Одно солнце на двоих

Я сижу в своей комнате, укутанная в плед, сжимаю кружку с остывшим чаем в руках и немигающим взглядом наблюдаю за каплями дождя, бьющимися о стекло.

Голова такая тяжёлая, что шея не выдерживает её вес, начиная болеть. А, может, это из-за того, что я сижу в неудобной позе уже около часа. Не двигаясь. Наверное, даже не дыша.

Убил, убил, убил.

Эти слова — словно звуки выстрелов — оглушают, давят, вводят в ступор. Пальцы рук начинают ныть и, поставив кружку на стол, укутываюсь сильнее, утыкаясь носом в пушистую ткань.

Телефон, лежащий где-то неподалёку, продолжает жужжать, оповещая об очередном сообщении. Но я их не читаю. Игнорирую. Знаю, что пишет он.

Сердце сжимается, в груди разрастается тоска и страх, а желудок неприятно скручивает. Мне хочется ему ответить, но ничего не могу с собой поделать. Закрываю глаза, ощущая покалывающую боль от того, что непрерывно рыдала.

Что же делать?

Как быть?

Как реагировать?

Глубокий вдох, протяжный выдох. И так несколько раз. Это помогает успокоить нервы и предотвратить истерику, рвущуюся наружу.

Хотя, разве можно быть спокойной в такой ситуации?

Разве можно быть спокойной, зная такую тайну?

Телефон снова скулит, так жалобно и тоскливо, что мне становится не по себе. Пододвинаюсь к столу, тянусь за ним трясущейся рукой. В шторке уведомлений вижу его фотографию. Боря продолжает писать, не унимаясь.

Боря: Я понимаю, почему ты не хочешь меня видеть и не отвечаешь.

Боря: Просто дай знать, всё ли с тобой хорошо?

Боря: Хотя бы прочитай.

Я оставляю эти сообщения без ответа, но всё же читаю. Только вот, не думаю, что со мной всё хорошо. Экран чернеет, на нём всплывает предупреждение о низком заряде.

Проведя рукой по грязным, спутанным волосам, принимаю решение принять душ. Встаю, скидываю плед, беру чистую одежду из шкафа и плетусь по пустой квартире. На кухне тикают часы, которые вчера купил папа.

Закрываю дверь, снимаю с себя пижаму и залажу в ванную. Включаю горячую воду, пар мгновенно заполняет пространство. Кипяток обжигает кожу лишь на секунду, а после, дарит неимоверное наслаждение.

Наношу шампунь на волосы, слегка массируя корни. Поднимаю руку, замечая, что меня трясёт. Слабость смешивается с расслаблением, практически сбивая меня с ног. Осев, я закрываю глаза и позволяю воде скатываться по плечам, спине и бёдрам.

Я унесу его тайну с собой в могилу. Буду молчать так, будто у меня нет языка. Никогда не намекну об этом, даже в шутку. Но не перестану вспоминать. Это признание выбито на подкорке, на самой стенке черепа. Оно мелькает в голове, хочу я этого или нет.

Не хочу.

Смываю шампунь сидя, потому что у меня совершенно нет желания вставать. Меня словно парализовало, как в тот самый день, когда он раскрыл мне свою тайну. Показал скелета в шкафу, который, к моему сожалению, оказался самым кошмарным.

Из-за собственных мыслей я не слышу, как хлопнула входная дверь. Папа бросил ключи на стол, прокашлялся, шмыгнул и, просеменив на кухню, поставил чайник кипятиться.

Бешенный стук сердца постепенно стихает, я беру себя в руки. Мне нужно вести себя как обычно. Так, как это было до этого. Включу навык актерского мастерства, который мне прививали в далёкие шесть лет.

Выключаю воду, вытираю тело наспех, переодеваюсь и, замотав волосы, выхожу в коридор. С кухни слышно мычание папы, он напевает что-то себе под нос, даже пританцовывает.

— Отлично двигаешься.— бросаю первое, что пришло мне в голову.— Не думал пойти на шоу «Танцы»? Мигель был бы просто в восторге.

— М-м-м,- тянет родитель, принюхиваясь.— В воздухе так и сквозит сарказмом. Интересно, в кого ты такая заноза?

— Даже представить не могу.— прыскаю я, наливая сок в стакан.— Наверное, это передаётся от отца, как, например, поза для сна. Ты заметил, что мы оба спим на левом боку?

— Конечно, ты чуть ли не с рождения так спишь.— хмыкает он и толкает меня бедром, освобождая пространство для того, чтобы залезть в холодильник.— А ещё от отца передаётся облысение. Но, вот прикол, я не лысею, а после тебя в душе так много волосни, будто там йети взорвался.

— Хочешь сказать, что я похожа на снежного человека?

— Ну,— он чешет затылок, оглядывая меня с ног до головы.— Просто констатирую факт.

Я закатываю глаза, издавая смешок. Допиваю свой сок и ставлю стакан в раковину.

— А где Боря? Почему он не заходит?

От упоминания его имени, внутри всё стягивается в тугой узел. Я пытаюсь сохранить спокойствие, пожимая плечами. Это выходит так неестественно, но папа этого не замечает.

— Я пойду спать, папуль.— тяжело сглатываю и иду по коридору, едва перебирая ногами.

Плотно закрываю дверь в свою комнату, падаю на кровать, зарываясь лицом в подушку. Непонятная слабость накрывает меня, словно одеялом, не даёт пошевелиться лишний раз. Тело немеет.

Зажмуриваюсь и в воспоминаниях снова всплывают его изумрудные глаза. Такие тёплые и ласковые, что дыхание спирает. Глаза человека, который способен на убийство.

Сердце скулит, тарабаня по рёбрам. Ему не прикажешь. Не заставишь остыть к тому, кто дарил самые яркие эмоции. Его не переубедить.

Кулон в форме солнца греет грудную клетку, лучи проникают внутрь, обдавая лёгкие жаром.

Я не хочу, чтобы солнце горело без него.

Поправляю растрёпанные волосы и убедившись, что выгляжу сносно, захожу в здание. Внутри пахнет перегаром, машинным маслом и сигаретами. Железная дверь громко хлопает, три пары глаз устремляются в мою сторону.

— Привет.— неуверенно произношу я, оглядывая парней.— Как дела?

— Принцесса решила наконец навестить нас?— радостно отзывается Гена, широко улыбнувшись. Он разводит руки в стороны и идет ко мне, а после, крепко обнимает.— Мы всё допытываем твоего Шрека расспросами о том, когда ты придешь.

— Чур я — Кот в сапогах.— бормочет Киса, держа в руках бутылку пива.— А ты, братан,— он обращается к старшему и на его губах появляется ехидная ухмылка.— Осёл.

— С хрена ли?!— тут же огрызается тот, морщась.— Я, вообще-то, Пряня. А ты больше похож на того принца чмошника.

— Чарминг.— поправляю я, хихикнув.— Он принц Чарминг, а не чмошник.

— Одно говно.— отмахивается Гена и подходит к Боре, который молча смотрит на меня.— Не стой как истукан, подойди, обними. Тебя что, учить надо, как с девушками общаться?

— Мы можем поговорить?— тихо прошу об этом, смотря в пол.— Наедине.

— Секретики?— весело щерится старший и, словив сердитый взгляд Бори, поднимает руки.— Лады. Кис, погнали за пивком съездим, пока голубки тут воркуют.

Киса поднимается со старого дивана, закатив глаза. Они выходят, оставляя нас вдвоём. Все слова, которые я хотела сказать, вдруг теряются. Во рту пересыхает и я начинаю нервно поправлять волосы.

— Я...— начинаю говорить, но тут же осекаюсь, не зная, с чего начать. Мне тяжело и ему тоже, это видно.— Я долго думала над тем, что ты сказал. Твои слова крутятся в голове когда я просыпаюсь, ложусь спать, ем, принимаю душ, тренируюсь.

Судорожно сглотнув, зажмуриваюсь, будто это действие поможет мне забыть всё. Будто поможет стереть это признание.

Мне не хотелось умирать от этого.

Я никогда не могла подумать, что испачкаюсь настолько сильно.

Что испачкаю свою душу такой дрянью.

Меня вдруг взорвало, нервные клетки лопнули и, похоже, не подлежат восстановлению.

— Это ужасно! Это... Это бесчеловечно! Так нельзя, слышишь?!— вопила я, кусая накрашенные губы, на которых не осталось живого места. По ним словно провели лезвием.— Что с нами будет? Что будет со мной? От этого не отмоешься.

Боря рвано выдохнул, прикрывая глаза на секунду. Всё это время он молчал, слушая мою истерику.

— Не важно, что будет дальше.— произнёс он, делая шаг навстречу.

— Не важно?— зашипела я, словно ядовитая змея — подойдёшь, и она укусит.— А что тогда важно?

— Что я с тобой. Был и буду.— Хенкин преодолел расстояние между нами, сгребая меня в охапку.

Такие крепкие объятия, которые за столь короткое время стали для меня родными. В них я снова чувствую себя счастливой и нужной.

Так нельзя.

Я не могу.

— Нам не по пути, Борь.— отпрянув, прячу слезящиеся глаза в ладонях.— Мне страшно, я боюсь. Всё так сложно...

— Враньё!— гаркает он, зло и тяжело дыша.— Ты — мой путь, и я готов идти по нему.

Мысли застыли в разбросанном порядке, язык не поворачивался сказать то, о чём я думала последние пару дней. Боль, скрывающаяся внутри, вырвалась, охватывая моё сердце.

Оно дрожало без его рук.

Без него...

— Будет ли это правильным решением?— шёпотом произношу я, задавая вопрос то ли ему, то ли себе. А может, вообще кому-то свыше.

— Твои мысли обманывают тебя, но не сердце. Я это знаю и чувствую.— тоскливо брякает он, стоя позади.— Солнце...

Это прозвище тихо слетает с его губ, и я больше не могу сдерживаться. Разворачиваюсь, падаю в его объятия, прижимаясь как можно ближе. Я хочу, чтобы он согрел меня. Хочу, чтобы сказал, что всё будет хорошо.

Хочу быть с ним.

К чёрту всё то, что было раньше!

— Прости! Прости меня!— хнычу как ребёнок, задыхаясь его запахом, который стал самым любимым.— Я такая дура, мне нужно было поддержать тебя, а не сбегать в тот день. Я просто... Я испугалась, это было так неожи...

Губы Бори не дают мне договорить, он пригвождает меня своим поцелуем, заставляя забыться. И снова пол под ногами испаряется, я крепче хватаюсь за его плечи, паря в открытом пространстве.

— Прости, что не выбрала тебя в тот день.— шепчу это в его губы, чувствуя, как он вытирает мокрые дорожки с моих щёк.

— Я позабочусь о том, чтобы ты всегда выбирала меня, как я выбираю тебя.— Боря снова целует меня. Мягко, трепетно, легко.— Больше не извиняйся, ты не должна этого делать.

Он выцеловывает каждый миллиметр моего лица, пылающего от смущения, слёз и рвущегося наружу смеха.

Я буду с ним, во что бы то ни стало.

Мой зеленоглазый сосед снизу, оказался моим наваждением.
______________________________________________

Буду рада, если вы поделитесь впечатлениями об этой главе! Вам не сложно — а мне приятно!❤️

Фанфики с Кисой, которые я советую прочитать;

«Мы встретились слишком рано»

«Сердце твоё- камень»

«Сквозь бурю| Адель и Киса| Чёрная весна»

«Уйдём во мрак»

Залетайте в мой тг канал, там много интересного!;)

Название тгк: |•ctk_sb•|

Тик ток: mbcr_ctk