Глава 4
Джесси все еще не могла прийти в себя, когда пришла домой и застала там Мэри.
— Я-то думала, что моя жизнь хоть немного наладится, а она еще больше ухудшилась, — устало вздохнула Джесс, переступая порог дома.
— Джесси, ты где была? Я тут уже четыре часа жду, ты на время смотрела?
— Что? А, да, я просто гуляла и не заметила, что уже так поздно.
— Ну и где ты гуляла все это время? Я ведь переживала очень, думала, что-то случилось! Ты меня вообще слушаешь, эй? — Мэри не понимала, что происходит в последнее время с подругой. Она, конечно, понимает, что умерла мать, но девушка чувствовала, что дело не только в этом, что-то тут не то.
— Да-да, слушаю, все в порядке, я просто задумалась, — еле выдавив из себя улыбку, произнесла Джесси и села напротив нее. Увидев пристальный взгляд Мэри, Джесси попыталась улыбнуться еще шире.
— Даже не смей притворяться, что все хорошо, идиотка чертова, — та была в бешенстве. — Давай выкладывай, что случилась? Мое терпение на исходе!
Услышав сердитые нотки в голосе подруги, девушка поняла, что ей не отвертеться.
— Да говорю же...
— Джесси, не зли меня! — ее глаза метали молнии. Устало вздохнув, Джесс выложила, наконец все про долг.
— И еще кое-что... — она немного замялась, прежде чем рассказать.
У Мэри глаза были такими большими от удивления, что были похожи на круглые блюдца.
— Это еще не все? Ты издеваешься? Что еще случилась?
— Ну, вчера мне пришло письмо, и я узнала, что моя троюродная бабушка, Маргарет Брукс, умерла и оставила мне наследство, а я ее знать не знаю!
— Наследство? А что в этом плохого? — Мэри сидела в задумчивости.
— Да, она завещала мне свой коттедж и акции на пять миллионов.
Последние слова вызвали у Мэри улыбку.
— Да это же просто чудесно, теперь ты ведь сможешь заплатить долг, и что в этом ужасного? — она правда не понимала, почему ее подруга так расстроена, когда надо прыгать до потолка.
— Да я и не спорю, только... эмм... есть одно «но», — выдохнув, Джесс закрыла глаза, и перед ее взором тотчас же появился образ Николаса. Резко открыв глаза, она посмотрела на Мэри. — В завещании было два человека: я и племянник Маргарет, Николас Джонсон, но чтобы получить все, мы должны выполнить одно условие.
— Какое?
— Если хотим получить свои доли, мы с ним в течение десяти дней должны пожениться и состоять в браке не менее полугода.
У Мэри глаза чуть из орбит не вылезли, когда она услышала последние слова.
— Ты что, шутишь? — она все еще не могла поверить, что все это происходит с ее подругой.
— Нет, не шучу, и я не знаю, что делать.
Джесси закрыла глаза, пытаясь успокоиться.
— А он согласен на брак?
— Он-то согласен, но я так не могу, выйти замуж за того, кого не знаю!
Мэри встала и начала ходить по комнате взад-вперед, тем самым действуя на нервы Джесси. Вдруг она остановилась и посмотрела на нее внимательно.
— Так он каков из себя, красивый? — она спросила это так, словно от этого зависела вся ее жизнь.
— Ну да, красивый, — Джесс потупила взгляд.
— Тогда решено, ты выходишь за него замуж!
Джесси так и подскочила от ее слов.
— Да что ты несешь, я...
— А ты что, хочешь работать в казино и спать с этим ублюдком? Что лучше, полгода быть женой хорошего и влиятельно человека или быть содержанкой на всю жизнь у Арнольда? Что лучше? — Глаза Мэри метали молнии.
Джесси понимала, что она беспокоится за нее, и ценила это. Она не могла не согласиться с Мэри. Выбора-то у нее, похоже, не было.
— Да, ты права, я знаю, только...
— Только что? Может, скажешь причину?
Причина заключалась в том, что при виде этого человека с ней происходят странные вещи. Не могла она сказать Мэри, что он ее очень сильно притягивает. Она не хотела снова ошибиться, как когда-то сделала с Робертом.
— Да я сама и не знаю, но...
— Никаких «но», — присев на корточки, Мэри взяла ее за руку. — Джесси, дорогая, я понимаю, что это сложно, но пойми, от этого зависит твоя жизнь. Либо ты станешь работать в казино и жить с хозяином казино всю жизнь, либо проживешь всего полгода со своим мужем. Ведь потом ты сможешь жить, как хочешь, у тебя будут дом и деньги. Что тебе еще надо?
Да, она права. Но Джесс еще не могла так сразу согласиться, ей надо было время подумать.
«Когда Мэри ушла, она сказала, чтобы я хорошо все обдумала и не совершала ошибок. Но не совершу ли я ошибку, если соглашусь на свадьбу?! Да, жизнь моя определенно превратилась в кошмар».
Вдруг позвонили в дверь. Подумав, что это Мэри что-то забыла, Джесси открыла. Но когда она увидела, кто это был, то от страха все ее тело пробила дрожь.
Это был Арнольд Купер!
Она попыталась закрыть дверь, но он остановил ее, просунув ногу вперед. И со страшной улыбкой начал надвигаться на нее.
— Ну-ну, разве так встречают гостя? Ай-ай, я смотрю, тебя не научили правилам приличия, ну как же это невежливо с твоей стороны!
Джесси пыталась успокоить бешеный стук сердца, но не могла, страх овладел всей ее сущностью.
— Зачем вы пришли?
Услышав дрожь в ее голосе, он еще сильнее улыбнулся, показывая гнилые зубы.
— Как зачем? Я пришел узнать, как идут дела. По моим сведениям, не очень хорошо, и я подумал, что следует зайти к моей милой птичке, — он вдруг схватил ее за волосы и потянул вниз. От боли Джесси закричала, но он не отпустил, а прикоснулся рукой к ее губам.
— Пусти! — девушка попыталась вырваться.
Тут он подставил ей подножку, и Джесси с криком резко упала на пол; юбка задралась, открыв ее длинные ноги.
— Ммм... Какие ноги-то у тебя красивые...
Джесси пыталась оттолкнуть его, но все без толку, он навалился на нее всем телом, она не могла дышать.
От него несло перегаром. Когда он попытался ее поцеловать, то она смогла дернуть головой так, что его губы соскользнули по щеке. От омерзения и страха ее чуть не вырвало.
— Отпусти меня! Нет! Не трогай! — она отбивалась как могла, но он был сильнее ее. — Помогите!
Он зажал ее рот рукой, чтоб она не кричала.
— Успокойся, детка. Ты все равно будешь моей, так какая разница, когда? — Джесси со всей силы укусила его руку, он взревел как зверь и сильно ударил ее по лицу.
От боли она закусила губу, а он снова попытался поцеловать ее. Джесси задыхалась от его тяжести, но вдруг ей стало легче дышать, хоть она и не поняла, что случилось. Затем она услышала звук удара, увидела Николаса, который сражался с Арнольдом, но от страха она все еще не могла двигаться.
Услышав крик, она встала и увидела окровавленное лицо Арнольда: он держался за нос.
— Ты кто такой, ублюдок? — его глаза были такие страшные, что Джесси испугалась.
— Позволь представиться, я жених этой девушки, — Николас тоже был в бешенстве, губы были плотно сжаты, а глаза были темнее туч. — Убирайся отсюда, пока я тебя не вышвырнул с третьего этажа.
Поняв, что он не шутит, Арнольд попятился к двери.
— Я еще вернусь, и ты мне заплатишь вдвое больше!
Услышав это, Джесси стала белее полотна. Она и половину-то не могла найти, а где она найдет вдвое больше?!
Когда он ушел, она заплакала от страха и оттого, что поняла, что теперь выхода у нее нет. Она даже не поняла, что Николас взял ее на руки, и укачивал, как ребенка, пока она плакала у него на плече. Почувствовав чье-то тепло и запах парфюма, девушка подняла глаза. Когда до нее дошло, кто это, она соскочила и отошла в сторону, словно это было привидение, а не ее спаситель.
«Как он узнал, где я живу?».
— Ч-что Вы тут делаете? — голос все еще дрожал от пережитого.
Он встал и подошел к ней. Джесси не могла двинуться с места. Он протянул руку, поднял ее подбородок и начал пристально разглядывать красную отметину на ее лице.
— Все-таки надо было его выкинуть с третьего этажа. Мерзкая скотина, как он посмел тебя ударить?! — его глаза снова стали бешеными.
Джесси убрала его руку и немного отошла от него; лицо горело, как в огне, но она этого не чувствовала. Николас пошел на кухню и вернулся через минуту, держа в руке платок, внутри которого был завернут лед.
— Возьми. Приложи, чтобы синяк не появился.
Она взяла платок и внимательно посмотрела на него:
— Так все-таки, зачем Вы пришли?
— Я здесь потому, что пришел поговорить, и, видимо, вовремя, — он говорил так, словно ничего не случилась, но Джесси чувствовала, что он еле сдерживает гнев. — Ну, и кто это был?
Джесси все молчала и смотрела на него, поражаясь его красоте. Когда он протянул к ней руку, она словно очнулась ото сна и отскочила от него.
— Это Вас не касается! — теперь девушка пыталась не смотреть на него.
— Еще как касается! — сейчас он уже не сдерживал бешенства. — Я имею право знать, так как сейчас спас тебя. Это был случайно не тот человек, которому твоя мать задолжала?
От удивления она уронила платок, не веря в то, что он об этом знает.
— Откуда Вы об этом знаете? Вы что, наводили обо мне справки?
— Это был хозяин казино, ведь так? — не обращая внимания на ее вопрос, он продолжил: — Ты должна выплатить ему два миллиона за долги матери, или я что-то упустил?
— Откуда Вы все это знаете? Кто дал Вам право копаться в моей личной жизни?
Джесси была в таком бешенстве, что готова была сейчас кинуть вазу в ехидно улыбающееся лицо. И не только вазу.
— Я ведь должен знать, с кем мне придется жить эти полгода. Ты сама сказала, невозможно вступать в брак, если ничего не знаешь о человеке. Ну, вот я и решил узнать тебя получше, — он все так же с улыбкой смотрел на нее, но глаза его были серьезны.
— Я не соглашалась выходить за тебя замуж! — она и не заметила, как перешла на «ты».
— А разве у тебя есть выбор? Тебе ведь надо заплатить два миллиона.
— Я смогу найти деньги! — она вздернула подбородок, хотя знала, что ничего у нее не получится.
— Ты прекрасно знаешь, что в течение оставшихся недель ты не найдешь такую сумму денег. Даже если попытаешься взять кредит, то эта процедура будет длиться не меньше месяца, да и тебе ни один банк в здравом уме не даст столько денег, раз тебе нечего заложить!
От правдивости его слов ей стало плохо; да, она сама об этом знала. Она уже обращалась за кредитом, но ей сказали то же. Он был прав, поэтому она злилась еще сильнее.
— Если ты не выплатишь деньги в срок, что ты должна сделать?
— Это тебя не касается, почему ты вмешиваешься в мою жизнь?
— Ну, я могу и разузнать об этом, для меня это не составит труда. Но, думаю, будет хорошо, если ты мне все сама расскажешь!
Они смотрели друг на друга, но ни тот, ни другая не хотели сдаваться.
Джесси первой отвела глаза, понимая, что бесполезно спорить. Если он смог про все это узнать, то ему ничего не стоит выяснить все до конца. Устало вздохнув, она посмотрела в сторону.
— Если не заплачу, то я буду работать у этого человека в казино до тех пор, пока не заплачу долг и проценты.
— Ну, насколько я понял, ты там будешь не только работать, — он посмотрел на нее с грозным выражением лица.
Джесси залилась краской.
— Значит, для тебя перспектива работать у него лучше, чем выйти за меня замуж? — хоть он и говорил спокойно, но Джесси почему-то передернуло. — Послушай, Джессика, я ничего от тебя не прошу и не требую, сама подумай, что для тебя лучше? Если мы заключим брак, то ты от этого ничего не теряешь, а наоборот, получаешь деньги и дом. Мы просто будем жить вместе, я не буду предъявлять никаких прав. Подумай насчет этого. Ты что, меня боишься? Или, может, тебя не привлекает моя внешность?
— Нет, конечно, — сказала она, не подумав, и он улыбнулся. — Я хотела сказать, что я тебя не боюсь, а не то, что ты подумал.
— Конечно, я так и понял, что ты имела в виду не внешность, — от его ухмылки она разозлилась еще сильнее.
Джесси хотела пройти мимо него, но неожиданно споткнулась об ковер; Николас успел ее подхватить, и они упали вместе. Джесси оказалась под ним, от его близости у нее закружилась голова. Он как зачарованный смотрел на ее губы. Джесси попыталась встать, но он не хотел слезать с нее.
— У тебя красивые губы, как спелые вишни, — и он обвел пальцем по контуру ее губ. От его прикосновения все ее тело напряглось.
— Я хочу...
— Что ты хочешь? — в его голосе была слышна хрипотца, казалось, он себя еле сдерживает. — У тебя такие красивые глаза, зачем ты только носила эти очки? От меня не скроешь их красоту.
Джесси хотела встать, но неожиданно он наклонился ниже и завладел ее губами. Его губы обожгли ее. Никто раньше ее так не целовал, так страстно и так нежно. Николас провел языком по ее губам и надавил, чтоб она раздвинула губы, а когда она это сделала, его язык ворвался внутрь. Он играл с ее языком в волшебный танец, доводя ее до безумия. Все ее тело желало большего. Кто-то издал стон наслаждения, и когда Джесси поняла, что это она, то резко пришла в себя. Звук стона был как ушат холодной воды.
— Слезьте с меня, — она не узнавала свой голос, ее губы горели от его поцелуя, его взгляд приводил ее в смятение. С сожалением на лице он, вздохнув, поднялся и протянул ей руку. Проигнорировав этот жест, Джесси, не глядя на него, встала сама. Отряхнув платье, она отвернулась. Все ее лицо пылало от смущения.
— Уйдите, прошу Вас, — сказала она, немного замявшись. — И спасибо, что помогли.
— Да не за что. Я уйду. Вот, оставлю свою визитку, как только надумаешь, что делать, позвони мне, буду ждать.
— Спасибо, — она взяла и посмотрела на него: он вел себя так равнодушно и спокойно, что ей стало стыдно за саму себя.
— Ну, до новых встреч, — сказав это, он ушел, оставив лишь свой сладкий аромат витать в комнате.
Джесси все смотрела на закрытую дверь. Он ушел, а она стояла в смятении, не понимая, что сейчас произошло. Сжимая в руке его визитку, она тупо смотрела на дверь. Теперь она точно понимала, что выхода у нее нет: совершит она ошибку или нет, но она должна выйти замуж за этого человека и потерпеть всего полгода, а потом все закончится, ее жизнь войдет в обычное русло. Вздохнув, она отвела взгляд от двери и, обняв себя за плечи, подошла к окну. На улице уже начинало темнеть. Так же и ее жизнь погружается во мглу, но кто знает, возможно, придет время, и, как с приходом рассвета, она снова станет светлой и яркой.
Девушка отошла от окна и поняла, что с завтрашнего дня у нее начинается новая жизнь. Кто знает, что произойдет, но она была готова ко всему. Что же на этот раз преподнесет ей эта судьба? С этими мыслями Джесси не заметила, как заснула на диване. Проснулась она от звонка. Вспомнив, что произошло вчера вечером, она сильно испугалась, подумав, что это снова Арнольд. Она как ребенок сжалась в углу дивана и со страхом смотрела на дверь. Только потом до нее дошло, что это был будильник.
«Неужели уже утро?».
Все тело ныло от непривычной позы. Но надо было собираться и идти на работу, а еще решить, наконец, что же ей делать.
— Да чего я думаю, другого выхода у меня нет, — вздохнув, подумала Джесси и посмотрела на себя в зеркало. Она была бледна, под глазами залегли синяки, волосы торчали в разные стороны.
— Одним словом, я словно пугало, — сама себе усмехнулась она. — Я все равно совершаю ошибку, из двух зол мне придется выбрать одно, а если логически мыслить, то лучше уж выйти замуж за Николаса, чем быть рабом на всю жизнь у Арнольда Купера... Да, выбор-то я сделала, но почему на моем лице нет и тени радости? А ведь я так не хотела совершать ошибки, но совершаю их шаг за шагом...
Вздохнув, она пошла и приняла душ, и когда опять заходила в комнату, то обнаружила на предплечье синяк. Наверное, когда Арнольд ее повалил, она ударилась об косяк дивана.
Джесси передернуло от воспоминаний, от мысли о его прикосновениях ее чуть не стошнило. Невольно она вспомнила совсем другое прикосновение. Подняв руки к губам, она провела по ним, словно хотела почувствовать вкус его губ снова. Вспомнила обжигающий поцелуй, от которого все ее тело пылало, сердце стучало как бешеное...
— Нет, нет, забудь, не вспоминай об этом, все это надо забыть.