Наступила ночь

— И зачем ты это сделала? — резко бросил Кён Джун, как только Дахён приблизилась. Он стоял, упершись кулаками в стол. Нервный, раздраженный, однако пытался держать себя в руках.

Она остановилась в паре шагов. Не испугалась. Хотя может стоило, она не особенная и для него не станет, поэтому любое резкое движение только настораживало. И всё-таки девушка не думала, что после всего он станет на ней срываться: он ведь не такой.

— Ты о чём?

— Не нужно, — устало. — Ты видела, мы почти вытащили правду. А ты влезла и всё испортила.

—  Я не испортила, — спокойно сказала она. — Я просто не дала вам устроить расправу, хотя вы и так...

Он фыркнул, развернувшись к ней.

— Мы и так почти сдохли. Один за другим. А ты мешаешь понять, кто следующий.

— Потому что всё, что ты сейчас делаешь — это пытаешься заглушить страх действием. Даже если оно бессмысленно. Я не думаю, что ты плохой, — мягко добавила она. — Я думаю, ты просто не хочешь терять контроль. А ещё больше — не хочешь терять людей. Это по-своему... очень правильно. Но не всё можно решить силой.

— А как тогда?! — вырвалось у него. Он стукнул кулаком по столу наконец посмотрев в лицо собеседницы. — Мы даже не знаем, кто следующий. Этот Дабом он... Чёрт возьми, мы сидим в ловушке, ты это понимаешь, Дахён? Мы как грёбаные крысы в коробке!

Она подошла ближе, осторожно.

— Да... Понимаю.

Он снова замолчал, только тяжело дышал. Плечи дрожали от гнева или напряжения — трудно было сказать. И тогда она, не торопясь, положила руку ему на локоть.

— Знаешь, мне ведь тоже страшно. Очень. Но я не хочу, чтобы мы начали превращаться в тех, кого эта игра хочет из нас сделать. Мы ещё люди, Кён Джун. Пока можем выбирать.

Он отвёл глаза.

— Я не знаю, что правильно, а что нет. Мне хочется, чтобы хоть кто-то рядом не сломался. И если это можешь быть ты... тогда я буду рядом.

Он сжал челюсть, крепче, потом чуть склонил голову, не глядя.

— Дерьмо, — пробормотал он.

Солнце било через окна по затылку, делая его силуэт резче, а лицо — почти скрытым. Дахён не уходила. Она ждала.

Кён Джун выдохнул. Громко.

— Что в этом такого?.. — хрипло спросил парень, не поднимая головы.

— М?

— Быть такой правильной и добродушной, — он усмехнулся. — Это даже злит немного.

— Хеюль тоже так говорит, — с лёгкой улыбкой произнесла Дахён, не вкладывая в слова ничего острого.

Он поднял голову. Глаза чуть сощурились. Лицо стало жёстче.

— Конечно. Этот...—Он издал сухой смешок.— Почему-то он у тебя всплывает в каждом втором разговоре. Прямо как рефлекс.

— Это не упрёк, — возразила она, чувствуя, как в нём нарастает волна недовольства, словно он пытается ею обороняться. —Просто ты сказал то же самое, слово в слово.

Он приблизился — на шаг, потом ещё. Теперь между ними оставалось не больше полуметра. Его взгляд стал искать в её лице хоть намёк на отторжение. Но её глаза те же, что и когда-либо, спокойные. Чистые.

— Ты меня с ума сводишь, — тихо сказал он. — Серьёзно. Когда ты рядом... даже дышать по-другому.

— Кён Джун...

— Что? — перебил он мягко. — Я знаю, это не время. Не место. Всё не так. Но я уже... —Он прикусил губу и отвёл глаза на секунду. — Слишком много думаю о тебе. Особенно, когда мы сидим в этих проклятых комнатах и не знаем, кто умрет дальше.

Она чуть вздрогнула. Не от страха, от того, как откровенно он заговорил. Он снова посмотрел на неё, ближе, чем стоило бы. Рука нервно скользнула по его затылку, как будто он борется с собой.

—Я не прошу... ничего. Просто... — Он на секунду замолчал. — Просто можешь не исчезать, ладно? Не умерай первой. Я не вынесу.

Сердце Дахён билось слишком громко. Она чувствовала, как лицо заливается теплом, но при этом холод пробегает по позвоночнику.

—Я не собираюсь умерать. Так что и ты постарайся. Обещай.

Он протянул руку, едва касаясь её пальцев. Тонко, неуверенно, может, боялся очернить её прикосновением.

Её пальцы остались в его ладони.

И на мгновение, всего на миг, этот ужасный мир перестал двигаться.

—Дахён?— прозвучало за спиной. Она машинально отступила назад.

***

Я знал, что она где-то здесь.
Слишком долго не появлялась. Слишком тихо себя вела. Это не было тревожным, до тех пор, пока я не увидел её с ним.

— Дахён?

Кён Джун.
Он стоял рядом с ней, чертовски близко. Не хватало только, чтобы он шептал ей на ухо. Я встал как вкопанный, сердце сжалось в кулак. Он что-то говорил, она кивала. Спокойно.
Слишком спокойно.
Дахён повернулась к двери, и взгляд её на мгновение стал растерянным.

—Я здесь, — отозвалась она. — Уже иду.

Зашёл внутрь, окинув взглядом комнату и задержавшись на Кён Джуне.

— Я искал тебя, — говорю ей. —Всё в порядке?

—Да, — она коротко кивнула. — Просто... мы разговаривали.

Глаза на секунду посмотрели на Дахён, потом снова на того.

—Джун Хи просил всех собрать в актовом зале.

Я положил ладонь на её плечо.
—Пойдём? — спросил, глядя только на неё.

Она повернулась ко мне. Глаза были мягкими. Слишком мягкими. Она улыбнулась мне. Я почувствовал, как внутри что-то сжалось: не от её улыбки, а от того, насколько легко она доверяет людям, даже когда не стоит.

***

Мы шли молча. Я чувствовал, как тепло её рядом, и это только сильнее злило.
Почему? Почему я должен ревновать к тому, кому она просто улыбнулась?
А ведь это не просто. Я видел, как Кён Джун на неё смотрел.

Я остановился.

— Ты точно в порядке?

—Хеюль, все нормально, не беспокойся.

— Что он тебе сказал?

— Он... — она замялась. — Просто испугался. Я думаю, ему было одиноко.

Сука... Ему одиноко. А тебе, Дахён? Тебе кто-то даёт право вот так просто быть для всех якорем?
Я не выдержал:

—Тебе все нужны, да? Всех жалеешь. Даже тех, кто, если что, первым тебя подставит.

Она взглянула на меня.

— Он не такой. Ему правда тяжело.

— Этот мудак небезразличен к тебе. И ты это знаешь.

—Хеюль... — в голосе у неё была не обида, а усталость. — А ты мне не веришь?

— Верю. Я, черт... Я боюсь, что ты не увидишь, насколько ты важна. Что кто-то другой это почувствует — то, что чувствую я. И ты снова захочешь быть "хорошей".

— Пересстань...—прошептала она вдруг, будто себе.— Юль, что с тобой?

— Я с ума схожу, когда вижу тебя рядом с ним, Дахён. Спокойная, тёплая — не для него всё это.
Мне хочется уберечь тебя подальше от всех идиотов. Где ты только моя. Где ты не будешь утешать других.

Она не отошла.

— Разве ты не знаешь, что я и так твоя? — спросила она. Глаза её были серьёзными, чуть блестели. — Юль, ты ведёшь себя по-детски. Не думаю, что сейчас время для того, чтобы выяснять отношения.

Она даже не пошевелилась. И мне пришлось сделать шаг назад, к чёрту все эмоции, но не сейчас. Не здесь.

— Я боюсь за тебя, — прошептал я. — Потому что не все в этой блядской игре захотят сохранить тебе жизнь так, как я.

Я ведь прав?