Гипотеза любви

Chapter
Four
ГИПОТЕЗА:
У нас с Адамом Карлсеном нет абсолютно ничего
общего, и пить с ним кофе будет в два раза больнее, чем
корневой канал. Без анестезии.
Оливия прибыла на первую среду фальшивых свиданий
поздно и в самом скверном настроении, после того, как
провела утро, ворча на свои дешевые, поддельные реактивы
за то, что они не растворяются, затем не выпадают в осадок,
затем не разрушаются от ультразвука, затем их не хватает
для проведения всего анализа.
Она остановилась у дверей кофейни и глубоко
вздохнула. Ей нужна была лаборатория получше, если
она хотела производить достойную науку. Лучшее
оборудование. Лучше реагенты. Лучшие культуры
бактерий. Лучшее
всё.
На следующей неделе, когда прибудет Том Бентон, она
должна быть на высоте. Ей нужно было подготовить свое
выступление, а не тратить время на кофе, который ей не
особенно нравился, с человеком, с которым она
определенно не хотела разговаривать, на полпути к её
экспериментальному протоколу.
Уф.
Когда она вошла в кафе, Адам уже был там, одетый в
черный хенли, который выглядел так, будто был придуман,
разработан и произведен специально с учетом верхней
половины его тела. Оливия на мгновение растерялась, но нестолько от того, что его одежда хорошо сидит на нем,
сколько от того, что она вообще обратила внимание на то,
во что кто-то одет. Это было на неё не похоже. В конце
концов, она видела Адама, бродящего по зданию биологии,
большую часть двух лет, не говоря уже о том, что за
последние пару недель они разговаривали неумеренное
количество раз. Они даже целовались, если считать
поцелуем то, что произошло в "Ночи". Это было
головокружительное и немного тревожное осознание,
которое пришло к ней, когда они стояли в очереди, чтобы
заказать кофе.
Адам Карлсен был красив.
Адам Карлсен, с его длинным носом и волнистыми
волосами, с его полными губами и угловатым лицом,
которые не должны были сочетаться друг с другом, но
каким-то образом сочетались, был очень, очень, очень
красив
. Оливия понятия не имела, почему это не пришло ей в
голову раньше, и что заставило её осознать это - то, что
он надел простую черную рубашку.
Она заставила себя смотреть вперед, на меню напитков, а
не на его грудь. В кофейне за ними наблюдали в общей
сложности три студента-биолога, один доктор
фармакологии и один научный сотрудник.
Идеально.
- Ну, как дела? - спросила она, потому что так было нужно.
- Прекрасно. Твои?
- Отлично.
Оливии пришло в голову, что, возможно, она не продумала
всё так тщательно, как следовало бы. Потому что быть
замеченными вместе, возможно, и было их целью, но
молчаливое стояние рядом друг с другом не могло никого
обмануть и заставить думать, что они счастливо
встречаются. А Адам был... ну. Казалось, он вряд ли станет
инициатором какого-либо разговора.Итак. - Оливия пару раз переместила свой вес на ступни. -
Какой твой любимый цвет?
Он посмотрел на неё, сбитый с толку. - Что?
- Твой любимый цвет.
- Мой любимый цвет?
- Да.
Между его глазами появилась складка. - Я не знаю?
- Что значит не знаешь?
- Это цвета. Они все одинаковые.
- Должен быть один, который тебе больше всего нравится.
- Я так не думаю.
- Красный?
- Не знаю.
- Желтый? Рвотно зеленый?
Его глаза сузились. - Почему ты спрашиваешь?
Оливия пожала плечами. - Мне кажется, что я должна
знать.
- Почему?
- Потому что. Если кто-то попытается выяснить,
действительно ли мы встречаемся, это может быть одним из
первых вопросов, которые они задают. Топ пять, наверняка.
Он изучал её несколько секунд. - Тебе кажется это
вероятным сценарием?
- Примерно таким же вероятным, как и то, что я буду
встречаться с тобой понарошку.
Он кивнул, как бы соглашаясь с её мнением. - Ладно.
Черный, я думаю.
Она фыркнула. - Фигурально.
- Что не так с черным? - Он нахмурился.
- Это даже не цвет. В нем нет цветов, технически.
- Это лучше, чем рвотно зеленый.
- Нет, не лучше.
- Конечно, лучше.
- Ну да. Это подходит твоей темной личности.
- Что это вообще...
- Доброе утро. - Бариста весело улыбнулся им. - Что вы
будете сегодня?
Оливия улыбнулась в ответ, жестом показывая Адаму,
чтобы он сделал заказ первым.Кофе. - Он бросил на неё взгляд, а затем добавил,
смущаясь. - Черный.
Ей пришлось пригнуть голову, чтобы скрыть улыбку, но,
когда она снова взглянула на него, уголок его рта был
изогнут вверх. Что, как она неохотно призналась себе, было
для него неплохим выражением лица. Она не обратила на
это внимания и заказала самое жирное и сладкое, что было
в меню напитков, попросив добавить взбитые сливки. Она
размышляла, стоит ли ей попытаться компенсировать это,
купив яблоко, или лучше просто налечь на него и
дополнить печеньем, когда Адам достал из бумажника
кредитную карту и протянул её кассиру.
- О, нет. Нет, нет, нет.
Нет
. - Олив накрыла его руку своей и понизила голос. - Ты
не можешь платить за меня.
Он моргнул. - Не могу?
- У нас не такие фальшивые отношения.
Он выглядел удивленным. - Не такие?
- Нет. - Она покачала головой. - Я бы никогда не стала
притворяться, что встречаюсь с чуваком, который думает,
что он должен платить за мой кофе только потому, что он
"чувак".
Он приподнял бровь. - Я сомневаюсь, что существует язык,
на котором то, что ты только что заказала, можно было бы
назвать «кофе».
- Эй...
- И дело не в том, что я "чувак", - слово прозвучало немного
болезненно, - а в том, что ты всё ещё учишься в
аспирантуре. И твой годовой доход.
На мгновение она замешкалась, размышляя, стоит ли
обижаться. Был ли Адам самим собой, хорошо
известным ослом? Покровительствует ли он ей? Неужели
он считает её бедной? Затем она вспомнила, что
на самом делеона бедная, и что он, вероятно, зарабатывает в пять раз
больше неё. Она пожала плечами, добавив к кофе
шоколадное печенье, банан и пачку жвачки. К его чести,
Адам ничего не сказал и заплатил 21,39 доллара, не
моргнув глазом.
Пока они ждали свои напитки, Оливия начала думать о
своем проекте и о том, сможет ли она убедить доктора
Аслан купить ей лучшие реактивы в ближайшее время. Она
рассеянно оглядела кофейню и обнаружила, что, хотя
научный сотрудник, доктор и один из студентов ушли, двое
выпускников (один из которых по счастливой случайности
работал в лаборатории Анх) всё ещё сидели за столиком у
двери и поглядывали в их сторону каждые несколько
минут. Превосходно.
Она оперлась бедром о стойку и посмотрела на Адама.
Слава Богу, что это занятие будет длиться всего десять
минут в неделю, иначе у неё бы постоянно трещала шея.
- Где ты родился? - спросила она.
- Это еще один из твоих вопросов на собеседовании для
получения грин-карты?
Она хихикнула. Он улыбнулся в ответ, как будто
довольный тем, что рассмешил её. Хотя, конечно, это было
по какой-то другой причине.
- Нидерланды. Гаага.
- О.
Он тоже прислонился к стойке, прямо напротив неё. - Что
значит твоё "О"?
- Я не знаю. - Оливия пожала плечами. - Думаю, я
ожидала... Нью-Йорк? Или, может быть, Канзас?
Он покачал головой. - Моя мать была послом США в
Нидерландах.
- Вау. - Странно представить, что у Адама была мать.
Семья. Что до того, как стать высоким, страшным и
печально известным, он был ребенком. Может быть, он
говорил по-голландски. Может быть, он коптил селедку на
завтрак. Возможно, его мать хотела, чтобы он пошел по её
стопам и стал дипломатом, но его блестящая личность
проявилась, и она отказалась от этой мечты. Оливия она бедная, и что он, вероятно, зарабатывает в пять раз
больше неё. Она пожала плечами, добавив к кофе
шоколадное печенье, банан и пачку жвачки. К его чести,
Адам ничего не сказал и заплатил 21,39 доллара, не
моргнув глазом.
Пока они ждали свои напитки, Оливия начала думать о
своем проекте и о том, сможет ли она убедить доктора
Аслан купить ей лучшие реактивы в ближайшее время. Она
рассеянно оглядела кофейню и обнаружила, что, хотя
научный сотрудник, доктор и один из студентов ушли, двое
выпускников (один из которых по счастливой случайности
работал в лаборатории Анх) всё ещё сидели за столиком у
двери и поглядывали в их сторону каждые несколько
минут. Превосходно.
Она оперлась бедром о стойку и посмотрела на Адама.
Слава Богу, что это занятие будет длиться всего десять
минут в неделю, иначе у неё бы постоянно трещала шея.
- Где ты родился? - спросила она.
- Это еще один из твоих вопросов на собеседовании для
получения грин-карты?
Она хихикнула. Он улыбнулся в ответ, как будто
довольный тем, что рассмешил её. Хотя, конечно, это было
по какой-то другой причине.
- Нидерланды. Гаага.
- О.
Он тоже прислонился к стойке, прямо напротив неё. - Что
значит твоё "О"?
- Я не знаю. - Оливия пожала плечами. - Думаю, я
ожидала... Нью-Йорк? Или, может быть, Канзас?
Он покачал головой. - Моя мать была послом США в
Нидерландах.
- Вау. - Странно представить, что у Адама была мать.
Семья. Что до того, как стать высоким, страшным и
печально известным, он был ребенком. Может быть, он
говорил по-голландски. Может быть, он коптил селедку на
завтрак. Возможно, его мать хотела, чтобы он пошел по её
стопам и стал дипломатом, но его блестящая личность
проявилась, и она отказалась от этой мечты. Оливияпочувствовала острое желание узнать больше о его
воспитании, которое было... странным. Очень странным.
- Держите. - Их напитки появились на стойке. Оливия
сказала себе, что то, как блондинка-бариста рассматривала
Адама, когда он повернулся, чтобы достать крышку для
своей чашки, не её дело. Она также напомнила себе, что,
как бы ей ни было интересно узнать о его матери-
дипломате, на скольких языках он говорит и любит ли он
тюльпаны, это была информация, выходящая далеко за
рамки их договоренности.
Люди видели их вместе. Они собирались вернуться в свои
лаборатории и рассказывать неправдоподобные истории о
докторе Адаме Карлсене и случайной, ничем не
примечательной студентке, с которой они его заметили.
Оливии пора было возвращаться к своей науке.
Она прочистила горло. - Что ж. Это было весело.
Он поднял глаза от своей чашки, удивленный. - Фальшивое
свидание в среду закончилось?
- Да. Отличная работа, команда, а теперь идите в душ. Ты
свободен до следующей недели.
Оливия воткнула соломинку в свой напиток и сделала
глоток, чувствуя, как сахар взрывается во рту. Что бы она
ни заказала, это было отвратительно вкусно. Пока она
говорила, у неё, вероятно, развивался диабет. - Увидимся...
- Где
ты
родилась? - спросил Адам, прежде чем она успела уйти.
Ох. Значит, они занимались этим. Возможно, он просто
пытался быть вежливым, и Оливия внутренне вздохнула, с
тоской думая о своем лабораторном столе. - Торонто.
- Точно. Ты канадка, - сказал он, как будто уже знал.
- Да.
- Когда ты сюда переехала?
- Восемь лет назад. Для колледжа.
Он кивнул, как бы накапливая информацию. - Почему
США? В Канаде отличные школы.Я получила полную оплату. - Это была правда. Если не
вся правда.
Он возился с картонным подстаканником. - Ты часто
возвращалась?
- Не очень, нет. - Оливия слизала немного взбитых сливок
со своей соломинки. Она была озадачена, когда он тут же
отвернулся от неё.
- Ты планируешь вернуться домой после окончания
университета?
Она напряглась. - Нет, если я могу помочь. – У неё было
много болезненных воспоминаний в Канаде, и её
единственной семьей, людьми, которых она хотела видеть
рядом, были Анх и Малькольм, оба граждане США. Оливия
и Анх даже заключили договор, что, если Оливия когда-
нибудь окажется на грани потери визы, Анх женится на
ней. Оглядываясь назад, можно сказать, что вся эта история
с фальшивыми свиданиями с Адамом была отличной
тренировкой, когда Оливия повысила свой уровень и
начала всерьез обманывать Министерство внутренней
безопасности.
Адам кивнул, сделав глоток своего кофе. - Любимый цвет?
Оливия открыла рот, чтобы сказать ему о своем любимом
цвете, который был намного лучше, чем его, и… - Черт.
Он бросил на неё знающий взгляд. - Трудно, не так ли?
- Есть так много хороших.
- Да.
- Я собираюсь выбрать голубой. Светло-голубой. Нет,
подожди!
- Ммм.
- Скажем, белый. Хорошо, белый.
Он прищелкнул языком. - Знаешь, я не думаю, что смогу
принять это. Белый - это не совсем цвет. Скорее, это все
цвета вместе взятые...
Оливия ущипнула его за мясистую часть предплечья.
- Ой, - сказал он, явно не испытывая боли. С лукавой
улыбкой он помахал рукой на прощание и отвернулся,
направляясь к зданию биологии.
- Эй, Адам? - позвала она его.
Он приостановился и оглянулся на неё.Спасибо, что купил мне еды на три дня.
Он заколебался, а затем кивнул, один раз. То, что он
делал своим ртом… он
определенно
улыбался ей. Немного неохотно, но всё же.
- Не за что, Оливия.
*****
Сегодня, 14:40
ОТ:
Tom-Benton@harvard.edu
КОМУ:
Olive-Smith@stanford.edu
ТЕМА:
Re: Проект рака поджелудочной железы
Оливия,
Я прилечу во вторник днем. Как насчет того, чтобы
встретиться в среду около 15:00 в лаборатории Айсегуль
Аслан? Мой компаньон может указать мне направление.
*****
Оливия опоздала на свое второе фальшивое свидание в
среду, но по другим причинам - все они были связаны с
Томом Бентоном.
Во-первых, она проспала после того, как накануне допоздна
репетировала, как она собирается продать ему свой проект.
Она повторяла свою речь столько раз, что Малькольм началзаканчивать её предложения, а потом, в час ночи, он
швырнул в неё нектарином и умолял её пойти
потренироваться в свою комнату. Что она и делала, до трех
часов ночи.
Затем, утром, она поняла, что ее обычная лабораторная
одежда (леггинсы, рваная футболка и очень, очень грязный
пучок), вероятно, не сообщит доктору Бентону "ценный
будущий коллега", и потратила чрезмерное количество
времени на поиски чего-то подходящего. Одеваться для
успеха и все такое.
Наконец, до нее дошло, что она понятия не имеет, как
выглядит доктор Бентон - возможно, самый важный
человек в её жизни на данный момент, и да, она осознавала,
как печально это звучит, но решила не зацикливаться на
этом. Она поискала его в своем телефоне и выяснила, что
ему где-то около тридцати лет, он блондин с голубыми
глазами, и у него очень ровные, очень белые зубы. Когда
она пришла в "Старбакс" в кампусе, Оливия шептала его
гарвардскому снимку: "Пожалуйста, позвольте мне
работать в вашей лаборатории". Затем она заметила Адама.
Это был нехарактерно пасмурный день. Всё ещё август,
но по ощущениям, что наступила поздняя осень. Оливия
взглянула на него и сразу поняла, что он в самом
скверном настроении. В памяти всплыли слухи о том,
как он швырял чашку Петри
16
об стену, потому что его эксперимент не удался, или
потому что электронный микроскоп нуждался в ремонте,
или потому что случилось что-то столь же
несущественное. Она подумала о том, чтобы спрятаться
под стол.
Всё хорошо
, сказала она себе.
Это того стоит.
С Анх всё вернулось на круги своя. Даже лучше: они с
Джереми официально встречаются, и в прошлые выходные Анх пришла на вечер пива и маршмелоу в
леггинсах и большом свитере MIT, который она явно
позаимствовала у него. Когда Оливия обедала с ними
двумя на днях, не было даже ощущения неловкости.
Кроме того, выпускники первого, второго и даже
третьего курсов были слишком напуганы "девушкой"
Адама Карлсена, чтобы украсть пипетки Оливии, а это
означало, что ей больше не нужно было запихивать их в
рюкзак и брать домой на выходные. И она получала от
этого бесплатную еду класса А. Она могла принять
Адама Карлсена - да, даже этого Адама Карлсена с
угрюмым настроением. По крайней мере, на десять
минут в неделю.
- Привет. - Он ответил взглядом, который излучал уныние и
экзистенциальную тревогу. Олив сделала ободряющий
вдох. - Как дела?
- Отлично, - его тон был резким, а выражение лица более
напряженным, чем обычно. Он был в красной клетчатой
рубашке и джинсах, он больше походил на лесоруба,
рубящего дрова, чем на ученого, размышляющего о тайнах
вычислительной биологии. Она не могла не заметить
мускулы и снова задалась вопросом, не сшита ли его
одежда на заказ. Его волосы всё ещё были длинноваты, но
короче, чем на предыдущей неделе. Казалось немного
нереальным, что они с Адамом Карлсеном достигли такого
состояния, когда она может следить и за его настроением, и
за его стрижкой.
- Готов выпить кофе? - щебетала она.
Он рассеянно кивнул, едва взглянув на неё. За задним
столиком на них поглядывал пятикурсник, делая вид, что
чистит монитор своего ноутбука.
- Извини, если я опоздала. Я просто...
- Всё в порядке.
- У тебя была хорошая неделя?
- Хорошая.
Хорошо.Эм... ты делал что-нибудь интересное в прошлые
выходные?
- Я работал.
Они встали в очередь, чтобы сделать заказ, и Оливия
ничего не могла сделать, чтобы удержать себя от вздоха. -
Погода была хорошая, да? Не слишком жарко.
Он хмыкнул в ответ.
Это уже начинало надоедать. Был предел тому, на что
Оливия готова ради этих фальшивых отношений - даже
ради бесплатного мангового фраппучино. Она вздохнула.
- Это из-за стрижки?
Это привлекло его внимание. Адам посмотрел на неё
сверху вниз, между его бровями пролегла вертикальная
линия. - Что?
- Настроение. Это из-за стрижки?
- Какое настроение?
Оливия широким жестом указала на него. - Это. Плохое
настроение, в котором ты находишься.
- Я не в плохом настроении.
Она фыркнула… хотя, вероятно, это был неподходящий
термин для того, что она только что сделала. Это было
слишком громко и насмешливо, больше похоже на смех.
Короткий смешок.
- Что? - он нахмурился, не оценив её фырканье.
- Ну же.
- Что?
- От тебя
веет
угрюмостью.
- Нет, - он звучал возмущенно, что показалось ей странным.
- Это точно. Я увидела это лицо и сразу всё поняла.
- Ты не знаешь.
- Да. Я знаю. Но это нормально, тебе можно быть в плохом
настроении.
Настала их очередь, поэтому она сделала шаг вперед и
улыбнулась кассиру.Доброе утро. Я буду тыквенный латте со специями. И
сливочный сыр вон там. Да, вот этот, спасибо. А ему, - она
указала большим пальцем на Адама, - ромашковый чай. Без
сахара, - добавила она весело. Она тут же сделала
несколько шагов в сторону, надеясь избежать повреждений
на случай, если Адам решит бросить в неё чашку Петри.
Она удивилась, когда он спокойно протянул свою
кредитную карточку мальчику за стойкой. Действительно,
он оказался не таким уж плохим, каким его выставляли.
- Я ненавижу чай, - сказал он. - И ромашку.
Оливия подняла на него глаза. - Это прискорбно.
- Всезнайка.
Он смотрел прямо перед собой, но она была почти уверена,
что он вот-вот улыбнется. О нем можно было многое
сказать, но не то, что у него не было чувства юмора.
- Значит... не стрижка?
- Мм? А, нет. Это была странная длина. Мешала мне, когда
я бегал.
О. Значит, он был бегуном. Как Оливия. - Хорошо.
Отлично. Потому что это не выглядит плохо.
Это выглядит хорошо. То есть, действительно хорошо.
Ты, наверное, был одним из самых красивых мужчин, с
которыми я разговаривала на прошлой неделе, но сейчас
ты выглядишь еще лучше. Не то чтобы меня это
волновало. Я редко замечаю парней, и я не понимаю,
почему я замечаю тебя, или твои волосы, или твою
одежду, или то, какой ты высокий и широкий. Я
действительно не понимаю. Мне всё равно. Обычно. Ух.
- Я... - На секунду он выглядел растерянным, его губы
шевелились, не издавая ни звука, пока он искал
подходящий ответ. Затем, ни с того ни с сего, он сказал. -
Сегодня утром я разговаривал с заведующим кафедрой. Он
всё ещё отказывается выделять средства на мои
исследования.
- О. - Она наклонила голову. - Я думала, они не должны
были принимать решение до конца сентября.Это не так. Это была неформальная встреча, но тема была
поднята. Он сказал, что всё ещё следит за ситуацией.
- Понятно. - Она ждала, пока он продолжит. Когда стало
ясно, что он не будет, она спросила. - Следит... как?
- Неясно. - Он сжал челюсть.
- Мне жаль. - Она посочувствовала ему. Действительно
сочувствовала. Если и было что-то, чему она могла
сопереживать, так это научные исследования, резко
прекратившиеся из-за нехватки ресурсов. - Значит ли это,
что ты не сможешь продолжать свои исследования?
- У меня есть другие гранты.
- Так... проблема в том, что ты не можешь начать новые
исследования?
- Могу. Мне пришлось передвинуть некоторые из них, но я
в состоянии позволить себе начать новые исследования.
А?
- Понятно, - она прочистила горло. - Итак... позволь мне
подытожить. Похоже, Стэнфорд заморозил твои
средства, основываясь на слухах, что, я согласна, не
лучший ход. Но также похоже, что сейчас ты можешь
позволить себе сделать то, что планировал, так что... это
не конец света?
Адам бросил на неё обиженный взгляд, внезапно став еще
более раздраженным.
О, парень.
- Не пойми меня неправильно, я понимаю суть дела, и я
бы тоже разозлилась. Но сколько еще у тебя грантов?
Вообще-то, не отвечай. Я не уверена, что хочу знать.
Возможно, у него их было пятнадцать. У него также был
стаж, десятки публикаций, и все эти награды были
перечислены на его сайте. Не говоря уже о том, что в его
резюме она прочитала, что у него есть один патент. У
Оливии, с другой стороны, были дешевые поддельные
реактивы и старые пипетки, которые регулярноворовали. Она старалась не зацикливаться на том,
насколько он опережает её в карьере, но это было
незабываемо, как хорош он в своем деле. Как
раздражающе
хорош.
- Я хочу сказать, что это не является непреодолимой
проблемой. И мы активно работаем над этим. Мы делаем
это вместе, показывая людям, что ты останешься здесь
навсегда из-за своей потрясающей девушки.
Оливия с размаху указала на себя, и его взгляд проследил за
её рукой. Очевидно, он не любил рационализировать и
прорабатывать свои эмоции.
- Или ты мог бы продолжать злиться, и мы могли бы пойти
в твою лабораторию и швырять друг в друга пробирки,
полные токсичных реагентов, пока боль от ожогов третьей
степени не пересилила бы твое дерьмовое настроение?
Звучит забавно, не так ли?
Он отвернулся и закатил глаза, но по изгибу его щек она
поняла, что он забавляется. Скорее всего, против его воли. -
Ты такая всезнайка.
- Может быть, но это не я хмыкнула, когда я спросила, как
прошла твоя неделя.
- Я не хмыкал. И ты заказала мне ромашковый чай.
Она улыбнулась. - Не за что.
Несколько мгновений они молчали, пока она пережевывала
первый кусочек своего датского блюда. Проглотив, она
сказала. – Я сожалею о твоих средствах.
Он покачал головой - Я извиняюсь за настроение.
Ох
. - Всё в порядке. Ты этим славишься.
- Правда?
- Да. Это вроде как твоя фишка.
- Правда?
- Ммм.
Его рот дернулся. - Может быть, я хотел пощадить тебя. Оливия улыбнулась, потому что это было очень приятно.
Он не был хорошим человеком, но он был очень добр к ней
большую часть времени - если не всегда. Он почти
улыбался в ответ, глядя на неё сверху вниз таким взглядом,
который она не могла истолковать, но который заставлял её
думать странные мысли, пока бариста не поставил их
напитки на стойку. Он вдруг выглядел так, будто его вот-
вот стошнит.
- Адам? Ты в порядке?
Он уставился на её чашку и отступил на шаг. -
Запах
этой штуки.
Оливия глубоко вздохнула. Небеса. - Ты ненавидишь
тыквенный латте со специями?
Он сморщил нос, отодвигаясь еще дальше. - Отвратительно.
- Как ты можешь его ненавидеть? Это лучшее, что твоя
страна произвела за последнее столетие.
- Пожалуйста, отойди. Вонь.
- Эй. Если мне придется выбирать между тобой и
тыквенным латте со специями, возможно, нам стоит
пересмотреть наше соглашение.
Он посмотрел на её чашку так, будто в ней были
радиоактивные отходы. - Может, и стоит.
Он придержал для неё дверь, когда они выходили из
кофейни, стараясь не подходить слишком близко к её
стакану. Снаружи начинал моросить дождь. Студенты
поспешно собирали свои ноутбуки и тетради со столиков во
внутреннем дворике, чтобы отправиться на занятия или в
библиотеку. Оливия любила дождь, сколько себя помнила.
Она глубоко вдохнула и наполнила легкие ароматом
петрихора, остановившись вместе с Адамом под навесом.
Он сделал глоток ромашкового чая, и это заставило её
улыбнуться.
- Эй, - сказала она, - у меня есть идея. Ты идешь на осенний
пикник по биологическим наукам?
Он кивнул. - Я должен. Я вхожу в комитет по социальному
и сетевому взаимодействию биологического факультета.Она громко рассмеялась. - Не может быть.
- Да.
- Ты действительно подписался на это?
- Это служба. Меня заставили перейти на эту должность.
- А. Звучит... забавно. - Она сочувственно поморщилась,
почти снова рассмеявшись над его потрясенным
выражением лица. - Ну, я тоже пойду. Доктор Аслан
заставляет нас всех идти, говорит, что это способствует
сплочению товарищей по лаборатории. А ты заставляешь
идти своих выпускников?
- Нет. У меня есть другие, более продуктивные способы
сделать своих выпускников несчастными.
Она хихикнула. Он
был
забавным, в этой своей странной, мрачной манере. - Не
сомневаюсь. Ну, вот моя идея: мы должны показаться
вместе, когда будем там. На глазах у заведующего
кафедрой - раз уж он "следит". Я буду хлопать
ресницами, глядя на тебя; он увидит, что мы, по сути, в
одном шаге от брака. Потом он сделает быстрый
телефонный звонок, подъедет грузовик и выгрузит твои
деньги на исследования наличными прямо там, перед...
- Эй, парень!
К Адаму подошел светловолосый мужчина. Оливия
замолчала, когда Адам повернулся, улыбнулся ему и
обменялся рукопожатием - рукопожатием
близких друзей
. Она моргнула, гадая, не мерещится ли ей что-то, и
сделала глоток своего латте.
- Я думал, ты будешь спать дома, - говорил Адам.
- Разница во времени меня подкосила. Я решил, что могу
приехать в кампус и приступить к работе. Заодно и поесть
чего-нибудь. У тебя нет еды, чувак.
- На кухне есть яблоки.
- Точно. Еды нет.Оливия сделала шаг назад, собираясь извиниться, когда
блондин обратил на неё свое внимание. Он показался ей до
жути знакомым, хотя она была уверена, что никогда не
встречала его раньше.
- А это кто? - с любопытством спросил он. Его глаза были
очень пронзительно голубыми.
- Это Оливия, - сказал Адам. После её имени была пауза, в
которой он, вероятно, должен был указать, откуда он знал
Оливию. Он этого не сделал, и она действительно не могла
обвинить его в том, что он не хотел скармливать их
фальшивые отношения кому-то, кто явно был хорошим
другом. Она просто продолжала улыбаться и позволила
Адаму продолжить. - Оливия, это мой коллега ...
- Чувак. - Мужчина сделал вид, что ощетинился. -
Представь меня как своего друга.
Адам закатил глаза, явно забавляясь. - Оливия, это мой друг
и коллега. Доктор Том Бентон.