Глава десятая
Дамиано
Я просыпаюсь от сильной головной боли и с затёкшими конечностями. Оглядываюсь и понимаю, что я в своей спальне. Рядом, свернувшись калачиком, спит Адель. Судя по её платью, я был в отключке недолго.
Наверное, меня контузило. Я, честно говоря, удивлён. Почему пострадал только я? Или есть ещё раненые? Надеюсь, погибших нет.
Если бы платой за смерть Герардо Ломбарди стали мои контузия и небольшие ранения, то я даже рад такому исходу. Главное, чтобы Изабелла, Адель и наш ребёнок остались целы и невредимы.
Я медленно поворачиваю голову в сторону, чтобы лучше видеть Адель. По её покрасневшим и опухшим векам и лицу видно, что она долго плакала. Значит, она видела, когда меня привезли домой.
Представляю, какой стресс ей пришлось пережить в этот момент. Подумав об этом, я инстинктивно кладу руку на её живот. Когда я касаюсь его, на душе становится так спокойно.
Почувствовав мои прикосновения, Адель просыпается. Она смотрит на мою руку, которая гладит её выпуклый животик, затем поднимает голову и встречается со мной взглядом.
- Дамиано, - сипло и тихо произносит она, и я вижу новые слёзы в уголках её глаз.
Несмотря на боль, я улыбаюсь и качаю головой, чтобы она не плакала. Однако её безудержные рыдания не прекращаются. Она прижимается ко мне, обнимает и целует моё лицо - нос, щёки, линию челюсти, подбородок. Мне немного больно от её прикосновений, но я не смею её отталкивать.
- Я так испугалась, когда тебя привезли всего в крови, - всхлипывает Адель, целуя мои руки.
- Не надо, Адель. Пожалуйста, не говори и не вспоминай об этом.
Она кивает, но я знаю, о чём она думает в этот момент.
- Как Изабелла и остальные?
- Всё в порядке. Есть раненые, но их раны несерьёзные.
Я киваю, удовлетворённый ответом.
- Прости меня, пожалуйста. Из-за меня ты в это ввязался и пострадал.
- Никогда не говори такое, ясно? - мой голос грубый, но это не потому, что я считаю Адель виноватой в том, что со мной произошло.
Конечно, именно из-за неё я, так сказать, перешёл дорогу Герардо. Но я ни о чём не жалею. Кто-то должен был избавить этот мир от напыщенного сумасшедшего ублюдка, и этим кем-то стал я.
У меня пересохло в горле, и я пытаюсь смочить его слюной, но это не помогает. Адель замечает, как дёргается мой кадык, встаёт с кровати, берёт графин с водой и наливает её в стакан. Затем она аккуратно кладёт свою руку мне на затылок, немного приподнимая мою голову, чтобы мне было удобно пить воду из стакана.
Я чувствую себя беспомощным, и это мне совсем не нравится.
Я собираюсь встать, но Адель упирается ладонями мне в плечи, пытаясь уложить меня обратно.
- Мне нужно подняться. Я уже не чувствую задницы.
- Доктор сказал, что тебе нужен постельный режим.
- Спасибо ему за беспокойство, но к чёрту его, - отвечаю я.
- Дамиано! - возмущается Адель.
- Поможешь мне? - спрашиваю я.
Адель качает головой, её плечи опускаются, и она, сдавшись, помогает мне встать с кровати.
Когда я пытаюсь стоять на ногах, боль от ран, заклеенных пластырями, становится ноющей. Я удивляюсь, почему у меня так много мелких ран. Адель, словно прочитав мои мысли, рассказывает мне, как я их получил.
- Когда произошёл взрыв, осколки стекла разлетелись повсюду. Больше всех досталось тебе, потому что ты закрыл собой Изабеллу. Остальных тоже задело, но никого, кроме тебя, не контузило.
Я глубоко вздыхаю, пытаясь осмыслить произошедшее. Думаю, если бы на мне не было бронежилета, меня могли бы отвезти домой, чтобы попрощаться. Или же я мог бы остаться инвалидом.
Отмахиваясь от мрачных мыслей и смотрю на своё нездоровое отражение в зеркале.
- Чёрт, я выгляжу погано, - говорю я, слабо смеясь.
- Ты всё такой же красивый и горячий, - Адель обнимает меня за предплечье.
- Горячий? - с недоверчивой ухмылкой бросаю взгляд на девушку.
- Угу, - с лукавой ухмылкой отвечает она и тянется ко мне, чтобы поцеловать в уголок губ.
Я сжимаю её упругую ягодицу, и она издаёт тихий стон, а я отвечаю ей едва слышным рыком. Даже в моём состоянии, когда секс кажется неуместным, я чувствую возбуждение.
- Мне нужно в душ, - говорю я.
- Я помогу тебе.
Мы идём в ванную. Я снимаю боксеры и захожу в кабинку, включаю воду. Вода течёт по моему лицу, я зачёсываю мокрые волосы на макушку и наблюдаю, как Адель снимает своё белое платьице и трусики такого же цвета. Она оставляет кучу одежды на плитке и заходит ко мне в кабинку, становясь близко, чтобы попасть под струю воды.
При виде её божественного тела мой член напрягается, и я не могу заставить его расслабиться. За считанные секунды он становится твёрдым и касается живота Адель. Она вздыхает, заметив моё возбуждение, смотрит на него, а затем поднимает голову и встречается со мной взглядом.
- Тебе нельзя напрягаться, дорогой, - говорит она.
- С тобой это невозможно, - приближаюсь к ней, и она упирается спиной в стеклянную дверь.
Адель облизывает губы, медленно скользя взглядом по моему телу. Я знаю, что она уже возбуждена.
Я упираюсь левой рукой в стеклянную дверцу рядом с её головой, а правую руку просовываю между её бёдер. Я обвожу пальцами её клитор, и она начинает хныкать, кусает губу и смотрит на мои губы. Я страстно впиваюсь ими в её, ускоряя движения пальцев на её чувствительном бугорке. Скольжу по влажному центру двумя пальцами вниз и вхожу в её лоно, заставляя её сжиматься вокруг моих пальцев.
Я быстро ввожу пальцы внутрь и с влажным звуком касаюсь её клитора внутренней стороной ладони. Адель приходит в состояние блаженства и вскрикивает, почти достигнув оргазма, но я убираю пальцы. Она разочарованно стонет и смотрит на меня с укором. Я усмехаюсь и разворачиваю её спиной к себе, прижимая её грудью к запотевшему стеклу. Она ахает от прохлады стекла, которое плотно соприкасается с её чувствительными сосками.
Я целую её между лопаток, затем раздвигаю половинки её очаровательной попки. Я выравниваюсь и вхожу в её киску. Адель издаёт самый эротичный звук и выгибает попку назад.
Я перекидываю её влажные волосы на левое плечо, а на правое кладу подбородок. Обхватив руками её живот, я делаю резкие и глубокие толчки. Не забываю тереть её клитор, чтобы мы кончили одновременно.
Честно говоря, с этой очаровательной красавицей меня не хватает надолго. Мои яйца такие полные и тугие, что либо лопнут, либо я кончу.
- О божечки, Дамиано, - трясётся Адель, сжимая бёдра. - Я сейчас кончу!
- Блядь, - рычу я, сильнее долбя её крошечную киску. - Кончи на член своего мужа, как хорошая жена.
Мои слова доводят Адель до экстаза, и она, громко вскрикнув, кончает, сжимаясь вокруг меня. Она ещё несколько раз охает, дрожа коленками, когда я делаю последние толчки и изливаюсь в неё.
Мы прижимаемся друг к другу. Наши тела дрожат от наслаждения. Я нежно целую шею Адель, а затем и её лицо. Я чувствую, как её тело расслабляется под моим весом, когда утихают последние отголоски оргазма.
Потом Адель намыливает мне волосы шампунем, и я смываю пену под струёй душа, пока она намыливает свои волосы.
Девушка аккуратно отклеивает все пластыри с моего тела, особенно много их на ногах, и выбрасывает в мусорное ведро. Затем она наливает на мою мочалку гель для душа и бережно касается ею моей кожи, избегая ран.
Никогда не думал, что кто-то будет меня мыть. Я очень благодарен Адель за её беспокойство и заботу. Другая на её месте, возможно, собрала бы вещи и убежала, увидев меня всего в ранах и бинтах на голове.
Когда мы заканчиваем, я оборачиваю полотенце вокруг бёдер, а Адель - вокруг груди. Она садится на стойку, и я подхожу к ней, чтобы она могла высушить мои волосы полотенцем. Я располагаюсь между её раздвинутых бёдер, опираюсь руками на мраморную стойку и склоняю голову вниз.
Девушка ерошит мои волосы полотенцем, высушивая их, и хихикает, когда ей щекотно от моих поцелуев в шею и за ушком. Её смех такой звонкий и беззаботный, что я задумываюсь: разве это не счастье? И понимаю, что это именно оно.
Теперь, когда нам никто не помешает, под «никто» я имею в виду Герардо, мы с Адель, как и планировали, можем по-настоящему пожениться.
Адель заканчивает сушить мои волосы и чмокает меня в губы. Но я не могу ограничиться этим дразнящим прикосновением. Я притягиваю её к себе за шею и жадно поедаю её нежные розовые губы. Она издаёт тихие звуки, прижимаясь ко мне и перебирая мои волосы на затылке.
- Дамиано, - хнычет девушка, уворачиваясь от моих поцелуев. - Давай оставим это на потом. Тебе уже нужно принять таблетки, прописанные доктором, и позавтракать.
- Хорошо, - я нехотя отстраняюсь от неё.
Мы возвращаемся в спальню. Адель одевается, обрабатывает мои раны антибактериальной мазью и заклеивает пластырями. Затем одеваюсь я, и мы идём на кухню.
В доме удивительно тихо. Это хорошо, потому что моя головная боль ещё не прошла.
Когда мы входим в кухню, я замечаю Изабеллу, сидящую за столом и с грустным видом ковыряющую ложкой в своей каше. Кажется, она полностью погружена в свои мысли и не замечает нашего присутствия.
Чтобы привлечь её внимание, я громко прочищаю горло, и она, вздрогнув, поднимает голову. В первые секунды она выглядит немного шокированной, но потом подбегает ко мне и крепко обнимает.
- Дядя, я так волновалась! - Её голос дрожит, и понятно, что она вот-вот заплачет.
- Ну-ну, всё хорошо, - я похлопываю её по спине и целую в макушку. Затем я смотрю на Адель, которая с трепетом наблюдает за нами, и говорю: - Теперь всё будет хорошо.
Изабелла не выдерживает и начинает плакать от этого милого момента. Адель обнимает нас, гладя подругу по спине. Я целую её в макушку и обнимаю их обеих.
Мы стоим так, обнявшись, до тех пор, пока племянница не перестаёт плакать.
- Что у нас на завтрак? - спрашиваю я у Изабеллы, убирая с её лица выбившиеся пряди волос, которые были влажными от слёз.
- Каша, - отвечает она с отвращением, заставляя нас фыркнуть.
- Приготовь нам те бутерброды, от которых ты без ума, - говорю я Адель, и она ухмыляется.
- Хорошо, милый, - она целует меня в щёку и, аппетитно покачивая бёдрами, уходит готовить.
Мы с Изабеллой занимаем места за столом. По просьбе Адель она приносит мне таблетки, которые я должен принимать каждый день, пока доктор не убедится, что я в порядке.
К тому времени, как я принимаю горсть таблеток, от которых мне уже не по себе, Адель ставит на стол большую белую тарелку с аппетитными бутербродами, от одного вида которых текут слюнки. Также она предлагает чай или кофе - кому что нравится.
Мы благодарим Адель, я целую её в щёку. Мы все трое, как одна семья, приступаем к завтраку, обсуждая подготовку к нашей с Адель свадьбе. Девочки, конечно, в неописуемом восторге, активно обсуждают предстоящее событие, а я просто наблюдаю за ними. чувствуя спокойствие и тепло на душе.