Зараженная

Погода в Санкт-Петербурге стояла просто невыносимая: черные, нескончаемые тучи на целый месяц завладели небом и солнцем и, кажется, не собираются его отпускать.Ветер шумел в ушах, сдергивал с прохожих капюшоны и шарфы, порой даже доходил до зонтов и уносил последние листы с деревьев.Те же самые вышеуказанные прохожие были просто в бешенстве, ведь масла в огонь добавляли и огромные лужи на каменных дорожках культурной столицы России.

А вот огонек Плисецкому сейчас бы не помешал.Двадцатитрехлетний парень стоял под нишей метро, зажав в зубах сигарет, и пытался отыскать в недрах своей многокарманной куртки спички или зажигалку.На мокрые волосы, что сейчас были коротко подстрижены, но тем не менее челка на один глаз осталась, был накинут мокрый капюшон.Руки, ноги, да и весь Юрий полностью окоченел и сейчас единственной его мыслью было: «Хочу домой к горячему чаю и коту».

Но добраться до дома ему не давал дождь- первое. Второе — до метро надо было топать далеко, что тоже не улыбалось «Ледяному Тигру». Вызвать такси? Возможно, но кошелек остался дома.В кармане покоились лишь сто рублей, годные только на поездку на метро ли на зажигалку.

— Дядя? — раздался тоненький голосок совсем рядом, откуда-то справа.

Фигурист недовольно повернул голову по направлению к шуму и светлые брови встретились на переносице. Перед ним стоял мальчик лет семи, с темно-рыжими, растрепанными волосами.Темные глаза, обрамленные пышными огненными ресницами, осматривали зеленоглазого с ног до голову.Курточка, теплые штаны, шарф и шапка — классический наряд детей в это осеннее время года. Вот кого точно не хватало юноше! И без этих спиногрызов дел полно...

— Чего тебе? — грубо обратился к нему блондин, наконец-таки отыскав зажигалку в заднем кармане брюк

— Ты фигурист? — поинтересовался мальчик, хлопая глазами, но, заметив, как Юрий собирается закурить, выпаливает. — Курить плохо!

Плисецкий смотрит на мальчишку как на пылинку, явно не воспринимая его слов. Будет еще какая-то сопля ему указывать!

— Кто сказал? — с издевкой спрашивает юноша и все же подносит маленький огонек к концу отравы.

— Мама! — насупившись, отвечает рыжий.

Фигурист втягивает в себя дым, заполняя легкие и ощущая облегчение.

— А кто она? Какая же твоя мамочка должна быть важной шишкой, чтобы мне указывать. — последнюю фразу он бурчит себе под нос, лицо его становится все темнее...

Когда Юрий выпускает густое облако дыма, мальчик кашляет.Парень с удивлением замечает, что ему хочется выпустить весь этот отравленный дым прямо ему в лицо, чтобы тот не смел умничать.

— Она умная! — выкрикивает кареглазый, чуть не плача. — Она умеет играть на многих музыкальных инструментах! И читать любит, да!

Фигурист давится дымом, но он на удивление быстро приводит себя в чувство, начиная внимательно вглядываться в лицо паренька.Нет, ни одного намека на то, что она может быть именно его матерью. Да и родить Лунцова должна была в пятнадцать, что бы мальчик успел подрасти. Кстати, а где его мама?

И тут, словно прочитав мысли, рыжеволосый шмыгает носом. Карие глаза блестят, предвещая появление слез.

— Мама. — его голос срывается и он начинает заикаться. — Мама... потерялась...

Вскоре он уже рыдает в голос, а Юрий чуть не давится дымом во второй раз, стоит столбом и не знает что делать. Успокаивать детей он не умел, а просто стоять и смотреть он не мог.

— А ну не реветь. — приказным тоном тоном выдал фигурист, присаживаясь рядом с пареньком и фиксируя его лицо в своих ладонях. — Прекращай лить крокодильи слезы и постой тут со мной, пока не закончится дождь.А потом пойдем в полицию, подавать заявление и искать твою родительницу, ок? — мальчик кивает, продолжая глотать слезы. — А теперь скажи мне, как тебя звать.

— Иван — шмыгает носом мальчонка и тянется рукой к глазам, что бы вытереть подступившие слезы.

Но Юрий мгновенно отнимает маленькую ручку от лица и сам вытирает соленые капли, аргументируя это тем, что грязными руками и инфекцию занести можно. Рыжий продолжает плакать, хоть и сдерживается изо всех сил.

А дождь все лил, не переставая. Прохожих становилось все больше и больше, возникало ощущение, что они намеренно лезут из все щелей. Плисецкий докурил несчастную сигарету и одним движением потушил ее о каменную стену здания.

Юноша прикрыл глаза и уже собирался было нормально постоять, ни о чем не думая, как его слух прорезало резкое «Ваня!» совсем рядом.

— Мама! — взвизгнул мальчик, хватая Юру за руку и побежал в самую гущу людей. Юрий даже не успевал за ним, умудряясь то и дело спотыкаться. Иван так ловко лавировал между людьми, чем вызвал дикое непонимание у фигуриста.

— Стой! — резко гаркнул блондин, со всей дури прижав мальчонку к себе.

Впереди на огромной скорости пронеслась машина, окатив их ледяной водой из лужи. Юрий чуть не взвыл от резкого холода на коже. О грязной олимпийке он почему-то не подумал.

А по ту сторону дороги, прямо перед ними, стояла девушка, чуть младше самого Юрия. Она не сводила глаз с этих двоих, попутно стараясь проглотить ком в горле и не расплакаться.

Светофор пару раз мигнул красным и засветился ярким, зеленым светом, разрешающим начать движение. Мальчонка вырвался из цепкой хватки Юры и кинулся к матери. Та подняла сынишку на руки и закружилась с ним под дождем, обнимая его и шепча ласковые слова.

— мама! Мама! — хохотал Ваня, крепко обнимая родительницу.

Внутри Юрия разлилось какое-то тепло, согревающее его внутри. Теперь даже неприятно облепившая тело футболка не казалась такой неприятной и склизкой, да и погода вокруг стала казаться Юрию лучше. На его лице медленно расцвела улыбка. Боже, как бы он хотел такую семью...

Юноша медленно подошел к девушке и дотронулся до ее плеча. Та даже не взглянула на него, поняла, что пора уходить с дороги. Втроем они вернулись на ту же сторону, где и стояли блондин с Иваном.

Только они ступили на асфальт, как девушка мгновенно вскинула голову, дабы посмотреть на лицо Плисецкого, и едва заметно вздрогнула. Серые глаза расширились, а у нее самой возникло ощущение, будто черные волосы на ее голове встали дыбом.

Юрий тоже застыл, только взглянув на лицо юной матери. Темные серые глаза, прямой нос, обкусанные губы и родинка на правой стороне подбородка. Это... Это же она... Только волосы перекрасила...

— Спасибо за помощь, Юрий — улыбнулась Лунцова, старясь не убежать.

В голове пульсировало, ноги стали будто ватными, а руки резко начали трястись. Ей было страшно. Страшно от того, что он сейчас скажет, страшно от одного его вида, страшно от самой себя. Сейчас ей хотелось лишь убежать, далеко-далеко, в родную Москву. Подальше от сюда.

Иван, почувствовавший страх матери, прижался к ее ногам.

— Потрудись объяснить, Лунцова — в голосе Плисецкого сквозило презрение и нотки ненависти. А еще там была... боль — Что это значит?

— Не что, а кто — поправила его Богдана, прижимая рыженького мальчика к себе — Сын.

Юрий невольно сжал кулаки и уставился на Дану, нахмурив брови. В нем медленно закипало раздражение.

— От кого? — Плисецкий решил не церемонится с девушкой, а задать вопрос прямо в лоб, отчего она заметно вздрогнула

— А не все ли равно? — стараясь не шипеть, выдавила из себя черноволосая.

— Сколько ему? Семь? — сероглазая упорно молчала, все крепче прижимая к себе мальчонку — Когда мы с тобой встретились, тебе было на тот момент семнадцать. А родить ты его, походу, должна была в пятнадцать. Вопрос: почему я узнаю о Ване только сейчас?!

Фигурист уже кричал, кривя губы в оскале и чуть ли не размахивая руками. От вида такого Юры сердце девушки заныло, причиняя ей боль во всей грудной клетке. Она не может ему сказать.ю По крайней мере здесь. При Иване.

— Юрий — прошептала та едва слышно, прикусив внутреннюю сторону щеки — Давай пойдем к нам домой, вы оба промокли, заболеть можете.

«Тигр» рванулся назад, но тут же вспомнил, что сейчас ему еще долго идти до метро, потом еще до дома, а там... Блондин предпочитал не вспоминать о том, что его ждет дома, кроме кота. Зеленоглазый вернулся обратно к старой знакомой. Та глубоко вздохнула и взяла Ваню за руку.

— Мы живем недалеко — тихо сказала Дана так, что бы ее слышал только Юрий.

***

За всю дорогу Плисецкий не проронил ни слова. Правда Ваня постоянно дергал юношу за рукав, показывая то на дом, то на магазин и комментируя: «Здесь живет Надя, моя подруга, а там стоял снеговик, которого мы лепили, а потом его сломали ». Фигурист смотрел туда, куда указывал мальчик и изредка сухо кивал головой, мол, я понимаю, о чем ты, но не мог бы замолчать. Все-таки она живет не там, где раньше

— Саша, мы дома! — крикнула Дана, стоило ей только войти в квартиру.

«А это еще что за «Са-аша»?! — про себя хмыкнул Плисецкий, снимая с ног промокшие кеды.

Богдана же, с видом опытного родителя мигом раздела сына и, когда ее сапоги и куртка уже были сложены, пошла в ближайшую комнату, оставив Юрия в коридоре. Ваня же остался с новым «другом».

— Ваня — обратился к рыжему мальчишке Плисецкий — Кто такой Саша?

— Мой брат — ответил Иван, гордо подняв голову. У фигуриста будто камень с плеч свалился.

Вскоре из той самой комнаты, куда ушла Богдана, появился высокий парень лет пятнадцати. Длинные рыжие волосы были собраны в неаккуратный хвост, а под глазами виднелись большие фиолетовые круги.

— Ну что, пошли, потеряшка? — с улыбкой на лице спросил Александр, подхватывая брата на руки и по привычке закружил.

И только тут парень заметил Плисецкого, стоявшего у двери. Рыжие брови встретились на переносице, голова склонилась на бок. Алекс сразу понял, кто перед ним стоит. Не даром же его мамаша столько распиналась про этого...

— Ванная прямо по коридору, третья дверь — холодным тоном сообщил рыжеволосый, уходя с малышом в другую комнату.

Юрий громко фыркнул. Ишь ты, как разозлился, чуть ли не пар уз ушей идет.

Откинув челку светлых волос с лица, Ледяной Тигр России твердым и уверенным шагом направился осматривать квартиру. Первая дверь, что привлекла внимание блондина, оказалась полностью обвешана плакатами с названиями каких-то рок-групп. Внутрь заходить юноша не стал, и так ясно, что там примерно будет. Во второй оказалась Дана. Она сидела на большой кровати, уже переодевшаяся, и заплетала свои волосы в косу. Плисецкому пришлось пару раз кашлянуть для того, что бы она обратила на него внимание.

Лунцова вздрогнула и повернула голову к фигуристу.

— Подай резинку, пожалуйста — попросила та, головой показав на высокий туалетный столик. Юрий выбрал самую близ лежащую к нему вещь и подал девушке — спасибо. Пошли на кухню, я же обещала тебе все объяснить.

Кухня оказалась обставлена особенно хорошо. Сразу ясно, что здесь молодая семья проводила больше всего времени.

Черноволосая взглядом попросила парня сесть, а сама подошла к шкафчикам., но только она открыла дверцу одного из них, как в комнату ворвался рыжий ураган из двух молодых парней. Один из них мгновенно уселся за стол с самым важным видом, а второй подскочил к матери и мгновенно вытеснил ту из поля доступности плиты, аргументировав это тем, что она сегодня и так устала.

— Ваня, тебе какой сок? — самым беззаботным тоном спросил Александр, доставая четыре кружки

— Апельсиновый! — с довольной моськой крикнул младший, а Юрий не смог сдержать тихого вздоха. все-таки он бы очень хотел такую семью

— Дана, тебе как всегда? — в ответ слабый кивок — Мсье Плисецкий?

«Мьсе Плисецкий» грациозно фыркнул на такое обращение и тряхнул волосами.

— Кофе — ледяным тоном выдал Юрий, откидываясь на спинку стула — Так что там с объяснениями?

— Ваня! — к столу подскочил Саша, держа в руках большой стакан с апельсиновым соком — Вот твое питье, иди и смотри мультики. разрешаю взять мой ноут.

Иван взвизгнул, схватил сок и со скоростью света вылетел из кухни. Со стороны девушки донеслось тихое «Спасибо, Сань...» когда рыжий сел рядом с ней за стол, перед этим поставив каждому тот напиток, который они просили.

Плисецкий в нетерпении барабанил пальцами по столу.

Сероглазая не знала, с чего начать. То ли с внезапного ухода, то ли с двух неизвестно откуда взявшихся сыновей...

— Задавай вопросы, а я буду на них отвечать — прошептала Дана, делая глоток горячего чая из своей кружки.

— Для начала скажи мне — после секундной тишины начал фигурист — Почему ты меня оставила?

Богдана молчала. Ей было плохо. Сердце ныло, голова нещадно болела, а руки опять принялись трястись.

— Это было для тебя самого. Из-за меня ты стал менее старательно выполнять программу, не замечал замечания Якова и Барановской. Я тянула тебя на дно...

— Ты могла сказать мне это в лицо! — громко сказал Юрий, чуть не срываясь на крик.Его кулак мгновенно встретился с гладкой поверхностью стола, заставляя три чашки с напитками подпрыгнуть, а чай Саши и вообще разлиться. Боже, какая глупая отговорка!

— Нет, не могла. — возразила Лунцова, — Ты бы пропустил мои слова мимо ушей. Я же тебя знаю, Юра.

— Допустим, я в это поверил — прошипел Плисецкий, косясь взглядом на рыжего парня, сидящего рядом с музыканткой — Откуда, черт дери, у тебя появились дети?!

— Я бы попросил не кричать — Саша даже немного приподнялся со стула, но его остановила цепкая рука черноволосой.

Плисецкий, уже тоже было дернувшийся встать, с грохотом сел на стул.

— Мы приемные — резко сказал Алекс, не дождавшись слов девушки. В его голосе звучала такая боль и отчужденность, что даже внутри Ледяного Тигра что-то ёкнуло.

Богдана поморщилась, словно от удара. Никто не видел, как она в истерике сжимала кулаки, как сильно жмурила глаза от боли, подступившей к горлу. Она медленно положила голову на стол, хватаясь рукой за растянутую свою футболку, как раз по середине грудной клетки.

Алекс резко встал, опрокинув стул. В карих глазах плескался настоящий ужас и он уже готов был бросится матери на помощь, но его опередил Юрий. Тот, оправдывая свое кошачье прозвище, с тигриной скоростью оказался возле девушки, стараясь заглянуть той в лицо.

Тонкие плечи тряслись, из горла и носа вырывались булькающие звуки, что простые люди именуют «всхлипами». Рыжеволосый Саша выдохнул с облегчением. В последнее время для Лунцовой настало трудное время. Казалось, только вылечилась, взмах ведьминской палочки и бац — проблемы с сердцем на основе сильных переживаний.

Решив, что сейчас этим двоим мешать не стоит (хоть парню и хотелось набить мордасник наглому фигуристу), Лунцов-средний ретировался из кухни.

***

— Может, начнем знакомство заново?

Саша поднял на блондина удивленные глаза. Плисецкий только что вышел из комнаты черноволосой, куда отнес ту по окончанию слез последней и стоял перед пятнадцатилетним юношей с немного растерянным видом и удавовым спокойствием на лице.

После ухода рыжего с кухни, эти двое выдали друг другу абсолютно все: от всех моментов жизни за те четыре года, что они не виделись, до изменившихся вкусовых пристрастий к еде. Удивительно, но даже такой разговор смог выжрать из него почти все силы.

— А мы разве знакомились? — хмыкает Саша и тянет Юрию руку — Александр.

— Саша, значит? — блондин хищно улыбается и крепким мужским рукопожатием закрепляет знакомство — Юрий.

— Все-же я предпочитаю, что бы меня звали Алексом — фыркает Лунцов и отворачивается от нового знакомого. На кухне повисает тяжелая тишина.

А что, собственно, говорить?

Ничего.

С одной стороны Александр дико ненавидел этого человека всей душой, он ненавидит всех, кто обижает его друзей. да-да, вы не ослышались. Богдана для Алекса была именно подругой, сестрой, но авторитетом матери она не обладала. «Старшими» Саша считал Ярослава и дедушку с бабушкой, но никак не Деку с Даной. сами как дети, честное слово!

Помнится, Декабрий рассказывал Александру про те светлые моменты, когда Богдана захлебывалась музыкой, сама играла веселые песенки, когда их дом погружался в музыку. тогда хотелось петь, танцевать и радоваться, а сейчас... Сейчас она играет только тоскливые, тяжелые мелодии на одной-единственной флейте, чаще всего прерывая свою музыкой внезапной мелодией из четырех нот, белее известной как «Дерево висельника».

Бывали даже такие жуткие моменты, когда Богдана включала телевизор, выбирала самые недавние выступления Русского Тигра и, прижав колени к подбородку, с невероятной тоской в глазах смотрела на грациозные движения Юрия. Порой ее пробивало на тихую грусть с такой светлой и невинной улыбкой, что скрывала собачью тоску и горе, когда она просто начинала говорить о Плисецком безостановочно. И как он похорошел, и как вырос, и как за ним толпы невесток бегают...

А с другой стороны...

Александр видел в Тигре то, что достойно подражания. Спокойствие, холодность, умение отвечать «нет»... Его достоинства можно перечислять и перечислять, на это и дня не хватит.

— Вы умеете на коньках кататься?

— А? — рыжий отрывается от телефона и с явным недоумением поворачивается к собеседнику. Ясно только одно: вопрос он не услышал.

Плисецкий фыркает, явно не одобряя такую заинтересованность юноши каким-то гаджетом.

— Саня, ты глухой? Я спрашиваю: все вы умеете на коньках кататься!

Ну что же, Юрий, готовтесь встретится с иронией Алекса. Просил же Сашей не называть...

— А «нас » вы кого имеете ввиду? — умел бы Александр поднимать одну бровь, то обязательно поднял бы — Все человечество или вы ко мне на «выках»?

— Ты до «выков» не дорос, потлатый — фыркает фигурист, немного морщась — Я имею ввиду вашу семейку. Ну ты, Ваня и Дана.

— Я превосходно — с плохо скрываемой в голосе гордостью заявляет Саша и в голове Юрия проносится «А это мы проверим» — Ваня еще нет, а Богдана кое-как через пень-колоду.

Фигурист откидывается на спинку стула и нахально заявляет, не скрывая улыбки на лице. Его начал забавлять этот паренек.

— Значит готовься. Завтра подниму вас всех в семь утра на каток, только попробуйте не встать — выдыхает тот, наконец-то расслабляясь.

Рыжий вздрагивает, пару раз хлопает глазками, дергается, но переводит взгляд на Плисецкого.

— А можно мне с собой подругу взять? — зеленоглазый с подозрением смотрит на него, мол, кто такая? — Мария Умарова, она давно хотела с нашей семьей куда-нибудь сходить!

Тигр кивает, мол, оʼкей, только иди спать. Александр улыбается и дует в свою комнату, из которой потом слышится:

— Маш, Маша! Представь себе, мы завтра на каток идем! Давай, ставь будильник на семь часов и только не прос... Ой, теть Кост! Да не, мы все идем. нет, не с ночевкой. Да не беспокойтесь вы, все с вашей дочкой в порядке будет!

Примечания: Короче, это можно считать Бонусной главой, ибо это уже никак с каноном не связано (о Господи, что я несу?) . Да и текст, слова так же стали потихоньку ска-а-а-а-атываться...
  в комментариях указана группа, в которой будут публиковаться короткие очерки душевного состояния одуванчика, опросы на темы фанфиков (один из них скоро будет) может даже и рисунки. Сюда вы можете задавать вопросы, но только не выходя за рамки
Ваш Одуванчик:)