Глава 41 Бронзовые глаза
Неприятно. Отвратительно. Омерзительно до тошноты. Хоть сквозь землю провались, чтоб только это чувство отпустило. Куда бежать? Становится все больнее и больнее. Такое не вынести молча в себе. Все горит. Еще чуть-чуть и от тела останется лишь жженый прах, в который потом посадят желтый цветок.
Меланте прошмыгнула вниз по лестнице. Ненавистное состояние, да еще и в закрытом пространстве. Муть в глазах усиливалась. Казалось, что пробираешься из горящего здания сквозь дым. Некому рассказать, не с кем поделиться. Возможно, будь такой человек рядом, огонь было бы контролировать намного легче. Ведь проще затушить одну спичку, чем горящий дом. Но когда спички все копятся, складируются, и, в итоге, захламляют жилище, достаточно небольшой вспышки, чтобы родилось ненасытное пламя. Такой костер быстро гаснет, но после него не остается ни одного живого места. Поэтому нельзя допустить возникновения даже малейшей искорки!
Девушка решила укрыться в ванной комнате своих апартаментов, но не дошла до двери. В узком коридоре, практически загородив собой солнечный свет, стояла высокая широкоплечая фигура. Повезло! Девушка без раздумий ринулась к ней. Прикоснувшись к широкой спине, Меланте жалобно, с каким-то облегчением в голосе, прошептала: «Эней... Эней, мне нехорошо...»
Фигура обернулась. Она молча наблюдала за страданиями. И ничего. Никаких движений. Меланте махнула перед глазами рукой, словно разгоняя дым, и подняла голову. На нее смотрел черноволосый мужчина. Если до этого девушка считала свой взгляд холодным, то теперь у нее появился конкурент. Взор его был острый, резкий, как кусающий холод, когда в зимнюю стужу дотронешься голой рукой до железных перил. Вот такими были ледяные бронзовые глаза, блестящие, как кристалл, из-за отражающихся в них белых ламп. Они заморозили девушку свои безразличием. Сначала в них, действительно, читалось полное равнодушие, но затем оно переросло в некое раздражение. Меланте попятилась назад...
- Отец! – резкий возглас из-за спины. – Я все решу! Обещаю! Я найду еще цве...
Молчание. Мужчина оторвал взгляд от девушки и посмотрел за нее. Кто-то подошел сзади. Бронзовые глаза бегали то вверх, то вниз. Затем разомкнулись розоватые губы:
- Это она?
- Она.
Внезапно мужчина одной рукой взял Меланте за голову, пальцами проникнув сквозь ее волосы. Через одно мгновение девушка уже была прижата к груди, а сбоку от нее был прижат кто-то другой. Эти крепкие объятья прекратились также резко, как и начались. Взгляды снова пересеклись: в этот раз кубики льда плавали в яблочном соке. «Это нужно отпраздновать! Скажи Аделаиде, чтоб подготовила зал!» - и двери лифта захлопнулись.
- Ты что, совсем сдурела? – Ген тряс Меланте за плечи. Девушка безвольно болталась в его руках и не сразу заметила, как они очутились в ее комнате. – Нельзя было так сразу подходить к нему! Ты думаешь, я просто так тебя к нему не пустил?! – впервые брат выглядел так устрашающе.
- Это был отец? – спросила девушка, отрезвев от слов Гена.
- Конечно, он!
- И чего же ты тогда боишься? – Меланте смахнула с себя руки парня.
- Мне нечего бояться! – заявил Еуген. – А вот тебе стоило бы! А что, если бы он тебя не узнал?
- Убил бы?
- Нет, - голос Гена ослаб, - разумеется, нет. Я не хотел, чтобы он тебя напугал. Понимаешь, он выглядит таким грозным и холодным, как каменная стена, но он такой только для публики. Хозяин знаменитейшего отеля как никак! Представляешь, про него даже поговаривают, что он ест сырое мясо, как дикий зверь!
- Ты предупредил его обо мне?
- Да. Странно, но он будто бы не поверил. Так удивился: «Что? Какая еще сестра?». Я рассказывал ему о тебе, но он отмахнулся, мол, не трать больше моего времени, я ведь такой занятой, ты же знаешь, кто тебя кормит, на чьих плечах стоит этот отель и бла-бла-бла...
- Прости, Ген, я не специально. Мы случайно пересеклись в коридоре.
- Нет, это ты прости. Я безосновательно вспылил, даже не знаю, что на меня нашло...Что ж, нужно пойти и предупредить бабушку.
- Можно с тобой?
Ребята отправились на нижний этаж с надеждой встретить там хозяйку отеля. После столкновения с отцом от внезапно настигшего ужасного испепеляющего состояния и след простыл, будто бы тот холодный взгляд потушил пламя, безжалостно обжигающее душу девушки. Так быстро ее еще никогда не отпускало. Наверное, этому послужили резкие перемены в эмоциях. Прошлая боль в момент сменилась прежним испугом. Меланте метлой разгоняла мрачные мысли.
Бабушка была замечена в музыкальном зале, беседующая с гостями. Завидев издалека внуков, Аделаида поспешила распрощаться с назойливыми дамочками. Взяв Гена и Меланте за руки, она прошептала, озираясь назад:
- Вы мои спасители!
- Как всегда вовремя! – посмеялся Еуген.
- Как ваши дела? Удалось немного освоится, цветочек мой? – бабушка игриво подпихнула Меланте бедром.
- Да-да, все чудесно! – замялась девушка. – Я познакомилась с отцом...
- Неужели? И что наговорил тебе этот противный дядька?
- Ничего! Совсем ничего...Он захотел отпраздновать мое прибытие.
- Отпраздновать? Не верю, что Банифас мог сказать что-то подобное! – бабушка охнула, а затем буркнула, недовольно скукожившись, как пухлый воробей.
- Так и сказал, бабуль! – подтвердил Ген и расплылся в улыбке. – Попроси рабочих, чтоб они подготовили зал.
- Ну и дела! Зал ему подавай! То из хором своих не выползает месяцами, то пиры вдруг закатывает! Знай, Меланте, все будет исполнено в лучшем виде только ради тебя!
- Нет же, мне не нужны пиры! – начала отнекиваться девушка. Румянец был редким гостем на ее лице, отчего ей стало вдвойне неловко.
- Ну же, Меланте, это не городское застолье! – принялся уговаривать Ген. – Всего лишь семейный ужин.
- Да-да, - подхватила бабуля, - так что выбирай зал!
- Зал? – Меланте растерянно забегала глазами по помещению. Большие окна в пол создавали впечатление сращения зала и природного ландшафта, словно и нет никакого стекла, будто бы это полукруглая арка, ведущую в сад...В сад...Меланте подошла поближе к окну, проверяя, нет ли там высоченных толстоствольных елей с благородной изумрудной хвоей и маленького прудика, на дне которого, покрытая илом, спит ее старая игрушечная лошадка, нечаянно прилетевшая туда с балкона...Нет, там этого нет... - Позвольте в этом!
- В этом? – Ген и бабушка посмотрели друг на друга. – Но здесь же нет ни ковра, ни мебели. Только этот дряхлый рояль пылится в углу! – Аделаида с отвращением хмыкнула. – Давно пора его продать какой-нибудь школе.
- Я бы могла вам сыграть перед ужином... - девушка протерла крышку рояля, оставив после себя блестящую реку, освободившуюся от пыли.
- Конечно же! – воскликнула бабушка. – Я никак не могла понять, откуда у нас взялось это чудо. Так это же мы его для тебя тут поставили! Приходил еще какой-то профессор в замызганном синим пиджаке и ворчал, что у нашей девочки слишком короткие пальцы для игры на таком инструменте.
Меланте тоже его вспомнила. Он сажал ее за клавиши, сам располагался рядом и заводил одну и ту же заезженную пластинку с историей музыки, биографией композиторов и прочей нудной чепухой. Она так ни разу ничего и не сыграла. Не то, что с Госпожой. Вот там-то было весело! Она сама толком играть не умела. Приперла непонятно откуда обшарпанный белый рояль. Потом еще месяца два повсюду валялись отлетевшие белые хлопья краски. А как все вместе они его раскрашивали – это отдельная история. Когда старшие ребята рисовали всякие гадости, Госпожа закрашивала все полностью, и работу приходилось начинать сначала. Ужас!
Через какое-то время Госпожа откуда-то достала книжки, по которым пыталась научить Меланте нескольким мелодиям. А ведь получилось! Все они, по правде говоря, были до жути мрачные и скучные, но зато девочка играла их сама, и никакие короткие пальцы ей не мешали. Затем пришла Биатрисса. Спустилась, как ангел с небес. Тогда-то и началась настоящая музыка. И не только музыка – песни! Они пели все подряд, сочиняли свои, перемешивали несколько разных! Их чудесные звонкие голоса наполняли собой до тех пор безмолвные коридоры и притягивали с каждым разом все больше и больше слушателей. А потом все закончилось...
- А что, хорошая идея! – воодушевленный возглас Гена достал Меланте из болота воспоминаний. – Давно в доме не было живой музыки!
- Какая ж тут музыка... - вздохнула бабушка. – Ну ладно, так уж и быть! Пойду обрадую Клоди новой головной болью! - голос Аделаиды становился все слабее и слабее, пока совсем не скрылся за стенами.
- И что же ты собралась нам играть? – Ген лениво провел пальцем по клавишам.
- Не знаю, - девушка села на банкетку с изящными ножками и осмотрела черно-белые зубки рояля, - а чего бы тебе хотелось?
- Пф, не спрашивай, я далек от всего этого!
- Одна моя... - Меланте прервалась, подбирая подходящее слово, - ...знакомая научила меня одной композиции. Называется «Птичий танец».
- Впервые слышу! – Ген попытался сдержаться, но в конечном итоге рассмеялся на весь зал. – Прости, просто звучит очень по-детски.
- Хочешь послушать?
- Хочу.
Меланте хитро заулыбалась. Стянув с кистей перчатки и аккуратно положив их рядом с собой, она парочку раз сжала пальцы в кулак, после чего бережно дотронулась до клавиш. Гладкие и холодные. Немного усилий и...Звук. Звонкий и точный. Эхо удвоило, утроило его. «Даже не расстроено!» - в мыслях удивилась девушка, и ее пальцы уверенно заплясали по клавишам, создавая переменчивую мелодия.
Начиналось все медленно, низко, печально. Но чем дальше, тем быстрее и выше. Название не соврало: воображение вырисовывало мелких птичек, юрко снующих под потолком, словно играя в догонялки.
Ген молча стоял рядом, опершись одним боком на рояль. Его завораживали быстрые и точные движения Мелантовых рук. Ее тоненькие пальчики будто бы танцевали на полосатой дорожке, будто бы не они создавали музыку. Иногда Ген подмечал, что синие глаза девушки переставали следить за руками. Они замирали и смотрели вглубь отражения на лаковой крышке. Тогда уголки кроваво-алых губ падали вниз, роняя улыбку. Но это было секундно. Затем все приходило в норму, и Меланте снова задорно покачивала головой в такт музыке.
- Ну как? – после жирных финальных нот, выдохнув, спросила девушка.
- Красиво, - Ген выпрямился, - но вряд ли отцу такое понравится.
- Но тебе же понравилось?
- Понравилось! Очень понравилось! Но все же, - парень сделал жест рукой, означавший, что Меланте нужно подвинутся, и сел рядом на банкетке, - что-нибудь такое...
Зал погрузился в протяжные, тяжелые звуки. Казалось, что стены начинают покрываться коркой льда. Меланте опешила: сперва от того, что брат, как оказалось, тоже способен играть, а затем от металлической мелодии. Она еще слегка отодвинулась, чтобы не сковывать движения Гена. Вдруг что-то шлепнулось об пол. Игра прекратилась. Оба музыканта посмотрели вниз.
- Ой, прости, забыла про перчатки, - пролепетала Меланте, поднявшись из-под рояля.
- Почему ты носишь их? – нахмурившись, поинтересовался Ген.
- Как бы сказать, - девушка завертела прядь волос, - мне в них спокойнее, безопаснее что ли...
- Спасаешься от вирусов и микробов?
- Нет-нет, - хихикнула Меланте, - ну, то есть, и это тоже, конечно же...
- Они какие-то особенные? – парень взял одну перчатку и разложил ее на колене: обычная кожаная перчатка, разве что размерчик удивлял, почти в два раза меньше его собственной руки.
- Можно и так сказать.
- Искусная работа...Шила на заказ?
- Мне их подарили.
- Кто-то из твоих друзей?
- Скорее нет, чем да.
- Что ты имеешь ввиду?
- Я не уверена, что мы друзья...
- Это кто-то из прошлого? Из того места, где ты была долгое время?
- Да.
- Почему же ты от них не избавишься, раз они связаны с плохими воспоминаниями?
- Почему это с плохими? – Меланте схватила перчатку с колена парня, словно спасая ее от неприятеля. – Там не было плохо!
- Зачем тогда ушла? – с каждым своим вопросом Ген превращал эту непринужденную беседу в допрос.
- Так было нужно! Слушай, давай закончим это обсуждать, ладно? – Меланте надела перчатки и встала из-за инструмента. – Я хочу немного отдохнуть перед ужином, если ты не против.
Еуген вяло осмотрел Меланте с головы до ног, словно обыскивая на наличие улик, которые помогут ему разузнать всю правду. После этого, парень пожал плечами: «Да, конечно».
Оставив Гена одного за роялем, девушка улыбнулась и скрылась в коридоре. Диалог оставил после себя неприятное послевкусие. Уж слишком настырно Еуген расспрашивал ее. «А что в этом удивительного?» - думала Меланте. «Разумеется он хочет знать, откуда взялась его пропавшая сестра! Особенно зная о том, что ее похитили! А ведь когда-нибудь придется ему рассказать. Рассказать всем. Не могу же я вечно врать своей семье?!»
...
- Вот ты где! – крикнул Эней, задрав голову к небу. – Не стоило убегать! Госпожа места себя не находит!
- Оставь меня! – гаркнула в ответ Меланте. Поручень в ее руках раскалился, и жидкий металл начал капать ей на ноги. – Мне не нужны твои утешения!
- Мне также плохо, как и тебе! Всем нам плохо, Меланте!
- Прошу, уходи!
- Никто не сможет этого изменить! Мы может только принять и...
- Не могу! Слышишь?! Не могу!
- Горе легче пережить с кем-то, понимаешь?
- Не в моем случае!
- Как остынешь, приходи! Госпожа сделала замечательную колыбель!
...
Стук. Меланте вскочила с кровати. Она зажгла лампы и поспешила впустить гостя, все еще настырно барабанившего по ее двери.
- Ожидаем Вас к ужину через 10 минут... - Клоди, разодетая пуще прежнего, протянула Меланте прямоугольный буклетик. Только девушка хотела поблагодарить за приглашения, как гувернантка охнула и, положа руки Меланте на плечи, затолкала ее в комнату. – Что с тобой, дорогая?! Милая, не нужно так переживать!
Клоди, как и при первой встречи, усадила Меланте за туалетный столик. Увидев свои красные заплаканные глаза, девушка принялась растирать слезы, стекавшие по щекам. Клоди достала из маленького бардачка белые бумажные салфетки и, развернув девушку к себе лицом, принялась приводить ее в порядок:
- Подумаешь ужин! Мало ли с кем! В любом случае, это не стоит твоих нервов!
- Все хорошо, Клоди, - Меланте приняла попытку подняться, но гувернантка тут же придавила ее обратно в кресло, - это всего лишь плохой сон.
- Знаю я, какие плохие сны сняться перед ужином с Сангланами! Тебе главное успокоиться и... - в руках Клоди оказалась маленькая пушистая кисточка, которой она тыкнула Меланте по носу, от чего в воздухе поднялся клуб пыли, - Быть уверенной в себе!
- Я спокойна, - пудра защекотала в носу, от чего девушка шумно чихнула, - И уверена...
- Послушай меня! Знала бы ты, сколько раз я присутствовала на подобных мероприятиях...
- Мероприятиях! – резким возгласом отрезала Меланте. – Это семейный ужин!
- Не перебивай! Итак, веди себя сдержанно, говори тогда, когда просят, рот едой не набивай, приборы на стол не клади.
- По-моему, Клоди, ты сильно преувеличиваешь...
- Ты можешь думать, что угодно, но, будь я на твоем месте, то намотала бы себе это на ус!
- Спасибо, но...
- Так, все! Живо вниз! Еще опозданий нам не хватало!