6 глава
Пока мама и Лёша мирились с ней оладьями, а папа делал вид, что всё в порядке, Ася старалась держаться.
Она не хотела прощать, не хотела плакать.
Но одна мысль свербила в голове целый день: он пришёл. Он поехал за ней, рисковал, не задавал лишних вопросов, не орал, не обвинял — просто был рядом.
Всё, что она вчера чувствовала — злость, растерянность, обида — вдруг уступило место чему-то… тихому.
Тёплому.
Благодарность, которую хотелось выразить.
Мягкость, которую не хотелось признавать.
Она переоделась, убрала волосы в небрежный пучок и спустилась на кухню.
— Мам, можно я что-нибудь испеку?
— Конечно, — с удивлением ответила мама. — Ты хочешь?..
— Просто печенье. Песочное. Как в детстве.
Она знала, что любит он — простое, с крошками. Без шоколада.
Без лишнего. Как он сам.
Когда всё было готово, Ася аккуратно сложила печенье в коробку, перевязала ленточкой. Стояла у порога, разглядывая коробку, и почти улыбалась.
«Как глупо…», — подумала она. — «Печь печенье для человека, которого вчера послала…»
Но всё равно пошла.
Легко. Почти радостно. Почти по-детски.
---
Дом, где снимали квартиру Дима и Лёша, был напротив. Ася прошла через двор, поднялась по ступеням и постучала.
Дверь открылась почти сразу.
И она остолбенела.
На пороге стояла девушка.
Высокая, с растрёпанными волосами, в футболке Димы… и в кружевных трусиках.
— Привет, — протянула та лениво, оглядывая Асю сверху вниз. — Ты по делу или к кому-то конкретно?
Ася молчала. Просто замерла, прижав коробку к груди.
Голова загудела.
Грудь сжалась.
Из глубины квартиры послышался голос:
— Ксю, кто там?
А потом — шаги. И в дверном проёме появился он.
Волосы чуть растрёпаны, рубашка накинута на голое тело, взгляд — сонный.
Но как только он увидел Асю — всё изменилось.
— Ася? — удивление. — Подожди, стой! Это не то, что ты думаешь…
Но она уже разворачивалась. Уже спускалась по ступеням.
Голова опущена.
Коробка с печеньем сжата так сильно, будто она спасательный круг, а не подарок.
Он выбежал за ней.
— Ася, стой! Она… она просто подруга моего соседа! Я сам её вижу впервые! Я не знал, что она…
Но Ася не слушала.
Она бежала.
Не от него.
От себя. От чувства унижения, боли, неловкости, которую она не хотела снова переживать.
Он не виноват. Наверное. Может быть.
Но всё, что ей хотелось — снова закрыться.
Снова не чувствовать.