Грязь
Мы пробежали, наверное, полрайона. Нам постоянно казалось, что нас преследуют. Поэтому, когда дыхалка совсем чуть было не сдохла, мы завернули за угол здания и облокотившись о стену, пытались отдышаться. Обоих при этом распирало от смеха.
— Отстала? — спросила я.
— Конечно, отстала! Нет, блин, бегает в свои шейсят семь, — отозвался Марат, опираясь на колени.
— Тьфу, прогульщики, — плюнул в сторону дед, идущий мимо нас. — В наше время все учились!
— Дед, иди своей дорогой! — отмахнулся Суворов. — Если б учились, работали бы нормально, а не на заводах каждый третий...
Дед начал было возмущаться, а Марат петушиться. Поэтому я обняла его поперек туловища и стала тянуть в сторону.
— Кого чертями назвал, эу! — психовал Суворов.
— Идем, идем, идем. Хорош уже, — усмехалась я.
— Ну а че он? Черти... я ему покажу чертей! — не успокаивался парень.
Я остановилась, поднялась на носочки и уверенно накрыла его губы своими. Марат аж замер от неожиданности. А потом вдруг крепко прижал меня к себе и зарылся одной рукой в мои волосы. Второй он держал мою талию.
Спустя, как мне кажется, вечность, в наших легких закончился воздух и мы отстранились друг от друга, судорожно глотая кислород.
— Вот такой способ заткнуть человека мне нравится, — хохотнул Марат.
— Попробуешь применить — я покажу тебе другой. Помогут мне с этим мои Правая и Левая, — усмехнулась я.
— Понял, не дурак, — прыснул Суворов, поднимая обе руки вверх.
Мы решили пойти еще погулять. Бродили везде, куда доходили. Мы забыли обо всем, о семьях, об учебе, о проблемах, о делах... и о том, что вся Казань поделена на части, пригадлежащие разным группировкам.
***
— Да ладно? Серьезно взяли и отшили? — спрашивала я.
— Прикинь. И главное, за что?! Просто не знал чувак, что к Старшему двоюродная приехала и на этом попался. Так и стреляй у прохожих, а окажктся, что это прабабушка внука племянника соседа бывшего десятиюродной сестры брата Старшего, — распинался Марат, рассказывая забавные истории из своей уличной жизни.
Я засмеялась. И вдруг мы оба услышали голоса, которыеприближались к нам.
— Универсам решать надо. Кащей оборзел уже, не по-детски гасится, еще и на нашей территории торгует, — возмущался один из незнакомцев. К своему ужасу, по голосу я узнала одного из Киношных, что напали тогда на нас с Маратом.
Суворов быстро схватил меня за руку и нырнул в какую-то дырку в заборе, потянув и меня за собой. Мы забрались в какие-то кусты и замерли, ловя каждый шорох.
— Если Грязь откажут — пойдем к Теплоконтролю, — говорили Киношные.
— Разъезд, кстати, слишком быстро согласился, тебе не кажется?
— Ну, во-первых, они не согласились. Они сказали, что недавно держали базар с Кощеем и тот слово давал, что прекратит черняшкой баловаться. И выразили свое желание пронаблюдать за ситуацией. А потом они добавили, что если за неделю Кощеевы крысы не уйдут с переулков их района — Разъезд с нами.
— Ты его загрузил, Кот, — заржал вдруг третий, до этого молчавший. — Слишком много умных слов.
Смех поддержали остальные двое.
Мы с Маратом тихо переглянулись и, не сговариваясь, двинулись следом за Кинопленкой.
Шли они, к слову, к какому-то огромному и явно заброшенному особняку. Именно особняку, район здесь старый.
Опг скрылась за высокими скрипучими дверями. Мы с Маратом подошли к одному из окон и стали следить за происходящим.
Внутри здание было похоже на какой-то склад. Всюду стояли столы, накрытые белыми простынями.
— Интересно, что там? — тихо произнеста я.
— Стволы, — сглотнул Марат. Я не стала спрашивать, с чего он взял, лишь тихо икнула.
Мы не слышали, о чем говорили Грязь и Кинопленка. Однако, судя по ухмылкам и тех, и других, хана нам.
— Надо послушать, — решила я и тут же на глаза мне попалось дерево, ветки которого упирались прямо в окно комнаты, аккурат над опг.
— Сима, нет, — шикнул Марат, хватая меня за руку.
— Они обсуждают план по устранению Универсама, — как полоумному поясняла я ему.
— И что? Не тебе рисковать и подслушивать, как будут нас гасить, — отрезал Суворов. Я же закатила глаза и, выдернув руку, тихо побежала к дереву.
Парень бежал следом и тихо проклинал все на свете. Мы полезли наверх. Окно оказалось целым, к несчастью.
— Все? Кудряшка Сью хренова. Идем обратно, — хмуро цедил Марат.
— Нет, надо узнать что они решат, — упрямо отрезала я. Порывшись в кармане, я достала оттуда ключи от квартиры. А затем, сдув с лица челку, стала царапать стекло.
— Я даже спрашивать не буду... — закатил глаза Марат. Я прыснула.
— У тебя нет вантуза? — спросила я парня. Тот округлил глаза:
— Откуда?!
Я снова фыркнула и легонько стукнула локтем в центр вычерченной недоокружности. Стекло выскочило и стало медленно заваливаться в комнату, но я успела его поймать, хоть и случайно порезавшись. Достаточно глубоко. Я не подала виду.
Оказавшись в комнате, Марат задумчиво прошипел:
— Многовато я о тебе не знал, оказывается...
— Лучше тебе не знать, — отмахнулась я. Он удивленно поднял брови.
Мы легли на пол и приложились ушами к пыльному паркету. Если честно, я была удивлена, что на скрип не прибежали.
Чтобы не оставлять нигде пятен и не показывать рану Марату, я вытащила из кармана носовай платок и обмотала руку им.
Внезапно пол ушел из под ног. Во всех смыслах. Старый скрипучий паркет не вывез. Миг, и мы лежим на горке щепок аккурат в центре круга опг-шников.
— Опа! — хохотнул вдруг один из Грязи.
— Х-ха, это ж те, которых мытогда впереулке! — воскликнул один из Киношных.
Мы с Маратом поднялись и встали спина к спине, прикрывая друг друга.
— Опа, а вот и Универсам, — протянул Грязевский.
— С кем имеем честь? — равнодушно поинтересовался третий из Грязи.
— Адидас младший, — хмуро отозвался Марат, хватая мою руку и сжимая ее.
— Что ж, Адидас младший. Хорошая у тебя девчонка, Адидас младший, — начал второй. — У нас пока погостит. Пока ты сбегаешь за своим Старшим. И скажешь, что его на базар вызывает Шапка из Грязи.
Мое сердце пропустило удар. Я сильнее вцепилась в руку Марата, спиной вжимаясь в него.
— Не пойдет, — мотнул головой Марат.
Грязь расхохотались.
— Малой, не тебе диктовать здесь! — напомнил Шапка. — Если через два часа на Глубоком не будет Кощея и максимум двух суперов, хана всем вам. И в первую очередь — твоей малышке.
Я зажмурилась. От напряжения не слышала, что было дальше. Не видела, как сопротивляющегося Марата бьют в живот и за шиворот вытаскиваютна улицу. Не чувствавала, как перед ним показательно бьют в живот меня. Не слышала, что Грязь и Кинопленка решили делать в итоге с Универсамом. Я как упала на пол от удара, так и лежала, рукой машинально перебирая щепки.
***
Марат как ошпаренный влетел в качалку. От него едва ли пар не шел. Навстречу возбужденному парню тут же направились Турбо, Зима и Сутулый — супера, а так же Лампа, Ералаш и Белуха — скорлупа.
— Шелуха, у вас хоть один день спокойно проходит? — поинтересовался Турбо.
Зима молча подал Марату чайник с водой. Суворов сразу же приник к носику.
— Симку Грязь увели, — выдал Марат.
— Это как так? — удивился Зима.
— Кого? — не понял Сутулый.
— Девчонку его, — пояснил Турбо, хватаясь за переносицу. — По порядку, Скорлупа.
— Времени нет, через два часа Кащей и двое суперов должны быть на Глубоком, — помотал головой Суворов.
— Кащей? Он нас всех пошлет, — поднял брови Сутулый.
— Волоком, — хохотнул Зима.
Марат заинтересованно поднял глаза на супера.