Глава 47 Чужая
Сразу после завтрака ребята намеревались отправиться в город и наведаться к Аннет: она то уж точно должна знать, когда стартует смотр новых студенток в Академии. Но планы немного поменялись...
Встретив Еугена на лестничном пролете, Меланте без задней мысли рассказала брату о своих планах – повидаться с Аннет (про настоящие намерения ему знать ни к чему). Но Ген отреагировал на это резко и неестественно, как посчитала Меланте. Сначала он четко дал понять, что девушка не вызвала у него доверия. Затем подчеркнул, что показываться на пороге кондитерской безрассудно и что сестра руководствуется необдуманной прихотью. Свою грозную речь Ген закончил словами о том, что в городе Меланте вообще появляться строго-настрого запрещается. Девушка была больше удивлена, чем напугана. До этого от брата она получала лишь заботу. Но оказалось, что Меланте не дослушала до конца, ведь все эти ограничения – ничто иное, как меры предосторожности. «В городе хоть никто и не показывает ненависти к цветным, но каждый лишь ждет момента, чтобы напасть, когда ты этого не ожидаешь. Мне ли не знать...» - вздохнул Ген, похлопав Меланте по плечу.
Ребята были крайне недовольны такими новостями. Разумеется, чтобы разузнать у Аннет про Академию Меланте особо и не нужна, но вот запрет на выход в город рушил все. Сколько бы вариантов обхода ограничений они не предлагали, девушка все отталкивала. Она доверяла брату, он знает, что говорит. Но ее убеждения изо всех сил старался расшатать Тим:
- Мы уже были в городе! Даже со стражем порядка пересеклись!
- Ты сам видел, с каким отвращением он на меня смотрел.
- Нет, не видел. И с Аннет ты знакома. Ты сама-то веришь, что она может напасть на тебя?
- Нет, но..., - Меланте сильно выматывали споры с Тимофеем, но она старалась держаться уверенно. – Ты обратил внимание, что, кроме меня, на улице цветных не было? Это ведь не просто так Ген прячет таких как я у себя на острове! И он знает ситуацию в городе намного лучше нас.
- Здесь что-то не так... - качал головой Тим.
- И как же нам быть с Академией? – насторожилась Игата. Она, по какой-то причине, смертельно боялась идти в Академию одна, и Меланте это прекрасно понимала.
- Мы что-нибудь придумаем, – уверяла ребят девушка. – Я что-нибудь придумаю. Поговорю с Геном.
- Ты уже с ним поговорила, - раздраженно процедил Тим
- Если не получится, пойду к бабушке или отцу. Не беспокойтесь, я решу вопрос.
Меланте выпроводила всех четверых за серебряные ворота, с облегчением выдохнув. Она решила зря времени не терять и пошла на верхний этаж прямиком к Еугену. Какого было ее удивление, когда комната оказалась заперта. Меланте постучала трижды, прежде чем уйти ни с чем. Она заглянула к бабушке. Ее комната хоть и была открыта, но пустовала. Такая же ситуация была и с маленькой коморкой Гвен. Тогда девушка осмелилась зайти к отцу. Она немного помялась на месте, рассматривая большие двери кабинета главы семейства, вспомнив, как Ген уберег ее недавно от этой встречи. Но на ужине отец казался живее всех остальных членов семьи и, действительно, расположил к себе. Мысли об этом помогли Меланте собраться с силой и постучать в дверь. От прикосновения она отварилась. Девушка с осторожностью просунула в щель только голову, оценивающе разглядывая кабинет. Он был больше всех других комнат и, вероятно, состоял из двух частей. Об этом говорила еще одна дверь, словно прячущаяся в стороне.
Кабинет был очень светлый. Свет из окон озарял его сразу с двух сторон. Стена напротив входа была заставлена стеллажами, до верху набитыми различными книгами и папками. Они напомнили Меланте первый этаж кабинета Госпожи, вот только ее книжные шкафы всегда находились в тени. На паркетном полу лежал большой прямоугольный ковер. Он был грубый, с коротким ворсом в отличии от тех пушистых ковров, которые лежат в гостиничных номерах. На белоснежном потолке висела плоская люстра, ее лампы были спрятаны в цветочных флаконах с острыми лепестками и листьями. И вот, наконец, Меланте добралась глазами до правой части кабинета. Там стоял громадный стол с массивными ящиками. На столе хаотично разлеглись бумаги, конверты и папки, а поверх всего этого, уперевшись головой в стол, устроился отец. Одна рука его была согнута в локте, закрывая лицо, вторая – вытянута вперед, где еле-еле удерживалась между пальцами толстая сигара, которая даже не была зажжена. Тяжелая пепельница из толстого черного стекла перевернутая лежала на ковре. Настольная лампа светила прямо отцу в лицо, но свет ее рассеивался из-за солнечных лучей, озарявших комнату. Похоже, Банифас просидел за работой всю ночь, так и не дойдя до кровати. Интересно, чем он занимается...
Меланте на цыпочках, стараясь не стучать каблуками по полу, подошла к столу. Она подняла пепельницу. Взяв со стола платок, девушка собрала сор с ковра и вытряхнула его в распахнутое за спиной отца окно. Закрыв его, она потянула за тоненькую веревочку, выключив настольную лампу. Отец, с кряхтением и мычанием, зашуршал бумагами, на которых лежал. Меланте бережно погладила его по спине.
- Да отправил я все, отправил, - спросонья мычал отец. – Не нужно меня постоянно контролировать. Сколько раз повторял, Аделаида, я уже большой мальчик и сам разберусь, что и ка... - Банифас сладко зевнул, из-за чего с трудом можно было разобрать последние слова.
- Отец, это я – Меланте, - вытаскивая из его руки сигару, чтоб он не проткнул ей глаз, сказала девушка.
- Меланте? – Банифас отодрал лицо от стола и сонными прищуренными глазами пытался собрать воедино расплывающиеся очертания дочери. Наконец признав ее, он потер красную примятую щеку, на которой спал, и с досадой загудел. – Ух, не разогнуться теперь...
- Неужели ты проспал здесь всю ночь? – подавая граненый стакан с водой, налитой из графина на подоконнике, спросила Меланте.
- Нет, что ты, конечно нет... - одновременно пил и говорил отец. – Я уснул уже с рассветом.
- Ты работаешь ночью? – намочив маленькое махровое полотенчико, которое было обнаружено торчащим из верхнего ящика стола, Меланте приложила его ко лбу отца.
- Да, я ночной стражник – вожусь с бумажками и охраняю ваш сон, - Банифас улыбнулся и попытался встать, но тут же с оханьем и аханьем сел обратно в кресло. – Днем бабуля командует отелем, я тут не нужен...
Посмеявшись над своих беспомощным положением, отец, благодаря Меланте, смог встать на ноги. Девушке никогда еще не приходилось носить на себе тяжеленных огромных мужиков, от чего она чуть было не сложилась к полу, как карточный домик. Ей пришлось сбросить туфли, чтоб не сломать ноги. И вот они вдвоем с отцом, прихрамывая и покачиваясь, поковыляли ко второй двери, за которой скрывалась спальня. Три голые стены, высокий комод, гигантская кровать и окно с выходом на балкон – все. Ничего лишнего.
- Хоть кому-то я нужен в этом доме! – воскликнул отец, заваливаясь в постель. – Ну все! Завтра же заказываю для тебя платья, юбки, туфли – в общем все, что пожелаешь!
- Ничего мне не надо, - посмеялась Меланте, зашторивая окно.
- Как же это? В этой реальности всем от меня что-то надо! Да и не только в этой...
- Хотя, у меня все же есть небольшое желаньице, - присев на край кровати, девушка миловидно сложила руки на коленях.
- Все, что душе угодно... - Банифас изо всех сил старался удерживать внимание на словах дочери, но они действовали на него, как колыбельная.
- У меня есть мечта, понимаешь? – вдохновленно сказала Меланте.
- Ну же...
- Я хочу поступить в Академию Ланиме, хочу быть моделью, ходить по подиуму в роскошных нарядах. Ну, ты понимаешь?
- Ланиме? Да-да...
- Но Ген запретил мне выходить в город! Ума не приложу, что на него нашло?! Ты же мне позволишь поехать в город на вступительный смотр?
- Разумеется, Гвен, все, что пожелаешь...
- Нет же, отец, это Меланте! – девушка раздраженно вскочила с кровати.
- Конечно же! – оживился Банифас от резкого движения возле себя. – Меланте, дорогая моя, все, что хочешь...
- Отпустишь? Правда? – девушка присела почти впритык к отцу и крепко сжала его ладонь.
- Правда...
- Спасибо, отец! Спасибо! – Меланте, захлопав в ладоши, вприпрыжку вылетела из спальни, прикрыв дверь, но затем тихонечко вернулась и прошептала, - Добрых снов...
Отец уже не ответил – засопел среди подушек. Меланте еще немного побродила босиком по кабинету. Бумажки, бумажки, бумажки...В шкафах, на столе, на полу. Без разбору собрав разлетевшиеся листы, девушка положила стопку на край стола, как вдруг ее привлек невиданный ранее объект. Плоский черный прямоугольник, отражаясь от которого по потолку бегал солнечный зайчик. От прикосновений он засветился сине-фиолетовым светом, показывая по центру какие-то неразборчивые символы. Меланте взяла диковинку и покрутила в руках. Не толще листа бумаги, легче перышка. Девушка осмелилась поводить по экрану пальцами, но изображение оставалось прежним. Делать здесь было больше нечего.
Время тянулось мучительно долго, из-за чего нахождение в отеле казалось заключением. Меланте словно посадили в одиночную камеру. Мимо ее решетки проходило тысячи разных лиц, но никто не останавливался, как будто не замечали. У всех свои заботы, у них нет лишнего времени, чтоб жертвовать его другим. Тем более, не таким, как они. Размышляя об этом, Меланте вспомнила про остров на водохранилище. Валери уж точно будет рада встрече!
Меланте, накинув на плечи клетчатый шарф, одиноко лежавший в шкафу, покинула свою комнату. Стоя в ожидании лифта, она рассматривала свои туфли, пытаясь понять, чем они не понравились Клоди, раз она собиралась их заменить. Но вдруг возле ног показалось что-то большое и пушистое. Меланте замерла на месте, подняла голову в надежде, что ей это все померещилось. Затем вновь с опаской посмотрела вниз. «Нет! Нет-нет-нет-нет! Только не ты, прошу!» - беззвучно заскулила девушка, убедившись, что треххвостый кот неотрывно пялится на нее своими разноцветными глазищами. Меланте, так и не дождавшись лифта в очередной раз, стремительно направилась вниз по лестнице.
- Не смей ходить за мной! – заметив на поручне хвостатого спутника, шикнула девушка. Но кот упорно продолжал преследовать ее. – Не думай, что я поведусь на твои уловки!
Оказавшись на первом этаже, Меланте с трудом могла разобраться, где же тот коридорчик, ведущий к водохранилищу. Снующие перед носом гости сбивали ее, не давая сориентироваться. И вот она зацепилась взглядом за белый угол стены, за которым скрывался проход. И там же ее ожидал кот. Девушка остановилась.
- Если ты думаешь, что сможешь водить меня за нос, как делал это с Тимом, то ты ошибаешься! – хрипло гаркнула Меланте. На нее обратили внимания два молоденьких официанта, стоящих поблизости у окна, покуривая тонкие белые сигареты. Они робко переглянулись, затем затушили окурки и поспешили в зал. – От тебя одни проблемы! – уже скрывшись в коридоре, продолжала ворчать девушка.
Кот и Меланте вышли к водохранилищу, и их окатил прохладный ветер. И вновь дух захватило от необъятных просторов. Над островком возвышался крылатый конь. Завидев его, девушка оценила берег и обнаружила, что возле причала нет лодки. Она посмотрела на кота:
- И что теперь?
- Как что? Вперед, на остров! – голос за спиной заставил вздрогнуть. Это была Вивиана. Она озарила Меланте улыбкой и кивнула головой в сторону водной глади.
- Ну, конечно! – Меланте закатила глаза. – Предложишь взлететь или все же прогуляемся по воде?
- Смотря, насколько сильно ты хочешь туда попасть, - Вивиана шагнула в лазурные воды и шла вглубь до тех пор, пока не зашла под воду с головой.
- Ты ведь пришла, чтобы помочь мне?
- Можно и так сказать... - булькнула оморфа, показав лишь хитрые прищуренные лисьи глазки. – Но я не та, кто доставит тебя на остров.
Если в Тимофее Меланте раздражает его чрезмерная прямота в выражениях, то в Вивиане наоборот – завуалированность посланий. Из крайности в крайность! Но если Вивиану она могла еще понять – она же все-таки оморфа, а им запрещено давать прямые указания, только лишь намекать и подводить к верным решениям – то с Тимом все куда сложнее.
Тем не менее, Меланте поняла, о ком говорила оморфа. Кот. Этот странный, загадочный, неизвестный кот. Девушка опустила на него взгляд, осмотрела повнимательнее. Он был большой, очень большой для кота. И не понятно, то ли он, действительно, обладатель «пышных форм», то ли всего-навсего пушистый. Глаза всегда сужены, натянуты к маленьким ушкам, словно на ниточках. И все разные: правый верхний – желтый, правый нижний – зеленый, левый верхний – синий, левый нижний – красный. Крутятся, вертятся в глазницах, могут смотреть в разные стороны, как будто стараются заглянуть во все потаенные уголки, как будто видят больше, чем есть на самом деле. И три длинных хвоста, игриво извивающихся, как головы мифической гидры. И вправду диковинный зверь! Может, поэтому Меланте относилась к нему с опаской. С ним связано слишком много вопросов. Кто он? Откуда он? Что он хочет? И почему показывается только избранным? И все это омрачало, к тому же, его связь с Тимофеем. Можно ли им доверять? Меланте в этом не была уверена...
- И что нужно сделать, чтобы ты помог мне добраться на остров? – подбочась, спросила девушка.
Кот сидел неподвижно.
- Есть какое-то заклинание? Волшебные слова? Ритуальный танец? – от раздражения загорелись глаза. – Что там сделал Тим, когда ты спас его из тайной комнаты?
Кот не реагировал ни на громкие слова, ни на резкие жесты, ни на то, как девушка наворачивала вокруг него круги, ища на его теле подсказку. От усталости и отчаяния, Меланте, не пожалев своего нового платья, уселась на холодный песок и уставилась в воду. Кот сидел рядом и ждал. Какое-то время посидев на берегу в тишине, девушка с тяжелым вздохом стянула с руки перчатку и ткнула пальцем в пушистую макушку зверя. Ничего не произошло.
- Да ладно! Ты хочешь, чтобы я почесала тебе за ушком? – возмутилась Меланте, но, все же, проявила нежность и погладила котяру по голове.
Это не было похоже на телепортацию, что использует Марс. Там ты проходишь все семь кругов ада, прежде чем получаешь желаемое. Тут же перемещение напомнило, скорее, переход сквозь зеркало: быстрое, обволакивающее с ног до головы, как если бы ты погружался в плотную теплую грязь, которая выталкивает тебя обратно на поверхность.
Не обнаружив возле себя ни кота, ни Вивиану, Меланте все равно прошептала «спасибо» и поспешила вглубь острова, к башне. Подойдя ко входу, ее наполнила решимость, ей не терпелось вновь увидеть Валери, услышать хоть и странный, но милый говор. Ей хотелось постучать – она привыкла это делать – но тихая, до боли знакомая песенка сумела обрубить рефлекс. Да-да, точно: незатейливая детская колыбельная про Арлекина, который, при свете луны, искал перо и огонь, чтобы написать письмо своей возлюбленной. Меланте знала эти слова наизусть. Она нажала на дверную ручку. Девушка несказанно удивилась и растерялась, когда дверь оказалась закрыта. «Да неужели и здесь не примут!» - вырвалось изо рта и с грохотом упало на землю.
Но это был грохот замка и железной двери. Приоткрылась малюсенькая щелочка, откуда выглянул один глазок, который, завидев Меланте на пороге, тут же увеличился до улыбчивого личика. При первой встрече Меланте не обратила внимание на тонкие сухие морщинки возле глаз и губ Валери, а теперь, когда она улыбалась прямиком у нее перед лицом, все признаки возраста, усталости и тяжелого труда показались во всей красе. Меланте даже поймала себя на мысли, что бабушка выглядит куда свежее и моложе. От этого, почему-то, стало тоскливо.
- Цветочек мой! - искренне радовалась Валери. - Ну-ка, заходи в дом! Гостем будешь! Я уж думала, вы у нас и не останетесь.
Внутри все было по-прежнему: царили тепло и уют. Большой стол на этот раз был прибран, и горы посуды уже начищенные лежали в шкафах.
- А что, Ген не заходил к вам? - удивилась Меланте, присаживаясь за стол.
- Заглядывал, а как же! - выдвинув стул чуть ли не в центр комнаты, взгромоздилась на него, как курица на яйца, Валери. - Но про тебя ни словечка не говорил. Я уж было начала переживать, что там да как. А ты, вон оно что, в платье новом нарядном явилася. Во дела! - Валери дернула Меланте за юбку, пощупав ткань в загрубевших пальцах.
- И он совсем про меня не рассказывал? - продолжала негодовать девушка.
- Какой уж там! Он нам вона что приволок, пойдем-ка, поглядишь.
Валери направилась к лестнице, подзывая жестом Меланте за собой. Второй этаж был куда больше первого. И это родное, от того и пугающее панорамное окно во всю стену. Оно открывало вид на простор водохранилища, откуда никто не мог заглянуть внутрь башни. На полу не было ковров, лишь голое деревянное покрытие, стонущее под тяжестью шагов. По стенам шкафы, забитые простынями и одеялами, а в центре - кровати. Одна даже двухъярусная, ближайшая к окну. Меланте представила, как здорово лежать на верхнем ярусе и глядеть на неподвижную воду. Еще три кровати стояли на одинаковом расстоянии друг от друга и были одинаково застелены. Ну и самая большая двуспальная кровать с красивым резным изголовьем была спрятана за бумажной ширмой. Туда-то и повела Валери. Женщина отодвинула ширму и показала детскую кроватку. Она была с деревянными перегородками, поэтому напоминала прямоугольную клетку. А внутри лежал сверточек, обставленный со всех сторон резиновыми грелками. Меланте склонилась над кроваткой и подняла край розовой пеленки. Младенец. Синенький, с облупившимися кроваво-красными губами, с отшелушившейся белыми хлопьями кожей.
Однажды перед глазами Меланте уже представал такой ужас. Биатрисса, тогда еще прежняя, не пойми откуда явилась с ребенком на руках. Ему и дня отродясь не было. Меланте потом еще частенько снилось, как Трисса с Госпожой, склонившись над младенцем, отдирали от его тела ткань, в которую он был завернут. Она отходила вместе с кожей. Душераздирающий визг стоял в ушах долгие годы. Госпоже удалось спасти малыша благодаря инъекции астерной жидкости. Также она промокнула в ней бинты, в которые обернула ребенка. Мальчика назвали Марс из-за его красной, покрытой волдырями кожи, словно багровая почва четверной планеты. Биатрисса так и не сказала, где она его взяла и что с ним произошло. А потом и вовсе замолкла, оставив появление Марса тайной, покрытой мраком.
Но малыш в кроватке Валери был не такой, как Марс. Кожа хоть и отходила, но была сухой, как рыбья чешуя. Меланте укутала ребенка и отпрянула назад:
- Что случилось?
- Да вот сегодня, ни свет, ни заря, Ген с Нилом притащили это чудо. Говорят, лежал в сугробе возле леса.
- Да как же так можно?! - щеки Меланте наполнились краской от злости и непонимания.
- А ты приглядись-ка, ну! Вона, брови да реснички цветастые. Вырастит, как мы с тобой станет. Кому он такой сдался? Поди-ка, отец деваху кинул с пузом, как оно часто бывает, а она и дите также.
От услышанного у Меланте задрожали ноги, и она упала на кровать.
- Тише, тише ты! - Валери села рядом, взяв Меланте за руку. - Нечего пугаться. Теперь у нас будет! Мы-то его отогреем, выкормим, поднимем, обучим, чему сами знаем. Он с нами не пропадет! Главное, чтоб здоровенький был. Ген завтра врачей приведет к нам, они осмотрят, подскажут.
Валери встала с кровати и подошла к ребенку. Она потрогала грелки – проверила, не остыли ли. Потом положила ладонь на грудь малышу и замерла. Даже не дышала. У Меланте тоже сперло дыхание. И, вместе со вздохом Валери, выдохнула и она.
- Сразу видно – неместная ты, чужая, - прошептала женщина, провожая Меланте на первый этаж. – У нас брошенки частенько появляются. Правда, дохнут все, как мухи. Лишь бы этот выжил, - Валери опустила глаза и наткнулась на померкшее лицо девушки. – Ну что ты, что ты...Время покажет.
Вновь усадив Меланте за стол, Валери, покопошившись у кухонной плиты, поставила перед ней громадную кружку. Вряд ли вообще Меланте по силам было поднять ее. А из кружки валил пар, аромат которого так жадно вдохнула девушка. Он обволок ее, отчего внутри стало так тепло и спокойно. Но из этого уюта Меланте вырвал резкий вопрос:
- Ну, а что Еуген должен был рассказать о тебе-то?
- Рассказать? – переспросила девушка. После встречи с маленьким найденышем она позабыла, о чем говорила ранее.
- Так ты же сама щеки надула, как узнала, что Ген ни слова не промолвил, - пробубнила Валери, попивая что-то схожее по аромату из своей кружки.
- Ах, да, точно... - Меланте задумалась. Может, Ген нарочно не стал ставить в известность рабочих на острове? Хотя, он, вероятно, просто забыл оповестить их.
- Ну так что там? О тебе-то...
- Я сестра его, - прошептала Меланте, словно была в чем-то виновата.
- Сестра? – Валери поставила кружку на стол. После секунды молчания, она вновь отпила из нее и продолжила. – Мы с Нилом были первыми, кого Еуген взял под свое крыло. Он тогда еще совсем плюшевый был, сам толком не понимал, что делать. Это сейчас он жесткий и глянцевый, как мраморная плита. Это я к тому, что мы-то давненько с семейством Сангланов знакомы, но что-то о третьем ребенке не слыхивали никогда.
- Там долгая история... - Меланте не хотела продолжать этот разговор. Она сама не могла складно объяснить, что тогда произошло и почему о ней никто не знает.
- Ох, могу представить. А ты пей-пей! Не боись, не отрава.
Меланте тут же схватилась за кружку обеими руками и сделала большой глоток, не отрывая донышка от стола. Валери теперь казалась ей строгой, жесткой, как учительница. И, чтобы еще больше ее не сердить, она решила показать свое уважение через предложенное угощение.
- Тише ты, кипяток же! – охнула Валери. – Гляди, не обожгися!
- Очень вкусно, спасибо, - поблагодарила Меланте, даже не почувствовать никакого вкуса.
- Пей, солнце, пей, - теперь Валери казалась матерью, переживающей за свое чадо. – Сколько бы сезонов да периодов я у Сангланов не прожила, все равно всех тайн ни по чем не узнаю.