Глава 1.
— Не держи меня за дуру, я всё слышала. Если это Кристина, то без вопросов, та очень воспитанная и благородных кровей. Ну а та, что говорила с тобой...Не должна к тебе даже близко подходить. Она низшая. — со злостью проговорила мама Азалии.
Низшая.
Слово звучало омерзительно, особенно в адрес ни в чём неповинной Даши. И тут Азалия вскипела.
— Кристина - заносчивая и мерзкая! Её интересуют только деньги, а её мать волочится за ней, как тряпка или прислуга! И да, не смей называть Дашу низшей! — Азалия выпалила эту гневную речь буквально на одном дыхании. Повезёт, если мама ещё не передумает ехать в лагерь и к концу смены уже об этом забудет.
— Напротив! Кристина - идеал! Да лучше бы она была моей дочерью, по крайней мере, идеальнее, чем ты!
Эти слова окончательно добили Азалию. Не желая больше спорить с матерью, а то ещё передумает везти дочь в лагерь, Азалия надела наушники и включила песню «Summertime sadness».
«Идеальное название, прямо отражает данное время. — подумала Азалия и отвернулась к окну.
«К сожалению, я не могу никому её посвятить и никто не может посвятить её мне... — навела ещё пущей тоски Азалия. Конечно, она никогда ни за кем не гналась, но было бы приятно, если бы хотя бы один человек ее любил. Песня немного успокаивала, и Азалия на какое-то время позабыла про ссору с матерью. Но к концу песни её вновь накрыло.
«Только не заплачь, только не заплачь... — сдерживалась Азалия. Хуже всего было от мысли, что, как можно было понять, мать не любит её. Как уже было написано ранее, Азалия нужна просто для любования. Просто, чтобы было...
***
За окном машины наконец завиднелся вокзал. Как только они с мамой остановились, Азалия сразу же взяла свою сумку и выбежала на улицу.
— Имей в виду, Азалия Брусникина, мы с тобой ещё не закончили. Приедешь из лагеря — договорим.
«Ну да, я влипла. Если произносит имя с фамилией - мне конец..если она не забудет, конечно. — успела подумать Азалия, перед тем, как наконец выйти на перрон.
— Всё, я пошла. Ни пуха ни пера тебе в лагере.
— К чёрту. Ну всё, пока.
Да, прощались они немногословно, ну и всё равно. Сказать, что Азалия и без того нейтрально относилась к матери, впрочем, как и та к ней, значит ничего не сказать. Уехала - ну и плевать, в лагере всё равно лучше.
Ну что, мама ушла и в лагере её нет, а без кошки мышке можно порезвиться! Азалия наконец полной грудью вдохнула воздух. Ну неужели!
На перроне суетились люди, но своих знакомых в лагере Азалия знала в лицо. Друзей у неё не было, ну, кроме Даши теперь...
О! А вот и она! Рыжая веснушчатая девочка уже бежала к Азалии, на ходу тряся своими рыжими копнами.
— Ну, что же не садишься? Все уже рассаживаются. Сядешь к нам?
— Ээ...к нам? — может, есть шанс найти даже целую банду? Азалия смешно искривила бровь.
— Конечно! Арсений же ещё, а там Маша и Полина. Пойдем!
Только сейчас Азалия увидела большой пакет в руках Даши. В нём мелькали разные этикетки и 5 коробок с чем-то, сквозь полупрозрачный пластик всё было видно.
— Дети из лагеря "Солнечный", садитесь в поезд. Поезд Санкт-Петербург – Новосибирск отправляется через 10 минут. — механический голос, как у голосового помощника Алисы, резко раздался из динамиков.
— О! Вовремя, — сказала Даша.
— Ну..пойдём?..
— Побежали! Пока весь кипяток не разобрали! — хихикнула Даша.
Уже заходя в поезд, Азалия с Дашей услышали звук цокающих каблуков. Высокая девочка по имени Кристина со струящимися белыми волосами и почти белой кожей шла к поезду, держа в руках только новый телефон. Два чемодана и одну сумку тащила её бедная мама, по которой было видно, что та устала. Чёрные накрашенные брови девочки сильно выделялись на фон белых волос и кожи, и, казалось, были неуместными. Кристина поправила белую искусственную "норковую" белую шубу и всучила своей маме сумку. Хотя нет, вернее будет сказать, ударила свою маму этой сумкой.
— Что, ехать теперь с этими нищенками? Фуу, — искривилась Кристина, увидев Азалию и Дашу.
— Отвали, Крис, — взвилась Даша. — И, между прочим, мы все знаем, что у вас однокомнатная квартира.
Все дети из лагеря, которые знали о "богатстве" Крис, немедленно, как по команде, уставились на Крис в большом удивлении.
— И у тебя дома ещё кухня плиткой выложена. А ты сама говорила, что это безвкусица..
В груди Кристины бешеным темпом застучало злое разгневанное сердце, эхом отзываясь в груди, заставляя кровь вскипать горячее кипятка, дрожать, хотеть кричать, подобно пружине, которая натянулась и вот-вот распрямится.
Но, была не была...остальные дети, вытянув головы, смотрели на Кристину большими от удивления глазами, другие, которые уже сели в поезд, прильнули к окнам, приклеившись к ним, не отлипая ни на секунду. Все ожидали, что ответит Кристина. Не пойдет же самая популярная девочка, которая может ответить любому, на попятную? Хотя, одно дело, когда человеку жить надоело и он ни с того ни с сего к ней подходит, а совсем другое — когда Даша говорит правду на публику. Дашу многие любят и ей много кто верит, отмазаться будет непросто...
Ладно. Надо просто унизить ту, и всё встанет на свои места. Даша ещё на коленях прощения просить будет!
— Не смей так отзываться о моей квартире..ой..то есть доме! — в гневе и со слезами на глазах крикнула Кристина и отвесила Даше звонкую пощёчину.
Все ахнули. В воздухе повисла тишина. Казалось, атмосфера трещит напряжением и вот-вот лопнет. На окнах поезда стёкла запотели окончательно, ибо другие дети уже были готовы выпрыгнуть в окно и столпиться на перроне, сгорая от нетерпения узнать, что ответит Даша.
— Как легко вывести малолетку на эмоции. — усмехнулась напоследок Даша и, взяв за руку Азалию, пошла в вагон. Кристина, теперь максимально униженная, осталась на перроне одна, стиснув кулаки. Ушла даже её мама, оставив Кристину самостоятельно относить чемоданы в вагон.
***
— Ну ты и выдала ей! Улет! — сказала Азалия, выбирая с Дашей вагон. — Мне бы твою смелость...
— Ой, лучше не надо...это будет стоить тебе щеки. — взмолилась Даша.
— Сильно болит? — поинтересовалась Азалия.
— Да нет, — ответила ей Даша. — Все, пойдем, не хочу на этом зацикливаться.
Девочки прошли сквозь обширный коридор, выложенный бордовым ковром, с большими окнами и новейшими лампами, в котором было множество дверей. Вагон-купе, ура!
Даша постучалась в одну дверь и не спеша открыла её. Там сидело трое подростков Дашиного возраста, одна девочка в очках и с конским хвостом, ещё одна с перевязанной кофтой на поясе и выглаженными волосами. В углу, уставившись в телефон, сидел Арсений, ну его Азалия уже видела.
— Маша, Полина, Арс? Вы тут?
— Явилась не запылилась, — с сарказмом фыркнула Полина.
— У неё была уважительная причина! — сказала Маша и поправила очки. Она была главной сплетницей в лагере, и будто бы была всегда и везде, потому что все сплетни лагерь узнавал от неё.
— Ну, выкладывай. Что за причина? — сказал Арс, не поднимая глаз от неизменного телефона.
— Да погодите вы! У нас в компании новенькая. — Даша вскинула руки, как будто сдавалась. После этого она на секунду вынырнула за дверь и втолкнула в купе Азалию.
— Привееет, — протянула Азалия. Арсений, увлеченный в какой-то игре, тоже пробормотал что-то вроде привета.
— Это Азалия, мы с ней познакомились сегодня. Она очень классная!
Сама Азалия немного засмущалась и помахала рукой. К ней подошла Маша и приобняла ту за плечо. Полина с Арсением сделали тоже самое, при этом Арсений ни на секунду не отрывался от телефона.
— Добро пожаловать в нашу семейку! С нами не пропадешь!.. — с улыбкой произнесла Маша.
— Вот именно, Маша всё верно подметила! — подхватила Полина.
— И с нами ты побьёшь рекорд в Block Blast! — ну да, что ещё ожидать от Арсения. Вдруг он подпрыгнул, чуть не ударившись о второй ярус кроватей. — Побил наконец-таки! Побил! — Арсений вскинул кулак в небо, прокашлялся и сказал:
— Ой, простите. Рекорд побил, понимаете ли.
И опять уткнулся в телефон.
— Ну вот то-то же! Узнаю своих ребят! — обрадовалась Даша и достала полароид. — Сохранился-таки. Ну-ка, давайте, общее селфи!
— У тебя ещё сохранился полароид? — спросила Азалия.
— Угум, папа подарил. Ну, всё, давайте!
Даша нажала на кнопку, и по купе промелькнула короткая вспышка.
— Шик и блеск! Кто взял чайник? — спросила Даша и помахала полароидом.
— Кто-то сказал «чайник»? — ухмыльнулась Маша и поставила на стол электрический чайник.
***
«— Поезд в Новосибирск отправляется. Провожающие, пожалуйста, выйдите из поезда.»
Спустя полчаса чайник был поставлен кипятиться, лапша была на заварке. Арсений немного потянулся, разминая мышцы спины.
— Братик, ты взял гитару? — спросила Даша, облокотившись на стол.
— Не называй меня «братик», — скучающим тоном ответил Арсений. — Но да, гитару твою я взял, не забыл.
И он, как и полагалось, достал гитару. Она была сплошь обклеена разными стикерами и наклейками, и смотрелось это очень красиво.
— Ваууу, — восторженно протянула Азалия. — Ты играешь на гитаре?
— Ага, с детства ходила на занятие в кружке. Сейчас больше не занимаюсь, играю так, для себя. Ну что, «Люди»?
— Азалия, ты знаешь эту песню? — удостоверилась Даша.
— А как не знать? — улыбнулась Азалия.
— Три, два, один, поехали! — воскликнула Маша и подняла один палец вверх. Даша неторопливо заиграла приятную мелодию на гитаре. Стук колес будто подстроился под ритм, и ребята начали петь.
Переодически поглядывая друг на друга, они, пошатываясь из стороны в сторону, негромко выводили рулады, стараясь, чтобы их никто не услышал. Азалия ещё никогда не чувствовала себя такой счастливой. Петь с новыми друзьями под гитару в дороге? О лучшем и мечтать нельзя.
К концу песни чайник предупреждающе щёлкнул.
— А мы ещё споём, пока проверки не пошли, — ухмыльнулась Азалия.
— Хм, мне нравится ход твоих мыслей, — улыбнулась Маша. — Даша, давай «Вредина»?
— Конечно! Азалия, знаешь такую? — Даша аж захлопала в ладоши; чуть не забыла про эту песню, а Маша вот не забыла. Взяла и напомнила.
Стук колес был как барабаны, скрип на поворотах - как скрипка, и, подстроившись под эту путешествующую суету, Даша первая задала ритм.
Ребята пели снова, по второму кругу. Атмосфера дружбы и веселья никуда не делась, наоборот, только укрепилась.
Даша привалилась к дивану, когда услышала стук в дверь.
— Это к нам, видимо...Быстро, закройте чайник чем-нибудь! — шёпотом крикнула Даша. Азалия показала поднятые вверх большие пальцы и встала, полностью закрыв собой чайник. В этот момент в купе зашла одна из вожатых.
— Тихо сидим? Правила не нарушаем?
— Нет, все хорошо! — ответила ей Азалия.
— Ну и отлично, — улыбнулась вожатая. — Кстати вот, держите. — и она протянула им те самые легендарные кружки с железной подставкой.
— О, спасибо. — буркнул Арсений. Вожатая поставила кружки на стол и вышла.
— Вы бы легли спать пораньше, ехать ещё 2 дня.. — напоследок сказала та и закрыла дверь. Даша немедленно закрыла дверь на защелку и привалилась к ней всем телом.
— Ну неужели. Всё, давайте поедим. Кто какую лапшу будет?
Ребята определились с выбором и присели за стол.
— Короче, — Даша вытащила пакет из-под стола и продемонстрировала содержимое. Там было очень много упаковок с сухариками, жвачками и другими сладостями. — Постараюсь провезти это контрабандой в лагерь.
— Ты бессмертная? — разозлилась Азалия.
— Нет конечно, но мы с Арсом, например, всегда провозим что-нибудь. А когда наскучит спать в корпусе, можно и сбежать.
— Рехнулась? Вас же поймают! — шепотом заорала Азалия.
— Не парься ты, и тебя с собой возьмём! Короче, план такой: первым делом надо свистнуть у кого-нибудь ключи от корпуса, так как он закрывается на замок. — смело заговорила Даша. И в самом деле, будто бы она бессмертная. — Как свистнуть, придумаем по ходу. Затем берём что-то из еды (неважно что), и бежим гулять по лагерю!
— Тихо! Что орешь-то так? — включилась Полина.
— Вы все, замолчите, — сказал Арсений. — Не знаю, как вы, а я спать!
И в самом деле, друзья немного засиделись. Время близилось к одиннадцати часам вечера.
— Разбирайте, — сказала Маша, протягивая всем по комплекту постельного белья. — Я лучше тоже
***
Ребята спали на своих кроватях. Полина с Машей вдвоём, Арсений отдельно внизу, Азалия и Даша наверху. Стук колес убаюкивал, фонари за окном ярко перемигивались, мелькали тени станций, вокзалов и целых городов, поезд мчался с огромной скоростью. Атмосфера была сонная и чарующая, но только не для Азалии. Она не могла уснуть и ворочалась с боку на бок, переодически высматривая что-то в окне, хотя ничего не могла там увидеть, со второго-то яруса кроватей. Наконец ей это надоело, она тихонько спустилась, чтобы никого не разбудить, и вышла в коридор. Свет в коридоре почти не горел, лишь одинокая лампочка около туалета озаряла коридор своим светом. Туда Азалия и направилась. Пока она там была, поезд ехал в большой тряске. Сначала из туалета послышался грохот раковины, затем стало тихо. Азалия вышла и встала у окна, когда услышала надменный крик.
— О черт, только не моя сумочка от Prada!
Этот крик мог принадлежать только Кристине. Она рывком открыла дверь своего купе и вышла.
— Брусникина?! Это последняя капля! — крикнула она, завидев Азалию на горизонте. Она сняла с ноги тапок и кинула его в Азалию. Та увернулась.
«За что сюда вышла эта мымра?! — подумала Азалия и попыталась вернуться в купе. Но не успела она дойти до него, как из-за угла вынырнула вожатая.
— Азалия Брусникина! На дворе ночь, что ты делаешь вне купе?! — гневно выпалила она. Но Азалию, напротив, чуть не разорвало от смеха. Маска для сна криво сидела на голове вожатой, волосы, прежде выглаженные, спутались и выглядели неряшливо. Сама она была в домашнем халатике и тапочках. Азалия невольно хихикнула, но тут же сделала виноватое выражение лица и проскулила:
— Простииите, я больше не буууду.
— Ладно, иди уже. Спокойной ночи. — отмахнулась вожатая.
— Спокойной ночи. — сказала Азалия и юркнула в купе. Она уже легла в кровать и накрылась с головой, когда услышала шепот:
— Пссст! Азалия! — Даша вынырнула из-за нижней кровати и ступила ногой на лестницу. — Можно?
— А, да, доброй ночи, залезай. — ответила Азалия и отодвинулась ближе к стене, освобождая место для Даши.
— Вот, держи, — Даша протянула Азалии упаковку сухариков и взяла себе такую же. — Мне кажется, это то, что нам сейчас необходимо. Поговорить по душам и поесть сухариков.
— Плюсую. — сказала Азалия и тихо открыла упаковку.
— Умножаю, — хихикнула Даша. — Ну, рассказывай. Как с мамой дела?
Из того разговора Азалия узнала, что, оказывается, родители у Даши тоже в разводе, и живет она теперь с папой. А Даша же, наоборот, узнала, что и у Азалии с родителями не сложилось. Вот только отец Даши был веселым и добродушным, а мама Азалии — принципиальной и строгой. Тем вечером каждая из них нашла в другой родственную душу, пока по комнате доносилось нестройное сопение друзей и хруст сухариков.