19 глава
— Боже, мама, — шепотом произношу я, вытирая горячие слезы, и отключаю телефон.
— Анна? — Мамин голос настолько пугающий и тревожный, что в других обстоятельствах я бы подумала, что случилось что-то ужасное.
Но с другой стороны, так и есть.
— Мама, ты не так поняла, — в попытке оправдаться произношу я.
Из глаз мамы начинают литься слезы. Ее гримаса еле заметно корчится в некой боли, словно в сердце вонзают кинжал.
— Анна, скажи, — она шмыгает, — скажи, что это неправда. Скажи, что это все ложь или глупый розыгрыш.
Я только хочу сказать, что все хорошо, что это был не Андрей и вовсе не то, о чем она думает, но вдруг меня что-то останавливает. Хочу ли я врать матери? Она учила меня говорить правду и только правду. Смогу ли я наврать этому светлому человеку, который растил меня, содержал, благословлял?.. Я так люблю свою мамочку, что просто не могу позволить себе врать ей ради человека, который меня погубил. Андрей не заслуживает этого.
— Мама... Это все так сложно...
— Просто ответь: да или нет, Анна, — перебивает меня мама, сделав раскатистый шаг в кухню, где я сижу.
Я болезненно зажмуриваю глаза, и мурашки пробегают по коже.
— Я не хочу тебе врать, — сдерживая отчаянный всхлип, произношу я.
Мамино лицо искажается в непереносимой боли: она закрывает его хрупкими руками, и сквозь болезненную тишину слышны ее всхлипы.
Я держусь, как могу, но потом все равно даю волю слезам, не в силах смотреть на все это с каменным лицом.
Об этом не знает никто. Я никому не рассказывала. А теперь эту убивающую правду знает самый близкий человек, которого я не хочу ранить.
Но мама просто оказывается не в то время и не в том месте, поэтому ей приходится узнать страшную тайну моего мужа.
Эта картина продолжается, наверное, еще минут пять до тех пор, пока мама не поднимает блестящие от слез глаза и не спрашивает:
— Как ты живешь с этим чудовищем?
Ее голос становится мне чужд, ведь в нем скрывается некая неприязнь к Андрею, которого мама, можно сказать, любила и почитала. Но есть ли у нее отвращение ко мне, если я смогла скрыть такую тайну?..
— Я... Наверное, просто потому, что люблю... любила, — неуверенно произношу я, пытаясь вновь не расплакаться.
— Любила?
Я не придаю значения моему слову, но, видимо, язык знает больше, чем голова.
— Знаешь, наш брак ужасен, я поняла это совсем недавно. Да и Андрей уже не такой... Мне кажется, его таким сделала слава. – Из меня вырывается нервный смешок. – Но это не важно, я просто хочу сделать свою жизнь счастливой, мама...
— Почему ты не пошла в полицию? — мягко спрашивает мама, не отводя от меня карих глаз.
— Я думала, что он исправится, что он перестанет. И знаешь, он перестал. Андрей и вправду не поднимал на меня руку после того случая, — мама болезненно хмурит брови, — но сейчас он ранит меня морально... Я чувствую себя рабом, у которого нет права выбора, даже шанса на него. А я так не хочу.
— Анна, ты же понимаешь, что я могу подать заявление в полицию? — очень серьезно спрашивает мама.
— Но ты этого не сделаешь.
— Да. Я верю тебе, верю в твой здравый смысл. Пожалуйста, не подведи его.
После этих слов мама пристально смотрит в мои глаза и встает со стула, добавив:
— Я возвращалась за конвертом с подарком. Около девяти буду дома.
Потом я слышу хлопок двери и свой отчаянный рев.
***
Последующие два часа я просто лежу и осознаю причину своего никчемного существования.
Зачем я родилась? Явно не для того, чтобы терпеть унижения и быть наивной, считая, что домашнее насилие это ерунда! Почему я не выросла с боевым или хотя бы настойчивым характером, чтобы уметь постоять за себя и давать отпор всем чертовым «Андреям»?
Но, слава богу, что мой разум просыпается и понимает, что Андрей и вправду чудовище. А я красавица, которую заперли в клетке лишь из-за того, что я умею любить. Мое наивное сердце еще не прогнило и может испытывать искренние и теплые чувства к чудовищу. Но мою любовь оскверняет равнодушие и жестокость черного сердца, не способного на какие-либо теплые чувства, из которых когда-то была создана сущность человечества. Но такие чудовища уничтожили все, что так любили любящие души, своей коварностью и насилием. И оно никогда не превратится в прекрасного принца, потому что мертвое сердце уже не сможет ожить, никогда... Может, Андрею знакома эта история? Ведь он так же разрушил и мою душу своей черной дырой в груди. Порой черное сердце может скрываться за белой улыбкой.
Но как я смогу убежать от чудовища, если оно держит меня своими цепкими когтями? Значит, я убегу, оставив часть себя в его лапах. Иначе и мое сердце почернеет...
Вдруг я вспоминаю про выключенный телефон и, быстро прибежав на кухню и обратно в свою комнату, включаю мобильник и не удивляюсь, когда вижу сорок пропущенных от моего чудовища.
Но у меня нет никакого желания с ним говорить, потому что его чертов голос мне противен. Осталось только верить в то, что он не приедет сейчас к маме. Хотя я все равно его ни за что не пущу.
Вдруг я вижу сообщения от Дмитрия:
19:10 Я проснулся. Голова, на удивление, не болит — я счастлив. А как дела у тебя? Как прошла тренировка?
Я улыбаюсь мысли, что хотя бы у кого-то все хорошо, но счастливая улыбка исчезает с моего лица, когда я вспоминаю про Настю и ее слова перед уходом: «И своей подружке передай, что ее тоже ждет подарок!». Я чувствую мурашки по коже, но стараюсь не думать об этом, переключившись на Дмитрия.
19:13 Рада, что у тебя все хорошо. Тренировка прошла отлично. Но дела у меня дрянь.
19:14 Почему? Что-то случилось?
19:16 Да. Мама узнала самую страшную тайну моего брака. Тебе не следует о ней знать. На сегодня потрясений достаточно.
19:19 Уверена, что не хочешь мне рассказать? Все-таки я твой психолог.
Я невольно улыбаюсь.
19:20 Может, как-нибудь потом? Я на самом деле устала. Это не так просто, как ты думаешь.
19:26 Что непросто? Рассказать тайну отношений? Да проще некуда! Например, однажды я оказался с Настей в больнице, где опрокинул столик со всеми анализами (понимаешь, о каких «анализах» я говорю), а на тот момент она работала медсестрой. Это была очень неловкая встреча — когда ты флиртуешь со своей девушкой в ботинках с фекалиями и прочей гадостью. Но мы никому об этом не говорили. Вот, это очень просто. Попробуй.
Я, наверное, смеюсь минуты две от «очень романтичной» истории, но все-таки не решаюсь рассказать правду, посчитав это слишком личным, да и неправильным. К тому же кто обсуждает такие серьезные темы в переписке?
19:33 Нет, это слишком тяжело! Даю слово, что поделюсь, но только при личной встрече.
19:40 Заметано! Завтра в полпятого я заеду за тобой.
19:41 Я, конечно, сказала бы, что подумаю, но не буду тебя обманывать. Буду готова в пять.
На это сообщение Дмитрий отвечает смайлом, который закатывает глаза. Довольно уместное употребление, думаю я.
Но встреча с Дмитрием только завтра, а до этого момента мне нужно собраться с мыслями и подготовиться морально, потому что я понимаю, что этот разговор будет сложным. Но я чувствую, что хочу рассказать это — мне станет легче.
Можно подумать, что я доверяю едва знакомому человеку свои тайны и чувства. Можно подумать, что это безумно и наивно. Но так и есть — я просто наивная девушка, которая давно отчаялась и ищет правильный путь, надеясь на то, что судьба подарит нужных людей, чтобы, наконец, обрести счастье. И я надеюсь, что Дмитрий — прекрасный принц, который спасет мою никчемную душу и заставить думать, что моя душа прекрасна.