_ ночной вихрь _
Глава 17:
После той загрузки и всех событий, после нашего возвращения в Италию, Леви, с его непроницаемым взглядом и умением скрывать истинные эмоции, заявил, что сегодня никаких дел, и что я могу, наконец, позволить себе заслуженный отдых. Отдых. Слово, которое звучало насмешкой в моём сознании. Я, привыкшая к постоянной гонке, к этой неустанной борьбе за выживание, к напряжению, казалось бы, ставшему моей второй кожей, должна была остановиться. Расслабиться. Отдохнуть. Но как это сделать за один день до гонки? До того момента, когда всё решается. До решающего заезда с Леви? Сначала это казалось, как бы, хорошо, даже заманчиво, но, ковыряясь в памяти, вспоминая все события, все намеки, я поняла, почему он это сказал. Он знает о гонке. Остался всего один день. Один день, отделяющий меня от момента истины, от смертельного поединка. От нашей схватки. От гонки. Мотогонка – это не просто трасса, заполненная ревом моторов и множеством мотоциклистов. Это место, где ты чувствуешь полный адреналин, когда ощущаешь, что живёшь на грани. Чёрт побери! Место, где ты живёшь, горишь и сгораешь в этом безумном танце скорости и риска, когда каждая секунда может стать последней. Это больше, чем соревнование. Это – война. Именно там, на этой трассе, мне предстояло встретиться с Леви, бросить ему вызов и доказать, кто здесь настоящий король. Я не должна была облажаться, ведь это означало, что я проиграю. Я не могла проиграть. Это было недопустимо, поэтому я решила, что для подготовки к гонке мне нужно хотя бы немного промчаться по ночному городу, ощутить ветер, скорость, настроиться, выпустить этот накопившийся пар. Очистить разум. Да, мне нужно было освободиться от всех забот и мыслей. Настроиться на победу. Мотоцикл – мой верный чёрный ястреб, как я его называла, был готов к полёту, предвкушая эту ночную свободу. Мои пальцы привычно нашли перчатки, шлем удобно сел на голову, защищая, но и лишая меня части мира, в котором я привыкла ориентироваться. Я закинула ногу через сиденье, завела двигатель. Ревущий зверь вмиг наполнил гараж гулом, вибрацией, которая проникала в самое сердце, отзываясь в каждой клетке моего тела. Открыв ворота, я выехала на освещенную улицу, и помчалась по улицам Франции. Погода, несмотря на поздний час, была великолепной – жаркая ночь, но с приятной ноткой влажности, предвещавшей идеальное сцепление с асфальтом, это был важный фактор, который нельзя было упускать из виду. Машин практически не было, что не удивительно, ведь на часах было уже два часа ночи. В это время все нормальные люди спят, но не я. Не сегодня. Адреналин бушевал во мне, требуя выхода, требуя свободы, требуя этой безумной скорости, которую я могла ощутить только на двух колесах. Я открыла газ, и мотоцикл, словно почувствовав мою жажду, рванул вперёд, унося меня в ночную тьму. Да, наконец-то я пришла в себя, я вернулась, я снова ощущала жизнь. Этот «отпуск», который Леви выбил для меня, он лишь утомил, загнал в рамки, не дав свободы, о которой я так мечтала. Но не успела я в полной мере ощутить эту столь желанную свободу, как почувствовала её мимолётность, как вновь ощутила, что не одна в этой ночи. С левой полосы, словно тень из ночи, я увидела знакомый мотоцикл – чёрный, хищный, готовый к погоне, готовый отобрать мою свободу. «Только не он», – вырвалось у меня вслух, хотя это было, скорее, констатацией факта. Я лишь ускорилась, скорость набирала обороты, проникала в каждый нерв, в каждую мышцу моего тела, но я не оборачивалась даже, лишь нажимала на газ, чувствуя, как ветер треплет волосы под шлемом, лишая меня покоя и заставляя сердце биться всё чаще. О, как же я люблю эту скорость, этот адреналин! Но этот ублюдок, этот Лев, всегда умудрялся рушить всё в один миг, в один миг лишать меня всего.
Я уже подумала, что оторвалась от него на приличное расстояние, что смогу промчаться по ночному городу в одиночестве, сбавила немного скорость, чтобы перевести дух, почувствовать ночное дыхание города, как вдруг… Этот Леви. Поровнялся со мной, не давая мне покоя, не давая насладиться свободой. Он выглядел чертовски хорошо, его прикид был полностью подобран под его мотоцикл – чёрная униформа, чёрный байк, чёрный шлем, словно он был создан из самой тьмы, словно он был одним целым со своим мотоциклом. Боже, да он как тень, как призрак, неуловимый, но неотступный. В глубине души я восхищалась его совершенством, его умением контролировать ситуацию, даже мою, но сейчас это лишь раздражало, вызывая злость. Fuck, I’m in shit, – сказала я себе, прекрасно осознавая, что сейчас начнётся очередная игра, и это будет игра с огнём. И, к сожалению, мне не удастся избежать её. Он, как и в первый день после моей победы, снова подал знак остановиться, всем своим видом показывая, мол, давай поговорим, детка, мы должны кое-что обсудить. Но я лишь упрямо игнорировала его знак, полностью сосредоточившись на дороге, на скорости, на побеге. Он, видимо, решил, что я не собираюсь слушаться, и тогда, обогнав меня, резко затормозил, перекрывая мне дорогу, преграждая путь к моей свободе. Блять. Но я, к счастью, ехала не на самой большой скорости, поэтому всё обошлось, но это не точно. Я еле успела затормозить, чтобы не влететь в него, чтобы не оказаться в его ловушке. Но я была вне себя от злости, готова была разорвать всё вокруг.
Ярость охватила меня, и я чуть не сорвалась, но сдержалась. Я уже хотела снять шлем и обрушить на него все грязные слова, которые знала, а знала я, поверьте, немало, но понимала, что это сейчас лишь усугубит ситуацию. Как только я скинула шлем и подняла глаза, он подошёл и заткнул меня поцелуем, этим безумным способом напоминая мне о моей зависимости от него. Этот страстный поцелуй, казалось, длился вечность, сжигая всё вокруг, разрывая на части. Это было неправильно, безумно, непредсказуемо. Но, с другой стороны, так маняще, так притягательно, что невозможно было устоять. Я оттолкнула его, как только смогла, хотя это было нелегко, ведь я была уже на грани. «Что ты творишь, чёрт возьми?» – вылетело из меня, слова, полные ярости и непонимания, смешанные с каким-то тайным восхищением. Он стоял в паре шагов от меня, его взгляд был непроницаем, как всегда, но в этих стальных глазах я видела нечто большее, чем просто власть и контроль. Я сделала шаг вперёд, ткнув указательным пальцем в его грудь, желая хоть как-то показать свою непокорность. «Что за чертовщину ты творишь, идиот?» – выплюнула я, не в силах сдержать эмоции, разрывающие меня изнутри. Левая бровь Леви взлетела от удивления, впервые за долгое время. Это можно было понять, ведь он впервые слышал от своей секретарши такие обзывательства, да ещё в такой яростной форме. Он схватил меня за запястья, его пальцы сжали мою кожу, и притянул к себе, словно я была его добычей, его собственностью. «Нефертария Де Валуа, позволь напомнить, что ты принадлежишь МНЕ, Bitch», – прошептал он, его голос был хриплым, от чего у меня пробежали мурашки по коже, и после этих слов одной рукой обхватил мою талию, не давая выбраться, другой рукой поднял мой подбородок, вынуждая смотреть ему в глаза, и в этих глазах я видела только одно – своё отражение, свою зависимость. Я открыла рот, чтобы ответить ему, но он заткнул его поцелуем, не давая мне ни слова сказать, лишая возможности сопротивляться, показывая, кто здесь главный.
На этот раз поцелуй был жёстким, властным, доминирующим, он проникал своим языком во все возможные уголки моего рта, заставляя меня забыть обо всём на свете. Он крал моё дыхание, а я, как всегда, поддалась, хоть и ненадолго, но поддалась, не в силах бороться с этим чувством. Я не хотела, но моё тело жаждало его, и это сводило меня с ума. Я ненавидела себя за это. Спустя какое-то время, он отстранился, тяжело дыша, его глаза блестели в темноте, выдавая его истинные намерения, его скрытую страсть. «Ублюдок, я не твоя сучка», – выдохнула я, срывая голос, оттолкнула его изо всех сил, вкладывая в этот жест всю свою ненависть, всю свою злость, всю свою ярость, всю свою боль, но он даже не шелохнулся, словно ударилась о скалу. Я не смогла сдвинуть его с места. Сев в свой мотоцикл, я завела его, ревущий двигатель будто вторил моему внутреннему состоянию, настраивая на борьбу, надев шлем, уже собираясь уезжать, и, глядя ему в глаза, глядя в эту бездну, которую он представлял собой, я, сжав зубы, сказала себе: «Я выиграю эту чёртову гонку». Он лишь ухмыльнулся, будто бы я сказала что-то смешное или озорное, будто бы это была очередная шутка, или же он был уверен в своей победе. Я лишь разозлилась больше, чувствуя себя пешкой в его игре. Я резко развернулась и помчалась домой, оставляя его одного посреди ночи, оставляя все свои переживания позади. Я, Нефертария Де Валуа, – не дам себе почувствовать слабость, я не дам ему сломить меня, не дам себе сломаться. Я выиграю эту мотогонку, чего бы мне это ни стоило, и тогда он узнает, кто здесь настоящая Нефина. Он проиграет, и я сделаю всё, чтобы так и было.