Зараженная

— Не-не-не!

Выключив музыку, Богдана, словно мельница, замахала руками будто это были огромные двухметровые лопасти. Плисецкий, которому так и не дали докрутить тройной Аксель, недовольно сверлил глазами хрупкую Лунцову, что сейчас чуть ли не кидалась на него с кулаками.

После взятия в плен Юрия прошла неделя. Истрепав все свои нервы, розоволосая кое-как написала мелодию, переведя на флейту некоторые моменты из песни «Дерева Висельника» с добавлением некоторых других мелодий. Как только последняя нота была сыграна и записана, девушка козликом поскакала к Фельцману, что бы отдать заказ. В итоге тренер остался очень доволен произведением и не теряющая шансы Богдана с размаху в лоб спросила, можно ли ей хотя бы раз побывать на тренировке Юры, посмотреть, как тот будет «отплясывать» под ее мелодию.

Яков согласился и Лунцова в первый же день сорвала связки.

То, блин, у Плисецкого эмоций мало, то поворот не катит. В итоге программа была почти на половину исправлена, Юрий откритикован, а Фельцман доволен тем, что кому-то кроме него не нравится то, как Плисецкий подает программу.

Сейчас это уже третий или четвертый раз, когда Богдана приходит на каток дабы поорать на фигуриста и поворчать, что, мол, «никто не достоин моей музыки» или « под мою божественную мелодию катается это чудо-юдо-ноги-с-плеч»

— Да за такое катание я его прикончу, как Тарас Бульба своего бульбенка! Пендальгогика — мать всех наук.

Лунцова подошла к парню и, задрав голову (в росте разница у них почти в полторы головы), стала тыкать пальцем в пресс Юрия, буравя того глазами.

— Ухти-пухти, как страшно! Я уже в обмороке! — писклявым голоском (явно пародируя Богдану) пропищал фигурист — Может ты еще хочешь что бы шоколадку «Даунти » переименовали в твою честь?

— Юрий! — рявкнул Фельцман, хмурясь аки Капрал Леви — Послушал бы Богдану. Девчонка дело говорит.

«Девчонка» ухмыльнулась, попутно пытаясь дать парню свой профессиональный щелбан в харю. Харя отвернулась.

— Так пусть она сама покажет, как надо! — возмутился Плисецкий, немного отъезжая от бортика.

Девушка шумно сглотнула. Уж что-что, а кататься она, мягко говоря, не умела. мало того что в четыре года себе нос на льду разбила, так год назад еще и ребро себе чуть не сломала.

— Много чести! — вспыхнула розоволосая, невольно закашлявшись. Почувствовав знакомое першение в горле, Лунцова извинилась и вышла из помещения, направляясь в туалет.

Вид крови в раковине стал привычным для Богданы делом. Как и температура, не снижающаяся ниже 37.3, косые взгляды прохожих на улице и постоянное желание знакомых, с которыми она сталкивалась на улице, сорвать с ее лица медицинскую маску.

Высушив руки и заменив мед.маску на лице, розоволосая вышла из туалета и тут же уткнулась носом в грудь Юрия.

— Вот ты где! — недовольно прошипел парень и попытался схватить девушку за руку

— И где я вот? — Лунцовой удалось увернуться от его захвата и она отбежала от фигуриста на два метра назад. Уловив некоторые изменения в его росте, Богдана опустила глаза на его ноги. И расхохоталась.

— Ты что, совсем ту-ту? — она покрутила большим пальцем у виска — В коньках по коридору переться! Мальчик вроде взрослый, скоро в институт...

Плисецкий посмотрел на музыкантку взглядом практикующего психиатра, которому пациент сообщил, что по носу у него маршируют зеленые слоники.

— А ну не ёрничать! — гаркнул Юрий и все-таки схватил розоволосую за плечо, таща по направлению к катку.

— Принц на белом коне был раздавлен рейсовым автобусом по дороге к загсу?

— Рейсовый автобус сейчас раздавит и слишком обнаглевшую прынцессу!

***

— Ты что, действительно на коньках кататься не умеешь? —— Виктор, твою дивизию через колонну гномов! Не пугай человека! — Лунцова аж подпрыгнула, больно ударившись локтем об бортик катка.— Человека нельзя, а ее можно! — крикнул Юрий со льда, из-за чего получил гневный крик от Фельцмана.— Я тебе больше скажу — прошипела Богдана, грозя парню кулаком — Сколько увечий на этой каменной воде получила я смолчу. Э-э! Только попробуй меня на лед вывести, самолично утоплю!— Ямочка ты моя незакопанная! — Никифоров всплеснул руками. Наигранно, как «рашен традишен» девушки в ССР-ских фильмах — Да на месте мне провалиться, если я тебя хоть пальчиком толкну на каток!Смеется, а глаза «хитруушшшшие». Сразу видно, замыслил что-то.Лунцова скосила на него глаза, всем своим видом говоря что она ему не больно-то и верит. Пожав плечами, светловолосый покатил по льду к Плисецкому, оглядываясь в сторону музыкантки.Богдана недоуменно хлопала глазами, присаживаясь на пластиковое кресло и доставая из рюкзака учебник по русскому. Все-таки туберкулез-болезнь не простая. Заразиться легко, вылечиться трудно. Именно поэтому девушка ходила в школу раз в две недели, а все темы изучала с братом, нередко прибегая к его помощи. Сейчас же, когда она все свое свободное время проводит на катке, учебные часы срезались и ей надо бы догонять темы. Все-таки в этом году ЕГЭ сдавать...Но спустя двадцать минут, стоило только Богдане покончить с последним упражнением по русскому и достать химию, кто-то с силой надавил на ее плечи и закрыл глаза руками. В этот-же момент кто-то плюхнулся на колени розоволосой, стаскивая зимние ботинки.— А-а! — завизжала Богдана, пытаясь махать ногами. Но чья-то тушка упорно блокировала все движения — Я личность нервная и нравственно контуженная! Насилуют! Щас дам кому-то затрещину, голова отлетит!— А ну не дергаться! — рявкнул знакомый голос прямо над ухом. Юрий мгновенно сжал хрупкую фигуру Лунцовой.— А, не любишь подзатыльников, паразит! — запищала музыкантка, пытаясь укусить того за руки — Да что б ты на тушенку пошел! Полцарства за автомат Калашникова!Никифоров, который, видимо, и был той самой тушкой на коленях, принялся что-то с силой надевать на ноги Лунцовой. Когда же до нее дошло, что именно он надевает и куда именно хочет ее спихнуть, заорала пуще прежнего.— Виктор! Я тебе ласты поотрываю, а самого в воблу превращу и в пустыню телепортирую!— Я бы рад на это посмотреть — ухмыльнулся Плисецкий, в то время как Никифоров уже зашнуровывал последний конек.Когда на обоих ботинках красовались бантики, фигуристы потащили упирающуюся девушку на лед. Та брыкалась, вырывалась и всячески пыталась укусить кого-нибудь за палец, но все пальцы были в недоступном состоянии.— Простите, но все претензии к Виктору! — усмехнулся зеленоглазный, толкая Богдану на лед.Лунцова, как типичный «счастливчик», сразу же упала. Идея была, мягко говоря, не самая лучшая. Сейчас розоволосая могла легко (на пятой точке) доползти да скамейки и переобуть обувь, но, повернув голову по направлению палачей в лице Плисецкого и Никифорова, она заметила в руке последнего свои любимые зимние ботинки.— Виктор, мразь! — заорала на весь каток Богдана — ты представляешь себе, как я кататься должна? Я, блин, даже стоять не умею!С каждым словом внутри девушки нарастала паника. А что если она опять упадет? а если сломает себе что-нибудь? Лунцова всегда была слишком эмоциональной. И сейчас эта эмоциональность была явно лишней.Рядом раздался скрежет лезвий по льду и перед ней возникла чья-то рука. Подняв голову вверх Богдана увидела светлую челку и холодные глаза.— Вставай давай, только не реви!Шмыгнув носом, розоволосая ухватилась за руку парня, вставая на ноги. Но тут что-то снова поволокло ее вниз и она, ухватившись за черную футболку Юрия, полетела вниз.— Ю-ю-юрий, сердцеед — протянул Виктор, подъезжая к ним — Слезь с Даньки, ты ее сейчас раздавишь!Удивленный фигурист сполз с девушки, вставая на ноги. Лунцовой же помог встать Никифоров.Ну, а далее пощады не было. Все оставшиеся полчаса, фигуристы пытались научить музыкантку кататься. В итоге со смеху лежал на полу чуть ли не весь каток (это, естественно, были фигуристы, что занимались здесь) и сами «учителя»Богдана отбила себе все что можно и все что нельзя: на правой руке остались синяки из-за очень цепкой хватки Плисецкого, на копчике из-за постоянных падений и еще несколько фиолетовых пятен в разных местах.— Все! Я устала! — крикнула Даня после очередного падения.— Ну у тебя и выносливость... — протянул Виктор, почесывая затылок.— Зато мы завтра продолжим, верно? — хищно улыбнулся Юрий, потирая руки— Да идите вы... — Богдана села на льду и отвернулась — на юг...