Часть 8
Сегодняшнее утро впервые за столько дней отличалось от предыдущих. Его скрасила одна лишь маленькая деталь, которая меня по началу совершенно не обрадовала. Дело в том, что с того момента, как меня вероломно похитили и заточили в клетку вместе с другими уличными зверьми, перед моими глазами был представлен один и тот же пейзаж- ряд узких клеток, унылые морды собак и кошек, лежащие на полу перья и вечный полумрак. Весь этот грандиозный вид иногда разбавляли люди, заходившие раз в день, чтобы принести нам мерзкую субстанцию, называемую едой. Но сегодня сквозь прутья решётки я разглядела то, чего раньше не видела, а именно- странный серый кружочек, кругами летающий под потолком. При ближайшем рассмотрении стало очевидно, что это был не просто кружок, нет. Это был воробей.
Птица, будто заметив меня, вскоре приземлилась возле моей клетки, и, как ни в чём не бывало начала клевать прутья, будто бы на них были какие-то невидимые зерна.
«Издеваешься» подумала я, и, присмотревшись внимательнее, в ужасе зашипела. Это был тот самый воробей, которого несколько недель назад я чуть было не поймала в особняке. Глупая птица! Она точно пришла посмеяться над моей бедой.
Воробей продолжал клевать. Ну что ты хочешь от меня? Извинений? Я была голодной кошкой, мне нужна была еда! Что я могу поделать, такова природа! Ну что, хочешь, чтобы я просила прощения? Хорошо, прости меня. Ты довольна, глупая птица?
Воробей вопросительно повернул головой и продолжил клевать прутья. Вдруг он ударил клювом по засову. Дверца клетки заскрипела и медленно открылась. Я недоверчиво протянула голову к дверце и обнюхала её. Действительно открыта.
«Ты это серьезно?»
Я бесшумно спрыгнула на пол и довольно выгнула спину. Я и мечтать не могла, что обрету свободу и смогу встать в полный рост. Все мои косточки вытянулись и приятно затрещали. Мой маленький освободитель подлетел к двери, указывая мне путь к выходу.
«Дружище, впредь я не съем ни одного воробья!»
Я радостно поспешила к двери, как вдруг какая-то неведомая сила заставила меня обернуться. Я вспомнила, что позади меня сидят унылые морды моих товарищей по несчастью. Старый печальный бульдог, пыльные, никому не нужные котята, больная ворона, злая черная кошка с одним лишь зеленым глазом и многие другие. Надо было и их спасти, но люди могут вернуться в любой момент. Я ненадолго задумалась.
А, хвост с ним! Я прыгнула к другим клеткам и попыталась прокусить замки. Воробей, кажется, тоже решил мне помочь. Шум, который мы подняли, не мог остаться незамеченным. Через несколько минут скрипнула дверь, и в комнате оказался озадаченный человек, явно не ожидавший увидеть такую картину. Но нас уже было не остановить. Не успел человек крикнуть что-то другим серо-оранжевым костюмам, как десятки освобожденных зверей сбили его ударной волной. Мне оставалось прокусить ещё несколько замков, нельзя было бросать оставшихся пленных. Когда же работа была завершена, мы бойко проскочили между ног человека, и побежали к выходу. Сломанная дверь, люди, люди, люди, решетчатая стена. Наша команда была уже очень далеко от темницы и серо-оранжевых машин. Растерянные люди были далеко позади, а мы только и бежали вперед, разные, несокрушимые, движимые волей к свободе.
***
День в пансионе длился мучительно долго и, казалось, что он никогда не закончится. Йозефа терзало смутное предчувствие опасности, он знал, что темные люди не перестали охотиться за Олимпией, и что они в любую секунду смогут её схватить. После занятий он не стал идти в комнату и делать уроки, а сразу же свернул к металлическому забору, который отделял территорию пансиона от остального города. Свернув за угол, он как можно быстрее побежал вперед, в сторону свалки, попутно оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что за ним не ведётся слежка.
Добравшись до библиотеки, он тихо приоткрыл дверь и прошмыгнул в зал. При дневном освещении он выглядел совсем иначе, более просторно и непривычно. Мальчик взволнованно оглянулся по сторонам:
-Олимпия?
Звенящая тишина кольнула в сердце. Йозеф почувствовал неладное и медленно прошёл вперед.
Всё вокруг было неизменным- книжные столы и полупустые полки стояли нетронутыми. Но, то ли от света дневных ламп, то ли от сырости и тишины, от стен библиотеки отдавало чем-то недобрым, чужим. Мальчик подошёл к многодневной работе Олимпии. Почти готовый скафандр, собранный по частям со свалки, скрывался за белой простыней. Йозеф не хотел открывать. Простыня изящно слетела вниз, и легла на пол. Там не было скафандра, лишь грязный, побитый уличный хлам. Сердце мальчика дрогнуло, он опустился на холодный пол и начал бездумно разглядывать лежащую ткань.
Прошло немало времени, прежде чем у двери раздался долгий, неловкий скрежет. Йозеф вздрогнул и радостно обернулся:
-Я уж думал, что...
Радость резко сменилась разочарованием. Фигура в дверях неуверенно приблизилась.
— Это сделал я... Я им сказал.
Йозеф пожал плечами и вновь повернулся к простыне. По полу бежал легкий поток ветра, гоняя маленькие кусочки пыли и развивая края белой ткани. Макс тоже озадаченно посмотрел на подгоняемые потоком куски грязи, будто в этом был заложен какой-то особый смыл. Он неловко кашлянул и посмотрел куда-то в сторону:
-Ты стал странно себя вести в последнее время. Я проследил за тобой прошлой ночью и увидел всё. Этот странный робот запудрил тебе мозги. Тёмные люди пол города на уши подняли, чтобы найти ту машину, а это значит, что она невероятно опасная. Так что я нашел их и рассказал про библиотеку и робота. Кстати, я не упомянул о тебе, можешь не благодарить.
Макс выжидающе посмотрел на Йозефа, но тот не обернулся и продолжил наблюдать за потоком ветра.
-А что было потом это просто с ума сойти! Вместо благодарности они...
-Мне не интересно, что было потом.
Йозеф поднялся на ноги и повернулся к Максу:
- Молодец, ты сделал, что хотел. Можешь теперь оставить меня?
Макс пожал плечами и направился к выходу.
-Мы хотели отправиться к поверхности Земли... Посмотреть на звёзды, - задумчиво произнёс Йозеф, - ну не глупость ли? Я знал, что ничего не выйдет, я всегда это чувствовал подсознательно, но мне это было не важно. Дружба — вот что было важно. Самая большая ценность. И ты отнял её у меня.
Мальчик вдруг представил, как он снова вернется в пансион и будет жить дальше, как будто ничего не произошло. Как перестанет сбегать по ночам, как снова начнет давать списывать и заикаться у доски. Как снова его окружит пустота, ставшая уже обыденностью. Макс остановился у двери и усмехнулся:
-Йоз, о чём ты говоришь, какая дружба? С железкой? Брось, она тебя чуть с ума не свела. Вся ваша дружба — это программка в её огромной голове, и ничего больше.
Эти слова друг оживили Йозефа:
- Не говори так о ней! – озлобленно произнес он.
— Это ещё почему?
- Ты не имеешь права говорить так, Олимпия знает о дружбе намного больше, чем ты, хотя она и сделана из металла. Ты ужасный человек, тебе мало было мешать мне жить в пансионе, ты решил отнять у меня самое дорогое. Поздравляю, у тебя получилось, ты доволен?
- И так ты мне платишь за то, что я защитил тебя от тёмных людей? Они ведь могли и убить. Ты ввязался в опасное дело.
- Не строй из себя дурака, ты сделал это только потому, что тебя бесит, что я наконец-то обрел счастье. Тебе ведь нравилось всё время подшучивать надо мной, но как только я стал увереннее, это перестало доставлять тебе мнимое удовольствие.
Йозеф дрожал от волнения и гнева, до этого он мог позволить себе говорить так лишь в своём воображении. Но он чувствовал, что должен сказать всё как есть, и пусть это не вернёт Олимпию, но защитит его честь.
Макс на секунду смутился:
-Йоз, о чём ты...
-Нет уж, слушай меня! Я ненавижу тебя и этот дурацкий пансион, и всегда ненавидел. Я терпел твои тупые шутки, терпел, когда орали учителя, терпел, когда смеялся класс, но сейчас я не могу...
Голос Йозефа дрогнул, и он отвернулся. Макс смущенно смотрел то на него, то на свои ботинки. Повисло долгое молчание.
- Я... правда не думал, что ты воспринимаешься всё так... Серьёзно. Ведь это всего лишь шутки. Но ты ведь мог бы просто сказать об этом.
- А кто-то бы услышал?
- Не знаю.
Макс ощутил внутри себя вязкую горечь вины. Он захотел искупить её, но не знал как. Он бросил задумчивый взгляд в сторону окна и вдруг в его глазах сверкнули искры.
- Знаешь, ещё не всё потеряно, может, мы сможем вернуть твою Олимпию.
Йозеф непонимающе посмотрел на него:
-Как?
- После того, как я встретил тёмных людей и рассказал им о библиотеке, они не поспешили благодарить меня. Нет, они засунули меня в свою машину и повезли в дом их босса. Ну и ночка тогда была! Я думал, они точно убьют меня, но нет, их босс, кажется, какой-то там доктор, посмотрел на меня и отпустил. Сказал, что я ещё ребенок и не представляю опасности. Это было действительно страшно, но я точно запомнил, где находится дом доктора. Это невозможно забыть, он расположен в районе особняков. Жуткое здание! Робот наверняка там, мы пойдем и тихо заберём твою подругу. Другого выхода просто нет.
В душе Йозефа зародилась слабая надежда. Сложно было поверить, что Макс пытается помочь ему, но, кажется, он говорил правду. Мальчик одобрительно кивнул. Нужно было действовать прямо сейчас, каждая минута на счету.
***
Олимпия болтала ногами, сидя в большом, обитом красным шелком кресле. Она с любопытством осматривала комнату, куда её привели тёмные люди. Робот находилась там с раннего утра, с тех пор как двое громил вероломно похитили её из библиотеки. Похитители словно провалились сквозь землю, и она сидела в полном одиночестве. Дверь заскрипела и в комнату вошёл худощавый человек в толстых очках и с недельной щетиной. Он кашлянул и оценивающе посмотрел на Олимпию:
- ОП8, я так рад снова видеть тебя. Тебе знакомо это место? Ты узнаёшь меня?
Олимпия улыбнулась.
-Конечно! Это мой родной дом. А ты- мой создатель, доктор Кварц.
Доктор довольно кивнул головой и подошёл ближе к роботу.
-Я сожалею, что не успел увидеть тебя в действии раньше. Твой интеллект и способность к саморазвитию поражает. Не то, чтобы я сомневался, конечно... Но где ты была? И что за тряпье на тебе надето? А, неважно, теперь ты должна будешь продемонстрировать свою совершенную силу. Пойдём в лабораторию.
Олимпия встала с кресла и последовала за доктором в коридор. Она медленно шагала позади, попутно заглядывая в другие комнаты. Больше всего её поразила комната с тремя шкафами, до отказа набитыми книгами разных форм и размеров. Их было по меньшей мере в пятьдесят раз больше, чем в библиотеке. Робот на секунду остановилась, чтобы осмотреть комнату, и вновь побежала вперед по коридору. Затем она спустилась вниз по лестнице и оказалась перед большой металлической дверью.
-Нам сюда.
Комната, которая находилась за дверью, была совсем не похожа на остальные части дома. Вместо дорогой утвари и повсеместного беспорядка, здесь были лишь голые, отделанные защитным серебристым покрытием стены. В конце комнаты находились причудливые предметы, что-то вроде письменного стола с инструментами и круглой платформы, обнесенной проводами и металлическими дугами. Доктор Кварц подвёл Олимпию в середину комнаты.
-Продемонстрируй свою способность к полёту.
Олимпию долго ждать не пришлось. Летать было её чуть ли не любимым занятием. В ногах тут же сверкнули искры, и робот с легкостью начала парить в воздухе.
Доктор Кварц выглядел очень довольным. Он махнул рукой:
-Хватит! Идеально. А теперь...
Он вышел из комнаты и через несколько минут вернулся с тяжелым манекеном в виде человека.
-Ты должна бросить в него электрический заряд.
- А ему не будет больно? - заколебалась Олимпия.
Доктор приподнял одну бровь.
-Нет, что ты, это просто манекен.
Робот встала в атакующую позу и из её рук посыпались искры. Струя молнии попала точно в цель. На несколько секунд комнату заполнил едкий дым, когда же он рассеялся, Олимпия обнаружила, что на месте манекена стоит лишь кусочек обгоревшего каркаса.
-Потрясающе! Это даже мощнее, чем я рассчитывал! - воскликнул Доктор Кварц. – Сегодня мы с тобой напишем новую историю.
-Историю? Сегодня?
-Да! - восхищенно продолжил он. – Именно историю. Я создал тебя с великой целью. Ты уже наверняка успела побывать на улицах нашего замечательного города, и, должно быть заметила, в какую он катится бездну.
Олимпия непонимающе пожала плечами.
-Человечество уже много лет как погрузилось на самое дно. Люди перестали стремиться к развитию, до Наземного Кризиса наша цивилизация только и делала, что устраивала войны и разрушала природу, и теперь мы здесь, под землей. И вместо того, чтобы осознать ошибки, люди просто перестали что-либо делать, они сдались и предпочли доживать свой век в темноте. Никто никого не слушает, любое желание что-то изменить подавляется. Мы это изменим!
-Но... Доктор Кварц, я не могу вам с этим помочь. Мне нужно вернуться к моему другу. У нас есть неоконченное дело, я обещала ему...
-Вернуться? ОП8, ты должна остаться здесь, со мной.
Олимпия замотала головой, и, в надежде переубедить доктора, сказала:
-Нет! Йозеф сказал, что мы семья, а в семье должны помогать друг другу!
Повисла долгая пауза. Доктор Кварц отошёл в сторону, размышляя о чём-то. Вдруг что-то щёлкнуло в его голове, и он, улыбаясь, подошёл к Олимпии.
-А разве я не твоя семья? Разве не я тебя создал? Как никак я твой отец, это намного важнее, чем какой-то там твой дружок.
Олимпия опустила глаза и ничего не ответила. Доктор Кварц продолжил:
-Какой-то Йозеф посмел испортить моё создание, мою дочь! Послушай, ОП8, ты создана для очень больших дел. Вместе мы сможем всё изменить, понимаешь? Раньше я пытался один, но никто меня не услышал. Все только осмеяли меня и написали дурацкую статью в газете- «Сумасшедший на площади Дизельграда пытался свергнуть правительство». Ха! Люди не хотят открыть глаза. Но мы можем заставить их... силой. Понимаешь? Как только все поймут, что нас не остановить, я возьму власть в свои руки. Ты же разрушишь это гнилое место, и мы создадим новый, прекрасный мир.
-Разрушу? Но... папа, так делать нельзя.
Доктор Кварц вздохнул и отрешенно посмотрел на робота.
-О, механизмы! Нет, так мы ничего не добьемся. Мальчишка достаточно запудрил тебе сознание. Я не хотел делать этого, но, кажется, придется...
Кварц наклонился над Олимпией и провёл рукой по её холодной шее. Послышался щелчок. Робот вздрогнула и отключилась.