Глава 2. Часть 1
Такой добросовестный, старающийся звук, пытался не нарушить покой. Он был почти не слышен, но быстро эхом пронесся по коридору. Эта мелодия – лояльная, нежная, из-за чего хотелось бы плавно танцевать, кружиться, закрыв глаза. Она так не заметна, что как назло каждый обратил на нее внимание. Поэтому в следующее мгновение кто-то вдохнул — очнулся. Глаза один за другим раскрывались. Люди, словно под волшебством, поднимались с покрытыго ковром пола. Они все, как под копирку: неуверенные, обессиленные, с затуманенными взглядами. Они пытались вспомнить, что же было до этого? В голове всё путалось, показывалось обрывками. И казалось, это было только что, но, когда внезапно просыпаешься, всё выглядит как приснившийся кошмар.
— Что случилось? — поднимаясь на локтях, спросила Чжон Во.
Дахён моментально вскочила. Так быстро, что секундно в глазах потемнело. Её лицо, обычно полное спокойствия и упрямства, теперь было бледным, заплаканым, каким-то неживым. Такой испуганной и жалкой она ещё никогда не выглядела.
Она инстинктивно зажала рот рукой, сделала шаг — и тут же остановилась. Продолжала медленно, с остановками, двигаться вперёд, будто не решаясь. А вдруг она посмотрит — и что тогда? Что ей откроется? Мёртвый Юль? Нет. Нет, нет, она не могла думать об этом.
Пэк Ын Ха стояла чуть поодаль, уставившись в одну точку, её губы дрожали. На лице застыло то самое выражение — когда страх так велик, что ты даже не можешь заплакать. Остальные начали приходить в себя, осознавая вчерашний вечер.
— О нет... Бедный, бедный Юль...
За стеклом алой брызгой запеклась жидкость, простоявшая там уже долго, она стала заметно темнеть. Тогда Кан Дахён не сделала ничего, кроме как зарыдала, хватая ртом воздух, задыхаясь от волнения и страха.
— Почему… — прошептала Кан. — Почему Юль там?
Юн Со тут же подбежала, обняла её за плечи, прижала к себе, отводя подальше. Конечно, ей самой не по себе от всего этого, психически важко перенести эту чертовщину. Со понимала и разделяла боль Дахен, поэтому боялась, что это чувство из-за тяжелого давления убьет и ее, в худшем случае — она сама не справится.
Прежде чем закончилось предыдущие голосование, врач решил использовать свой навык на Хеюля
А Дахён... она не могла больше ждать. Не могла стоять на месте, не могла просто смотреть. Она сорвалась с места и побежала, спотыкаясь на ступенях, вниз, во двор. Туда, где был Хеюль. Где, может быть, ещё оставалась надежда. За ней, словно по наитию, бросились остальные. Никто не остался позади.
Ступени будто исчезали из-под ног. Кан Дахён почти не помнила, как оказалась на улице. Она уже мчалась по двору, хватая ртом холодный воздух, чувствуя, как ветер хлещет по щекам, смешиваясь с каплями дождя или, быть может, с каплями её слёз.
И вот — он. Лежал неподвижно у основания стены, засыпанный стеклом, изломанный.
— Юль… — её голос оборвался, срываясь в хрип. Она рухнула на колени, дрожащими пальцами коснулась его плеча. — Хеюль, прошу, открывай глаза...
Он был бледен. Слишком бледен, чтобы быть живым. Кровь уже не текла, только запеклась на коже, превращаясь в багряную маску.
— Хеюль! — закричал Нам Ён У, подбегая.
Юн Со догнала её, но остановилась в нескольких шагах, не решаясь подойти ближе.
И почему-то только сейчас стало заметно, как тяжело поднимается его грудь. Он сделал вдох, зате сморщился. Дрогнули пальцы. Веки чуть приподнялись, хотели найти источник шума.
— Хеюль, ты меня слышишь?!— выкрикнул Джун Хи, вглядываясь в его лицо.
У того судорожно задёргалась грудь. Он будто боролся с чем-то внутри, выныривая из-под толщи чужой воли, чужой боли. Его губы дрогнули.
— Дахён... — прошептал он едва слышно, одними губами.
Кан обессиленно прижалась к его груди, не сдерживая слёз. Он был жив. Он действительно был жив.
— Нужно в медпункт! — крикнула Юн Со. — Быстро, помогите!
Хеюля аккуратно приподняли. Он слабо держался на ногах, глаза не могли сфокусироваться. Всё тело обмякло.
***
Снова белые стены. Снова запах йода и стерильности. В медпункт мы сидели одни. Он на койке,опустив голову, а я возле него, рассматривая оголеный торс на наличие ран.
Кровь всё ещё проступает в уголках губ, но он молчит. Даже не жалуется. Лишь дыхание чуть сбивается, когда Дахён осторожно вытирает кожу ватным тампоном. Она не может на него смотреть — и не смотреть тоже не может.
— Тебе не больно? — спрашивает она.
— Я в порядке, — выдыхает он, краем глаза смотря в её сторону.
Он врёт. Она это знает. Не по словам, а по тем глазам. Там нет спокойствия. Только смятение, испуг и... недоверие. Он тоже чувствует, что его смерть должна была случиться.
Кан покачала головой. Нет, это не было нормально. Она не могла поверить, что он это говорит.
— Нет, Хеюль, — её руки невольно дёргаются, когда она положила их на его, сжимающую подушку. — Ты не в порядке. Ты ранен. Ты почти умер!
Её глаза блеснули слезами, но тот гнев, что присутствовал внутри, не утихал.
— Почему не говоришь, что больно? — сдерживая слёзы, она переходила на крик. — Как можно быть таким беспечным?! А что б я сказала твоей маме, если бы ты...
Слёзы, которые она так долго сдерживала, наконец прорвались. Горячие, горькие, почти злые. Она вытерла их тыльной стороной руки, как будто злилась и на саму себя за слабость.
— Я ненавижу, что ты молчишь, когда тебе плохо. Ненавижу, что ты закрываешься, будто справишься один, — говорила сквозь слёзы. — А потом я нахожу тебя… вот так. В крови. Полумёртвого. А если бы... "врач" не успел? Если бы ты... — она не договорила, просто всхлипнула, закрыв ладонями лицо, пытаясь унять дрожь.
Хеюль, казалось, сжался ещё больше. Он не знал, что ответить. Слова застревали в горле. Он ведь не хотел, чтобы она плакала. Никогда. Он просто не хотел, чтобы она боялась.
— Прости, — только и прошептал парень.
— Не надо "прости", — устало сказала Дахён, подойдя ближе и, наконец, осторожно приобнимая его. — Просто...Не оставляй меня.
***
Разом на всех смартфонах пришли уведомления. Одновременно заговорил громкоговоритель:
Перед закрытием последнего голосования, комиссар использовал свой навык
Затем снова что-то вроде короткой сирены.
Чхве Чжу Вон был казнён мафией. Чхве Чжу Вон был мафией. Все участники должны вычислить мафию и начать голосовать
— Где Чжу Вон? — тревожно спросила Юн Со, глядя на ребят.
Никто и не знал, лишь оглядывались друг на друга, не находя нигде одноклассника, что только пару часов назад был рядом.
Пак Урам, о чём-то задумавшийся, вышел вперёд.
— Громкоговоритель, — воскликнул он, указав пальцем за спину. — Кто отвечает за громкоговоритель? Почему он вообще включён?!
Хён Хо обратился к нему:
— Студия на втором этаже, — сказал он. — Давайте проверим её. Пошли.
Он даже не дождался остальных — побежал. Некоторые пошли следом за ним, другие не решились.
Оставшиеся — это Чжон Во, Юн Со, Джун Хи, Со Мин, Кён Джун, Сын Бин... Они направились на только услышанный крик.
Дверь в мужской туалет была распахнута. И там перед ними стоял Дабом. Лицо его вытянулось, глаза округлились. Он попятился к стене, спиной прижимаясь к холодной плитке. Его губы беззвучно шевелились.
Взоры были устремлены на кафель — чисто белый в прошлом. Сейчас на нём были брызги красной жидкости и… лужа. Огромная лужа крови за дверью кабинки. Кён Джун толкнул Джун Хи вперёд.
— Президент класса, открывай дверь.
Джун Хи даже не сопротивлялся — он замедлился, затем быстро толкнул дверь. Она ударилась о стенку и, оттолкнувшись, слегка прикрыла лежащего на полу парня. Он был мёртв.
Только краем глаза увидев это, все в ужасе вскрикнули.
— Что за...
— Он мёртв!...
— Это и-игра "М-мафия", — запинаясь, говорил напуганный Дабом. — Что, если мы тоже умрём?
Кён Джун от услышанных слов будто вскипел. Он вцепился в ворот чужой рубашки, сжимая так крепко, что Дабом думал — вот-вот задохнётся.
— Закрой свой рот, идиот! Кто сказал, что мы умрём?! — закричал Кён.
Юн Со подошла к телу. Она присела на корточки, краем пальцев коснулась крови, потерла жидкость на пальцах и поспешно обернулась.
— Кровь всё ещё свежая, — девушка не выдержала, резко закашлялась, хватаясь за грудную клетку.
— Президент класса, — обратился Кён Джун, схватив того за плечи и поворачивая лицом к себе. — Что же нам теперь делать? Что теперь?
— Сначала, — начал он, — мы должны выбраться отсюда. Скажите остальным, что нам нужно уходить с этого места.