худшие подруги

Тася
Тася! Мяч!
Слышу крик Карины и вскидываю руку вверх, за-
щищая лицо, но все равно получаю удар прямо по
пальцам. Со злости пинаю летящий к полу баскет-
больный мяч и вскрикиваю от боли, произающей
ступию.
Да что такое! Сегодня явно не мой день...
b...
Хотя нет. Почему же? Все было прекрасно, ров-
но до того момента, пока я не столкиулась в кори-
доре между спортивными раздевалками с Глебом и
его Ирочкой-Пупырочкой. Они зажимались прямо у
двери так, словно прощаются на сто лет, а не на пол-
тора часа. Хорошо хоть Глеб не привел свою возлю-
бленную прямо на тренировку, иначе вместо щита я
бы целилась только ей в лоб.
Прижимаю горящие пальцы к губам и отхожу к
стене. Взгляд улетает в направлении противополож-
ной части зала, где тренируются парни. Глеб с коман-
дой отрабатыват трехочковые броски. В груди что-
то жалобно скулит. Какой он все-таки...
Юдин выделяется из толпы. Так, наверное, было
всегда, но я не придавала этому особого значения.
Голос парня звучит громче, смех - ярче и вырази-
тельней. Он выше всех ростом и прыгает так, будто
собирается взлететь. Он классный и веселый. С ним
не бывает скучно, а еще...
Опускаю глаза в пол, ощущая новую волну чувств.
В последние дни у меня два состояния: либо я готова
рвать и метать, извергая разрушающую энергию, ли-
бо мне хочется свернуться калачиком прямо на полу
и зарыдать что есть сил. И приступы сменяют друг
друга так быстро, что мне страшно открывать рот
и говорить с кем-то, потому что я могу сначала на-
орать, а после извиняться со слезами на глазах. Аля
даже предложила к врачу сходить, потому что так ве-
сти себя - ненормально.
-Тась, ты как? - слышу рядом голос Дымар-
ского.
А вот этот крендель раздражает меня даже боль-
ше, чем существование Пупырочки, но... Ему еще
можно пожить. Недолго и не совсем счастливо. Ров-
но до тех пор, пока мы с Макаровой не придумаем
достойную месть.
-
- Нормально, - вздыхаю я, глядя на Олега, ко-
торый строит взволнованную и обеспокоенную мор-
дочку.
- Дай посмотрю. - Он хватает мою руку и подно-
сит к лицу, разглядывая ушибленные пальцы.
Так и хочется схватить его за нос и мотать из сто-
роны в сторону: пусть взмолится о пощаде! Делаю
глубокий вдох и тихий выдох... Как мне сейчас не
хватает Али рядом, только она может по-настоящему
меня успокоить. Но мысли о нашем примирении по-
могают не выпадать из образа. Олежа - козлина, и
ему придется за все ответить. Скоро... Очень скоро...
уверена до конца. Но занавес лжи падет, мы с Мака-
ровой получим цветы и овации, а вот Олежа...
- Внимание! - громко говорит Лариса Михай-
ловна, выходя из тренерской. - Мне срочно нужно
уехать. Закончите сами. Юдин, Козырь! Сюда!
Оставляю насупленного Олега и вместе с Глебкой
подбегаю к учительнице. Стоим с Юдиным плечом к
плечу и внимательно слушаем.
- С техникой у ваших ребят все неплохо, но с ко-
мандной игрой... - Лариса Михайловна недоволь-
но качает головой. - Глеб, вы выиграли последний
матч, но игру тащили ты и новенький. А вы оба -
выпускники. Что будет в следующем году? Тася,
она смотрит на меня и поднимает вверх указатель-
ный палец, - у вас намечается несколько игр после
праздников. Девочек нужно погонять. Проведите
дружеский матч сегодня? Это полезно для ребят.
- Э-э-э... - Глеб собирается возразить, но строгий
взгляд Ларисы Михайловны заставляет его переду-
мать. - Хорошо.
с
- До свидания, Лариса Михайловна, - произно-
шу вслед уходящей учительнице и поворачиваюсь к
Глебу, но его уже нет на месте.
Как бесит его игнор. Проглатываю обиду и на-
правляюсь за Юдиным в центр спортивного за-
ла. Смотрю на сильную спину, обтянутую черной
футболкой, а перед глазами всплывают воспоми-
нания...
Взъерошенные темные волосы, ростом пониже и в
мышцах поменьше, но та же легкая пружинистая по-
ходка и широкий шаг. Яс разбегу прыгала ему на спи-
ну, заметив в школьном коридоре, а Хлебка кружил
меня, пока я не начинала вопить что есть мочи.
Интересно, что будет, если я сделаю так сейчас?
Наверное, Глеб скинет меня на пол и просто пойдет
дальше... Хотя... Он уже это сделал.
- Играем, девочки против пацанов, -
бросает
Глеб, оглядывая собирающихся вокруг него ребят.
Замечаю по лицам девчонок, что они не очень-
то рады. Играть против парней весело, но силы не
равны. А если нет надежды на победу, нет и на-
строя.
- Сделаем замену игроков, - говорю я, останав-
ливаясь рядом с Глебом.
- Нет, - отрезает он.
- Да! - рычу я, поворачивая голову в его сторону.
Глеб искоса смотрит на меня и снова повторяет:
- Нет!
Сжимаю кулаки, готовясь к долгому спору, но
внезапно на помощь приходит мой лживый герой:
- Я сыграю за девчонок, Глеб. Не проблема.
Мои аплодисменты Дымарскому. Сейчас его по-
зерство очень даже кстати. Только я не хочу играть с
ним в одной команде.
Вот и решили. А я сыграю за парней, - растя-
гиваю губы в победной улыбке.
выплевывает Глеб.
- Еще чего! -
Все... Поворачиваюсь и толкаю Юдина в плечо,
чтобы и он повернулся ко мне лицом. Задираю под-
бородок, глядя ему в глаза. Ну и шпала вымахала,
ре-
прям шею сводит от неудобного положения. Но я ре-
шительно сверлю Хлебку взглядом и упираю руки в
бока.
- Юдин, что за детский сад? Я не брала твою ло-
патку и ведерко не ломала. Мне нужно погонять дев-
чонок, поэтому лучше быть в команде соперников.
Или ты как капитан еще настолько не состоялся, что
не понимаешь элементарных вещей?
-Не нарывайся, Козырь, - сквозь зубы высекает
Глеб, устрашающе нависая надо мной.
- А то - что? - Не ведусь на провокацию, самое
страшное он уже сделал, больше меня ему нечем на-
пугать.
Оглушающая тишина повисает на площадке, из
коридора доносится храп охранника, а мы с Глебом
продолжаем таращиться друг на друга, закипая от
злости. Но все меняется в один хлопок его длинных
темных ресниц. Юдин вдруг смягчается и первым от-
водит взгляд, словно скрывает в нем что-то особен-
ное для меня.
- Только не забывай, кто в команде капитан, -
говорит он и отходит к корзине с мячами.
- Не забывай, кто капитян, - тихо кривляюсь я
и направляюсь к девчонкам, чтобы дать наставления
перед игрой.
Матч выходит жарким и подвижным. А еще ме-
ня радует, что мы с Глебом, не договариваясь, ду-
маем об одном и том же и действуем практически
одинаково: держимся на вторых ролях, позволяя
команде полностью погрузиться в процесс. За-
то Дымарский как заноза в одном Я поцеловала Глеба, и он теперь меня нена-
видит, - говорю я и стираю очередную слезинку с
щеки.
тихонько всхлипывает Аля. - Приходи
Тась,
- ти
ко мне. Вместе поплачем. Меня сегодня Макар от-
шил.
- Буду через двадцать минут.
- Жду. месте. Куда ни
глянь - везде он.
- Олег! - кричу я. - Дай пас Насте!
- Ты в команде соперников, солнышко. Так что
не указывай мне, что делать, - бросает он и несется
в атаку один.
Идиот...
Идиот, - бурчит Глеб, пробегающий мимо.
Ты не лучше», -
- отвечаю ему мысленно и тяже-
ло вздыхаю.
Парни ведут с отрывом в три очка. Последний
тайм. Олег напрочь забывает о команде, и я, не вы-
держав, несусь к нему. Покидаю свою зону и обхо-
жу парочку девчонок, которые даже не пытаются
мне помешать. Умницы какие. Наверное, жить хотят
больше, чем победить. Дымарский встречает меня
насмешливым взглядом, умело играя мячом.
мн
-
- Ну... попробуй, - дразнит он.
Злобно прищуриваюсь, оценивая ситуацию.
ю.
Ох, милый... Я не только попробую.
Обманным выпадом заставляю Олега качнуть-
ся на месте, потеряв бдительность. Забираю мяч из
его рук, обвожу за спиной и бросаю назад не глядя.
Поворачиваюсь спустя секунду и вижу именно то,
что ожидала. Глеб принимает «слепой» пасс и тут
же отправляет мяч в кольцо соперников, взмывая
вверх.
- Эй! - возмущается Дымарский.
- Я - в команде соперников, пупсик, - произно-
шу я и убегаю.
Навстречу мне несется счастливый Глеб. Лыбит-
ся так, будто у него сегодня день рождения и родите-
ли разрешили до прихода гостей съесть шоколадную
машинку с верхушки праздничного торта.
Этот трюк у нас никогда не получался, хоть мы
даже отрабатывали его какое-то время. Глебка под-
нимает руку, и я хлопаю по ней раскрытой ладонью,
как в старые добрые времена. А потом... Мир исчеза-
ет: Юдин заключает меня в крепкие объятия. И мне
не хочется отбиваться и вопить, что он вонючий и
потный. Прижимаю голову к его груди, чувствуя, как
быстро и сильно бьется сердце. Так же, как и мое.
И совсем не от бега.
- Юдин, мы вообще-то играем, - говорит Дымар-
К
ский с явным намеком «не тронь - это мое».
- И ты проигрываешь, - отзывается Глеб, отпу-
ская меня, не удостоив взглядом.
Поворачиваюсь к Дымарскому, и, честное слово,
если бы мой рот открывался достаточно широко, то
откусила бы ему голову прямо сейчас.
- Пять минут! - оглашает оставшееся время Са-
ша Рябинина, и раздается рокочущий свист.
Перестаю следить за мячом, в голове шумит, а ду-
ша протестующе мечется из угла в угол. Все так за-
путалось, что я не понимаю, как себя вести. Тяжелая
усталость давит на затылок, и я на мгновение опу-
скаю веки, чтобы справиться с эмоциями, но меня
отвлекают странный грохот и взволнованные вздохи.
Распахиваю глаза и не понимаю, что происходит.
Под одним из баскетбольных колец на полу валяют-
ся Глеб и Олег, сцепившись друг с другом. Мелькают
кулаки и слышится ругань, а забытый баскетболь-
ный мяч катится под скамейку, будто не желая уча-
ствовать в драке.
- А ну прекратите! - кричу я и срываюсь с ме-
ста. - Гоша, Женя! Разнимите их!
Лимарев и Ложкин смотрят на меня, как на ума-
лишенную, и продолжают наблюдать с восхищением
и интересом за потасовкой.
- Глеб! - ору я, замирая над дерущимися пар-
нями.
Юдин сжимает шею Дымарского, вдавливая его
затылком в пол. Олег прикрывает руками лицо, пе-
реставая сопротивляться.
Глеб, - повторяю тихо, но жестко. - Отпус-
ти его.
Да пожалуйста, - отвечает
он и
поднимается
на ноги. - Девочки победили. Тренировка окончена!
Голос парня гремит на весь зал, а от топота тя-
желых шагов вибрируют стены. Бросаю взгляд на
потрепанного Олега. Губа разбита, а в остальном
жить будет.
- Принесите ему холодную банку «Колы» из ав-
томата, - обращаюсь к Карине и Насте, которые по-
слушно кивают. - Узнаю, что кто-то рассказал учи-
телям или директору, будете выглядеть хуже, чем он.
Теперь свободны.
В гробовой тишине покидаю спортивный зал сле-
дом за Глебом.
Толкаю дверь, выходящую на задний двор шко-
лы, и на бегу застегиваю куртку, которую успела на-
кинуть поверх спортивного костюма. Сегодня целый
день идет снег: крупные пушистые хлопья, напоми-
нающие пух, падают с неба. На ровном белом ковре
видна только одна дорожка свежих следов, и я знаю,
кому она принадлежит. Кроссовки тонут в сугробах,
но я продолжаю идти. Оглядываю летнюю спортив-
ную площадку и сворачиваю влево, где из-за лысых
кустов торчит темная макушка.
- Что ты творишь?! - с ходу набрасываюсь на
Глеба.
ма
Тась, уйди, пожалуйста...
Замечаю в его руке сигарету и выхожу из себя.
Меня ослепляет яркая вспышка, вызванная взры-
вом чувств, что я пыталась сдерживать все это время.
Раз!
Выбитая руки Глеба сигарета летит в снег.
Пачка отравы отправляется в далекий полет.
Глеб хватает меня за плечи, встряхивая, а я ору,
что он - неземной придурок.
Толкаю Глеба в грудь, и он валится на спину, утя-
гивая меня за собой.
Смотрю в родные сердцу карие глаза и опускаю
голову, прижимаясь губами к его губам.
Бесконечность.
Я и не думала, что поцелуй может заставить по-
чувствовать безграничность и беспредельность так
кино и остро. Я не выбирала Глеба. Не обдумывала
свою симпатию. Даже не знала о ней до недавието
времени. Но она есть. И она настоящая.
Глеб обнимает меня одной рукой, а второй обла-
тывает затылок. И вот мы два дурака, что знакомы с
детства, лежим в сугробе и целуемся во дворе школы,
пока снегопад скрывает нас от лишних глаз.
Теряю счет времени, ощущая только его горячие
губы на своих и жар собственного сердца, которым
можно было бы отопить небольшой городок. И мне
кажется, что беды позади. И все теперь точно будет
идеально, но...
Глеб резко отстраняется и толкает меня в бок. Под-
вовременно поднимаемся на ноге, свет тает на от-
крытой коже и морозит пальцы руках. В глазах
Одна - такая же метель, что и метет вокруг
Комир, ты сдурела совсем? Еще вена игра-. Что? - опешив, спраши
Тебе всегда мало, да? Всего и побольше! Твоя
жадность меня достала. И Олег нужен, и я. А завтра
еще кто-нибудь добавится. Люди - не игрушки. Те-
бе самой не надоело?
- Глеб, я...
- хочу объясниться, но голос слиш-
ком сильно дрожит от волнения и услышанных гру-
бых слов.
- Хватит! Не хочу тебя слушать! И знать не хочу!
Слышишь? Не вздумай больше ко мне подходить!
Юдин разворачивается и оставляет меня стоять
ледяной статуей. Перевариваю его слова и не могу
поверить. Медленно моргаю, слезы падают с ресниц
и катятся по щекам, стягивая кожу. Не могу сделать
вдох, будто меня только что с силой пнули в живот.
«Лучше бы я тебя тоже не знала», - проносится в голове.
Потому что эта боль не сравнима ни с чем на све-
те. Опустошающая и оглушающая. Минус бесконеч-
ность.
Когда я возвращаюсь в раздевалку, там никого
нет. Мельком вспоминаю об Олеге и достаю из сум-
ки телефон
- Да? - отвечает Аля после пары гудков.
- У меня две новости... Хорошая и плохая.
- Хорошую, - вздыхает подруга, и я чувствую,
что настроение у нее даже хуже моего. - Плохих-то
хватает.
- Дымарский сегодня получил по морде, - без
особого удовлетворенияЯ поцеловала Глеба, и он теперь меня ненавидит, - говорю я и стираю очередную слезинку с
щеки.
тихонько всхлипывает Аля. - Приходи
Тась,
ко мне. Вместе поплачем. Меня сегодня Макар отшил.
- Буду через двадцать минут.
- Жду.

Аля
Арнольд бредет вразвалочку по шумному вечер-
нему проспекту, оставляя забавные следы на свежем
снегу. На улице к вечеру похолодало. Мороз щиплет
щеки, под ногами весело поскрипывает снежок...
В такую погоду и разговаривать особо не хочется, но
Маню сильный «минус» ничуть не смущает. Она, как
обычно, трещит без остановки всю дорогу. Слушаю
сестру вполуха, потому что нет никакого настроения
вникать в сюжет ее нового любимого сериала. Сегод-
ня вечером к маме в гости должны приехать подру-
ги детства, поэтому дома с утра творилась суматоха
с готовкой и генеральной уборкой. А ближе к вече-
румама решила отправить нас с Маней с ночевкой к
бабушке. Еще и Арнольда предложила взять, потому
как Арни вечно крутится под ногами и имеет вред-
ну
ную привычку разваливаться на полу посреди кух-
ни. Мешает, как и мы, в общем. «Заодно и выгуляете
его», - напутствовала нас мать, протягивая варежки
укутавшейся в шарф Мане. У родительницы с подругами за несколько лет скопилось слишком много новостей. Да и мне, если честно, не хотелось оставать-
ся дома. В комнате в такой ситуации не отсидишься:
ведь обязательно пристанут малознакомые женщины
с расспросами об учебе и женихах... И если с учебой
у меня все более или менее понятно, то с женихам сложно.
Иней топорщится на голых липах, в свете уличных
фонарей пляшут снежинки. Но мне не до зимней красоты. Всю дорогу я думаю о том, в какой момент в душе образовались такие пустоты. Макар, Макар, Макар... И мысли только о нем. Дни и ночи думаю о нашем поцелуе и о том разговоре после школы...
- Ты меня совсем не слушаешь! - капризно заявляет Маня.
Мы в очередной раз останавливаемся у одного из
столбов, который Анри долго-долго обнюхивает.
- А? Прости... Что сделал этот твой...
- Помер, - бурчит Маня.
- Как помер? - удивляюсь я. - Уже? В конце
первого сезона? Как много я пропустила...
- Ага, и потому что ты меня не слушаешь! - возмущенно повторяет Маня.
- Прости, Манник, - вздыхаю я. - Не до этого
как-то.
- А я знаю, о чем ты думаешь... - загадочно гово-
рит Маня. - Вернее, о ком.
- И о ком? - вяло откликаюсь я. Арнольд в этот
момент телепает вдоль сугроба.
Я уверена, что Маня назовет имя Олега, но сестренка вдруг выдает:
- О Макаре!
- С чего ты так решила? - настораживаюсь я.
Дома я старалась никак не выдавать свою симпатию к Бойко. Неужели Маня научилась мысли читать?
А нечего на его странице целыми днями сидеть.
Маня! - ору я возмущенно, и Арнольд на секундудаже останавливается, оборачивается и внимательно смотрит на нас воспаленными красными глазами
-Ты лазила в моем браузере?
Я реферат готовила по истории, - оправдывается Маня, впрочем, без особого сожаления в голосе. - Пока ты в школе была. А что? У меня ноутбук
полетел...
Я не нахожу слов. С утра мы успели поссориться с сестрой из-за того, что она без спроса взяла мою
новую блузку. Когда я развопилась, мама предложи-
ла пойти на компромисс и дать младшей сестре какую-нибудь другую вещь. Тогда я великодушно разрешила взять белую рубашку. На что Маня не мор-
гнув глазом сообщила, что рубашка лежит в стирке
с пятном от «Колы»... Ох, как я была зла! Мы чуть
не подрались. Подозреваю, поэтому родительница и
отправила нас к бабушке... Проветриться.
- Нучто? - хитро прищуривается Маня.
Мы больше не в ссоре. Помирились сразу, как
только вышли из подъезда. Я отходчивая...
- Что? - вяло откликаюсь я.
- Ты все-таки решила ответить ему взаимностью?
- Маня, тебе какая разница?
- Как это какая? - оскорбляется Маня. - Макар
мне - не чужой человек, между прочим. Сколько мы
часов с ним на кухне проболтали...
Да уж, - обескураженно отзываюсь я.
В то время как я отсиживалась у Таси, Макар не терял надежды завоевать мое расположение, околачиваясь у нас дома. К Мане Бойко всегда относился
хорошо, несмотря на то, что она младше. Я бы не стала развлекать чью то сестренку... Даже если бы
было в моих интересах.
- Как будущего жениха своей старшей сестр
Макара одобряю, - заявляет Маня.
Какого еще жениха? Манька, с ума сошла?
Он намного лучще, чем ваш Олежка Который
и с тобой, и с Тасей гулять успевает... Я ж тебе говорила, что их вместе видела! А Макар - он преданный... Ладно, забирай его себе. С ним мне все равно
ничего не светит. Слишком большая разница в возрасте. Макару в январе восемнадцать. Пять лет
лая пропасть...
Мне хочется возразить, что пять лет - не такая и пропасть, будь мы все немного постарше, но сейчас не могу спорить с Маней. Она права. Кроме того,
Маня скромно умолчала о столь немаловажном нюансе, как симпатия самого Бойко. Маня-то Макар как девушка не нравится. Да и сама сестренка в последние несколько дней прицепилась к нам с мамой
с рассказами о каком-то Боре, который записался в
ту же танцевальную студию, что и Маня. Неужели
мечты о Бойко в прошлом?
Как этот учебный год переворачивает все с ног на
голову!
- А ты знаешь, когда Макар в тебя влюбился? -не отстает Маня с вопросами о Бойко.
Мне разговор дается нелегко, поэтомусначалаяи
отвечать не хочу, лишь морщусь, как от зубной боли.
Но потом говорю:
- Да. На городских соревнованиях, когда нас в
пару поставили.
- А вот и нет, - лукаво улыбается Маня. - Kогда был конкурс сочинений среди параллели и самые лучшие сочинения зачитывали... Помнишь
такое?
Когда мы писали о мечте всей жизни?
уточняю я, что-то смутно припоминая.
Ага. Макар сказал, что твое сочинение при всех
зачитали... Кто-то мечтал получить велосипед или
телефон, кто-то игрушку дорогую... А ты мечтала о
настоящем еноте. Чтобы он пожил у тебя хотя бы
один день, Дурочка ты у нас, конечно! Неужто такое было?
Живой енот действительно был моей заветной
мечтой детства. Я хотела, чтобы он подружился с
Арнольдом, устраивал милый бардак в наших комнатах, а вечером мы вместе смотрели мультики, раз-
валившись на диване, и я гладила бы его мягкую серую шубку... А самое главное - мне хотелось вместе
с ним стирать вещи. Казалось, что это так весело и
необычно. Вот о чем я и написала в сочинении, еще
будучи в начальной школе. То сочинение прочитали на всю параллель. Не знаю, почему учительница
выбрала мою работу, возможно, из-за образности и
интересных сравнений... Но ребята, слушая про енота, ржали как ненормальные. Будто я анекдоты настрочила. С тех пор мне пришлось поменять мечту...
Тем более что на тот момент она оказалась неосуществимой. Мама сказала, что хватит нам и Арнольда,
папа недавно купил новую стиралку-автомат, а бар-
дак мы с Маней и сами неплохо умеем устраивать.
Она за дочерями убирать не поспевает, а тут еще и
енот...
- И что такого в сочинении? - пожимаю я пле-
чами. - Дурацкое. Да и все, кроме Таси, потом надо
мной смеялись.
Макар не смеялся, - заявляет Маня,
сказал, что в нем что-то есть... Его умилило и запенило,
в общем. Это как попросить отца привезти цветочек
аленький.
Я задумчиво молчу, а после тяжело вздыхаю.
- Да уж, Манюня! Мальчики - странный народ
Никогда не знаешь, по какой причине ты можень по-
нравиться... Только толку-то теперь? Макар меня и
знать не хочет.
- Из-за того, что ты их с Алиной рассорила?
пристрастием продолжает допрос Маня.
Будто мы с ней на ток-шоу, где я гость, а сестра
приставучий скандальный ведущий. Вообще мы редко говорим на такие темы. Маня мне кажется еще маленькой для подобных бесед. Даже сейчас, когда мы
останавливаемся в глухом сквере, она с восхищением
пялится на другую сторону дороги, где рядом с торговым комплексом наряжают высоченную ель. Вижу,
как сестра с неописуемым восторгом разглядывает
игрушки и украшения... Ребенок! А все туда же: Боря, Макар, Пак Чимин...
- Ничего я их не ссорила! - возмущаюсь я. -
Они сами... И вообще, не хочу я о Бойко говорить.
Он меня отверг, пускай теперь...
Внезапно я замолкаю и тоже смотрю в тусторону,
где устанавливают елку.
- Теперь что? - в нетерпении поторапливает ме-
ня Маня, а затем перехватывает мой взгляд. - Ты
кого увидела?
Недалеко от входа в торговый центр стоит Юдин.
Парень смотрит на часы и явно кого-то ждет. Все,
что мне сейчас нужно, - выйти из сквера и перебежать проезжую часть.
взглянув на прогуливающегося Арнольда.
Пес к тому времени с важным видом принимает
силячую позу, чтобы сделать свои дела.
Что? Сейчас? Нет-нет-нет! - протестует сестра. - Қуда ты? А мне за Арни убирать? Хитренькая!
Я быстро, Маня! Туда и обратно!
Не даю договорить сестре и, срезав путь, перелезаю через невысокий кованый забор, провалившись
в итоге обеими ногами в сугроб. За пару секунд добираюсь до пешеходного перехода и перебегаю дорогу на мигающий зеленый. Больше всего переживаю из-за того, что Юдин может ждать свою подружку - Иру Покровскую из десятого. Тася говорит, они
с сентября встречаются... Ушлые десятиклассницы!
И откуда они свалились на наши бедные головы?
И если на моей личной жизни можно смело ставить крест, то любовь Таси еще можно спасти. Нет
сил смотреть на печальную Козырь... Как же она
страдает. А ведь эти два гордых упрямца в жизни не
поговорят по душам, продолжают мучиться и дуться друг на друга... А в том, что Глеб терзается так же,
как и Тася, я ни капельки не сомневаюсь. В школе
Юдин по-прежнему смотрит на мою подругу так, что
уменя сердце от тоски сжимается. Неужели она этого никогда не замечала?
Едва позорно не поскользнувшись в последний
момент, добегаю до крыльца торгового центра. На-
роду вокруг много, за спиной у елки жужжит подъемный кран, из динамиков над головой льется.
Привет! - пытаясь отдышаться Привет, Аля,
с удивлением откликается
Юдин.
Парень явно не ожидал меня здесь увидеть. В жизни мы не так много общаемся, обычно лишь перекидываемся дежурными фразами «привет-пока». Признаться, поначалу Глеб мне не нравился... Наверное,
я просто ревновала Тасю. Но позже смирилась и поняла, что для Козырь присутствие в ее жизни Глеба
нечто такое же естественное, как рисовать ровные
стрелки каждое утро и есть макароны со сгущенкой.
Кого ждешь? - без стеснения спрашиваю я.
Родителей, - с удивлением отвечает Глеб, заглядывая мне куда-то за спину. - Они диван новый
покупают. Мне надоело в мебельном торчать. Решил
воздухом подышать.
- Мм, понятно, - мычу я.
А дальше - молчу. Не знаю, с чего начать. Такой
щепетильный разговор.
- Аля, тебя Тася подослала? - вдруг спрашива-
ет Глеб.
- Тася? Нет конечно! - качаю я головой.
Я... сама. Но ты правильно понял, что поговорить я
хочу о ней... Вернее, о вас.
- О чем мы еще с тобой можем разговаривать? -
усмехается Юдин.
Верно. Больше общих тем, кроме Козырь, у нас
быть не может.
- Она тебе сообщила о том, что случилось после
тренировки? Вы наконец помирились и снова дели-
тесь друг с другом всем-всем?
Да! И это круто! Будто крылья вырастают за спиной... Но надо оставить лирику. Сейчас не до нее.
- В том числе и парнем? - добавляет Юдин. Вот и колкость. Ведь официального разрыва отно-
шений с Дымарским не было ни у Таси, ни у меня...
Я до сих пор ничего не ответила, и Глеб сухо продолжает:
То, что произошло, уже не повторится. Я не хотел. У меня и девушка есть... Не знаю, что задумала
Тася, но я в ваших играх...
Глеб, Глеб, послушай! - пытаюсь перебить я,
но парня не остановить: ему небезразлична эта тема.
Я - не этот ваш осел Дымарский. Если Тася хо-
чет вызвать его ревность или...
Да любит она тебя! - выкрикиваю я надрывно.
В тот же миг лицо Глеба озаряст яркий теплый
свет за моей спиной рабочие зажигают сль. В карих
глазах Юдина бликуют желтые огоньки
Любит? - переспрашивает Глеб - Тжя меня
любит? С чего бы?
«Вдруг»... Просто так бываст, что люди осознают
свои чувства внезапно. Восгда так и происходит!
Неужели любовь можно спрогнозировать?
Так получнлось. А ты, Глеб, сразу полюбил Тасю? - спрашиваю я. - С самого первого дня? Ведь,
кможно, тоже поначалу относился к ней просто как
кдругу - Глеб хмурится и кочет мне возразить, но
теерь я не даю вставить сму ни слова: - И ты се любишь, я знаю. Я все важу! И данно... Но до нее не сра-
зудовелю Что имеем - не храним, понимаешь? Каждый по-своему приходит к своим чувствам... Гланное,
что пришеел...
Я говорю нервно, сбивчиво, божсь что-то унустить. Вероятно, Глеба путает мож горячность, но я
выплескиваю все, что сковилось... Да и тоже влюбилась ках-то нечаянно «вдрут».
Аля, ты в порядке? - осторожно спрашивает
Глеб, когда я немного затихаю.
- Ага, - шмыгаю носом. Не представляю, куда
себя деть... Снова так тоскливо. - В общем, я сказала все, что хотела. Тася тебя любит и мучается... А теперь - разбирайтесь сами!
Поворачиваюсь и бреду в сторону сквера. На противоположной стороне улицы замечаю в толпе про-
хожих растерянную Маню с Арнольдом на поводке.
Как хорошо, что я не одна... Сейчас придем к бабуш-
ке. Будет светло, тепло и уютно. Станем пить чай и
болтать на отвлеченные темы... Очень хочется пере-
стать хотя бы секунду о своей тоске не думать.
На светофоре все-таки оборачиваюсь. Глеб стоит
недалеко от украшенной нарядной ели и задумчиво
смотрит мне вслед.