Глава 3. Знаешь, это не похоже на семейное воссоединение.
- Явилась, наконец-то. Прямо как Иисус народу.
Анастасия спрыгнула со стола и зачем-то снова на него облокотилась. София каждый раз удивлялась его крепости – он даже не шатался после всего, что на нем происходило за эти месяцы. Этому столу было уже несколько десятков лет. Алекс рассказывал, что он стоял у отца в кладовке, сколько он себя помнил. Адриан Гробарь, видимо, очень хорошо разбирался не только в сортах роз.
Они с Анастасией, и правда, пришли первыми. Их дом находился совсем недалеко от портала в Квартале №5, так что дорога до штаба занимала всего около пяти минут. Конечно, не без хитростей. Ан пребывала от такого расклада событий в полном восторге, и радостно сообщила, что это уже двадцать седьмой день их первенства. София не знала, почему это доставляло её сестре такое удовольствие, но и для неё самой это уже начало становиться чем-то забавным. Что-то было в этом такое, атмосферное и по-своему семейное, а именно этого Софии и не хватало от сестры временами.
К тому моменту, как стукнуло два часа после полудня, Анастасия уже шесть раз успела возмутиться тем, что Оливией в штабе даже не пахло, и два раза обсудить это с Томасом. Больше всего её задевало то, что именно Гонзалес была инициатором собрания, и так «по-свински опаздывала». И хотя демонесса опоздала всего на две минуты, Ан пообещала всем присутствующим, что их черноглазой подружке знатно влетит за драгоценное потраченное впустую время. Не понятно, какое там свое время тратила Анастасия, но её шутки и правда казались Софии смешными.
Оливия скривилась, закрывая за собой дверь. Её брови сдвинулись как-то неестественно, будто специально, и от этого всё её выражение лица теряло всякий смысл. Игра, отметила София. Не более.
- Я же просила тебя не упоминать его при мне, Ан.
- Кого? Иисуса? – Анастасии это явно приносило удовольствие. От неё исходило больше света, чем от старой лампочки на потолке. – А что, у вас какой-то конфликт?
Томас, не сводивший с Ан взгляд все это время, усмехнулся. Она повернулась к нему и улыбнулась в ответ. София скучающе вздохнула и отвела взгляд.
Как только они с Алексом зашли в штаб, примерно через три минуты после них с сестрой, Томас сразу прилип к Анастасии и не отлипал ни на минуту. Будь то рука, губы или глаза, что-то из этого всегда блуждало по телу её сестры. Один черт знает, как Анастасии не становилось не по себе от такого пристального внимания её парня.
- Буквально вчера поссорились, - буркнула Оливия. Она подошла чуть ближе к компании и пристально оглядела каждого из них. – Это что, все? – Она повернулась к Алексу. – А где ваш рыжий братец? Только не говорите, что вы потеряли его по дороге. Ваш дом стоит буквально за поворотом.
Алекс мягко улыбнулся и отложил телефон, в котором только что что-то читал. София, глядя на него, тоже не смогла сдержать улыбки. Очарователен.
- Элтон сказал, что у них с Ребеккой были какие-то другие планы.
- Свиданка для них гораздо интереснее, чем наше собрание, - усмехнулся Томас. Алекс посмотрел на него, как смотрят на людей, которые только что сказали что-то лишнее.
Анастасия сразу же переключила своё внимание с Оливии на разговор мальчиков, хотя буквально минуту назад обещала устроить подруге взбучку за опоздание на две минуты.
- Свиданка? – эта тема, казалось, ей нравилась куда больше. – Они что, вместе?
- Нет, - поспешил заверить Алекс.
- Пока нет, - Томаса это, видимо, тоже очень сильно веселило. Иногда София поверить не могла тому, насколько эти двое – Томас и Анастасия – друг другу подходят.
Она вздохнула и хлопнула в ладоши, привлекая к себе внимание друзей.
- Может быть, мы, все-таки, перейдём к делу? – она повернулась к Оливии, обращаясь только к ней. – Что за срочные новости, которые не терпят никаких отложений? Что-то серьёзное?
- Конечно, серьёзное! – воскликнула Анастасия, перебив только что открывшую рот Оливию. – Просто скажи уже, что твоя мать уволила очередного Седрика, и мы попытаемся сделать вид, что оплакиваем его. Я тебя насквозь вижу, Олли.
София еле заметно дернулась и облизала губы. Это милое детское прозвище каждый раз откликалось в памяти ненужными, слишком хорошими воспоминании о времени, которого она вернуть была не в силах, как бы ни пыталась.
- Вообще-то, с Седриком все в порядке, - поспешила заверить Оливия. Она нервно поправила волосы. – Только что видела его, когда выходила из дома. Ну, не совсем только что, я шла сюда минут тридцать. Я жутко устала! Нужно сказать отцу, что нам следует перестроить дом где-нибудь поближе к порталу. Ходить так много – это просто немыслимо. Мои кроссовки явно для этого не предназначены, - она приподняла левую ногу, привлекая внимание к своей яркой обуви. Несмотря на то, что кроссовки выглядели так, будто их обляпали краской, они были чистейшие. – Кстати, где Кристиана?
Пока Оливия говорила, Томас успел два раза облизать лицо Анастасии, и это не то, что София хотела бы видеть и отмечать в своей голове.
- Судя по всему, опаздывает. – Голос Алекса был спокойный и размеренный. Софии вдруг захотелось подойти к нему и взять его за руку. Ей казалось, так она сможет обрести такое же внутреннее спокойствие, каким обладал он, но делать это она не стала. В помещении, помимо них, были люди, и она хотела уберечь их эмоциональную связь от посторонних глаз. Не потому, что они скрывали свои отношения. Просто так она думала, что их чувства становятся более значимыми.
- Не думаю, что её стоит ждать сегодня. – Анастасия отлипла от лица Томаса на пару секунд. Убирать руки с его плеч она, конечно же, не собиралась. – Вы же видели, что она написала вчера? Уильям запер её в кладовке и держит на воде и хлебных корках, я вам точно говорю. Как только она попытается переступить порог квартиры, сработает сигнализация, и весь Отдел Управления приедет читать ей лекцию о вреде человеческих технологий.
Голос Анастасии, на контрасте с голосом Алекса, звучал громко и нестабильно. У неё была странная манера играть с интонацией, и она делала это намеренно. Возможно, так она пыталась привлечь к себе больше внимания, и это очень хорошо срабатывало. Все смотрели на неё, пока она говорила, и никто никогда даже не пытался её перебивать. Напротив, это она всех перебивала.
Томас рассмеялся, и снова попытался приземлить свои губы у неё на лице. София, до этого собиравшаяся как-то дополнить шутку сестры, снова перестала улыбаться и отвернулась. Каждый раз, когда она смотрела на Анастасию с её парнем, ей казалось, будто она подсматривает что-то очень личное.
Оливия скривилась.
- Вы бы ещё раздевать друг друга тут начали. Ужас какой-то.
- Зависть – это грех, Оливия, - усмехнулся Томас, даже не удосужившись оторвать взгляд от своей девушки и посмотреть на подругу.
- Ты серьезно хочешь объяснить демонессе, что является грехом, Томми? У тебя, правда, хватает смелости на это? – Гонзалес сложила руки на груди, и её нелепый полосатый свитшот смялся. – В этой комнате нет никого, кто бы разбирался в этом лучше меня, уж поверь мне. Я закидаю тебя фактами, и ты ни за что не сможешь...
София снова хлопнула в ладоши. Она терпеть не могла перебивать людей, но пустые разговоры она вообще не переносила.
- Оливия, ближе к делу. Что случилось сегодня, что ты решила срочно всех собрать?
Демонесса вдруг оживилась, и её глаза заблестели – скорее всего, из-за отражения в них света лампы. Она опустила руки, но только для того, чтобы снова их поднять.
- Точно, спасибо, Софи. Вы не поверите, что случилось. В общем, все началось ночью, когда я не смогла начать читать книгу. Вообще, книга интересная, но я в последнее время совсем ничего читать не могу. Чертов Оливер, он заставляет меня нервничать, а я не люблю нервничать. Так вот, я отложила книгу и прошлась по дому. Естественно, я не нашла ничего интересного, потому что прислуга была занята уборкой, а отец со мной в последнее время не разговаривает и постоянно играет в эти свои шахматы. А я терпеть не могу шахматы, так что мне пришлось вернуться в комнату. Мне это ничего не дало, там было все так же скучно, как и во всем доме. Поэтому я просто легла на кровать и начала думать о том, как меня бесит мой брат. Потом, через час...
София прокашлялась и уже собиралась хлопнуть в ладоши третий раз.
- Боже, Оливия, ты собираешься рассказать нам распорядок своего дня? Ты для этого нас сюда позвала? – от возгласа Анастасии Алекс, стоящий чуть поодаль от них с Томасом, вздрогнул.
Гонзалес уставилась на подругу своими огромными черными дырами глаз.
- Нет, вообще-то, я собираюсь рассказать вам важные новости...
- Ну, так рассказывай. Я не хочу слушать про шахматы твоего отца, если в этом нет потаенного смысла. – Ан фыркнула и, наконец, сняла одну руку с плеча своего парня. Софии даже стало как-то легче дышать.
Иногда её сестра была полезной тем, что делала всю грязную работу за неё.
Оливия нервно вздохнула.
- Какая ты нетерпеливая, Ан. На чем я остановилась? Не важно. Утром я так же прогулялась по дому, потом по саду, и ничего странного не заметила. Может, я просто должна была обратить больше внимания на детали и дорожку, которая ведет к заднему выходу из сада, но я этого не сделала. А жаль, потому что я могла бы обладать большей информацией. Но, как говорится, что имеем, то у нас и есть, так что...
- Никто так, вообще-то, не говорит, - уточнил Томас. По его выражению лица было видно, что многословность Оливии его скорее веселит, чем раздражает. София не могла с ним согласиться. Потоки лишней информации только мешали ей сконцентрироваться.
- Я говорю, значит, так правильно, – буркнула Оливия. – Ты опять сбил меня с мысли. Я вернулась домой из сада примерно в десять часов...
София почувствовала, что Алекс смотрит на неё, и неосознанно повернулась к нему. Его зелёные глаза даже при тусклом свете казались яркими и глубокими. Он улыбнулся ей своей успокаивающей улыбкой и кивнул. Для остальных этот его жест не значил абсолютно ничего, но для неё все было предельно ясно. Так он часто пытался выяснить, какое у неё настроение, не задавая лишних вопросов и не привлекая внимание окружающих. Она попыталась улыбнуться ему в ответ, но получилось как-то криво.
- ...Я отхожу от подоконника, чтобы снова прилечь, и слышу абсолютное ничего. То есть, серьезно, было тихо, как в гробу. Даже прислуга не шумела внизу, а это очень странно для данной ситуации...
Слова Оливии доходили до неё обрывками. София ослабила концентрацию. Она уже привыкла, что, когда Оливия рассказывает какую-то историю, до неё следует предыстория, а иногда и предыстория предыстории, которые наполнены кучей лишних деталей и ненужных дополнений.
Алекс все ещё смотрел на неё своим спокойным взглядом. Это помогало не думать о том, что она тратит время впустую.
- ...И потом, я смотрю на подоконник и вижу... знаете, что? Я сейчас покажу.
София нехотя разорвала зрительный контакт с Алексом и повернулась к Оливии. Демонесса рылась в своей сумке, наполненной всякой всячиной, и продолжала бубнить себе под нос слова о том, что вся эта ситуация просто немыслима, и никто из них ей не поверит.
Анастасия наигранно зевнула и положила свою голову Томасу на грудь.
- Разбудите меня, пожалуйста, когда будет что-то интересное. Все эти рассказы про сад Гонзалесов и подоконники меня утомили.
- Нашла! – Оливия чуть не подпрыгнула, когда вытащила из сумки помятую сложенную вчетверо бумажку. София сразу подметила, что на демоническую бумагу это не похоже. Демонесса подняла бумажку над своей головой и помахала ей. – Знаете, что это такое?
София снова глянула на Алекса. Он до сих пор смотрел на неё. На этот раз он усмехнулся и кивнул в сторону Оливии. София тоже улыбнулась ему, и на этот раз уверенней. Да, возможно, ситуация, и правда, была смешная.
- Боюсь предположить, но, скорее всего, это бумага. – Томас пытался состроить серьезное выражение лица, но подрагивающие уголки губ выдавали его с головой. – На ней обычно пишут. Попробуй, может, получится.
- Очень смешно. – Оливия показала ему язык. – Это, вообще-то, послание. Оно появилось на моем подоконнике сегодня, примерно полтора часа назад. Я не знаю, как, но я не слышала ни стука в окно, ни, тем более, как оно открывается. Так что, как вы могли заметить, это очень странно, но факт того, что оно там появилось, я отрицать не могу...
Томас с Анастасией посмотрели друг на друга и начали о чем-то перешёптываться. София попыталась напрячь свой слух, чтобы понять, о чем они говорят, но голос Оливии все перекрывал. Она снова посмотрела на Алекса. Он удивленно смотрел куда-то вперед перед собой. София нахмурилась, пытаясь понять, почему он был так удивлен простой бумажке. На секунду ей показалось, что скрипнула дверь, но она была слишком занята Алексом.
- ...Но это все вообще не важно. Потому что это послание мне написал...
- Оливер.
Алекс сказал это достаточно громко, чтобы перебить Оливию, все ещё смотря вперед себя. Брови Софии непроизвольно приподнялись в удивлении. Да, это было очевидно, но его взгляд...
Осознание будто ударило её по голове, и её глаза расширились. Скрип двери. Она повернулась и посмотрела на Оливию, но её взгляд упал на кое-кого другого, стоящего за ней.
- Да, это был Оливер, - с опаской проговорила Оливия, смотря на Алекса. – Как ты узнал?
София услышала нервный смешок Томаса, а потом громкий хохот Анастасии.
- Поверить не могу! Поверить не могу! – выкрикивала она, хватаясь за руку Гробаря, и продолжала смеяться.
Оливия смотрела на неё, как на умалишенную, и София бы смотрела на неё точно так же, если бы могла отвести взгляд от силуэта позади демонессы. Она не могла поверить своим глазам. Темные смольные волосы спадали парню на глаза. В прошлый раз, когда она его видела, они едва доставали ему до бровей. Два алых огонька сверкали в темноте, губы кривились в усмешке. Он наблюдал за ними, словно сидел на трибунах в цирке, и София даже предположить не могла, стоит ли он здесь всего минуту, или он был здесь, когда они с Анастасией только зашли в штаб. В какой-то момент их глаза встретились, и он подмигнул ей – дерзко и не совсем по-дружески.
Надо было заметить, однако, что за прошедший месяц он не прибавил ни сантиметра в росте.
- Да на что вы все, черт возьми, смотрите? – возмущенно проговорила Оливия, повернулась назад и тут же отпрыгнула от брата на пару шагов, выкрикнув какую-то непотребщину.
Оливер только усмехнулся и тряхнул головой.
- Я стоял за дверью и ждал подходящего момента, чтобы зайти, но ты так много болтала, что я в какой-то момент подумал уйти. – Он развел руки в стороны – только сейчас София заметила, что на его плечи была накинута какая-то рваная черная тряпка, скрывавшая все его тело – и наклонил голову вбок. – Привет, сестрёнка. Не хочешь обняться?
***
Оливия застыла в одном положении на пару секунд, а потом неожиданно для всех присутствующих и самой себя кинулась на брата, обвив его шею руками. Оливер резко выдохнул ей на ухо и, к счастью, не выговорил ни слова. Она не поняла, что на неё нашло. Она точно не скучала по нему, но видеть его было все-таки легче, чем не видеть. Возможно, ей просто стало жаль его. Он выглядел просто ужасно, и даже наглая ухмылка не скрашивала его потрепанного и уставшего вида.
Она почувствовала его руки на своей спине. Брат обнимал её неуверенно и даже будто бы с пренебрежением. Откуда-то сзади донеслось тихое «какого черта она делает?», и Оливия вздрогнула. И правда, какого черта?..
Мало того, что Оливер опоздал на встречу, о которой сам же и просил, и выглядел абсолютно неопрятно, он ещё и начал издеваться над ней, не успев переступить порог их обители. Этот факт её разозлил. А злиться Оливия не любила больше всего на свете.
Она резко вырвалась из его некрепких объятий и посмотрела на него с нескрываемым недовольством. Оливия нервно вдохнула воздух пару раз и попыталась выбрать, какими грязными словами его обозвать, но их было настолько много, что они просто застряли у неё в горле. Раздраженно оглянув помещение в поисках того, чем можно было запустить в брата, она ничего не нашла, и в порыве огромной неприязни толкнула его в плечо. Он пошатнулся от неожиданности, но равновесие не потерял, чем вызвал ещё большее негодование и схлопотал легкий удар ладонью по предплечью.
Оливер зашипел и потер ушибленное место рукой.
- Знаешь, это не похоже на семейное воссоединение, Ол.
- Придурок! – выпалила она и ударила его ещё раз, уже по ладони. – Ты что, думаешь, я тебе рада? Черта с два! Ты не появлялся дома почти месяц, взламывал моё окно, оставлял дурацкие непонятные записки и осмелился опоздать на своё же собрание! Ты даже представить себе не можешь, какой ты идиот. Сатана, дай мне сил!
С этими словами Гонзалес закрыла лицо руками и отвернулась от брата. Она не хотела думать о том, как её поведение выглядело со стороны, и что её друзья на неё сейчас смотрели. В конце концов, она имела полное право на глупости и неловкость, которые можно было списать на то, что она была младше всех в компании. Ей исполнилось тринадцать меньше полугода назад.
- Оливер? – кажется, это была София. – Ты... Где ты был, вообще?
Оливия открыла глаза и тут же повернулась обратно к брату, одарив его самым осуждающим взглядом, которым она только могла его одарить, будто бы призывая его немедленно ответить на вопрос подруги. Он, кажется, даже не обратил на это внимания.
- Не в самом приятном месте. Разве по мне не видно, моя дорогая жница?
С лица Оливера не слезала самодовольная ухмылка, которую Оливии так и хотелось стереть стулом. И она бы это сделала, если бы ей не было так жалко и так разваливающийся предмет мебели. На чем бы она тогда сидела, закинув ноги на стол, если бы этот стул развалился от удара о голову этого придурка?
- На самом деле, видно, - подал голос Алекс. Судя по его интонации и некой дрожи в голосе, он все ещё был ошарашен появлением Оливера в штабе. Ещё бы, ведь никто так и не дал ей договорить до того, как он туда заявился.
Оливер, только открывший рот, на счастье Оливии был прерван единственным человеком, который мог своим голосом заткнуть его. Анастасией.
- И вообще, что это на тебе за тряпка? – Она откровенно усмехнулась и театрально повернула голову вбок. – Хотя, вообще-то, тебе подходит.
Томас посмотрел на неё и тихо рассмеялся. Оливеру, судя по его выражению лица, эта ситуация нравилась. Оливия готова была поспорить, что он скучал по их перепалкам с Анастасией. По ним скучали все, если уж на то пошло.
- Ну конечно, ты же у нас эксперт по тряпкам. Правда, Томас?
Гонзалес быстро перевела взгляд на друга. Стыдно было признавать, что она не столько заботилась о его чувствах, сколько ей была интересна его реакция. Томас перестал смеяться и посмотрел на Оливера таким взглядом, который Оливия ни за что не смогла бы считать. Эмоции Томаса вообще иногда было сложно понять, потому что они были то слишком гиперболизированы, то преуменьшены до невозможного.
- Ты, правда, считаешь, что сказал что-то умное?
Рука Анастасии моментально оказалась на его плече, и, кажется, она хотела что-то ему сказать, но не успела.
Оливия услышала, как входная дверь с грохотом ударилась о стену, и повернулась в испуге. На секунду промелькнула мысль, что Оливера преследуют, и он привел за собой толпу недоброжелателей, которые чёрт знает, что могут с ними сделать. Она даже успела мысленно осыпать Оливера ругательствами и рассказать о его идиотских поступках папе, но вся её сказка о наемнике по имени Джордж растворилась в её разуме, как только она увидела копну кудрявых волос и широко раскрытые карие глаза, направленные на её брата.
Кристиану, кажется, тоже немного потрепало на пути к штабу, но она все равно выглядела намного лучше, чем Оливер. У неё хотя бы был милый пожелтевший листочек в волосах, который в какой-то мере даже придавал ей шарма. Чего не скажешь о запыхавшемся лице.
Оливер усмехнулся и оглядел её с головы до ног.
- О, Кристиана, дорогая, я-то думал, твой папаша приковал тебя наручниками к батарее, чтобы ты не дай Сатана не встретила Редклиффов. Или чем вы, жнецы, там пользуетесь?
София, кажется, хотела возразить, но промолчала. Кристиана смотрела на демона ещё несколько секунд, не отрываясь. Казалось, она оцепенела то ли от ужаса, то ли от удивления.
- Оливер?.. – только и выдавила она, нахмурившись.
Брат возмущенно вздохнул и потер переносицу.
- Вы что, все очень резко забыли, как меня зовут? Или, может сегодня день «Спроси у Оливера, он ли это, потому что я великий слепой»?
Из уст Софии вырвался сдавленный смешок. Казалось, это заметила одна Оливия, потому что Кристиана и Оливер продолжали играть в гляделки. Только Спирс была единственной, кто не моргал.
- Нет, просто ты оброс плесенью, - подала голос Анастасия, и Оливер обернулся к ней. – Поэтому тебя сложно узнать. Я бы посоветовала тебе помыться для начала, а потом разговаривать со мной.
- Кто сказал, что я хочу разговаривать с тобой, Стейси?
Оливия перевела взгляд с все ещё не моргающей Кристианы на Анастасию. Она знала, что Оливер улыбается своей самой мерзкой улыбкой. Это было видно по резко меняющемуся взгляду Анастасии. Редклифф всегда приходила в ярость, когда он называл её прошлым именем, пахнущим яркими духами Джулии Бин и цветами Дьявольской вишни, растущей в саду Гонзалесов. Оливия все ещё помнила, как они играли под ветками огромного дерева лет девять назад, и Анастасия всегда стучала палкой по стволу и кричала что-то смешное. Тогда её ещё звали Стейси и глаза у неё, как и у Софии, горели алым, вторя волосам. Сейчас она была абсолютно такой же, но, почему-то, злилась на всё, что напоминало ей об их детстве. Конечно, у неё на то были свои причины.
- Ещё раз назовёшь меня Стейси, я тебе глаза натяну на...
- Ты что вообще здесь делаешь!?
На крик Кристианы обернулись все, и её это совсем не смущало. Она всё ещё смотрела на Оливера, будто не замечала никого вокруг. Не то, чтобы Оливия была против, но она почувствовала неприятный укол ревности. Её брат вернулся, и теперь снова все внимание будет направлено на него, даже если он этого не заслуживает. Она поджала губы.
- Тот же вопрос, - вставил Томас. Анастасия усмехнулась и зашептала что-то ему на ухо.
- Как видишь, стою, - парировал Оливер. Черная тряпка, небрежно накинутая на его плечи, была изорвана снизу и изваляна в непонятной грязи. Оливия скривила лицо.
- Нет, я серьёзно! – Спирс, наконец, зашла в штаб и закрыла за собой дверь. Кажется, она первый раз за несколько минут моргнула. – Ты пропал на месяц, а теперь стоишь тут и делаешь вид, что ничего не произошло, и мне очень сильно хочется тебя ударить. Но я не могу этого сделать, потому что узнать, где ты шлялся всё это время, мне хочется больше, так что у тебя нет выбора. Я жду.
Она сложила руки на груди и выжидающе уставилась на него. Анастасия шепнула Томасу, что это очень напомнило ей Уильяма Спирса, и он усмехнулся. Оливия ни разу не видела отца Кристианы, но точно знала, что сравнивать её с ним – плохая идея.
Оливер только ухмыльнулся и продолжил смотреть на Кристиану, будто, и правда, ничего не произошло. Оливии тоже хотелось его ударить, но не только поэтому.
- Так, - голос Софии резко разорвал воздух. – Я уже ничего не понимаю. Во-первых, Кристиана, привет. Во-вторых, Оливер, хватит строить из себя Бог знает что, и объяснись. Мы здесь все хотим знать, что произошло.
Лицо подруги выглядело серьёзно, но во взгляде прослеживалась нервозность, а в голосе едва уловимая дрожь. Оливия оглядела всех присутствующих ещё раз. Анастасия вертела головой, то к Томасу, то к Оливеру, и её движения были ещё более резкими, чем обычно. Томас хоть и улыбался, но краешек его губ подрагивал, а пальцами правой руки он отбивал дробь по столу. Алекс сидел на стуле и смотрел вниз, кажется, что-то бормоча себе под нос и часто моргая. Кристиана все ещё часто дышала, то ли от злости, то ли от того, что быстро бежала, - понять было сложно. Оливер одинаково воздействовал на всех сразу – каждый из ребят находился в разной степени шока. Это единственное, что у него получалось идеально. Не то, чтобы это было полезно хоть для кого-то, кроме него.
- Что за дурная привычка говорить о Всевышнем так просто, Софи? – скривился Оливер. – Как тебя саму от этого не передергивает?
София резко вдохнула воздух и вся будто превратилась в один комок натянутых нервов. Оливия знала, что она боялась. Боялась, что Оливер взболтнет лишнего, и все узнают то, чего знать не должны.
Конечно, он и Оливия знали самый страшный секрет сестер Редклифф. Они были знакомы с самых малых лет, ещё когда ходили пешком под стол. Их матери дружили между собой, так что их знакомство было неизбежным. Тогда они были демонами, прямо как она с братом, а потом они неожиданно пропали вместе с миссис Джулией, и Оливии было ужасно грустно и скучно. Ей пришлось остаться в компании своего брата и Мартина Рея, который никогда не шёл на контакт. Невозможно было описать, как она обрадовалась, когда год назад совершенно случайно встретила сестёр на одной из улиц Лондона. Они узнали её сразу, тогда как Оливию смутил цвет их глаз – прозрачно-серый, как светлый металл или лёд, противоположный ярко-алому, который она запомнила с детства. Тогда она и узнала, кто они на самом деле. Монстры, способные уничтожить весь мир, о которых учитель рассказывал на уроке Истории Мироздания, вдруг встали на одну строку с её подругами детства, и мир слегка пошатнулся. Тогда она поняла, что все вокруг врут. Как вообще хоть кто-нибудь с такими невообразимо-удивительными глазами может уничтожить мир?
Анастасия, так теперь звали её подругу Стейси, пригласила её вместе с Оливером в их новую компанию, но София поставила одно условие: никто не должен знать то, что знают Гонзалесы. Оливия с легкостью на это согласилась. Для неё никогда не было ничего проще хранения секретов. Она научилась этому ещё в детстве, когда делала вид перед родителями, что не знает, кто разлил чай на кухне. Дворецкий ей слишком нравился, чтобы сдавать его матери. Оливера пришлось уговаривать хотя бы встретиться с Редклиффами. Не то, чтобы ей хотелось его вообще куда-то звать, её просто мучали остатки совести. Хранить секрет он пообещал, но полного доверия к нему проявлять Оливия не стремилась. Брат умел держать язык за зубами, но хотел ли он этого – совершенно другой вопрос.
- Здесь всех передергивает лишь от одного имени, и оно принадлежит тебе, придурок. – Анастасия, наоборот, казалась расслабленной до невозможного. Гонзалес удивляла её беспечность, но осуждать её она не могла себе позволить. Не в её положении точно. – Не уходи от вопроса! – она подняла руку и указала на него пальцем. – Долго бегать у тебя не получится. К тому же, я быстрее тебя, так что я догоню твою тощую задницу и натяну тебе глаза на...
- Я понял тебя, глупая жница, можешь не продолжать. – Он усмехнулся и шагнул к ней ближе. – Я расскажу, но при одном условии. – Оливер повернулся к Кристиане, все ещё стоящей у него за спиной. Она пилила его взглядом, будто собиралась прожечь в нём огромную дыру, прямо посередине его невысокого лба.
- Ты ещё условия предъявлять нам собираешься? – бросила она, и её кудри, завязанные в хвост, на секунду подлетели в воздух, чтобы снова удариться о плечи. – Совести у тебя нет, Гонзалес.
Брат пожал плечами.
- Чего нет, того нет, жница. Но, вообще-то, это, скорее, просьба. Конкретно к тебе.
Карие глаза Кристианы, казалось, собирались выпрыгнуть из орбит. Она всегда смешно пучила глаза, и при этом выглядела устрашающе. Такие у неё были черты лица, будто заточенные под то, чтобы выглядеть устрашающе.
Оливия перевела взгляд на близнецов. Анастасия с Томасом снова о чем-то хихикали. Гонзалес улыбнулась сама себе. Эти двое начали встречаться только недавно, и она всё ещё не могла привыкнуть к их поведению. Между ними определенно была искра и до их отношений, но тогда они хотя бы сдерживали свои порывы сожрать друг друга. Оливию это никаким образом не беспокоило, кроме того, что она каждый раз забывала, что они встречаются. Для неё это просто был ещё один повод для шуток в компании, вот и всё.
София смотрела на них с неким осуждением, понять которого Оливия не могла. София всегда на них так смотрела, когда они хоть как-то проявляли свои чувства при ней. Может быть, её раздражала тяга сестры к публичности. В любом случае, Анастасия этого совершенно не замечала, как и все остальные в компании. То, что это видела только Оливия, было только к лучшему.
Алекс внимательно смотрел на Оливера, не отводя от него взгляд. Вообще, он на всех так смотрел – внимательно и открыто. Алекс всегда казался положительно настроенным к любому человеку, даже к Оливеру. Это очень сильно располагало к нему. Он нравился ей больше всех в их новой компании. Он казался чистым и искренним, будто его мысли не были испорчены ничем негативным.
- Просьба ко мне? – переспросила Кристиана. Оливия снова повернулась к ним.
- Звучит фантастически, не правда ли? – усмехнулся Оливер. – Я хочу, чтобы всё, что сейчас прозвучит из моих уст, не дошло до твоего отца никакими путями. Это ведь не сложно для тебя, правильно?
Крис нахмурилась, и её руки опустились.
- Что ты, черт возьми, сделал, раз дело касается моего отца?
- Не говори мне, что ты не догадалась. Это же очевидно.
Он развел руки, призывая её посмотреть на него ещё раз. Спирс несколько секунд изучала его молча. В её темных глазах не было ничего, кроме непонимания.
- Я не понимаю, о чем вы вообще... - начала, было, София, но Кристиана прервала её громким «Черт тебя подери!».
- Это был ты!? – воскликнула она. – Ты «темный субъект»!?
Оливер рассмеялся.
- Как они меня назвали? А ничего лучше придумать не смогли в этом вашем Отделе управления?
- Какой ещё субъект? – вклинилась Анастасия. – О чём вы вообще?
У Оливии в голове не сложился ни один паззл из всех, что у неё были. Она взглянула на Алекса, потому что он выглядел, как тот, у кого всегда есть ответы. Он, будто почувствовав её взгляд на себе, повернулся прямо на неё. В его глазах, больше похожих на два изумруда, чем на глаза, читалось спокойствие и какая-то странная уверенность. Может быть, это просто был его обычный взгляд, но Оливии, почему-то, показалось, что он очень хорошо всё понимает и понимал с самого начала. Жаль, говорит он не так много, как Томас.
- Так это из-за тебя отец уже месяц треплет мне нервы!? – Кристиана сделала шаг навстречу к Оливеру. – Ты хоть понимаешь, сколько проблем ты доставил!?
- Не думал, что ты так переживаешь за отца и его отдел.
В интонации Оливера слышалась раздражающая ирония. Он играл с огнём, и прекрасно это знал. И хоть Оливия не знала, что натворил её брат, она точно понимала, что это было настолько небезопасно, насколько это возможно.
- Да к чёрту моего отца и весь отдел! – Спирс взмахнула руками так, что чуть не задела Оливию. – Ты мне проблем доставил! Я про твои выходки каждый день за ужином слушаю, у меня уже несварение скоро начнется!
По столу кто-то громко застучал, обращая на себя внимание. Алые волосы ярким пятном метнулись куда-то вправо, а потом вернулись на своё место. Стучала София, но качалась из стороны в сторону Анастасия, изображая на своём лице возмущение.
- Спасибо, моя дорогая Софи. Я терпеть не могу, когда меня игнорируют, - протянула Ан и забралась на стол, усевшись на нём так, будто это было самое удобное в мире кресло.
- Объясните уже, в чем дело? – София никак не прокомментировала высказывание своей сестры. – Кажется, только вы двое понимаете, что происходит. Кто такой «тёмный субъект?»
Кристиана не отводила своих глаз от Оливера. Казалось, она вот-вот накинется на него с кулаками.
- «Тёмный субъект» - это Оливер, - проговорила она. – И целый месяц он преследовал триста двадцать шестую группу по всему Лондону, пожирая души тех, кого они должны были отправить на тот свет, прямо перед их носом. – Крис перевела взгляд на остальных своих друзей. Оливия вздрогнула. – Этот придурок – таинственный маньяк и главная заноза в заднице всего Отдела управления Лондона.
Гонзалес с недоверием перевела взгляд на своего брата. Он посмотрел прямо ей в лицо и улыбнулся, и от этой улыбки раздражение разлилось по всему её телу, словно кровь по венам. Ни о каком сожалении и речи ни шло, только насмешка и притянутая за уши дерзость. Оливии вдруг очень захотелось, чтобы все на свете узнали, какой её брат на самом деле идиот.
Томас нервно усмехнулся и, кажется, смахнул выпавшую из хвоста прядь волос с лица.
- Забавно, - бросил он.
- Забавно? – переспросила София. Она даже не скрывала своё удивление. – Что именно?
На лице Гробаря появилась какая-то странная улыбка. Оливия догадалась, что он снова потерял контроль над эмоциями. Это было видно по тому, как подрагивал его рот. Если бы Анастасия это заметила, давно бы начала суетиться, но её взгляд был направлен на Оливера. Конечно, на кого же ещё.
- Забавно то, что никто из нас не догадался. Слухи о сущности в плаще появились как раз тогда, когда он свалил. Меня это веселит.
- Я не слышала ни о каких сущностях, - проговорила Ан, всё ещё пялясь на демона. Она надула губу и казалась обиженной. – Почему это ты мне не рассказал об этом, Томми? – она повернулась к парню и посмотрела на него так открыто, как смотрела на всех, к кому обычно обращалась. Оливия почувствовала укол зависти. Могла ли она хоть однажды быть... такой?
Томас нахмурился, но всё ещё улыбался.
- Я думал, ты знаешь.
- Похоже, мы единственные, кто не слышал ни о каком «тёмном субъекте». – София сложила руки на груди. – И я всё ещё не до конца понимаю, что Оливер сделал, и при чём здесь вообще мистер Спирс. И если вы мне этого не объясните, я расскажу Анастасии, кто выкинул её цветы на прошлой неделе.
Ан завертела головой в поисках того, на кого можно было посмотреть с осуждением, но, не найдя никого подходящего, снова уставилась на Томаса. Тот пожал плечами.
- Ты слышала, просто не придала этому значения.
Алекс, всё это время молчавший, наконец, подал голос, и Оливии стало намного легче. Она только сейчас поняла, что сама не проронила ни слова за последние несколько минут, но она не могла заставить себя сказать что-либо. Сил хватало только на то, чтобы концентрироваться на словах других.
Когда все обернулись на Алекса, он продолжил говорить, но смотрел только на Софию.
- Месяц назад группу из трёх молодых жнецов начала преследовать странная темная сущность, природу которой сначала никто не мог понять, но потом Отдел управления выдвинул теорию и том, что это демон. Эти трое выпустились из Академии только в этом году, и, видимо, никогда не сталкивались с демонами...
- Ну, один из них очень даже сталкивался, - вставил Оливер. Оливия заметила, как он начал перебирать пальцами фамильное кольцо, снятое с пальца, видимо, только что. Она почувствовала, как её брови дрогнули от удивления, а краешки губ поползли вверх в непроизвольной улыбке. Оливер нервничал. Она это точно знала, и почему-то это так сильно её веселило, что она была готова засмеяться ему в лицо.
- Не исключаю, - кивнул Алекс, и снова повернулся к Софии. – В общем-то, как уже сказала Кристиана, он забирал души уже умирающих людей за секунды до этой группы, из раза в раз. Это был бы рядовой случай, потому что демоны часто так развлекаются, но отличие было в том, что сущность преследовала именно эту конкретную группу. Это насторожило Отдел управления, и они открыли дело о «тёмном субъекте». Его личность так и не была установлена за целый месяц. Ну, полагаю, до сегодняшнего дня.
Гробарь повернулся к Оливеру. Тот усмехнулся, глядя на него. Кольцо всё ещё бегало в его руке.
- Её так и не установят, я надеюсь. Именно поэтому мне приходится просить у вас... - он на секунду запнулся, подбирая слова, и опустил голову.
- Помощи? – подсказала Анастасия. Она закинула ногу на ногу и злорадно улыбнулась. – У тебя, наверное, отвалится что-нибудь жизненно-важное, если ты это скажешь.
Оливер поднял на неё глаза. Они оба не моргали и смотрели друг на друга в упор. Анастасия улыбалась своей обычной беспечной улыбкой, но глаза её хитро поблескивали. Иногда Оливии казалось, что они общаются молча и спорят между собой, не открывая рта. Они были похожи на два огня, противостоящих друг другу – алое и черное пламя, дразнящие друг друга, но никогда не нападающие.
Кристиана прошла мимо Оливера к столу и развернулась, встав рядом с Софией. Она смерила Гонзалеса долгим презрительным взглядом, а потом вдруг расслабленно вздохнула и провела рукой по волосам, приглаживая выбивающиеся кудри.
- Я помогу тебе, Оливер, так уж и быть, - сказала она. – Я ничего не скажу отцу, это, и в самом деле, не так уж сложно. Но! Я хочу услышать от тебя убедительные аргументы, почему ты это сделал. Если они мне понравятся, я ему даже совру, если нужно. Валяй.
Оливер ещё несколько секунд играл в гляделки с Анастасией, а потом повернулся к Кристиане. С его губ сорвался небрежный смешок.
- О, врать тебе придётся, юная жница. – Он всегда называл так их друзей, хотя и был всего на год старше. Это Оливию тоже раздражало. – Поверить не могу, что я решился вам это рассказывать. Если бы не эта острая необходимость...
- Кончай выпендриваться, Олив, - бросила Ан. – Поздно говорить, что тебе на нас наплевать, ты уже здесь.
София посмотрела на сестру и улыбнулась. Иногда она действительно говорила умные вещи, особенно если дело касалось того, чтобы поставить кого-то на место. Гонзалес тоже улыбнулась, увидев, как вытянулось лицо её брата.
Он закатил глаза и вздохнул.
- Считай, как знаешь, глупая жница. Что касается моих мотивов, Кристиана, то они достаточно просты. Я мстил своему бывшему, и не более.
- Бывшему! – Оливия не успела заметить, как слова сами вырвались у неё изо рта. Пришлось прокашляться, потому что в горле пересохло. – Я-то думала, зачем тебе издеваться над жнецами, если ты сбежал из дома с парнем. Теперь понятно. Ты ещё больший придурок, чем я думала.
Брат демонстративно проигнорировал её.
- Что он тебе сделал такого, что ты решил целый месяц его преследовать? – Кристиана выглядела очень серьёзной. И хотя подруга постоянно отрицала, что вообще может быть такой, это происходило достаточно часто. Возможно, она сама этого не замечала, но Оливия видела всё.
- Я бы ещё дольше его преследовал, - спокойно сообщил Оливер. – Однако, из-за своей неосторожности, я облажался вчера. Думаю, он узнал меня, и пойдет докладывать об этом в Отдел.
Гонзалес хотелось бы возмутиться по поводу того, как легко он ушёл от ответа на вопрос Крис, но в голову не пришло ничего остроумного. Анастасия рассмеялась и приставила ко лбу свою руку, изобразив пальцами букву «L». Это сбило её с толку, и она тоже рассмеялась.
- Он знает твоё имя? – удивился Томас.
Брат снова закатил глаза.
- Конечно, нет, мы ведь просто спали. Откуда ему знать моё имя. Что за глупые вопросы, Томми?
Гробарь раздражённо цыкнул.
- Я просто уточнил. Ты вообще умеешь разговаривать без сарказма?
Оливер проигнорировал и его. У него, вообще, была дурацкая привычка всех игнорировать и не объяснять почему, или, того хуже, отвечать какой-нибудь обидной шуткой.
- То есть, - вздохнула София. – Ты хочешь сказать, что встречался с выпускником Академии жнецов – я даже не хочу считать, на сколько лет он тебя старше. Потом он тебя бросил, и ты решил отомстить ему за это, превратившись в тёмного маньяка и перепугав весь Отдел управления Лондона, а сейчас спалил свою личность своему бывшему и просишь нас сделать вид, что ты всё это время был с нами. Я правильно понимаю?
Анастасия захлопала в ладоши и соскочила со стола.
- Софи, ты такая умная! Оливер вообще не умеет ничего объяснять.
Гонзалес скучающе поправил свои волосы. Оливия подметила, что ничего его прическе уже не поможет, как бы он ни старался её исправить.
Кристиана опустила руки и всунула их в карманы, качнувшись вперёд-назад.
- Я до сих пор не понимаю, чего такого ужасного сделал твой бывший. Как его зовут?
- Брайан. – В голосе брата отчетливо слышалась неприязнь. – Хенсли. Не думаю, что тебе это что-то даст.
- Брайан Хенсли, - повторил Алекс. – Он, вроде, ответственный за группу номер триста двадцать шесть. Мама говорила, он был выдающимся студентом.
Из уст Оливии вырвалось негромкое «о!». Не потому, что она была удивлена тому, что у Оливера могут быть умные бывшие, хотя и поэтому тоже. Она просто резко вспомнила, что мать Алекса и Томаса являлась директрисой Лондонской Академии жнецов. Поэтому-то они и знали о Хенсли. Хоть один паззл в её голове сложился.
- Как странно, - протянула Анастасия. – Я-то думала, умные люди с тобой связываться не будут, Олив.
- Именно поэтому ты со мной сейчас разговариваешь, Стейси?
- Я вроде предупреждала тебя по поводу Стейси, гребаный ты...
- Ладно! – Крис хлопнула в ладоши, привлекая к себе внимание остальных. – Если ты не хочешь рассказывать, что между вами двоими произошло – а я знаю, что ты не хочешь, - чёрт с тобой. Я, если честно, и знать не хочу, что у тебя было с этим парнем, которому, вообще-то, двадцать два, если не больше. Отцу я ничего не скажу, и не только потому, что помогаю тебе. – Она улыбнулась сама себе. – Мне просто нравится знать больше, чем он.
***
Анастасия болтала всю дорогу от штаба, не переставая тараторить о том, как Оливер её раздражает. Не то, чтобы София слушала всё, что она говорила. В конце концов, сестра повторяла одно и то же. Для неё сейчас было куда интереснее собственное расследование, оставшееся дома в одиночестве на её письменном столе, чем горе-романы Оливера. Ей бы было стыдно за эти мысли, если бы она не понимала, что и самому Оливеру на неё, честно говоря, наплевать. Как и на всех остальных из их компании.
Как только они прошли через портал, София напомнила сестре, что она обещала сходить с ней в Архив. Пришлось уговаривать её несколько минут, прежде чем она согласилась.
- Софи, зачем мы тогда вышли в пятом квартале, если нам нужно тащиться в первый? В чём был смысл?
- Я подумала, что книг, которые у меня есть сейчас, недостаточно. В них куча текста, но вся информация ни о чём.
- Так будет в любой другой книге, - протянула Анастасия. Она подпрыгивала, когда шла, поэтому её волосы, завязанные в два хвоста, мелькали перед глазами. – Ты же понимаешь, что всё, что ты найдешь, будет неправдой. Кому в здравом уме нужно писать правду в учебниках по истории?
София только хмыкнула ей в ответ. Конечно, сестра была права, но признать это означало бы провал. Надежда на то, чтобы отыскать ответы, всё ещё жила в её сердце. Нужно было просто поискать получше. Не могло же быть, чтобы в Архиве и в самом деле не было никакой правдивой информации. Если бы только она прилагала усилия к поиску не одна...
- Ан, - позвала она. – Слушай, может, почитаем сейчас вместе? Я уверена, ты найдешь больше, чем я. У меня уже глаза замылены.
Анастасия усмехнулась сама себе и даже не повернулась к ней.
- Я собиралась сегодня предложить папе посмотреть фильм. Помнишь, о котором он говорил на прошлой неделе? Какая-то комедия. Тебе бы тоже не помешало посмеяться. Ходишь, как зануда.
Она говорила без злобы. Это слышалось в её голосе, какая-то смесь заботы и беспристрастной доброты. Конечно, ей не было дела до расследования, у неё были другие интересы. София бы могла винить её за это, но её всё ещё жалила совесть. Как можно винить человека, который так любит тебя, но не любит твои цели?
- Я просто хотела бы, чтобы ты мне помогла.
София старалась говорить мягче. Сестру можно было подкупить только чувствами, это она давно уяснила. Если хорошо попросить, она точно поможет, просто нужно показать чуть больше любви, чем обычно. Вполне себе здоровая манипуляция.
- Я краду для тебя книги из Архива, Софи, - сказала она, обернувшись. – На прошлой неделе меня чуть не застукал смотритель в отделе для взрослых. Мне кажется, я помогаю достаточно.
Девочка поджала губы и кивнула. Да, достаточно. Достаточно для того, кому неинтересно. Она вдохнула, пытаясь успокоиться. Всё ещё был шанс повлиять на сестру.
- Кстати, у меня есть небольшие продвижения, - начала она. – Я тебе уже рассказывала, что Эшу было около двадцати шести, когда всё произошло. Так вот, он осиротел где-то за восемь лет до случившегося. В одной книге написано, что его родители убили друг друга, обезумев, но я думаю, что это выдумка, чтобы запугать. А ещё я узнала, что он вёл дневники. В двух источниках написано, что они сгорели вместе с ним в его доме, но это опять же может быть неправдой. Высший Совет того времени не мог быть так глуп, чтобы упустить такую ценную информацию. Мне кажется, его дневники хранятся где-то в Главном Хранилище. Возможно, даже у демонов, только вот я не знаю, где они могут быть у них. Если бы мы хотя бы догадались, где именно, мы могли бы...
- Знаешь, Софи, я вчера не могла выбрать, каким цветом накрасить ногти, и решила выбрать кроваво-красный, вместо алого. Тебе нравится?
Сестра остановилась и вытянула свои руки, показывая свой маникюр. София тоже встала, и нахмурилась.
- К чему ты это говоришь?
Анастасия беззаботно улыбнулась и опустила руки. В её взгляде не было ничего негативного. Она смотрела на неё своими чистыми, почти прозрачными серыми глазами.
- Я просто думала, мы делимся скучной информацией.
София резко вдохнула. В голосе сестры тоже не было ничего злого. Совсем ничего, что указывало бы на её неприязнь, не было. Она просто не умела подбирать слова. Вот и всё. Поэтому это звучало грубо, но ведь ничего такого Ан не имела ввиду. Она просто дала Софии понять, что ей неинтересно, и София приняла это к сведению.
Дважды ей повторять не нужно было.
- Пошли, - кивнула она и двинулась дальше вверх по улице. Анастасия поспешила за ней.
Всю дорогу до Архива они не разговаривали. Ан пару раз сказала что-то про Оливера и несколько десятков раз про Томаса, но она не запомнила, что именно. Полноценным разговором она это назвать не могла.
В Архиве ей пришлось разговаривать с всё той же женщиной-смотрительницей о книгах по истории. Эта мисс даже запомнила её имя и фамилию. София не хотела думать, что это опасно, тем более, эта женщина ни о чём не подозревала. Она думала, что София просто ужасно увлечена историей, и хвалила её за это пристрастие. Если бы она знала, какой именно историей увлекается Редклифф, она бы немедленно вызвала отряд полиции.
Анастасия, как это бывало обычно, вышла через чёрный ход и отправила Софии сообщение. Телефон завибрировал, и она тут же ретировалась, ссылаясь на то, что ей нужно было срочно готовиться к поступлению в Академию. Пришлось обойти всё здание, чтобы встретить сестру с полным рюкзаком книг. В этот раз их было четыре. Как Анастасии удавалось проносить их через все отделы и выбираться через чёрный ход для персонала, София и предположить не могла. У неё была какая-то своя супер-способность обходить всё легальное стороной.
По дороге домой они всё так же разговаривали ни о чём. Ан говорила что-то о том, как ей жаль Томаса с его приступами на фоне рождения младшей сестры. Малышку назвали Ким, и ей было всего несколько дней от роду. Алекс рассказывал, какая она маленькая и беззащитная. Томасу, кажется, не нравилась идея прибавления в семье. Он говорил, что дети его раздражают. На самом деле, он их боялся, это Софии сказал Алекс по секрету. Он не хотел, чтобы она думала, будто его брат злой человек. Её поражало то, с какой любовью и заботой он относится к Томасу. Иногда ей даже было стыдно за то, что она так не относится к Анастасии.
Когда они уже подошли к дому и открыли ворота, София уже в третий раз выслушала всю историю влюблённости сестры с Гробаря. Ей было интересно, конечно. В первый раз уж точно.
- Интересно, почему ворота не были закрыты? – пропела Ан, шагая за ней.
- Возможно, мы просто забыли их закрыть, - пожала плечами София. Ей не терпелось быстрее зайти в дом и приняться за изучение новой литературы. Она и так потеряла много времени, выясняя, что там случилось с Оливером.
- Но я помню, как закрывала их, - в голосе сестры тягучей смолой звучала неуверенность. – Не может же быть, что я настолько забывчивая.
- Так бывает, Ан, не придавай этому...
София повернулась к сестре, но тут же отвернулась обратно. Что-то мелькнуло на пороге, но там уже никого не было. Она повернула голову вправо и заметила женский силуэт. Идеально уложенное ровное каре мелькнуло насыщенно-бордовым между кустов в саду, а чёрная юбка длинным шлейфом струилась за ногами обладательницы. Глаза Софии расширились. Она не могла её не узнать.
- Что не придавать? Софи...
- Мама! – Она крикнула и сделала шаг вперёд. – Мама! Это же ты!?
Женщина повернулась буквально на секунду, но этого хватило, чтобы София заметила пару алых огоньков глаз. Она хотела побежать, но через мгновение мама уже исчезла, словно испарилась в воздухе. Она ещё раз оглядела весь участок в яростной попытке отыскать её, но никого не увидела.
- Какая мама? – послышался раздраженный голос Анастасии. Она обошла её и взглянула ей в лицо. – У тебя шутки такие?
София схватила сестру за плечи и посмотрела прямо ей в лицо. Она не могла поверить в происходящие. Руки подрагивали.
- Ан, там была мама, - выпалила она. – Она вышла из нашего дома, я её точно видела. Она даже обернулась ко мне, когда я закричала. Ты видела её?
Анастасия нахмурилась и фыркнула.
- Никого я не видела. Здесь никого не было.
- Была же! – она старалась придумать, что ещё сказать, чтобы Ан поверила ей. В голову резко ударило осознание. – Ворота были не закрыты! Ты же их закрывала?
- Может, и не закрывала, - бросила сестра. – Ты же сама сказала, что такое бывает. Ты просто ищешь оправдание своей галлюцинации.
Она отпрянула от Анастасии, не отводя взгляда от её лица. Она была уверена, но слегка раздражена. Ан не любила, когда София упоминала мать, но этой ситуации было невозможно избежать. Мама точно была у них во дворе, и, возможно, даже дома. Она это знала. Не могло же ей привидеться, правда?
- Ан, это не галлюцинация. – София мотнула головой. Она вдруг почувствовала столько энергии, сколько в ней никогда не было. – Мама только что была здесь. Ты просто её не заметила.
- Как я могла не заметить целого человека в своём собственном дворе? – Голос Анастасии начинал дрожать. Было видно, как она начинает нервничать. – Оставь уже свои надежды на то, что мы ей нужны. Зачем ей вообще приходить в этот дом? К папе? Это абсурд, Софи.
Она глубоко вдохнула. Нужно было унять дрожь в ногах и руках, а это получалось с трудом. Наладив дыхание, она ещё раз оглянулась. Во дворе никого не было.
- Если ты мне не веришь, - сказала София и снова повернулась к сестре. – Давай спросим у отца.