, — он слабо улыбнулся, переводя взгляд с мамы на меня. — Только до школы придётся добираться немного дольше, так что... собирайся.

Дэн выжидающе смотрел на меня, пока в моём лице читался лишь один вопрос: как? С такой погодой и его травмой мы не успеем даже к началу бала.

— Я могу вас подвезти, — аккуратно предложила мама, положив руку мне на плечо. — Папа с Мишей поедут за ёлкой только через час, так что мы вполне можем успеть. Если только...

— Едем, —ответила я, схватив пальто и рюкзак. И заслужила сразу два изумлённых взгляда.

Вот только это сказала не я. Точнее не смелость, о которой Дэн с мамой начали шептаться по пути к машине. Она и близко не стояла с тем обжигающим чувством злости, которое словно лава растекалось по телу, заставляя кровь закипать.

Злости на издевающуюся над моими нервами судьбу, которая постоянно подбрасывает подобные «испытания»; на дурацкую тренировку, которая, возможно, лишила меня танцевального партнёра в самый неподходящий момент; и даже на... Дэна. Ведь можно было тренироваться в полсилы, хотя бы перед балом... Мозг понимал, что тот не виноват. Но злость закатила глаза и ответила: «Плевать».

Когда дверь машины захлопнулась, я оказалась заперта на заднем сидении. Белов занял место впереди, рядом с мамой, чтобы спокойно вытянуть травмированную ногу. Они оба ещё раз взглянули на меня и завели машину после одобрительного кивка.

Мама вела плавно, стараясь не набираться скорость и аккуратно входить в повороты. По радио играла приятная музыка: кажется, джаз. Автоматические щётки освобождали лобовое стекло от снега беспрерывно, улучшая обзор. Но ничего из этого не помогало фрагментам из прошлого врезаться в сознание, словно это было вчера.

Мама снова за рулём, и опять отвлекается на меня. Я ловила её взгляд в зеркале заднего вида каждые две минуты и старалась улыбаться в ответ. И с каждой секундой мне всё больше хотелось открыть дверь и вырваться из движущейся машины на свежий воздух.

Без меня ей безопаснее.

Воздух в салоне резко стал душным, а обивка сидения ощущалась чужеродной. И я начала медленно сжимать и разжимать вспотевшие руки, концентрируясь на каждом дрожащем пальце. Нужно сфокусироваться на ощущениях. Ещё один способ справиться с тревогой, который я узнала из... письма Алекса. И обычно это выручало меня.

Но сегодняшний день не был обычным, как я уже успела догадаться. Нужно добавить в его инструкцию пометку «не работает в случаях, когда всё катится к чёрту».

Машина сделала последний поворот, и мы оказались у школьных ворот. Впервые это вызывает ощущение облегчения.

Я выбралась из машины, кажется, так и не дождавшись её окончательной остановки. Морозный воздух тут же дал отрезвляющую пощёчину.

Соберись.

Когда Дэн оказался рядом, мы сразу же направились ко входу, быстро попрощавшись с мамой. В дверях здания невозможно было разминуться: настолько много людей пыталось войти в школу или пробраться наружу. В фойе повсюду стояли коробки с тканями, полусобранное оборудование, ящики с гирляндами... А в центре — подъёмник для потолочной композиции.  Глаза не могли охватить всего сразу.

Сконцентрируйся. Нужно найти Леру.

Проще сказать, чем сделать. Казалось, что фойе превратилось в эпицентр всемирного хаоса. Слишком много людей. Я предполагала масштаб, но видеть такое своими глазами...

— Я поищу тренера, а ты — Ковалёву, — окликнул меня Дэн, заставив развернуться. Оказалось, он немного отстал, пока я двигалась привычным темпом. — Понимаю, что это не вовремя... — начал оправдываться он, подойдя ближе.

— Всё будет хорошо, — ответила я, поддерживающе улыбнувшись другу и отправившись на поиски Леры.

Надеюсь, мама, твои слова сработают. Сейчас мне это нужно.

Дважды обойдя зал, я все ещё не наблюдала подругу. Зато успела отметить, как школа медленно превращалась в «Звёздный лес». Как минимум шесть небольших елей установили между основными колоннами и украшали гирляндами с тёплым светом. И уже начали собирать центральную композицию с величественной елью на пьедестале и диджейским пультом с одной стороны. На одной половине зала, ближе ко входу, одноклассники организовывали зону кейтеринга, застелив столы мягкой белой тканью и расставляя декор.

Это был первый раз со времён, пожалуй основания бала, когда в самой подготовке принимали участие в том числе и сами ученики. По крайней мере, в таком количестве. Каждый год организация ложилась на плечи одних и тех же поставщиков услуг. А комитет и староста только контролировали процесс.

И какого труда нам с Лерой стоило убедить директора, Петра Васильевича, сделать в этот раз по-другому. Он до конца упирался, пока мы не уговорили Лебедева поручиться за нас. Он единственный смог войти в наше положение, одобрив идею с новой тематикой бала и самостоятельной подготовкой с минимальной помощью профессионалов. От этого ответственности стало в разы больше.

Но я надеюсь, что оно того стоило.

В двери у чёрного входа с другой стороны зала, которая пока пустовала в ожидании украшений для танцевальной части, я заметила знакомый рыжий цвет. Уворачиваясь от спешащих людей, мне удалось пробраться к Лере через полосу препятствий, не помешав остальным.

— У нас проблема, — хором произнесли мы друг другу.

Какого...

Мне не нравится тенденция слогана этого дня.

— Визажисты уже на подходе, а у меня половина девочек всё ещё вон там, с гирляндами! Я не понимаю, как их организовать, Саша, я всё пересчитала, но они... — на грани истерики произнесла Ковалёва, хватаясь за мои плечи. — А про причёски я вообще молчу!

Рыжие волосы рассыпались из пучка, а глаза... Я не видела её такой вымотанной даже на экзаменах. И это моя Лера — самый стрессоустойчивый человек из всех, кого я знала. У каждого есть лимит, и она была близка к своему.

Не в этот день и не в мою смену. Она больше остальных заслужила праздника.

— Всё будет хорошо, — повторила я, но на этот раз с усилием, вкладывая в слова ту злость, которая держала меня на плаву.

Слова — это дом, так?

Забрав у подруги планшет и открыв предыдущее расписание, я нажала режим редактирования:

·       Украшение зала

·       Причёски + макияж

·       Костюмы

·       Встреча гостей

·       Дефиле

·       Речь Петра Васильевича

·       Вальс

·       Награждение учеников

·       Кейтеринг + танцы

·       Финал для промо-ролика

— Я пройдусь по фойе и составлю новый график, ориентируясь на тех, кто меньше всего занят. Нас с тобой поставлю в самый конец. С остальным сейчас разберусь.

Лера с благодарностью посмотрела на меня, открывая свой список задач. Быстро обрисовав ей свою проблему, я ушла готовить новое расписание. Мы решили подождать окончательного вердикта Кузнецова насчёт танца Дэна.

Вдруг, всё обойдётся.

Следующие два часа я металась по залу, словно перепуганный навигатор на обновлении. Каждая пойманная одноклассница тут же вырывалась обратно в хаос. Я не могла позволить себе потерять ни одну.

Говорят, сложно найти иголку в стоге сена? У меня есть ситуация интереснее: 48 девушек на территории примерно 350 квадратных метров. И все как по команде вечно оказывались не там, где нужно.

Пока одним делали макияж, вторые разбирались с декорациями. А я параллельно ловила тех, кто должен был идти на причёски. Пришлось браться и за парней — выхватывала их сразу компаниями, чтобы хоть как-то ускорить процесс. Всё равно на них уходило меньше времени. За футболистов отвечал Максим — благо, он был на месте, в отличие от Дэна, которого до сих пор нигде не было видно...

Только сейчас я позволила себе остановиться и наконец оглянуться на зал.

Центральная композиция была завершена, и свет главной ели мягко разливался по залу, отражаясь от растений у колонн. Которые, помимо деревьев, мы обмотали еловыми ветвями с гирляндами. В этот раз — без дурацких пластмассовых шариков. Искусственный снег, украшавший композиции по всему фойе, не выглядел дешёвым, как это обычно бывает. Наоборот, добавлял залу ту самую каплю волшебства.

На секунду можно было забыть, что я всё ещё в стенах этой школы.

Зона для кейтеринга выглядела куда элегантнее, чем я себе представляла. Белые скатерти, свечи, композиции из ветвей и белых амариллисов — эти цветы мелькали по всему залу, но особенно красиво смотрелись в фотозоне у входа. Лесная арка казалась порталом в сказочный мир, который мы создали для этой ночи.

А больше всего меня поразил потолок — ну серьёзно, четыре метра? Наша головная боль и огромная дыра в бюджете. Месяц согласований, полторы сотни жалоб директора, три наших с Лерой инфаркта...

Но сейчас, глядя на результат, я не сомневалась — оно того стоило.

Тёмная плотная ткань висела волнами, цепляясь за колонны. У основания стояла аппаратура для эффекта звёздного неба. И теперь, когда предпоследнее солнце года скрылось за горизонтом, фойе освещалось только этим искусственным небом, гирляндами по периметру, свечами на столах и парой старинных светильников на колоннах.

Волшебно.

— Не знаю, как тебя благодарить, — сказала я Ясе, которая позвала меня и Леру на макияж. Флористическая фирма знакомых её мамы помогла нам не только с украшением зала, но и кейтеринга. Даже сейчас они продолжали расставлять декорации и посуду, чтобы всё сочеталось идеально. Ещё и сэкономили бюджет, использовав растения из нашей оранжереи. Амариллисы мы всё равно выращивали каждый год.

— Это наша общая заслуга, — ответила Яся, улыбнувшись в ответ. Она вызвалась проконтролировать очередь на финальной точке — костюмы. Времени до начала бала оставалось всё меньше, а нам ещё предстояло переодеть 92 человека. И не сойти с ума.

Хотя последнее было уже необязательным пунктом.

Съёмочная группа настраивала технику, поставив компактный кран у одной из дальних колонн, чтобы не портить общую картину, но при этом снять вальс сверху. У фотозоны они расставляли свет и устанавливали камеру. Съёмки планировалось много.

Остались последние штрихи.

Помещение для макияжа пахло пудрой и чем-то сладковато-фруктовым. Я послушно заняла место перед зеркалом с лампочками по периметру. Лера сидела на соседнем стуле, наконец немного расслабившись.

— Афанасьев довлен, —уведомила меня она, слегка повернув голову, пока её мастер искала необходимые кисти. — Не без упрёков, конечно... Но довлен! А Лебедев вообще сказал, что это лучший праздничный зал на его памяти, — последнюю фразу она произнесла шёпотом. Но разрастающаяся по лицу улыбка не могла скрыть радости подруги. Она протянула руку между нашими сиденьями, и я сжала её в знак поддержки.

У нас получилось!

Оставалось только дождаться новостей от Дэна.

Я переключилась на макияж: пальцы мастера двигались уверенно и легко. Мы заранее договорились не превращать школьниц в интернет-див со слоем косметики. Внешний вид должен нести выгодный посыл для салона: «принцессой может стать каждая».

Глядя в зеркало, я медленно узнавала себя. Никаких резких линий и ярких акцентов. Только полупрозрачная вуаль румянца, сияющие блики хайлайтера, лёгкий персиковый блеск на губах и чуть темнее оттенком тени, подчёркивающие глаза. Мягко и нежно.

Леру тоже не стали перегружать макияжем. Её кожа засияла, как фарфор, а рыжие ресницы казались ещё гуще на фоне слегка розоватых теней.

Впервые за последний месяц я могла хотя бы немного выдохнуть, глядя на преобразившуюся подругу. Этот праздник ничего не стоит, если она не будет им наслаждаться.

Когда перешли к причёскам, я ожидала, что мастер первым делом схватится за утюжок. Как я обычно и делаю. Но она лишь усмехнулась и провела пальцами по моим уже окончательно завившимся волосам.

— На фото, которое нам присылали, они были прямые. И зря... В твоих локонах больше жизни, чем ты думаешь, — мягко прокомментировала она и начала собирать мои волосы в низкий, чуть небрежный пучок.

Он получался таким... простым и изящным одновременно. Несколько прядей специально оставили свободными, чтобы они мягко спадали на лоб и щёки.

Лере её и без того красивые рыжие волосы просто закололи сзади, открывая лицо и шею. Часть прядей свободно падала на спину, отражая свет гирлянд и делая её похожей на самую настоящую принцессу.

Мы молча встретились взглядами в зеркале. Две девочки, которые когда-то подглядывали за приготовлениями к балу старшеклассников. И обещали друг другу в будущем сделать этот день своим.

Они сдержали обещание и готовились открывать свой бал.

Подруга справилась с причёской быстрее, поэтому сразу же пошла переодеваться в платье, не дожидаясь меня. Время было дороже, ведь всё начиналось уже через несколько минут.

— Можно... — я на секунду замялась, но всё же достала из кармана заколку-бабочку и отдала её мастеру. — Я знаю, что мы не договаривались, но она совсем небольшая.

Девушка внимательно осмотрела украшение, кивнула и аккуратно заколола её сбоку, не нарушая причёску. Идеально. Будто мама на секунду оказалась рядом и прошептала своё «всё будет хорошо».

Доделав финальные штрихи, она наконец отпустила меня для последнего шага.

Но когда у дверей раздевалки я увидела Дэна, то вспомнила ещё об одной нерешённой задаче. Он стоял в классическом чёрно-белом костюме, с аккуратно уложенными каштановыми волосами, и подпирал стену.

Если он здесь, значит всё в порядке, так?

Видимо, выражение моего лица выдало мысленный вопрос. Потому как Белов незамедлительно произнёс фразу, заставившую моё сердце прокрутиться в мёртвой петле:

— Ничего не вышло.

Это не может быть правдой!

— Тебя не было два часа, и ты говоришь о таком только сейчас? — крикнула Лера, стоящая в дверях раздевалки. Оливковое платье было уже на ней, идеально сочетаясь с макияжем и причёской. — Чем ты вообще занимался?

— Сначала искал Кузнецова. Но с такой ногой, знаешь ли, это ...не так просто, — в такой же агрессивной манере ответил он. — Мы долго спорили, и он предложил заключить пари: если я забью 3 мяча в ворота правой ногой, значит нога здорова, и я могу отправиться на бал. Как видишь, не вышло, — объяснил Белов, проводя рукой по волосам. — Потом пытался дозвониться до вас, но это оказалось бесполезно. Кузнецов отправил меня помогать на кухне и разрешил остаться, если буду стоять с ним на зоне кейтеринга. И ещё я поговорил с Максом: он может станцевать вместо меня, если я побуду за пультом. Там вроде не сложно...

Лера громко выругалась, закрыв дверь в раздевалку. Если представители салона услышат, что их главная пара сейчас под угрозой не станцевать для промо-ролика, скандала не избежать. Нужно было думать, и срочно.

— Прости, я правда пытался, — тихо произнёс Дэн, глядя в мои глаза. Я же смотрела в ответ и не могла выдавить ничего, кроме кивка. Слова засели комом в горле, а тело будто оцепенело.

Это не может быть правдой.

— Макс не вариант, он должен быть за пультом. И нам нужна гармоничная пара, если вы не забыли, — быстро произнесла Лера, практически заталкивая меня в раздевалку. — Ладно, я что-нибудь придумаю. Переодевайся и бегом на дефиле. И не подавай виду, они не должны догадаться раньше времени, — приказным тоном прошептала она, уводя ковыляющего Белова подальше.

Когда друзья скрылись из виду, я ещё несколько секунд стояла у двери, не открывая её. Руки начали потеть и трястись, а дыхание стало напоминать бег по кочкам. Маска уверенности слетела за секунду, обнажив всё ту же напуганную Сашу.

Это не может быть правдой...

Земля будто начала уходить из-под ног.

Два месяца я делала вид, что всё под контролем. Думала, что обманула сидящую внутри тревогу. Притворилась смелой. Бесстрашной.

Но сейчас, за 10 минут до начала бала, я хотела сбежать, как в тот школьный день в первом классе. Я не имела ни малейшего понятия, что делать...

И точно не верила, что справлюсь с этим.

Похоже, мама, ничего уже не будет в порядке.