11
Джессика
– Как насчет этого?
Я показываю Эддисон шелковое облегающее платье сливового цвета, чтобы она оценила.
Она щурится.
– Это зависит от твоих целей на вечер.
Я коротко смеюсь.
– Моих целей?
Мы в модном бутике в центре, и я уже позволила уговорить себя на непомерные траты.
Эдди обходит стойку с коктейльными платьями и начинает рыться в вешалках с другой стороны.
– Да. Раз уж ты так решительно настроена. Давай поговорим о твоих целях.
Я рассказала Эддс о нашем с Джейденом поцелуе.
Ну, это было больше, чем просто поцелуй. Воспоминания о том, как его твердое тело прижимало меня к дивану, пока мы терлись друг о друга, вдохновляли меня на новые фантазии каждую ночь всю прошлую неделю.
Ровно столько мы с ним не виделись. У нас обоих была напряженная неделя, и уж конечно нельзя выставлять напоказ эту маленькую интрижку перед моим братом. А это значит, что у нас не было возможности продолжить поцелуй, но я планирую исправить это сегодня вечером.
Джейден пригласил меня на благотворительный банкет, который команда собиралась посетить сегодня вечером.
Эддс тоже должна там быть, и она уже давно выбрала себе платье – черное, без бретелек, которое она всегда надевает на подобные мероприятия. Ее слова, не мои.
Для Брайса Джейден пригласил меня как подругу, чтобы мы потусовались с Эддисон, выпили шампанского на халяву.
– Моя цель, – говорю я, запихивая платье сливового цвета обратно на вешалку, – повеселиться.
У меня никогда раньше не было интрижек.
Эдди негодует. Она считает, это ужасная идея.
– Но ведь в этом и смысл. Это не просто влечение, когда испытываешь к кому-то такие сложные чувства.
Я закатываю глаза.
– Нет у меня никаких сложных чувств.
«Я и в самом деле так считаю. Верно?»
Она смотрит на меня с прищуром, выразительно поджав губы.
– Ладно, у меня были сложные чувства. В какой-то момент – да. Но потом…
Я замираю, оглядывая все вокруг. Не могу же я, стоя посреди бутика, в котором стоит почти мертвая тишина, а рядом постоянно ошивается владелец, признаться в том, что Джейден забрал мою девственность. Выпрямляюсь и понижаю голос:
– После всего того, что случилось между нами, я смирилась с тем, что он не способен на большее. Его не интересуют чувства и романтика, и это прекрасно. Это не то, что мне нужно на данном этапе жизни.
Эдди смотрит скептически, но молчит, взвешивая мои слова.
Я продолжаю:
– Между нами есть химия, она всегда была. И если я могу получить от этого удовольствие, то, черт подери, почему бы и нет?
– Почему нет? Потому что это, мать твою, ужасная идея, вот почему, – фыркает Эддисон
Она оставляет в покое одну вешалку и направляется к другой, на противоположной стороне магазина. Я следую за ней, уже положив глаз на изумрудное платье, которое приметила раньше.
Интересно, смогу ли я быстро его снять?Я глубоко вздыхаю и пристально рассматриваю изумрудное платье: этот бисер на лифе – перебор.
Затем поворачиваюсь к Эдди, пытаясь найти слова, которые заставили бы ее понять, что творится у меня в голове, в сердце.
– Эддисон, ты единственная среди нас всегда была сексуально позитивной, одобряла женственность, считала любовь женской суперсилой.
Брови ее взмывают. А затем она разражается хохотом.
– Любовь? Серьезно?
– Ладно, извини. Возможно, это немного чересчур.
Я смеюсь.
– Но серьезно, Эдди, подумай об этом. Почему я не могу трахаться со всеми и наслаждаться этим? Парни делают это постоянно.
– Преуменьшение года. Мой брат и его друзья сделали из секса без обязательств олимпийский вид спорта, и все они – многократные чемпионы в нем.
Я расправляю плечи.
– И если кому-то и нужен второй раз, так это мне с Джейденом.
По крайней мере, это правда. Мне нужно стереть воспоминания о той ночи и заменить их чем-то приятным. Это не просто желание, это практически жизненная необходимость.
Мне это нужно. На этот раз я должна контролировать ситуацию. И мне нужно, чтобы Эддисон поняла это.
Эддисон обдумывает мои слова где-то минуту, потом испускает долгий вздох.
– Ладно.
– Ладно?
И это все? Теперь она согласна со мной? Что за, мать его, хрень? Мы спорим об этом уже три дня.
Она пожимает плечами.
– Ты права, окей? Если ты можешь относиться к этому объективно, если пообещаешь мне, что это не затронет тебя эмоционально, что ты не…
Я поднимаю руку.
– Я обещаю. Подписываюсь на это только ради оргазмов. Ничего более.
Эддс наконец-то улыбается.
– О, детка, ему стоит постараться, или я пожалуюсь Брайсу, и мы вдвоем надерем ему задницу.
Я вскидываю брови.
– Ты ведь никогда не расскажешь Брайсу. Да?
Мой брат не воспримет такую новость спокойно. Будут кровь и слезы, и да, все будет не хорошо.
– Конечно, нет, – продолжает Эддисон, разглядывая красное платье.
– Но я надеру Хосслеру задницу, если он сделает хоть что-то, что расстроит тебя. Я серьезно. Он использовал все свои шансы. Это последний, и как только он выведет тебя из себя, он свое получит, – смотрит она с убийственной серьезностью.
Боже, я люблю ее.
– Заметано.
Я киваю. Мне нравится этот план: у него один шанс, и как только эта игра перестанет меня развлекать, я выбываю.
Эддисон улыбается, будто выиграла спор, кивает мне, а затем уходит рассматривать вешалку с платьями. Хоть она и заноза в заднице, я люблю ее и благодарна ей за нашу дружбу и мудрые советы.
– О, боже мой, вот оно, – вскрикивает Эддс
Показывая мне вешалку. На ней – изящное бледно-розовое платье с глубоким вырезом спереди и сзади.
Выглядит роскошно. Невинно, но сексуально. Мой стиль.
И стоит оно четыреста долларов, но я убеждаю себя разориться.
– Идеально. Я беру его.