Кровавые

Ослепительный свет из полуоткрытого окна, из-за которого Глория мерзла всю ночь, бил прямо по глазам, заставляя девушку скорее проснуться. Она сонно потёрла глаза, ускользая глубже под одеяло.

Девушке хотелось снова уснуть и не просыпаться целый день, однако биологические часы решили, что она достаточно отдохнула. Нужно было собираться в университет ко второй паре, так как первую Глория благополучно пропустила.

Оглядев комнату, она заметила пару смятых купюр. Очевидно, это были чаевые за вечер, конец которого девушка помнила смутно. Из обрывков воспоминаний она уловила лишь короткий телефонный звонок, прощание с хозяином заведения и вызванное такси, за которое Глория отвалила достаточно денег.

Девушке стало интересно, кому она могла позвонить после рюмки вишневой водки. Проверив последние исходящие вызовы, глаза Глории мгновенно округлились и полезли на лоб. Она тут же принялась слушать сообщение, которое отправила Алану ночью.

Краснея от стыда, она вслушивалась в то как заплетающимся языком называла парня последними словами и жаловалась на Кимберли. От волнения Глория подрагивающими пальцами поспешила удалить сообщение как можно скорее. Хотя все это уже не имело никакого смысла, так как под записью стояла зеленая галочка, означавшая, что голосовое просмотрено.

Красная, как рак, Глория принялась в темпе одеваться, чтобы не опоздать. Хотелось поныть и пожаловаться на жизнь, но учеба не могла ждать. Одевшись в клетчатые брюки и объёмную водолазку, девушка поспешила в университет.

Только выйдя на улицу, она заметила, что наконец выпал первый снег. От красоты перехватило дыхание, а настроение немного улучшилось, так как еще с детства Глория была без ума от зимней атмосферы. В такую погоду все соседские дети выбегали с самого утра играть в снежки и лепить снеговиков, после чего, вдоволь порезвившись, возвращались домой и пили горячий шоколад вместе с родителями.

Снежинки, попадая на кожу, мгновенно таяли и превращались в небольшие капельки воды. Шагая по дороге, Глория с наслаждением прислушивалась к тому, как хрустит белый ковер под ногами.

Уже подходя к воротам учебного заведения, девушка издалека приметила знакомый силуэт. Шатен подобно Глории также приближался к дверям университета. Замерев всего лишь на доли секунд, она развернулась на сто восемьдесят градусов и, как ни в чем не бывало, продолжила свой путь в обратном направлении, надеясь, что ее не увидели.

Но похоже судьба решила больше никогда не осуществлять ее желания, потому что спустя пол минуты ее окликнул голос, который был самым притягательным и ненавистным одновременно.

— Я получил твое сообщение,— донеслось до Глории. Этот холодный голос, с легкой хрипотцой.

Нацепив на себя абсолютно безразличное выражение лица, словно ей все осточертело, Глория равнодушно развернулась к парню. Засунув руки в карманы черного твидового пальто, парень, не сводя с девушки глаз, сверлил ее прожигающим взглядом.

— Не могу сказать, что ты была оригинальна в своих высказываниях, такое я слышал сотни раз. Но я не ожидал получить нечто подобное от тебя,— словно дразня Глорию, сказал Алан.

— Я не думала, что делаю. Немного перебрала,— сухо оправдалась девушка.

— Что у трезвого на уме, у пьяного на языке,— иронично ответил он, ухмыльнувшись.

— Прости, забыла заблокировать твой номер. Мне больше некогда с тобой разговаривать,— сказала Глория и поспешила обратно в университет.

Однако, когда она поравнялась с Аланом, парень рукой обхватил девушку за локоть, останавливая находу. Та, в свою очередь, недоумевающе выгнула бровь, ожидая, что он скажет.

— Не дуйся на меня, я же все сделал ради твоего блага,— сказал Алан.

— Ради моего блага?! Ах, значит вот почему ты запудрил мне мозги, а потом позвонил среди ночи и сказал, что нам не по пути? — «взорвавшись», выпалила Глория.— Но в чем-то ты прав. Я отвлеклась на бессмысленную интрижку вместо того, чтобы заниматься тем, ради чего приехала в этот гребанный город.

— Надеюсь, однажды ты поймешь.

Закатив глаза, Глория выдернула руку из крепкой хватки парня и широким шагом двинулась к университету.

* * *
Уже даже плавно летящие с неба хлопья снега не радовали глаз. На лекциях девушка, погрузившись глубоко в собственные мысли, сидела поникшая и отстраненная. Она не слушала ни то, что диктовал профессор, ни то, о чем переговаривались студенты на задних местах.

Группа однокурсников, с которыми Глория периодически проводила время в кафетерии и библиотеке, предлагали ей сходить после пар в кофейню. Но у девушки после тяжелого учебного дня не было ни сил, ни настроения.

Мечтая поскорее принять горячую ванну, облачиться в самую теплую пижаму на свете и включить очередной сериал от Netflix, Глория проходила мимо женской раздевалки, где обычно девушки, в частности черлидерши, переодевались в форму. Не услышь она краем уха доносившийся из комнаты плач, Уайт по обыкновению прошла бы мимо.

Но сострадание и любопытство не позволили ей проигнорировать услышанное, поэтому она осторожно вошла в приоткрытую дверь. За шкафчиками, в самом конце раздевалки, сидела Велари.

Оголенные плечи кузины подрагивали от тихого плача. Глория в ступоре застыла на месте, шокированная увиденным. Двоюродная сестра мало проявляла эмоций, особенно если они могли раскрыть ее слабости. Девушка вообще придерживалась мнения, что сердце Велари за долгие годы превратилось в холодный камень.

Не смотря на всю их взаимную неприязнь, в Глории проснулось желание поддержать родственницу. Как ни крути, их матери являлись родными сестрами. Девушка осторожно подошла сзади и положила ладонь на плечо кузины.

Та, в свою очередь, испуганно вздрогнула и ошарашено обернулась. Увидев перед собой Глорию, Велари поспешно начала стирать слезы с лица размашистыми движениями. Но как бы она не старалась скрыть их, потекшая тушь под глазами и покрасневший нос говорили сами за себя.

— Что тебе нужно, Уайт? Пришла посмеяться также как и все? О, представляю как ты рада потешиться надо мной,— грубо выкинула девушка.

— О чем ты говоришь, кто над тобой смеется? — недоуменно спросила она.— Я услышала как кто-то плачет и зашла.

— Убирайся, это не твое дело,— в своей привычной манере приказала Велари.

Не послушав двоюродную сестру, Глория отложила сумку и села рядом с ней. Неловкая пауза повисла между девушками, и никто не стремился ее нарушить. Изредка доносились короткие всхлипы кузины.

— Может все таки расскажешь? Я действительно не в курсе, что случилось,— девушка пыталась вытянуть из нее хоть что-нибудь.

— А какой в этом смысл? Тебе не понять. Не понять каково это, каждый день слышать то, какая ты бессердечная, если публично не убиваешься по парню, которого больше нет. Слышать, что ты никогда и не любила его,— словно рассказывая самой себе, ответила Велари.

Глория даже не знала, что ей сказать в ответ, ведь в некоторой степени она сама придерживалась подобного мнения. Всю свою жизнь кузина всем своим видом демонстрировала, что любит только себя.

Если в шестнадцать лет это можно было свалить на переходный возраст, то в более осознанный период ее жизни люди делали вывод, что таков ее характер.
Велари настолько умело прятала свои эмоции и чувства, что никто не знал, есть ли они у нее вообще. В том числе и ее родители.

— Я и не думала, что общественное мнение настолько сильно тебя задевает,— подметила Глория.

— Когда ты у всех на виду, мнение окружающих значит многое. Нужно вечно соответствовать стандарту красоты, статусу...

— Статусу богатой стервы? Велари, разве это тебе нужно? Почему бы не показать себя настоящую, искреннюю? Ведь в таком случае люди начнут видеть в тебе нечто большее, чем просто высокомерную гордячку,— резонно заметила она.

— А с чего ты взяла, что людям нужна искренность? О какой честности ты говоришь, если куда бы ты не пришел, везде встречают по одежке. По тому, как ты одет, насколько дорогая у тебя обувь и красивая внешность? — спорила кузина.

— Увы, но так заведено. Согласись, мы все всегда оцениваем человека по внешности при встрече. Но любим то за другое,— сказала Глория.— Ты не должна соответствовать чьим-то ожиданиям. Каждый заслуживает того, чтобы его любили за душу, а не счет в банке.

Девушка умолкла, окончательно восстановив дыхание. Она долго смотрела в потолок стеклянным взглядом, словно обдумывая сказанное Глорией.

— Возможно, ты права,— на удивление девушки, согласилась Велари.

Сестры переглянулись. В их взглядах проскользнуло то, что раньше и в помине не было. Они впервые за свою жизнь пообщались так, как общается семья. Без злобы, раздражения и ненавистных подколов. Глория посмотрела на кузину с совершенно иной для нее стороны, открыв в девушке нечто новое, ранее скрываемое под непробиваемой броней.