20. Точка невозврата
Урок длился вечность.
Воздух в классе был густой, как дым. Слова учителя проходили мимо, ничего не оставляя. У Хаён всё плыло перед глазами. Она почти не слышала, почти не дышала.
Когда она опустила голову на парту, кто-то за спиной прошептал:
— Ага, опять притворяется святой.
— Что, снова не выспалась после ночи с Су Ганом?
Новый взрыв смеха.
И в этот момент учитель, не скрывая раздражения, рявкнул:
— Ли Хаён! Встань и повтори материал.
Она попыталась встать. Её ноги затряслись. Голова закружилась. Шум в ушах стал оглушающим. Сердце будто билось где-то в горле.
— Я... я не...
— Что ты не? Снова решила разыгрывать жертву?
Учитель смотрел с отвращением. Как и весь класс. И тогда зазвучал его голос.
Хан Су Ган.
— Может, просто не стоит её мучить? — спокойно сказал он, не поднимая глаз от тетради.
— Ей и так тяжело — может, дайте ей отдохнуть? Например, дома.
Класс замер. Все повернулись к нему.
Юри резко выпрямилась — её губы изогнулись в довольной улыбке.
Су Ган поднял голову, посмотрел прямо на Хаён... но не на неё, а через неё. Будто она — просто тень.
— Иногда надо отпускать то, что не справляется, — добавил он.
Смех. Нервы. Сердце, что бьётся не в груди, а в висках. И... темнота.
Хаён покачнулась. Сделала шаг назад. Потом ещё один.
Мир перевернулся.
Её тело рухнуло на пол с глухим стуком.
Секунда тишины. Кто-то вскрикнул. Учитель вскочил. Класс завопил. Кто-то бросился к ней.
Но не он.
Су Ган остался сидеть. Не пошевелился. Даже не встал.
Он только смотрел, как медики уносят её из класса, как кто-то держит её за руку, зовёт по имени. Но это был не он.
⸻
В школьной группе уже через час появилась запись:
«Ли Хаён притворяется жертвой так убедительно, что даже сознание теряет. Оскар, девочка!»
Под постом — сотни лайков и смеющихся эмодзи.
Никто не удаляет. Никто не защищает.