Портрет неизвестного

Анна еще поупиралась несколько для виду. И затем, с притворным вздохом все же встав, отправилась с служанкой разграблять коробки.

Чрез полчаса в гостиной был повсюду ворох лент, оберточной бумаги и каких-то лоскутов. Что загляни туда, случайно, посторонний, вероятнее всего, решил бы то, что был какой-то обыск. Или же, наоборот, банкет. Или, совсем наоборот, банкет по случаю обыска.

- Ах, посмотрите, посмотрите. Правда мне идет? - чуть выпятив живот, жеманилась служанка.

- Послушай, ты не знаешь от кого-то вот этот медальон?

- Что же он без подписи?

- Без подписи. - Задумчиво пробормотала Анна. - Да, без подписи. Спрошу папа.

- Он спит еще, должно быть. Дайте я взгляну... Может он как-то открывается?

- Ах, что ты. Перестань, испортишь ведь!

Отняв обратно медальон, Анна еще недолго мучилась над ним, покуда с страшным хрустом не сломала ноготь.

Служанка, охнув, тотчас побежала, не сказав, впрочем, куда. Судя по стуку каблуков, должно быть, в кладовую или в кухню.

Задумчиво посасывая палец, Анна разглядывала на ладони медальон.

- Спрошу, пожалуй, тетушку.

- Куда вы собираетесь ее везти? - не поняла служанка, добежав тем временем уже обратно.

- Я говорю, спрошу. А не свожу. - Вынимая палец изо рта, с улыбкой отвечала Анна.

Тетушка Анны обреталась в том же доме, но в другом крыле.

- Ma tante, ma tante... - на всякий случай принялась окликивать Аннета еще издалека.

- Что, дитя мое? Ты разве уж проснулась? Ты хорошо спала? Ты счастлива? Ты видела подарки?

- Да, да, ma tante.

Тетушка сидела на диване с чашкой чая. И сидела, разумеется, не просто так. А словно полчаса ждала, пока хоть кто-то не придет и не увидит.

- Ma tante...

Анна пустилась было что-то объяснять. Но получалось несколько бессвязно. Так что ma tante медленно кивала и все не могла понять, что от нее хотят.

- Гм... Медальон? Дай-ка взгляну. - Все же уразумев необходимое, протянула руку тетушка.

- Что-то не так? Ma tante? Отчего вы побледнели?

- Ах, бедное, несчастное мое дитя. - Воскликнула с надрывом тетушка, теперь уже протягивая обе руки.

С слов тетушки в ту ночь, когда погибла мать Аннеты, на ней был этот самый медальон.

- Вернее не на ней, а на тебе. - Поправилась с задумчивостью тетушка. - Все думали, что медальон пропал. Или тот, человек, который спас тебя, забрал его. Его, конечно же, допрашивать не стали.

- Ах, я так рада то, что медальон нашелся. - Вскрикнула Аннета. - Я вставлю маленькую карточку туда, и он мне будет как напоминание о матери.

Тут тетушка подвинула куда-то в сторону глаза. И объявила, в сущности, довольно странное.

А именно сказала, что ничего хорошего ни в том, что медальон теперь у Аннушки, ни в том, что он нашелся, ежели об этом говорить начистоту, пожалуй, нет. Поскольку если медальон каким-то чудом уцелел, возможно, так же точно уцелела настоящая Аннета.

- Ах, дитя мое, я сразу поняла, что ты это не ты. Но старый граф так искренно был рад, что я боялась возразить ему... Я сразу поняла, что тот чрезвычайно странный человек, который утверждал, что спас тебя, скорей всего, вместо тебя решил подсунуть графу своего ребенка.

- Зачем? Какого своего ребенка? - хлопала глазами Анна.

- Зачем? Ах, бедное дитя мое. Известно, за вознаграждение...

Порассказав взволнованной и потрясенной Анне, тетушка на следующий же день слегла с какою-то загадочной болезнью.

Анна ходила целый день, как будто три недели не спала. Под вечер, впрочем, правда не могла заснуть. И утром, выяснив, что с тетушкой нехорошо, хотела тотчас же ее проведать. Однако же пока отыскивала тетушкин любимый томик с Бовари, невольно выяснила кое-что еще. А именно: что ладно Бовари, пропал тот самый медальон, который она спрятала за мушкетерами Дюма. Спрятала и с той поры не доставала.

Три следующие дня Аннета со служанкою без перерыва шастали по дому. И лишь по-временам, вдруг очутившись в одной комнате, в молчании переглядывались несколько секунд. Кивали друг на друга головой. Мотали головой. И снова принимались шастать.

Так что старый граф, уже с второго дня начавший что-то замечать, на третий был совершенно убежден, что зреет непонятный заговор.

- Аннета. Аннушка, проснитесь!

- А? - хриплым, не своим каким-то голосом пробормотала Анна.

- Проснись! Проснитесь!

- Я проснулась.

- Нет, вы не проснулись. Просыпайтесь.

- Ну? Проснулась, видишь? Говори. - Приподнимаясь с вздохом на локте, моргала сонными глазами Анна.

- Нет, вы сначала сядьте.

- Ах. Ты, право, смерти моей хочешь. Села. Ну? 

Служанка неуверенно заозиралась. 

- Нет, лучше в коридор. Они могут подслушать тут. - Забормотала, делая ужасные глаза, служанка. И вынудив сперва подняться, вытолкала Анну в коридор.

- Теперь пообещайте не кричать и слушайте. Я видела, как давеча в крыле у вашей тетушки была какая-то нарядная девица.

- У тету-ушки? - зевая, удивилась Анна. - Но ведь она четвертый день больна и строго никого не принимает.

- Я тоже так подумала и удивилась. А вчера, смотрю, опять эта девица. Они закрылись в новогодней зале.

- Где? - не поняла, стараясь не стучать зубами, Анна.

- Ну в дальней зале, где еще рояль стоит. - Растолковала с нетерпением служанка. - Закрылись и о чем-то стали обсуждать. А я стояла за портьерою и все услышала.

- Как же ты оказалась за портьерой? - удивилась Анна.

- Ах, да при чем тут, как я оказалась. Зашла и оказалась. Много дел.

Анна хотела было наклонить с упреком голову и объявить то, что подслушивать грешно. Но пока наклоняла, глядя с любопытством на служанку, напрочь позабыла, что хотела.

- Они местами говорили по-французски, так что я не все конечно поняла. Но ваша тетушка чрезвычайно гневалась из-за того, что потеряли медальон. И говорила, что теперь, мол, из-за этой... словом, из-за вас все окончательно погибло.

Девица же, наоборот, со слов служанки упрекала тетю, что вообще не нужно было давать Анне медальон. Что как старик теперь поверит, что она не Анна?

- И тогда они стали придумывать, где взять похожий медальон...

- Постой, постой. Так не понятно. Кто не Анна?

- Кто не Анна? - переспросила с удивлением служанка, не поняв, что именно у ней хотят узнать.

- Девица эта или я. Кто именно не Анна?

Служанка, несколько подумав, отвечала, что должно быть, речь шла все же о девице.

- Поскольку вы-то Анна. - Пояснила неуверенно служанка, видя то, что Анна как-то странно смотрит на нее.

- Они ее хотели выдать за меня. - Пробормотала в совершенном потрясении Анна. - Я... Что мне делать? Лучше все тотчас рассказать отцу.

Служанка тотчас стала уверять то, что ничего не надо говорить.

- Послушайте... - с задумчивостью начала служанка. - Ведь медальона нет. И если только вы не перепутали или, допустим, я сама не перепутала, то вашей тетушке не стоит ничего сказать, будто его на свете никогда и не было. Верней, постойте... Ведь ей же этого и нужно. Чтобы граф узнал про медальон и принялся искать другую Анну. Ну, то есть, ту, которая не Анна. Ну, словом, ту, которая не вы. Вы понимаете?

Анна, с сомнением глядя на служанку, отвечала, что, допустим, понимает.

- Но ведь необходимо что-то предпринять...

- Известно, что необходимо. - Подтвердила с бойкостью служанка. - И первая необходимость есть сыскать первее них вот этот медальон...