глава 7-дорога к прощанию
Я вдруг поняла, что ты меня никогда не любил. Ты не любил мою любовь и всё то, что я для тебя делала, но не меня саму. Тебе нравился мой огонь, но ты не заботился о том, чтобы его во мне поддержать. Ты подсел на мою любовь. Ты хотел кайфа,тебе нравилось, как я схожу с ума, переживаю за тебя, молюсь, при этом с лёгкостью делая мне больно. Плевать ты хотел на то, что чувствую я, как живу, чем болею. Ты никогда не видел во мне живого человека, лишь продукт, вызывающий в тебе лавину эмоций. Я не была для тебя любимой , которой восхищаются , кому хотят подарить себя, сделав самой счастливой. Я была безликим донором , бескорыстно отдающим тебе свою кровь...
AdelinaRotenberg
________________________
Я возвращалась домой после школы, думая, что этот день ничем не будет отличаться от остальных. Обычный день, обычные мысли.
Дверь хлопнула, и меня встретила звенящая тишина. В доме было так тихо, словно все слова разом испарились. Я прошла на кухню, стараясь ступать как можно тише, словно боялась кого-то разбудить.
– Мам? Исма? – позвала я, оглядываясь.
В этот момент зазвонил телефон. Это была мама. Я ответила.
– Аси, папы больше нет, – прошептал Исмаил.
На секунду мне показалось, что это какой-то жестокий розыгрыш. Но Исмаил никогда не шутил подобным образом. В этот момент я почувствовала, как будто повзрослела лет на пять.
Телефон выпал из рук, глухо стукнувшись о пол. Звук эхом разнесся по тихой кухне, словно подчеркивая нереальность происходящего. Я смотрела на трещину на экране, как будто там, в этих осколках, можно было найти объяснение. Но там была только пустота.
Ноги подкосились, и я опустилась на стул, чувствуя, как мир вокруг начинает расплываться. Папа… Его больше нет? Это как? Как такое возможно? Еще вчера он смеялся, рассказывал какую-то глупую шутку, ворчал на мою музыку. Вчера… Кажется, это было в другой жизни.
В голове крутились обрывки воспоминаний: его сильные руки, подбрасывающие меня в воздух, запах его одеколона, когда он обнимал меня перед сном, его тихий голос, читающий мне сказки. Все это было, все это было частью меня, частью моей жизни. И теперь… Теперь этого больше нет.
Я попыталась встать, но ноги не слушались. Нужно было что-то делать. Нужно было поехать к маме, к Исмаилу. Нужно было увидеть их, обнять, разделить эту боль. Но я не могла пошевелиться. Я была парализована горем, застыла во времени, как муха в янтаре.
В горле пересохло, и я попыталась сглотнуть, но не смогла. В глазах защипало, и первые слезы покатились по щекам. Тихие, робкие слезы, которые вскоре переросли в безудержный поток. Я плакала, не стесняясь, не сдерживаясь. Плакала о папе, о себе, о разрушенном мире, который больше никогда не будет прежним.
Плакала, пока не почувствовала, что сил больше нет. Плакала, пока не уснула прямо на кухне, сидя на стуле, с разбитым телефоном на полу и с сердцем, разбитым на миллион осколков.
Проснулась я от холода. Затекшая шея ныла, а лицо было мокрым от слез. Солнце уже садилось, окрашивая кухню в багряные тона. Багрянец казался зловещим, словно кровь, пролитая на закате жизни. Я поднялась, шатаясь, и посмотрела на разбитый телефон. Трещина на экране теперь казалась символом моей собственной разбитой жизни.
Нужно было собраться. Мама и Исмаил нуждались во мне. Я умылась холодной водой, стараясь смыть с лица не только слезы, но и оцепенение. В зеркале на меня смотрела незнакомая девушка с красными глазами и осунувшимся лицом. Девушка, которая за одну ночь превратилась из ребенка во взрослого.
Я нашла ключи от машины отца. Они всегда лежали на тумбочке в прихожей. Холодный металл в моей руке казался чужим, но в то же время знакомым. Я помнила, как отец учил меня водить, как он терпеливо объяснял правила дорожного движения, как он гордился моими первыми успехами. Теперь я ехала на его машине, чтобы попрощаться с ним навсегда.
Дорога казалась бесконечной. Каждый километр, каждая минута тянулись мучительно долго. В голове крутились обрывки разговоров с отцом, его советы, его шутки. Я пыталась удержать эти воспоминания, как будто они могли вернуть его обратно. Но время неумолимо двигалось вперед, приближая меня к неизбежному.
Я подъехала к больнице.
Мама сидела на крыльце, обхватив голову руками. Исмаил стоял рядом, обняв ее за плечи. Его лицо было бледным и осунувшимся. Он увидел меня и бросился навстречу.
– Аси, – прошептал он, обнимая меня крепко-крепко. – Я так рад, что ты приехала.
Я обняла его в ответ, чувствуя, как дрожит его тело. Мы стояли так, обнявшись, молча, разделяя наше общее горе. Слова были лишними.
Мама подняла голову и посмотрела на меня. В ее глазах стояли слезы, но в них же я увидела и силу. Силу, которая поможет нам пережить это.
– Аси, доченька, – проговорила она дрожащим голосом. – Папы больше нет.
Я подошла к ней и села рядом, обняв ее за плечи. Мы сидели так, втроем, на крыльце больницы, окруженные чужим горем и своей собственной болью. Но мы были вместе. И это было единственное, что имело значение.
Впереди нас ждали похороны, поминки, бесконечные дни скорби. Но мы справимся. Мы будем помнить отца, любить его и жить дальше, ради него. Потому что он всегда будет с нами, в наших сердцах, в наших воспоминаниях. И это – единственное, что у нас никто не сможет отнять.
The end?
_________________________
Пока писала главу, у самой мурашки пробежали🥺🌹