глава 2
Операционная гудела от сосредоточенного молчания. Под ярким светом ламп, тело женщины, усеянное багровыми отметинами и зияющими ранами, казалось особенно хрупким.
— Давление нестабильно, — прозвучал голос анестезиолога.
— Начинаем, — коротко ответил хирург, Доктор Ким.
Операция началась с тщательной обработки всех открытых ран. Медсестра подавала антисептик, которым обильно орошались порезы. Ассистенты аккуратно удаляли осколки стекла, грязь и инородные тела.
— Осторожно, здесь повреждены сосуды, — предупредил Ким, указывая на глубокую рану на предплечье.
Он наложил кровоостанавливающий зажим, останавливая фонтан крови. Затем, используя тонкие нити, он начал аккуратно сшивать края раны, восстанавливая целостность тканей.
Пока Ким занимался ранами, анестезиолог внимательно следил за состоянием пациентки. Переломы ребер затрудняли дыхание, поэтому было принято решение о проведении интубации трахеи и подключении к аппарату искусственной вентиляции легких. Также были введены сильные обезболивающие препараты, чтобы облегчить страдания пациентки.
После стабилизации состояния, была проведена рентгенография плечевого сустава. Снимок показал сложный оскольчатый перелом плечевой кости.
— Необходимо хирургическое вмешательство, — констатировал Ким. — Готовьте инструменты для остеосинтеза.
Ассистенты обработали область плеча антисептиком и накрыли стерильным бельем. Ким сделал разрез кожи и мягких тканей, обнажив сломанную кость. Осторожно, чтобы не повредить нервы и сосуды, он сопоставил отломки кости, восстанавливая ее анатомическую форму. Затем, используя специальные пластины и винты, он зафиксировал отломки в правильном положении. Рентгеновский аппарат использовался для контроля правильности установки имплантатов.
Учитывая тяжесть травмы, была проведена лапароскопия — минимально инвазивная операция для оценки состояния внутренних органов. К счастью, серьезных повреждений выявлено не было.
После завершения всех необходимых манипуляций, Ким тщательно осмотрел все раны и убедился в отсутствии кровотечения. Он аккуратно ушил все разрезы и раны, наложив косметические швы.
Для фиксации плечевого сустава после остеосинтеза, на руку накладывалась гипсовая повязка или специальный ортез.
Операция длилась несколько часов. Пот стекал по лицу Кима, но он не отрывал взгляда от пациентки. В конце, убедившись, что все жизненно важные показатели стабилизировались, он устало выдохнул:
— Заканчиваем. В реанимацию.
В операционной воцарилась тишина. Медсестры начали убирать инструменты и утилизировать отходы. А Доктор Ким, сняв окровавленные перчатки, задумался о том, что ждет эту женщину впереди. Долгая реабилитация, боль, страх... Но он сделал все, что было в его силах, чтобы дать ей шанс на жизнь.
Кажется, операция длилась целую вечность, поглотив в своем жерле время и силы хирурга. Измученный, он словно окатил себя ледяным потоком, пытаясь пробудиться. С жадностью подставив ладони под хлынувшую из крана воду, он омыл предплечья, смочил затылок, взъерошил пальцами слипшуюся от пота челку, ища спасения в прохладе. Тяжелый вздох сорвался с его губ. В этот момент в комнату вошла девушка, его ассистентка. В отличие от Кима, на ней не было ни единого пятнышка крови, лишь усталость читалась в глазах. Бесцеремонно сорвав одноразовую маску и отправив ее в урну, она приблизилась к нему.
В зеркале, отражавшем их обоих, Ким казался чужим, отстраненным. В нем, словно тень, таилось что-то мрачное, что упорно отказывалось выходить на свет, но зеркальная гладь невольно выдала его секрет. Там, за маской безразличия, проступали муки, боль и отголоски прошлого, терзавшего его душу. Ким резко оторвал взгляд от зловещего отражения, словно вынырнув из бездны воспоминаний, возвращаясь в реальность, где ждала работа и долг.
Сквозь шум воды, сочувственно прозвучал голос девушки:
— Доктор Ким, с вами все в порядке? - Последовала короткая пауза. — Просто мне показалось... вы были невероятны. Ваши действия — просто безупречны. Наверное, сегодня вам пришлось превзойти самого себя, да? — Этот разговор, словно наждак, терзал его израненную душу.
Он тяжело выдохнул, оперся на край белой мраморной раковины, а затем, оттолкнувшись от нее, словно отталкиваясь от тяжести прошлого, ответил:
— Я должен был вернуться... Эта работа... Это единственное, что удерживает меня на плаву, единственное, что придает смысл моей жизни. Хирург — вот кто я. И больше ничего.
Девушка замерла, словно статуя. В ее глазах, как в двух озерах, отразилось понимание, смешанное с сочувствием. Внезапно она тихо рассмеялась. Ким, работая с ней бок о бок уже несколько лет, остался невозмутим, притворственно не замечая смены настроения. Между тем, ассистентка, словно вымучивая из себя каждое слово, произнесла примирительным тоном:
— Ну что ж, Доктор Ким Су Ген, вы все тот же... И этого вполне достаточно, чтобы не превратиться в заурядный пень, торчащий в чистом поле. — Она легонько коснулась его плеча, ободряя, и уже собиралась выйти из комнаты, как вдруг обернулась и добавила:
— Не забудьте сообщить родственникам... Они, наверное, места себе не находят. Arrivederci, Доктор Ким Неукротимый.
Дверь с тихим щелчком закрылась за ней. Неужели ему снова придется прибегнуть к этому?...
Ким Су, с умиротворенным выражением на лице, шагнул в коридор, оттолкнув от себя двери операционной. Он вышел оттуда вновь героем, тем, кем когда-то был лишён возможности стать...
Заметив сидящего в изнеможении фельдшера, склонившегося к коленям и вцепившегося пальцами в волосы, Доктор Ким нарушил тягостную тишину, нарушив и поток его мрачных дум:
— Не волнуйтесь.
От неожиданного голоса Чена словно пронзило электрическим разрядом. Он резко вскинул голову, и от внезапного подъема в глазах потемнело.
— Доктор!... — выдохнул он, пытаясь удержать равновесие.
Заметив шаткость его позы, Ким, крепко обхватив Чена за плечи, мягко опустил его на ближайший диван, обитый светло-коричневой кожей.
— С ней всё будет хорошо, — успокоил он всё тем же ровным и спокойным тоном, — Сейчас она в реанимации, спит под действием наркоза. Придет в себя ближе к утру, но навестить ее можно будет только в обед, когда минует бред. — Утешительно взглянув в помутневшие от усталости глаза, уголки его губ тронула едва заметная улыбка.
— Огромное вам спасибо, Доктор! — в голосе Ли звучала искренняя благодарность, — Вы спасли мою надежду... Спасибо... — Его слова затихли, а в глазах мелькнуло отчаяние, словно он выплеснул всю боль и тревогу, накопившуюся за время ожидания.
— Ваша работа требует полной самоотдачи, но и вам, как никому другому, необходима передышка, — Ким на мгновение запнулся, подбирая нужные слова, — Я понимаю, что вам сложно найти замену, но даже вам необходимо восстанавливать силы. Пройдемте.
Подхватив фельдшера под руку, Ким помог ему подняться. Обменявшись взглядами, они двинулись по коридору и, преодолев небольшое расстояние, оказались в просторном холле. Проведя Чена к стойке регистрации, Доктор постучал пальцами по столешнице, привлекая внимание девушки в очках. Та, оторвавшись от монитора, с готовностью вскинула голову и расплылась в ослепительной улыбке:
— Чем могу помочь, Доктор Ким?
Доктор посмотрел на нее и мягко произнес:
— Дорогая Леди, окажите мне небольшую услугу, прошу вас.
Смущенно взглянув на стоявшего рядом парня, девушка лукаво протянула:
— Ну-у-у... — А затем, словно выплескивая давнюю обиду, шепнула: — Всё, что угодно, господин зануда!
Ким, лишь слегка прикоснувшись пальцем к ее виску, иронично проговорил:
— Идем, — а затем, повернувшись, потянул Чена за рукав его форменной куртки.
Пройдя до ближайшего поворота, мужчины свернули налево. Ким отворил перед ними дверь, за которой оказалась лестница, ведущая на второй этаж. Неспешно поднявшись, они вновь оказались в коридоре, который, казалось, был погружен в полумрак. Су Ген провел парня до кабинета с табличкой "201", где крупными буквами, в строгой серой пластиковой рамке, значилось: "Ким Су Ген. Хирург". Достав из кармана халата связку ключей, он ловко отпер дверь, впуская гостя внутрь. Войдя, Ким прошел к большому офисному столу, щелкнул выключателем настольной лампы и указал на черный кожаный диван, стоявший в углу. В комнате сразу стало уютнее от теплого желтого света.
— Вот, это ваше место до пяти утра, — Произнес он своим низким, хрипловатым голосом, — Мне несложно, а вам — жизненно необходимо.
— А как же...
— Об этом не беспокойтесь, — перебил его Ким, — Я договорюсь. Отдыхайте. У вас два с половиной часа сна. Утром зайду и разбужу.
Су уже собирался выйти, как вдруг услышал позади себя тихий голос:
— Спасибо вам за всё... Я перед вами в долгу.
— Ерунда, — отмахнулся Доктор, — Это всего лишь дружеская помощь коллеге. Ничего более... — И, дернув ручку двери вниз, без лишних слов покинул кабинет, растворившись в полумраке коридора. Щелкнул замок.
Чен Ын остался в одиночестве, в чужом кабинете с небольшим чемоданчиком в руке, окруженный стопками бумаг, папками, коробкой кофе и красной кружкой. В углу, рядом с дверью, темнел шкаф, в котором наверняка хранилось то же самое, что и на столе. А на ручке шкафа, как забытое, висело черное пальто, облаченное в строгие плечики.
Размышления обрушились на него непосильной ношей, и непреодолимое желание уснуть сдавило виски. Поддавшись уговорам измученного тела, Чен растянулся на диване, закинув ноги на подлокотник, словно ища облегчения в неправильном положении. Скрестив руки на груди, словно обнимая самого себя, он прикрыл глаза, медленно погружаясь в полудрему, теряя контроль над ускользающим сознанием. Отдаляющиеся шаги, уходящие куда-то во мрак коридора, звучали все тише и тише, словно эхо из другого мира. Последний звук каблука, отбившийся от холодной плитки, потонул в нарастающей тишине, и Чен провалился в беспамятство, не заметив, как грань между реальностью и сном окончательно стерлась.