13
ЯН ЧАНМИ
Шиплю себе под нос, остервенело пытаясь зашнуровать берцы. Плечо всё ещё простреливает болью, хотя прошло уже около недели с момента нападения на караульную службу.
Наш отряд уже успел отправиться на, по меньшей мере, три боевые операции. Меня, конечно, никто не брал, как и ещё некоторых пострадавших.
Мои дни в лагере Сан-Бернардо омрачает присутствие Суа, которая тоже получила ранение. Теперь она буквально клешнями в меня впивается с утра пораньше и не отстаёт до того момента, пока её муж не освободится.
Чонин продолжает подкалывать меня по этому поводу на пару с Минхо. Мне совершенно не нравится, что они так сдружились.
Тяжело вздохнув, я поднимаюсь на ноги и потягиваюсь, разминая затёкшие мышцы спины. Так как тренировки по физической подготовке для меня тоже ограничены, я делаю упор на ноги и, соответственно, заканчиваю раньше остальных. Совсем скоро все солдаты закончат и придут в столовую получать свою порцию завтрака.
Выходя из своей комнаты, мне пришлось хорошенько приложиться здоровым плечом об дверь, чтобы закрыть её. И вообще всё здание, выделенное под лагерь, — сплошная развалюха. Но не в поле и палатках, и на том спасибо.
Решила выйти на улицу, чтобы позвать Чана и всех остальных на приём пищи, потому что в последние дни он работает на износ и гоняет всех ребят, иногда даже забывается во времени. С чем связано такое зверство нашего капитана, остаётся загадкой.
Однако идти далеко не пришлось, по коридорам уже неслись солдаты, отбивая ритм своими берцами, в сторону столовой, откуда уже доносились ароматы каши.
Дождавшись, пока все голодные и измотанные утренней тренировкой бойцы попадут в двери столовой, я пошла следом, чтобы не попасть кому-то под ноги и не быть задавленной.
— Чанми! — Я обернулась на крик и остановилась, увидев бегущего ко мне с улыбкой, показывающей милые ямочки, Чана. — Как рука? Всё ещё беспокоит? — поинтересовался он, остановившись рядом со мной и продолжая путь в столовую.
— Доброе утро. Мне уже лучше, правда, я могу участвовать в операциях. — Да, возможно, это была ложь, но лишь отчасти. Я просто не могу уже сидеть в четырёх стенах и ждать, пока с боя вернутся потрёпанные, раненные и измождённые сослуживцы.
— Даже не начинай, Чанми. — Покачал головой Чан, мягко приобнимая меня за плечи. — Но если ты так устала находиться в лагере, то у меня к тебе предложение. — Он прищурил глаза и хитро уставился на меня, ожидая моей реакции.
— Какое же? — С интересом посмотрела на него. Мне действительно было любопытно, что такого мог мне предложить Чан. Всё лучше, чем ещё несколько дней просиживать здесь. — Разрешишь мне быть водителем и выезжать на бой?
— Нет. — Со смешком пробормотал Чан, легонько пихая меня локтем. — Я хочу пригласить тебя на прогулку. Только ты и я. — Намёка на улыбку уже не было, теперь он настороженно смотрел на меня.
А я не знала, что сказать.
И дураку ведь ясно, что это свидание. Бан Чан приглашает меня на свидание.
Выходит, все слухи о том, что капитан был во мне заинтересован, вовсе не слухи? Но почему за всё время нашей дружбы я ни разу не замечала этого интереса с его стороны? Или это началось недавно?
— Чанми? — Вновь позвал Чан, пока я слишком долго пребывала в молчании.
— Чан, — я замялась, не зная, как ответить ему и не обидеть при этом. Он дорог мне, но как друг. И я не хочу лишаться ни этой дружбы, ни этого человека в своей жизни. — Понимаешь, я...
— Чанми, пожалуйста, давай просто попробуем. — Он прервал мою речь, видимо, понимая, что с моих уст готов был сорваться отказ от его предложения. — Это ни к чему тебя не обязывает, и я не собираюсь давить на тебя. Просто дай мне один единственный шанс. — Его тёмные карие глаза выжидательно вглядывались в мои.
Он говорит, что не собирается давить на меня, но уже это делает.
Я не могу отказать ему. Не тогда, когда он смотрит на меня этим своим взглядом, наполненным надеждой и мýкой.
Поэтому я сдалась.
— Хорошо, я согласна. — Выдохнула я, понурив плечи. — Но только один раз, Чан.
— Конечно! — Воскликнул он, переполненный радостью от моего согласия.
А я почувствовала вину в этом моменте. Может, он действительно прав? Если сейчас я ничего не чувствую, это не значит, что не почувствую позже.
Да, я не хотела создавать семью, не спорю, но почему бы не попробовать испытать счастье в отношениях с любимым человеком? Этого счастья и так было чертовски мало в моей жизни.
В столовой мы разделились. Чан сел за стол к Сынмину и Суа, потому что ему нужно было что-то обсудить с капитаном Кимом. А я села к зазывающему меня к ним за стол брату. Помимо нас там были Минхо и Ким Убин.
— О чём с капитаном шушукались? — С хитрой ухмылкой спросил Чонин, стоило мне только опустить свой зад на стул. При этом брат бросал странные взгляды на замершего с вилкой в руке Минхо. — Вы так мило шли рука об руку.
— Ничего особенного. — Пожала я плечами. Почему-то не хотелось рассказывать брату и остальным о свидании, будто это что-то постыдное. — Ты лучше замолчи и ешь, а то подавишься ещё.
Чонин фыркнул, но с расспросами больше не приставал и вернулся к своей тарелке, с аппетитом поглощая еду.
Минхо тоже не проронил ни слова, после того как узнал о моём самочувствии.
А Ким Убин переводил напряжённые взгляд с меня на Чонина, а затем на Минхо, задерживаясь на нём немного дольше. Убин поджал губы и покачал головой, возвращаясь к завтраку.
Да что, чёрт возьми, происходит? Почему у меня такое ощущение, что все здесь знают что-то, чего не знаю я?
— Кхм, Чанми, зайди ко мне, как будет время. — Складывая опустевшую тарелку на поднос, неловко прокашлялся Убин. — Я посмотрю на твоё плечо. Возможно, уже пришло время снять повязку. — Он послал доброжелательную улыбку, покидая стол.
— Чонин, тебе тоже пора. — Привлёк наше внимание Минхо. — Ты уже доел?
— А почему ты меня прогоняешь? — Сощурился Чонин, от чего его лисьи глаза стали уже.
— Мне нужно поговорить с Чанми. Один на один. — Кусок застрял в горле, заставляя меня кашлять и краснеть.
— Сестричка, ты чего? — Удивился Чонин, похлопывая меня по спине. — Поговорить, значит. — Вернул он своё внимание на ожидающего Минхо. — Ну хорошо. Увидимся позже. — Отсалютовал мне рукой Чонин, забирая свой поднос и выходя из столовой.
Столы опустели, большая часть бойцов покинула помещение, идя заниматься своими делами, пока есть свободное время.
А я схватила салфетку и промокнула ей губы и рот. Затем взяла ещё одну салфетку и протёрла ей и так чистый стол. В общем, тянула время как могла.
— Я могу ждать столько, сколько угодно. — Откидываясь на спинку деревянного стула, бросил Минхо, с интересом наблюдая за моими действиями. Я вздохнула и откинула протёртую от моих усилий салфетку, кладя руки на стол. — Ты закончила?
— Говори уже, что хотел. — Фыркнула я, на что получила довольную ухмылку Минхо.
— Ты и Чонин живёте в Сеуле? — Этого вопроса я не ожидала, поэтому вскинула голову, с удивлением глядя на спокойного внешне Минхо.
— Ну да.
— Скоро мы вернёмся в Корею, и я хотел бы видеться с тобой все две недели. — Я непонимающе глядела на него. Кажется, этим утром мой мозг неправильно работал или просто плавился от всех неожиданных поворотов этого дня. Сначала Чан, теперь Минхо. Кстати о последнем, он, поняв, что я не улавливаю смысла, тяжело вздохнул и выпалил скороговоркой: — Ты нравишься мне, Чанми. С первого взгляда, как я увидел тебя. Не нужно всех этих слов по типу «ты не знаешь меня», «всё слишком быстро», я чётко осознаю то, что чувствую, и отдаю отчёт в своих действиях. Я не хочу и не собираюсь отпускать тебя.
— Минхо...
— Нет, позволь мне закончить. — Он поднял руку в воздух, вынуждая меня потрясённо замолкнуть. — При любом раскладе я не сдамся, хочешь ты этого или нет, но ты станешь моей, фея. Можешь считать эти две недели в Сеуле нашим длинным свиданием. И оставшееся время здесь, в Сан-Бернардо, я тоже хочу проводить с тобой. Мне жизненно необходимо видеть тебя чаще, фея. — Закончив свою речь, Минхо выжидательно уставился на меня. А я в очередной раз не могла найти слов.
— Минхо, я не знаю. — Сказала именно то, что чувствовала. — Это слишком... резко.
— Резко?
— Я не ожидала таких признаний. — Пояснила я, не зная, куда деть свои глаза. Смотреть сейчас на Минхо выше моих сил.
— Хорошо, я дам тебе время подумать. — Неохотно пошёл на компромисс Минхо. — Но сегодня я хочу получить твоего внимания сполна.
— О чём ты?
— Когда мы возвращались с задания, я заметил красивое место неподалёку от нашего лагеря. Я хочу сходить с тобой туда. — В голове моментально всплыл недавний разговор с Чаном и моё обещание провести сегодняшний вечер с ним. — Как насчёт сегодняшнего вечера? Только ты и я. — Они что, текст вместе придумывали?
— Минхо, я не смогу. Только не сегодня. — Я устало посмотрела в его глаза, которые вмиг потеряли свои искры. Я чертовски сильно запуталась в своих чувствах, а теперь ощущаю себя словно меж двух огней. Тяжёлая плита вины опустилась на плечи, оказывая сильное давление и совершенно никак не спасая ситуацию.
— Почему? У тебя какие-то дела?
— Я... Мы с Чаном собирались провести этот вечер вместе. Просто по-дружески. — Быстро исправилась, когда гнев омрачил черты лица Минхо. Вот же блин, и зачем я это сказала сейчас? К тому же соврала, назвав наш договор с Чаном дружеским. — Я уже пообещала ему. Но мы можем... Минхо, ты куда? — Не дослушав меня, он со скрежетом отодвинул стул, подрываясь на ноги. — Минхо?
— Я услышал тебя. Надеюсь, ты хорошо проведёшь время с капитаном. — Не оборачиваясь, бросил он и покинул опустевшую столовую, оставляя меня в одиночестве.
Ещё минут пять я глупо пялилась на двери, ожидая, что он вернется, но этого не произошло.
Кажется, я сильно задела его. Чёрт, я действительно задела его! Какому мужчине будет приятно, когда при нём говорят о другом?
Уронив голову на ладони, я глухо застонала.
Как я вообще умудрилась оказаться в такой ситуации? Никогда не искала связей с мужчинами, а теперь сразу двое.
Продолжая думать об этом, я лишь ещё больше раздражалась и выходила из столовой уже злой и готовой прибить первого, кто решит со мной заговорить.
Поэтому, во избежание конфликтов, решила выйти на улицу и проветриться.
Сегодня было солнечно, как и в предыдущие дни. Яркие и тёплые лучи ласкали и грели моё лицо, свежий ветер раздувал волосы и понемногу снимал всё охватившее меня напряжение и злость.
Но было бы странно, если бы мне не помешали.
Именно поэтому мне на плечи опустились две тяжёлые ладони и прижали к твёрдой рельефной груди.
— Что-то случилось, Чанми? Или ты просто греешься на солнышке? — тихий голос Чана оказался как гром среди ясного неба. Ну почему именно он и именно сейчас?
Я вздрогнула всем телом и отскочила от него. Чан улыбался и выглядел спокойным и довольным.
— Нет, просто погода хорошая. — быстро нашлась с оправданием, снова подставляя лицо солнцу.
— Она всегда здесь хорошая. Просто расскажи, что случилось. — Чан читал меня как открытую книгу. Но я была бы полной дурой, если бы поделилась с ним всем.
— Не случилось ничего такого, с чем я бы не смогла справиться.
— Конечно, я не сомневался в тебе. — он шире улыбнулся, спускаясь с бетонных ступенек ближе ко мне. — И всё-таки, если надумаешь, то ты знаешь, с кем можно поделиться.
— Конечно. Ты всегда был хорошим слушателем и советчиком. — и это правда. В самом начале моей службы Чан помогал разогнать всех тараканов из моей головы.
— Чанми, ты подумала о моем предложении провести отпуск со мной? — внезапно вспомнил Чан, а я напряглась, потому что совершенно не думала об этом.
— Чан, я всё же откажусь. — решительно выдохнула я, поворачиваясь к нему лицом. — Мы с Чонином вместе проведём эти две недели, съездим на могилу родителей, заедем в детский дом, чтобы отдать новые игрушки для детей.
— Всё ещё занимаетесь благотворительностью? — безрадостно спросил Чан.
— Да, мы хотим, чтобы у детей без мамы и папы было хотя бы что-то хорошее. У нас с Чонином не было даже этого. — печально вздохнула, вспоминая лица детдомовских детей, когда мы с братом навещаем их.
— Но... прости. — извинился Чан, когда речь, которую он собирался мне сказать, прервала мигающая рация на его груди.
Чан отошёл чуть дальше, отвечая собеседнику. Его лицо мрачнело с каждым словом, а тело напрягалось. Закончив, он подозвал меня ближе.
— Что такое? Что-то срочное?
— Твоё плечо в норме? Что сказал Убин? — мне стоило наведаться к Киму раньше, но это в любом случае не изменило бы моего ответа.
— В норме. Автомат держать смогу и стрелять тоже.
— Хорошо. На центральной площади города бунт, вооружённые боевики стреляют по мирному населению, нужно срочно отправляться туда. — быстро поднимаясь по ступеням и входя в здание лагеря объяснял Чан. — Базирующийся здесь отряд не справляется, силы не равны, нужна наша помощь. А нам нужно как можно больше действующих людей.
Я кивала, пока слушала его речь и шагала рядом с ним. Он уже дал знак дежурному, и по всему лагерю гудели сирены. Солдаты выбегали со своих комнат в полном обмундировании и бежали к оружейной за получением боеприпасов.
На середине пути Чан остановил меня, схватив за плечи и развернув к себе. Он долго и напряжённо вглядывался в моё лицо, прежде чем высказать своё беспокойство.
— Ты уверена, что всё в порядке, Чанми? Если риск не оправдан, то лучше не рисковать.
— Я уверена, капитан Бан. Риск полностью оправдан. — твёрдо стоя на своём, ответила я, заслужив гордый кивок от Чана.
Наш отряд собрался в считанные минуты, и сейчас мы уже преодолели половину пути до центральной площади. На определённом километре уже слышались приглушённые звуки стрельбы.
Чонин с Минхо сидели в другом конце грузовика, тихо о чём-то переговариваясь. Минхо по-прежнему игнорировал меня и не разговаривал, но за всё время в дороге я неоднократно ловила его обеспокоенные взгляды.
Ким Убин тоже старательно пилил меня взглядом, явно не одобряя моих действий, но, умоляемый моим взглядом, всё же промолчал и не стал ни о чём докладывать Чану.
Получив последние указания в кузове, мы выпрыгнули прямо в центр перестрелки. Террористов и боевиков было действительно много. Ни один бой в Сантьяго не был таким масштабным.
Было ясно как белый день, что в этом бою мы понесём большие потери. Но это наша задача, которую нужно выполнять.
Крики ужаса, страха и мольбы от мирных людей сбивали с дела. Но я быстро научилась их игнорировать.
Нам повезло, что эти экстремисты носили предпочтительно чёрную форму и их было легко распознать от мирного человека.
— Приём. Всем сосредоточиться на здании администрации! — зашипела моя рация под ухом.
Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я прицелилась в указанное здание, где сосредоточенно по меньшей мере одна треть снайперов нашего врага.
Надо признать, подготовились они хорошо. Это не просто протестующие, это действительно враги.
Периферийным зрением я всё чаще и чаще замечала падающих солдат. Проблема в том, что это наши солдаты.
Мы проигрываем по силам. И, возможно, для того, чтобы разрешить этот конфликт, нам потребуется ещё больше помощи.
Внезапно, продолжая отстреливаться и убивать, я заметила начавшуюся вокруг суету.
Странные машины останавливали в центре всего месива, выпуская ещё больше вооружённого противника.
Оглядевшись вокруг, я отметила, что закрывающих с тыла осталось всего четверо, двое из которых ранены, не учитывая моего ноющего плеча.
Зажав кнопку рации, я поднесла её ко рту, выкрикивая просьбу о подмоге.
И слишком поздно заметила нацелившихся на меня двух снайперов.
— Чанми! Назад! — крик брата разрезал воздух, заглушая выстрелы.
Я не успела понять, как он оказался плечом к плечу со мной, как выстрелил он, и как выстрелила я, и как Чонин повалился на землю, орошая меня брызгами алой крови.
Казалось, в лёгкие больше не поступает кислорода, мышцы не способны двигаться, но посреди всей этой агонии мне удаётся обернуться и увидеть свой самый страшный кошмар в моей жизни.
Мой брат, мой Чонин, безжизненно валяется на пыльной земле с пулевым отверстием в голове.
Оглушительный, душераздирающий не крик, а вой рвёт моё горло и грудь, а сердце разорвало в тот момент, когда я упала на колени, обнимая мёртвое тело любимого брата под звуки безжалостной стрельбы.