Кровавые

Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь шторы в комнате девушки, заставили Глорию разлепить глаза. Она оглянулась, оценивая беспорядок в комнате, после чего к ней вернулись воспоминания вчерашнего вечера. Алан лежал на животе, держа одну руку на талии Глории. Он мирно и безмятежно посапывал. Девушка кончиками пальцев провела по его скуле очень осторожно, опасаясь его разбудить.

Она совершенно не ожидала того, что парень перехватит ее руку и резко притянет к себе. Глория забрыкалась, желая вырваться, точно птичка в клетке, на что Алан еще сильнее сжал ее в объятиях. Признав свое поражение, девушка обернулась к нему, стараясь сдержать смех.

— Алан! Так нечестно,— запищала она.

— Я не люблю играть по правилам,— ответил он, проведя губами по кончику ее носа.

Освободившись от железной хватки, Глория нащупала на полу свою одежду. Она практически ощущала на себе цепкий взгляд Алана, скользивший вдоль и поперек ее тела. Смущение и желание скрыться сменялось азартом и весельем. Парень лениво поднялся с кровати и окинул комнату взглядом.

На телефон Глории пришло какое-то уведомление и она тут же поспешила посмотреть что там. На дисплее смартфона всплыло напоминание о том, что настал день бала, о котором девушка снова благополучно забыла. Настолько ей все осточертело во Флостауне, что она даже не захватила свое платья, в которое влюбилась сразу как только увидела.

— Все в порядке?— увидев смятение девушки, заинтересованно спросил Алан.

— Да,— немногословно ответила девушка, однако судя по всему он ей не поверил.

Шатен незаметно подкрался сзади и расположил свои руки на ее талии. Глория обернулась, встретившись с ним взглядом. Игра в гляделки длилась до момента, пока девушка не сдалась. Сев на пуфик возле туалетного столика, она принялась причёсываться.

— Сегодня бал. Я купила платье, но у меня нет желания праздновать. Тем более боюсь встречаться с Кейт,— выложила Глория.

— Не вижу никакой проблемы,— спокойно сказал Алан.— Какая разница кто там будет? Ты заслужила праздника, учитывая последние недели.

— Что ты предлагаешь?— недоумевающе спросила она.

— Мисс Глория Уайт, окажешь ли ты мне такую честь стать спутницей сегодняшнего вечера?

Он немного игриво и вальяжно протянул открытую ладонь в легком поклоне. Такие детские забавы заставляли Глорию расплыться в улыбке и мелодично рассмеяться. Девушка, подыгрывая ему, в той же манере вложила свою руку в его. Глаза парня сверкнули, довольные безмолвным ответом.

* * *
Высушив волосы феном после утреннего душа, Глория встала перед слегка запотевшим зеркалом. Сначала она просто рассматривала себя в деталях, после чего к ней стали возвращаться фрагменты ночного разговора с Аланом. Будто бы на собственной шкуре прочувствовав ту боль и отчаяние, по ее коже побежали мурашки. Девушка, глядя на свое размытое отражение будто бы спрашивала саму себя, нашла ли она то, что искала?

Ответ был однозначный. Да. Родной дом и семья, Алан. Вот чего ей не хватало с самого начала. Сейчас же все было настолько гармонично, что у Глории была полная уверенность в том, что все на своих местах. Что ни она, ни Алан больше не будут убегать друг от друга. Что семья Уайт будут так же дружны и близки, как и всегда.

С глупой улыбкой на лице, губы которой все еще помнили нежные прикосновения парня, Глория спустилась к остальным. На столе уже лежали всеми любимые горячие тосты, различные джемы и целая сковорода яичницы с беконом. Стандартный американский завтрак.

Она села рядом с Аланом, который незаметно сжал ее руку под столом. Однако даже такая мелочь не ускользнула от маминого взора. Сверкнув глазами, она хитро улыбнулась, точно лиса. За столом все обсуждали общие темы. Алан, Кевин и Дженифер разговорились об обучении во Флостауне, а Глория и Реджина о соседке из дома напротив.

— Мам, вы сегодня с Джен не заняты? Мы с Аланом решили съездить на бал в университете в честь Рождества, но большая часть моей одежды и платье осталось в общежитие,— сказала невзначай девушка.— Может в магазин сходим?

— Единственный приличный магазин закрылся еще месяц назад,— сообщила Реджина. Не успела Глория расстроиться, как она тут же добавила.— Но у меня сохранилось мое выпускное платье. Я его надевала на окончание старшей школы. Посмотришь?

— Что ж, это лучше чем ничего,— ответила девушка, отхлебывая кофе.

— Я сегодня отъеду ненадолго,— вмешался в разговор Алан.— Буду здесь где-то к пяти. За три часа успеем доехать до Флостауна.

К полудню все разошлись. Парень уехал в неизвестном направлении, а Глория с матерью пошли искать платье. На чердаке лежала огромная запечатанная коробка с одеждой ее молодости. Женщина перебирала вещи, периодически отвлекаясь на приятные воспоминания о юности.

Спустя час им все же удалось отыскать то самое платье, в котором Реджина провела свой первый детский, но в тоже время уже взрослый праздник. Оно было сшито из черного атласа, который приятно ложился на белоснежную кожу. Платье было с открытыми плечами и спиной, а длина доходила до середины голени. За счет плотного материала в нем было совсем не холодно, даже наоборот.

Реджина оглядела дочку с восхищением, словно увидела вновь саму себя в молодости, когда была так же молода и полна жизни. Да и сама Глория не могла отвести глаз. Кто бы мог подумать, что спустя двадцать лет после выпускного вечера это изящное платье будет сидеть на девушке так, будто было создано специально для нее. Без единого изъяна оно украшало Глорию.

Как только Дженифер узнала, что старшая сестра едет на бал, она тут же с энтузиазмом принялась колдовать над ней. Усадив девушку в кресло напротив зеркала, она достала весь свой арсенал, завалив стол горой косметики и различных плоек и утюжков.

Легкими движениями кистей, девушка начала наносить макияж. Сначала она скрыла все недостатки, однако Глория и без косметики сияла ярче солнца после вчерашней ночи. Точно художник, порхающий над своим холстом, сестра добавила выразительности и блеска ее глазам, выделила губы. После завершения своей работы она дала Глории взглянуть на себя и оценить свои старания.

Девушка знала, что ее сестра отлично разбиралась в бьюти-вопросах, однако сейчас она на себе ощутила ее волшебство. Дженифер визуально вытянула глаза сестры, акцентируя на них всеобщее внимание. В контрасте с нежно-голубым окрасом радужки и светлыми волосами, темное смоки-айс выглядело просто великолепно.

А губы Глории она подвела нейтральной помадой, дабы не перегружать образ. Волосы Дженифер уложила просто, но со вкусом. Белокурые локоны волнами спадали на плечах. Немного аксессуаров, нитка жемчуга и Глория была готова покорять Флостаун своим изяществом.

В пять часов вечера, как и обещал, Алан уже ждал Глорию в гостиной. Она стояла в своей комнате вновь вглядываясь в отражение зеркала, чтобы не упустить ни единой детали. Когда она услышала звук подъезжающей машины и открывающейся двери, ее сердце бешено забилось, а внутренности словно сжались в узел. Волнение захлестнуло ее с головой, будто она боялась спускаться вниз. Однако ей удалось перебороть нервозность и выйти из спальни.

Вся семья собралась внизу, ожидая увидеть Глорию. Девушка же, встретившись глазами с Аланом, замерла на самой верхней ступеньке. Как это обычно происходило, они медленно тонули в друг друге, словно были зависимы и неразделимы. Он, не отрывая от нее глаз, смотрел как она медленно спускалась. Взгляд его прошелся от самой макушки до кончика каблука.

Только сейчас Глория заметила, что парень держит в руках большой букет из пышных гортензий. Точно такие же букеты получили и Реджина с Дженифер. Матери Алан преподнёс сиреневые цветы, сестре — нежно-розовые, а для девушки он подготовил букет из голубых гортензий. Глория всегда обожала эти создания за их нежность и лёгкость, и с благодарностью приняла подарок.

— Ты прекрасна,— сказал он так, будто это был неоспоримый факт, аксиома.

Девушка тут же расплылась в улыбке. Алан тоже приоделся. После многочисленных футболок и худи было непривычно видеть его в классическом костюме, который был надет поверх черной рубашки, застёгнутой практически на все пуговицы. Он выглядел одновременно строго и стильно. Внешний вид, казалось, отображал его внутренний мир. Такой же темный и манящий.

— Вы такие красивые,— восторженно сказала мама, оглядывая их с ног до головы.—Встаньте, я вас должна сфотографировать.

Они послушно встали у лестницы. Алан сзади притянул Глорию за талию, переплетая свои пальцы с ее. Горячее дыхание щекотало кожу. Девушка лучезарно улыбалась. Казалось, что не было счастливее человека в тот момент. Но он был. На лице парня хоть и была сдержанная улыбка, внутри все сжималось. Его мечта была так близко, стояла в красивом платье и позировала для семейной фотографии. Еще несколько месяцев назад парень и подумать не мог, что в его жизнь ворвётся она и перевернет все, отчего его мир со своими устоями пошатнётся.

После того, как Реджина сделала несколько снимков, Алан и Глория, накинув верхнюю одежду, направились к машине. На крыльце мама крепко обняла дочку. В глазах ее стояли слёзы. Слезы радости. Видя то, как ее дочь счастлива, женщина не могла сдержать эмоций. Наряду с этим она не могла поверить в то, что та девочка, которая еще вчера училась завязывать шнурки уже так выросла.

— Ты хороший человек, Алан,— пожимая руку парню, сказал Кевин.— Знай, что двери этого дома всегда для тебя открыты.

— Спасибо, сэр,— искренне радуясь, показывая себя настоящего, ответил он.

— А теперь езжайте, веселитесь пока молоды,— «скомандовал» отец.

                                  *     *     *
Как и предполагалось, они доехали до Флостауна за три часа и подоспели к самому началу. В огромном зале с огромной хрустальной люстрой, которая тут же привлекла внимание гостей, и шведским столом уже собирались люди. Парни были одеты в классические костюмы, как было положено, а девушки пестрили разнообразием платьев. Каждая хотела выделиться и безмолвно заполучить звание самой красивой студентки этого бала.

Алан, остановив официанта, взял себе бокал виски и розовое вино для Глории. Они бродили между столиками, так как веселье еще не началось. Внезапно среди людей, девушка разглядела в толпе знакомые силуэты. Это были Кейт и Брент. Соседка по комнате была в ярко-красном бархатном платье, которое облегало тело и подчеркивало талию, с глубоким декольте и рукавами-фонариками. Девушка была как всегда броская и выделяющаяся из масс.

Больше всего Глорию удивило не то, что она была на балу, а то что она пришла вместе с Брентом. Парень и девушка задорно хихикали, попивая мартини. Видимо, за время ее отсутствия во Флостауне у соседки многое произошло. Дав знак Алану, что она хочет отойти, Глория направилась к парочке. Кейт тут же перехватила ее взгляд и захотела уйти, но девушка окликнула ее:

— Кейт, постой!

Недовольно закатив глаза, она обратно развернулась и сложила руки на груди. Всем своим видом она показала, что не настроена на диалог, но тем не менее ждала, что скажет Глория. Соседка глазами попросила Брента ненадолго удалиться и тот послушно исполнил ее просьбу.

— Я слушаю,— сухо, без капли былого добродушия сказала Кейт.

— Вы помирились с Брентом? — озадаченно спросила Глория.

— Как видишь. Говори, что хотела?

— Кейт, я знаю, что поступила глупо и неправильно, я должна была сразу все тебе рассказать,— начала девушка.— И мне действительно жаль, что все так получилось, ведь я даже представить не могла во что это выльется. Все это время я чувствовала себя просто ужасно, но я надеялась, что Брент сам тебе все расскажет. Я боялась разрушить ваши отношения и потерять твое доверие, поэтому у меня не было другого выхода. Прости меня.

Кейт внимательно слушала все, что Глория выплеснула. Она вывалила все те слова, что накопились у нее за эти пару недель, когда ей выпал шанс привести чувства и мысли в порядок. Однако подруга никак не поменялась в лице, и речь девушки ее никак не впечатлила, словно она наперёд знала, что услышит. Абсолютное равнодушие. Ни злости, ни презрения, ни снисходительного прощения. Пустота.

— Я тебя поняла. Мне надо подумать, но не рассчитывай на то, что я все забуду,— сказала Кейт и присоединилась обратно к Бренту, натянув фальшивую улыбку на лицо.

Возникнув словно из ниоткуда, Алан ободряюще подтолкнул ее локтем. На фоне заиграла до боли знакомая песня. Медленная мелодия одновременно успокаивала и требовала, чтоб под нее станцевали. Парочки, пришедшие вместе, не сговариваясь начинали размеренно двигаться под тихий ритм песни.

Парень, протянув холодную руку, приглашал девушку на танец. Не раздумывая, она вложила свою ладонь в его и вдвоем они прошли в самый центр зала. Они были совсем близко, но даже пара миллиметров казались огромным расстоянием между ними. До Глории и Алана доходили обрывки фраз из песни:

«
Я хочу увезти тебя куда-нибудь, чтобы ты знала — мне не все равно.

Но сейчас слишком холодно, да и не знаю я куда.

Я принес тебе нарциссов в симпатичной обертке,

Но они не расцветут так, как расцвели прошлой весной.»

Поддавшись порыву, они начали медленно кружить и покачиваться под музыку. Никого в тот момент не существовало более для них. Только Алан и Глория, а весь оставшийся мир был лишь фоном. За спиной будто у обоих выросли крылья и они уже парили над землей, танцуя среди облаков.

«
И я хочу поцеловать тебя, чтобы тебе было хорошо.

Просто я устал делить свои ночи с другими.

Я хочу плакать и хочу любить,

Но все мои слезы уже были пролиты.

О другой любви, о другой любви.»

— Я должен тебе кое-что сказать, куколка. Это важно,— твердо сказал Алан.

В ту же минуту у Глории земля ушла из под ног, а сердце упало в пятки. Оно бешено заколотилось в ожидании того, что ей скажет парень. Как правило, после таких фраз следовало что-то ужасное или очередная попытка сбежать от своих чувств. Все ее тело напряглось и она замерла в неведении.

— Только не говори, что ты снова решил исчезнуть,— предупредила его Глория.

— Нет же, глупышка,— сказал он, тяжело вздыхая. На его лице читалось облегчение, будто смертельно больной уже находился в стадии смирения, принимая как неизбежное все, что с ним происходит. — В первую нашу встречу я даже подумать не мог, какую роль ты сыграешь в моей судьбе. С девяти лет я не был счастлив. Но ты... Не знаю, что ты сделала, но каждый раз когда кто-то доставал или обижал тебя мне хотелось уничтожить этого человека. Даже себя, когда я причинял тебе боль. И я ничего не мог с собой поделать.

Невозможно убежать от собственных мыслей, когда они являются частью тебя. Сколько не прячь чувства, они достанут тебя где бы ты ни был. И Глория, и Алан прекрасно это понимали. Доказав на собственном опыте, они убедились, что это правда. Словно два магнита они тянулись друг к другу, не смотря на все препятствия и обстоятельства.

— И что ты хочешь этим сказать?— полушепотом, почти одними губами, спросила девушка.

Алан пристально заглянул в ее глаза, от чего у Глории в животе будто запорхали бабочки. Все внутренности сжались, а ноги стали ватными. Она точно потеряла бы равновесие, если бы парень не поддерживал ее за талию. Будто оттягивая момент, он все томил, заставляя девушку мысленно изнывать от желания услышать наконец это.

— Я люблю тебя, Глория Уайт.