Утром
Было около 7 часов утра, когда я проснулся. Мне так сказали. Я попросил открыть окно... С опаской, они согласились сделать это, однако ненадолго. В комнату ворвался свежий ветерок. Я слышал цветы. Всё продолжалось 5 минут, затем вошёл мужчина средний во всём: среднего роста, среднего возраста. У него были серые безучастные глаза... Монотонным голосом он стал задавать мне различные вопросы: помню ли я, как меня зовут, сколько мне лет, где родился. Он с каким-то сожалением взглянул на меня лишь на мгновение и продолжил. Последним вопросом было хочу ли я воды. Я промолчал. Что-то предчувствовал... "Где моя невеста?" - спросил я... "Почему вы молчите, доктор?.. с ней что-то случилось? Скажите мне, в конце концов, что произошло!" Этот гладко выбритый человек уставил свои серенькие глазки в окно. "День хороший сегодня. Погода прекрасная. И вы вот проснулись..." Я не понимал для чего он говорит мне всё это. Он присел на стул рядом со мной. "Точно, ведь была весна, когда вас привезли сюда". Мне стало страшно, на лице выступил пот. Я слышал, как эта непонятная аппаратура ускорялась, дублируя ритм моего сердца. После недолгой паузы, как гром в этот самый хороший день, прогремели его слова... Я ещё долго вспоминал их, повторял, всё крутил в голове. "Вы сказали, - его голос слегка дрогнул, я это помню, - что вам 27 лет. Вы правы... Для вас вам 27 лет. Но если отсчитывать от года рождения, в следующем месяце вам исполнится 33 года". В ушах зазвенело, сначала я не понял его. Затем я узнал, что провёл в коме 6 лет. И пусть мне никто этого не говорил, но чувствовал: моя невеста не придёт, ведь она мне больше не невеста.
Когда меня выписали, я пришёл домой. В новенькую в моих воспоминаниях квартиру. Мир не сильно изменился, но что-то было ново... А в ней всё было так, как я помнил. Больше всего переменился именно я. В зеркале отражался худоватый мужчина, на его лице были чёткие линии морщин, шрам у виска, волосы были сухими, а где-то поседевшими. И само выражение лица... На мебели приличный слой пыли, воздух спёртый, нежилой. На столе лежала записка. Я прошёл мимо, не хотел терять себя ещё больше. Я сожалел. Сожалел о пропущенном времени, сколько я пропустил! Где был? - В забытье. И всё же сел. Сел, стал читать. Читать то, что написала она своей нежной рукой.
Она писала, что больше не в силах оставаться со мной, что нашла другого человека, что ей жаль, что ей больно, что я... Ни в чём не виноват. Желала мне счастья. Говорила, что поймёт, если я стану ненавидеть её. Ужасно! Разве я такой человек? Как можно! Я же люблю её! или любил... Просила, чтобы я забыл, отпустил её. Я отпустил. Отпустил, правда, никогда не искал с ней встреч. Где-то там, надеюсь, счастливая. Счастливая без меня. Я любил, поэтому отпустил её. И правда, зачем ей старый, сухой калека. На вид мне было много больше, нежели наяву. В конце... Что же это было в конце! Боже... "2 марта 20ХХ года". Прошло больше трёх лет. Специально оставила мне дату, чтобы я знал, когда навсегда исчез из её жизни.
Где правда? В чём смысл? Вечные вопросы, на которые и я искал ответ. А правды нет. Нет нигде. "Говорят, нет правды на земле. Но правды нет и выше," - писал ещё А.С. Пушкин. Правды нет, точнее, у каждого она своя. Одна же лишь истина, которую не ведает никто. А что же есть в противовес истине? Вот правда, вот ложь. А истина... Истина... И сострадание. Да, подлинно так! Выше лжи только сострадание! Только оно составит дуэль истине!
Я поделился такими мыслями с тем врачом. Мы встречались иногда. Если не друга, то приятеля нашёл в этом заурядном мужчине. Он посоветовал встретиться с ней. Я обомлел. Я ни слова, никогда ничего не говорил о ней! Он доказал мне важность этой встречи весьма логичными доводами, но я не согласился. И всё же мы встретились. Не по моей вине, как раз этот друг...
Она стала ещё красивее в моих глазах. Замужняя женщина... Такая далёкая теперь... А я молчал. Что мог сказать ей? Одни глупости. Говорила же она. Не знаю что, я не слушал, лишь смотрел. Очень хотелось умереть в тот момент. Очень! А лучше никогда бы не проснулся! Умер бы молодым, счастливым, 27-летним парнем, когда любил, когда был любимым! Быть может, ей не было бы так горько теперь. Я не слепой, видел её неловкость. Мне нужно было облегчить её ношу, но я чувствовал слёзы, подступающие к глазам. Как больно... Как больно... Как больно! О, Боже! Тебя нет! А если есть, то ты слеп, раз не видишь моих страданий! Глух, раз не слышишь моих молитв! Жесток, раз не даёшь мне успокоения! Чем я заслужил такую муку! Пусть ей горько, пусть ей было больно, сейчас она счастлива, я же вижу! О, я эгоист! Я должен радоваться, но это одиночество, эта тупая боль душат меня! Я был на грани. Что-то вроде "богословляю" сказал ей и ушёл. А что делать? Что я мог? Ведь и ей неприятно. Старая, замученная страница жизни, которую она давно перевернула. Да, я лишь грязная...
Спустя какое-то время я пытался оборвать это физическое существование, ведь в душе я давно был мертв. Но не вышло. Я решил, что это вздор. На меня же накинулась новая западня. Такая пугающая для моего "среднего" друга... Для меня же избавление. Диагностировали рак. Говорили, жить осталось не более 2 лет, я смеялся, потому что умер ещё в 27. Правда, мне об этом ещё доктор рассказал. 5 минут я был мёртв. Сердце не качало кровь, мозг не получал кислород, я был мёртв. Пусть они назвали это клинической смертью, это всё та же смерть. Но увы, диагноз вышел ошибочным, я продолжил дышать.
Легче не стало. Время не лечит, я знаю. Оно сглаживает углы, что-то забывается. А к боли привыкаешь. Она становится обыденностью, как использование мобильной связи для разговора. Нам ведь всем совершенно безразлично, как это всё там работает.