Тень любви. | Том Каулитц.

Когда мне исполнилось девятнадцать, и я училась на третьем курсе университета, моя мама объявила, что выходит замуж. Она сказала об этом утром, когда я собиралась на занятия, и это стало для меня шоком. Я знала, что она встречается с каким-то богатым мужчиной, но не думала, что у них все настолько серьезно.

— Я выхожу замуж, Айви, — сказала мама так просто, словно сообщила о покупке очередных духов, которыми был заставлен ее туалетный столик. Она любила шикарные ароматы. И часто повторяла, что женщина должна вкусно пахнуть.

— В смысле замуж? — не поняла я, замерев — ложка с овсяной кашей так и не попала мне в рот.

— В прямом, — улыбнулась она. — В моей жизни появился чудесный мужчина, который хочет связать наши жизни воедино.

— Ты сейчас серьезно, мам? — спросила я, не понимая, что чувствую. То ли удивление, то ли страх.

— Еще как, — ответила она. — Да, я тоже не ожидала такого стремительного развития наших отношений, но... Вильям хочет сделать меня своей женой, дочка.

— И ты согласилась? — сглотнула я.

— Да. У нас взаимные чувства. Вильям — известный бизнесмен. С огромным состоянием. Смотри, какое кольцо он мне подарил. — И мама протянула вперед изящную руку — на безымянном пальце сверкала россыпь бриллиантов. Сразу видно — кольцо дорогое.

— А он... Он знает про меня? — сглотнув, спросила я.

Вдруг мама скрывала мое существование? Тогда ей придется делать вид, что я не ее дочь. И я останусь одна. Совсем одна... Это был мой самый большой страх. Я боялась одиночества, и мысль о том, что рядом не будет близких людей, душила.

— Конечно, знает, — нахмурилась мама. — У него тоже есть ребенок. Айви, если честно, это особенный человек. Возможно, я искала его всю жизнь. Кольцо, конечно, красивое, но... Оно ничто по сравнению с тем, как он относится ко мне. С нежностью и уважением. Вильям любит меня. А я — его.

На ее лице появилась улыбка, которой я давно не видела. Счастливая, а не вымученная. Неужели мама влюбилась? Наверное, это хорошо. Только... как же я? Она не бросит меня?

— Ну чего ты, дочка? — вздохнула мама, видя, что мне не по себе.

— Я боюсь, что он будет такой же, как он, — прошептала я и встала с барного стула. Старые воспоминания оживали в голове, словно фрагменты кошмара.

Всего лишь одно личное местоимение — и мама поняла, кого я имею в виду. Отца. Я никогда не называла его папой. Только он. Безликое холодное слово.

Мама подошла ко мне и крепко обняла.

— Нет, милая. Не такой, — тихо сказала она. — Вильям полная противоположность. Он хороший человек. Достойный. Правда. И я надеюсь, он понравится тебе. И его сын — тоже. Хотя он немного сложный мальчик, но... Ты же мечтала в детстве о старшем брате.

— Насколько он старше меня? — удивленно спросила я.

— На год. Мы с Вильямом надеемся, что вы найдете общий язык. Мы оба очень переживаем.

Мама отпустила меня и взяла за руки. Улыбнулась, заглядывая мне в глаза. И я улыбнулась в ответ.

— Сегодня вечером я вас познакомлю, идет? В шесть приезжай в «Симфонию», хорошо?

«Симфония» — один из самых дорогих ресторанов города. Мама и Ханна очень его любили, им казалось, что это роскошное место с живой музыкой. А я считала его скучным и пафосным. В отличие от них я редко где-то бывала, клубам предпочитала книги, а компании парней — компанию подруг, которые учились вместе со мной на факультете журналистики в лучшем университете города. Я сама поступила на бюджет, и это была моя маленькая гордость.

— Мы договорились встретиться там. Ты, я, Вильям и его сын, — продолжала мама.

Мне пришлось согласиться. Другого выбора у меня не было.

— Я приеду.

— Карманные деньги я перевела тебе на карту. Поэтому просто вызови такси. — Она всегда ездила на такси и мне постоянно говорила, чтобы я не стояла на остановках и не мерзла, ожидая автобус. — Нам с тобой нужно научиться водить, Айви. Знаешь, Вильям учил меня на той неделе, и оказывается, это не так уж и сложно!

Я подняла бровь. Этот Вильям учил маму ездить на машине? С ума сойти.

— Дочка, и оденься элегантно, хорошо? Хочу, чтобы ты произвела впечатление на Вильяма, — попросила она. — Ты у меня очень красивая. А когда вылезаешь из этих своих джинсах и надеваешь платья, то становишься просто ослепительно прекрасной.

— Мам, ты так говоришь, потому что я твоя дочка, — рассмеялась я.

— Моя дочка — самая красивая девочка, — улыбнулась мама и потискала меня за щеку — как в детстве. Настроение у нее было великолепным. А вот я была встревожена новостью. У мамы будет муж? С ума сойти!

По дороге в университет я вновь и вновь прокручивала в голове наш диалог. Мне все еще никак не верилось, что мама снова выйдет замуж, и я понятия не имела, как изменится наша, может быть, и неправильная, но размеренная и привычная жизнь. Может быть, я останусь в нашей квартире, а мама переедет к этому самому Вильяму? Наверное, это лучший вариант для нас обеих. Она будет рядом с любимым мужчиной, построит с ним прочные отношения, а я начну жить самостоятельно. У меня постоянно будет тусоваться моя лучшая подруга Софи — она живет на другом конце города, и до Академгородка ей добираться сложновато. Мне — гораздо быстрее.

За мыслями я и не заметила, как приехала. Такси остановилось неподалеку от моего учебного корпуса, который считался главным. Наш университет находился в Академгородке — это был целый комплекс недавно построенных зданий, соединенных переходами, со множеством сквериков, библиотекой и ректоратом. Тому, кто оказался здесь первый раз, легко можно было заблудиться. Я же, однако, проучилась в университете два года и все вокруг знала, как свои пять пальцев.

Я вышла из машины и, зная, что до начала первой лекции еще двадцать минут, неторопливо направилась в кофейню. Это был мой маленький ритуал, которому меня научила Софи. Каждое утро она покупала капучино с карамелью или корицей, важно прося бармена написать на бумажном стакане ее полной имя — София. А я кофе пила редко, и покупала себе какао и горячий шоколад. Как правило, мы с Софи встречались в этой маленькой уютной кофейне, в которую сбегались студенты со всего нашего корпуса, и во время большой получасовой перемены тут было не протолкнуться. Но в этот раз я встретила не Софи — она, как выяснилось, опаздывала.

Переписываясь с подругой, я купила какао и вышла на улицу. Погода стояла отличная — май выдался теплым, сухим и безветренным. В такую погоду только гулять, а не сидеть в душных аудиториях. Но что поделаешь? Предпоследняя учебная неделя. Потом — зачеты и экзамены. И лишь через месяц свобода.

Я неспешно шла по дороге, а на меня надвигалась шумная компания парней. Выглядели они уверенно и даже надменно. И шли с таким видом, словно все вокруг принадлежало им. Даже люди.

Парни с юрфака часто ходили в деловых костюмах и с дипломатами. Парни с физвоса — в спортивных костюмах и кедах. Парни с факультета вычислительной математики и кибернетики — в джинсах, футболках и с рюкзаками. А эти парни были другими — в дорогих брендовых шмотках, ярких и стильных.

Кто-то поигрывал ключами от припаркованной неподалеку машину, кто-то набирал сообщения на неприлично дорогом телефоне. Софи пренебрежительно называла таких мажорами.

Я поняла, откуда они — с самого престижного факультета. Факультета международных отношений, где учатся дети многих богатых людей, которых по какой-либо причине не отправили за границу. Чтобы попасть на этот факультет, нужно было быть либо очень умным, либо очень богатым.

Проходя мимо, на меня обернулся один из парней — стройный платиновый блондин в оверсайз джинсовке, белоснежных кроссовках и с татуировкой над темной изогнутой бровью. Он подвигнул мне, но я отвела взгляд. Тогда парень вдруг остановился, схватил меня за локоть и запустил руку под мою плиссированную юбку. Чужие пальцы больно сжали мое бедро и отпустили. Его друзья заржали, а сам он довольно заулыбался, умудряясь при этом развязно жевать жвачку. Все, кто был на улице, уставились на нас.

Я застыла на месте, чувствуя, как отвращение и гнев наполняют меня изнутри. Даже голова закружилась, а кровь толчками стучалась в висках. Да как он только посмел тронуть меня?.. Кто он такой?

— Отличная задница, зайка, — заявил парень. — Упругая. Обожаю, когда такая на мне прыгает. Может, и ты попрыгаешь?

— А я сниму на телефончик, — подхватил его кудрявый дружок в бандане и очках в ярко-красной пластиковой оправе, направляя на нас камеру последнего айфона. — Замутим крутой взрослый видос!

— Будем продавать, заработаешь, — подхватил платиновый блондин.

Его слова стали последней каплей.