Фьерданская принцесса

Дни становились всё длиннее и длиннее. Солнце всё дольше висело над горизонтом, и в Ос Альте начался праздник Белых ночей. Даже в полночь небо оставалось светлым, и несмотря на страх войны и нависшую угрозу Каньона, люди праздновали бесконечные часы сумерек.

Жара слегка отступила. Люди за дворцовыми стенами ходили в приподнятом настроении. Неловкое молчание за столами сменилось смехом и громкими разговорами. Гриши все равно делились на группки и конфликтовали, но в зале воцарилась почти уютная и оживленная атмосфера, которой не было раньше.

Элисса ходила на собрания. Тренировалась с близнецами и Боткином. Проводила долгие часы у озера вместе с Николаем. Постепенно вся боль и обида исчезали. Ненависть исчезла, словно ее и не было. Элисса, конечно, должна была расспросить близнецов, но ждала, пока они сами все расскажут.

Но всего этого было недостаточно. Корабль, который строил Николай, напоминал о том, что все, что они делают, скорее всего, напрасно. Где-то там Дарклинг собирал свою армию, и когда они явятся — ни один пистолет, бомба или гриша не сможет их остановить. Даже Заклинательница. Как-то Николай высказал своё мнение насчет сил Брум. Он сказал, что больше надеется на неё, чем на Алину.

— Ты слишком сильно зациклен на моей силе.

Брум ждала отрицание в ответ, но вместо этого Николай произнес:

— Я не зациклен на твоей силе, я зациклен на тебе, принцесса.

Его флирт иногда смущал девушку и заставал ее врасплох, но ей это нравилось.

— Джель всемогущий, ненавижу тебя.

— Это потому, что ты в тайне хочешь меня.

Если бой пройдет неудачно, Алина с остальными спрячется в купольном зале в ожидании подкрепления из Полизной. Двери укрепили сталью гришей.

Поиски третьего усилителя зашли в тупик.

Если тарелки Давида не заработают, когда Дарклинг наконец придет в Равку, им не останется ничего другого, как эвакуироваться.

Единственной хорошей новостью стало решение Василия уехать из Ос Альты на аукцион в Карьев, где выставлялись жеребята.

— Ты бы хоть попытался не выглядеть таким довольным. Он, все-таки, твой брат, — улыбнулась Элисса, видя, что Николай доволен отъезду братца.

— Могу я хоть немного позлорадствовать? — усмехнулся он.

Они медленно прогуливались вдоль озера. Николай насвистывал фальшивую мелодию, которую Брум знала со времен путешествию по морю.

— Элис, тебя все еще мучают кошмары, о которых ты мне рассказывала?

— Уже не так часто. Сейчас все мои мысли занимает предстоящая битва.

— Досадно... — выдохнул принц.

— Что? — Элисса вопросительно изогнула бровь.

— Я думал, что все твои мысли занимаю я. Я, что, зря провожу с тобой столько времени?

— Ты ужасен.

Николай широко улыбнулся.

— Я рад, что нравлюсь тебе.

— Я этого не говорила.

— Будем думать, что это так.

Он подмигнул Брум, та лишь закатила глаза. Самовлюбленный и высокомерный...

— С тобой заигрывает много придворных девиц, а ты одариваешь пошлыми шуточками меня.

— Ах, эти девицы... С момента моего возвращения, они все строят мне глазки. Но они видят только мой титул.

— Неужели принц мечтает о большой любви?

— Разве это плохо? — Николай взглянул на девушку.

— Да нет... Просто... Ты бы поменьше пыжился и расхваливал собственную персону, тогда, может быть... ты найдешь ту самую.

Николай рассмеялся.

— Это не правда. Я человек-романтик. Поверь, обольщение у меня в крови.

Брум украдкой посмотрела на парня и покачала головой.

— Ты опять за свое, — девушка сморщила нос. — Ты льстишь себе, и люди на это ведутся

— Неправда, — Николай возмущался. — Хочешь комплимент?

— О, нет...

— Ты забавно морщишь свой носик.

Во Фьерде мужчины увиливали за Элиссой. Дарили подарки, делали комплименты. Каждый хотел приблизиться к трону. Элис им всем отказывала. Все они были лживые претенденты на звание жениха наследницы. В их словах не было и доли правды. Но в словах Николая... Джель, да Элиссе приходилось каждый раз прибегать к магии, чтобы не покраснеть.

— А! — Николай воскликнул как ребенок. — Тебе ведь понравилось, правда?

— Ты невыносим, я уже говорила? И, мне уже пора.

Брум захотелось поскорее отсюда уйти.

Она развернулась, чтобы уйти, но слова принца её остановили:

— Элисса, подожди минуту...

Девушка повернулась к нему полубоком, застыв на месте.

— Дай мне посмотреть на тебя еще немного.

Прошло пять секунд. Они не сводили друг с друга глаз.

— Достаточно?

— Никогда не будет достаточно.

Она видела грусть в его глазах, но вместо того, чтобы смягчиться и улыбнуться, Элисса развернулась и ушла прочь, обманывая самой себе, что его слова сильно жгут ее хрупкое, но стальное сердце.

***

У Давида ушло почти две недели, чтобы довести тарелки до ума, и когда они наконец были готовы, Алина собрала гришей на крыше Малого дворца для демонстрации. Элисса, Толя и Тамара были, как всегда, настороже и осматривали толпу.

Две огромные тарелки установили на противоположных сторонах крыши. Они вращались с помощью системы шкивов и управлялись субстанциалом и шквальным в очках, защищавших от ослепительного света.

Заклинательница заняла своё место по центру крыши, прямо между тарелок. Николай пригласил на демонстрацию капитана дворцовой стражи, а также двух генералов и нескольких королевских советников.

По совету Николая Давид применил его метод с «Волка волн» и использовал в качестве сигнала свисток. Он выдал звонкую трель, и зрители попятились к куполам, освобождая пространство. Алина подняла руки. Когда Костюк снова свистнул, она призвала свет.

Он вспыхнул из ладоней Заклинательницы двумя яркими лучами. Те попали в тарелки, отражаясь ослепительным блеском. Красиво, но не эффектно.

Затем Давид опять подул в свисток, и тарелки слегка повернулись. Свет отскочил от зеркальных поверхностей, умножившись во много раз и собравшись в два горящих белых столба, пронзивших сумеречное небо.

Из толпы раздались «ахи» и «охи», и люди прищурили глаза.

Лучи рассекли воздух, источая волны каскадного сияния и мерцающего жара, словно прожигали сам небесный купол. Давид в очередной раз издал короткий свист, и лучи слились в один сплавленный клинок света. На него было невозможно смотреть.

Тарелки наклонились, и луч опустился ниже. Толпа вскрикнула в изумлении, когда свет полоснул по опушке леса, выравнивая верхушки деревьев.

Тарелки накренились сильнее. Луч прошелся по берегу озера и остановился на воде. В воздух с громким шипением поднялось облако пара, и на секунду вся поверхность озера закипела.

Давид испуганно подул в свисток. Алина поспешно опустила руки, и свет исчез.

Все подбежали к краю крыши и уставились на представшую перед ними картину.

Казалось, будто кто-то взял бритву и срезал верхнюю часть леса ровно по диагонали — от верхушек деревьев к берегу. Там, где луч коснулся земли, осталась зияющая траншея, идущая к самой линии воды.

— Сработало, — ошеломленно произнес Давид. — Это действительно сработало.

Последовала пауза, а затем Зоя разразилась смехом. К ней присоединился Сергей, а потом и Мария с Надей. Внезапно все начали хохотать и радостно кричать — даже угрюмый Толя, который закинул ошарашенного Давида на свои широкие плечи. Солдаты обнимали гришей, королевские советники — генералов, а Николай закружил Пажу по крыше, в то время как капитан стражи кинулся радостно обнимать Заклинательницу. Элисса и Тамара тоже смеялись, подхватывая общую радость.

Они вопили, свистели и прыгали на месте, отчего казалось, что весь дворец ходил ходуном.

— Побежали смотреть! — крикнул кто-то, и все слетели вниз по ступенькам, как дети при звуке звонка на перемену, хихикая и врезаясь в стены.

Промчались по купольному залу и распахнули двери, вываливаясь всей гурьбой на улицу. Когда все побежали к озеру, Алина резко остановилась. По тропинке из лесного туннеля шел Мал. Она остановилась, чтобы поговорить с ним, а остальные направились дальше, к озеру.

Гриши обходили траншею вдоль берега, выкрикивая измерения с растущими триумфом и восторгом. Элисса провела рукой по одному из упавших стволов. Дерево было гладким, ровно срезанным и всё ещё теплым на ощупь.

Николай приказал слугам принести еду и шампанское, и весь оставшийся вечер был проведен на берегу. Генералы и советники ушли пораньше, но капитан и его стражи остались. Они сняли кители и обувь и зашли в воду. Вскоре все решили, что им плевать на мокрую одежду, и начали плескаться, брызгаясь и топя друг друга, а затем устраивая заплывы на скорость до небольшого островка.

Наступали сумерки. Инферны зажгли костры на берегу и где-то в темноте заиграла балалайка. Из города послышался свист и грохотание фейерверков.

Элисса сидела на краю пирса, а позже к ней присоединился и Николай, закатав брюки и свесив ноги в воду.

Никто не осмеливался спросить, почему принц так много времени проводит с фьерданкой. Даже Тамара и Толя молчали, довольные тем, что они снова общаются.

Ланцов погрузил ноги в воду и сделал небольшой всплеск.

— Тарелки всё меняют, — сказал он. — Если Заклинательница отвлечет ничегой, нам хватит времени обнаружить и пристрелить Дарклинга. А, если пройдет, как обычно, то ты как всегда нас выручишь.

Элисса легла на причал, сложив руки на животе и наслаждаясь видом фиолетового ночного неба.

— Никогда бы не подумала, что мне придется сражаться с Еретиком? — прошептала Брум.

— Жизнь непредсказуемая штука.

Элисса прикрыла глаза, наслаждаясь вечером. Наконец, за долгое то время, что она была зла на Николая, она могла вновь спокойно находится в его компании, но слова: «Я тебя прощаю», так и не сорвались с её губ.

— Не падай духом, — сказал Николай.

— Я уже давно пала.

Ланцов упал рядом, также скрещивая руки на животе. Он согнул колено правой ноги, поставил пятку на деревянную поверхность и перекинул другую ногу через колено.

Элисса посмотрела на Николая.

— О чём ты думаешь?

— Возможно, я был не до конца честен.

— Ты? Не до конца честен? Да не может быть! Никогда бы не подумала.

Принц рассмеялся, поворачивая голову к девушке. Они снова оказались в опасной близости, но Николай первым отвернулся, посмотрел на небо, и Элис была ему благодарна.

— Моя родословная. Когда находишься вдали от дворца, легче притвориться, что это не имеет значения. Но мне не дают об этом забыть, особенно брат. Так было всегда. Слухи о моем происхождении ходили ещё до моего рождения.

Элисса догадывалась.

— Поэтому ты так долго не возвращался? И стал Штурмхондом?

— Думаю, по разным причинам. Я никогда не чувствовал себя здесь как дома, поэтому начал искать свое место в мире.

— Знаешь, что я в тебе ненавижу?

Принц даже не удивился словам девушки.

— Много чего?

— Мы слишком похожи.

— И тебе это не нравится?

— Я видела, как ты меняешь личности, Николай. Ты всегда примеряешь на себя ту роль, какую хотят увидеть другие. Может, ты действительно не нашел свое место в мире, а может, просто говоришь так, чтобы бедная, одинокая принцесса прониклась к тебе ещё большей симпатией.

— Ещё большей? Значит, я тебе нравлюсь?

Элисса закатила глаза.

— А ты так этого ждешь?

— Я жду этого уже так давно, что сбился со счета.

Парень повернулся на бок. Его лицо было слишком близко к Брум. В тусклом свете его ореховые глаза казались осколками янтаря.

Внезапно Элисса поняла, что его бедро прижато к её. В теплом воздухе сладко пахло летом и костром.

— Я хочу поцеловать тебя, — сказал Николай. Сердце девушки бешено забилось. Она хотела того же.

— Здесь слишком много людей, и сейчас ты должен обхаживать Заклинательницу, а не меня.

Его губы растянулись в улыбке.

— Твоя ревность заставляет меня податься порыву.

Брум выдохнула горячий пар.

— Николай...

Принц знал, что это слишком рискованно. Он так же знал, что еще не заслужил ее прощения. Он так же знал, что еще слишком рано.

Его губы замерли в нескольких сантиметрах от её. Сердце девушки отчаянно забилось. Ей нельзя выделяться. Ей нельзя пока прощать его. Или можно?

— Я хочу поцеловать тебя, — повторил Николай. — Но не стану этого делать, пока ты не простишь меня. Пока я не заслужу тебя.

Он быстро встал и ушел, не сказав ни слова. Элисса осталась одна и задумалась о том, что только что произошло. Теперь она была уверена. Она давно простила его. Оставалось только сказать ему об этом.

***

Элисса проснулась рано утром, услышав басовитый голос Толи. Она вышла в коридор, где и увидела близнецов и Алину в очень нехорошем состоянии.

— Теперь я в безопасности. Мне нужно кое-что сделать.

— Что случилось? — спросила Брум, подходя к ним.

Близнецы вкратце рассказали, что Заклинательница сбежала из дворца и, что её чуть бы не разорвали на части верующие.

— Ты что? — глаза Брум расширились. — Алина, ты хоть понимаешь, что творишь? Ты не должна так рисковать собой.

— Но ведь ничего не случилось.

— Случилось, если бы Толя и Тамара не оказались рядом. Ты — генерал Второй армии, так веди себя соответственно. Ты не можешь делать то, что тебе вздумается. Ты должна думать головой, а не своим безрассудным сердцем.

При этих словах Элиссы Заклинательница сделала шаг назад. Она ещё никогда не видела девушку такой злой, и она прекрасно поняла, что поступила очень и очень глупо.

— Простите...

Алина отправилась в библиотеку под упреки Элиссы и близнецов.

Она довольно быстро нашла то, что искала. Старкова сунула книгу под мышку, и они вернулись в гостиную.

Там их ждал Мал. Он сидел за столом, потягивая чай из стакана.

— Где вы... — начал он, но, не успела он опомниться, Толя сдернул его с кресла и толкнул к стене.

— Где ты был? — прорычал он ему в лицо.

— Толя! — обеспокоенно вскрикнула Алина. Она пыталась оторвать его руку от шеи Мала, но это было все равно, что гнуть железные прутья. Повернулась к Тамаре за помощью, но та просто стояла со скрещенными руками, такая же сердитая, как её брат, как и Элис.

Мал захрипел. Его подбородок зарос щетиной, от него несло кровью и квасом, как и от грязного пальто. Элисса давно стала замечать, что со следопытом что-то не так.

— Святые, Толя! Отпусти его! — крикнула Алина.

Мгновение тот выглядел так, словно намеревался выдавить из Мала всю жизнь, но затем расслабил пальцы, и парень сполз по стене, кашляя и лихорадочно глотая воздух.

— Сегодня твоя смена, — прорычал Толя, ткнув пальцем в грудь Мала. — Ты должен был быть с ней!

— Простите, — еле выдавил он, потирая горло. — Наверное, я заснул. Я был прямо за...

— Ты был на дне бутылки, — прошипел великан. — От тебя разит алкоголем.

— Простите, — сокрушенно повторил Мал.

— Простите?! — кулаки Толи сжались. — Да я готов разорвать тебя на части!

— Можешь расчленить его позже, — вмешалась Старкова. — Сейчас мне нужно, чтобы ты нашел Николая и попросил его встретиться со мной в военной комнате. А я пока переоденусь.

Она ушла, а Тамара снова, но уже более подробно, рассказала о случившемся.

— У меня один вопрос: вы там оказались по счастливой случайности?

Близнецы переглянулись.

— Ты догадалась? — обреченно произнесла Тамара.

— Это было несложно. Но разве это плохо? Каждому человеку нужно во что-то верить.

***

Алина положила атлас на длинный стол и подошла к древней карте Равки, идущей вдоль всей стены. Из всех карт в комнате эта была самой старой и красивой. Провела пальцами по выпуклым хребтам Сикурзоя — гор, обозначавших южную границу Равки с Шуханом, затем спустилась к западным предгорьям. Долина Два Столба была слишком маленькой, чтобы быть обозначенной на этой карте.

Они ждали только Николая, молча.

Через несколько минут в комнату вошел принц. Несмотря на ранний час, он выглядел по-королевски: волосы сияют, сапоги начищены до блеска. Он взглянул на синяки и щетину Мала и вздернул бровь, также заметив Элиссу. Видимо дело принимает крутой оборот.

— Я так понимаю, вы ещё не просили принести чай?

Принц уселся и вытянул перед собой длинные ноги. Толя и Тамара заняли посты. Алина также и их попросила присоединиться к ним.

Когда все собрались вокруг стола, она сказала:

— Утром я ходила к пилигримам.

Николай резко поднял голову. В ту же секунду образ легкомысленного принца куда-то испарился.

— Скажи, что я ослышался.

— Со мной всё хорошо.

— Её чуть не убили, — вставила Тамара.

— Чуть не считается, — возразила Заклинательница.

— Ты совсем с ума сошла?! — воскликнул Николай. — Эти люди — фанатики! — Повернулся к Тамаре. — Как вы могли её отпустить?

— Мы и не отпускали, — ответила Брум за остальных, прекрасно понимая, как она на него влияет.

— Только не говори, что ты пошла одна, — обратился он к Алине.

— Нет, конечно.

— Она пошла одна, — поправила ее Элисса.

— Лив! Николай, я же сказала, со мной всё хорошо.

— Только потому, что мы вовремя подоспели, — отрезала Тамара.

— Как вы туда попали? — тихо спросил Мал. — Как вы её нашли?

Лицо Толи помрачнело, и он стукнул громадным кулаком по столу.

— Если бы ты был на страже, нам бы и не пришлось её искать!

— Хватит, Толя, — резко оборвала Старкова. — Мал покинул пост, а я сама отвечаю за свои глупости.

— О, правда? — саркастично хмыкнула Брум. — Наконец-то.

Мал выглядел опустошенным. Толя — словно готов разнести в щепки всю мебель вокруг. Лицо Тамары окаменело. Терпение Элиссы подходило к концу, а Николая ещё никогда не видели таким злым. Но, по крайней мере, Заклинательнице удалось привлечь их внимание.

Она придвинула атлас к центру стола.

— Иногда пилигримы называют меня дочерью Двух Столбов.

— Двух Столбов? — переспросил Николай.

— Это долина, названная в честь руин у входа в неё.

Она открыла атлас на помеченной странице. Там была подробная карта юго-западной границы.

— Мы с Малом родом оттуда, — сказала Алина, проводя пальцем по краю карты.— Поселения тянутся по всей этой области.

Открыла на странице с изображением дороги, ведущей в долину, усеянную городами. По её бокам стояли узкие каменные столбы.

— Не особо впечатляет, — проворчал Толя.

— Именно. Это древние руины. Кто знает, как долго они там стоят и чем были изначально? Долину называют Два Столба, но, возможно, они были частью ворот или акведука. — Она провела пальцем по оси. — Или арки.

В комнате воцарилась мертвая тишина. С аркой на переднем плане и горами вдалеке руины выглядели в точности как пейзаж за спиной Святого Ильи в «Истории Святых». Не хватало только Жар-Птицы.

Николай придвинул атлас к себе:

— Может, мы просто выдаем желаемое за действительное?

— Не исключено, — признала Старкова. — Но трудно поверить, что это случайность.

— Мы отправим разведчиков, — предложил он.

— Нет. Я хочу лично туда наведаться.

— Если уедешь сейчас, всё, чего ты добилась со Второй армией, пойдет насмарку. Я поеду. Если Василий может ездить в Карьев, чтобы купить пони, то никто не возразит, если я отправлюсь на небольшую охоту.

Заклинательница покачала головой.

— Это я должна убить Жар-Птицу.

— Мы даже не знаем, там ли она.

— Почему мы вообще это обсуждаем? — спросил Мал. — Всем и так ясно, что поеду я.

Тамара с Толей обеспокоенно переглянулись. Николай прочистил горло, а Элисса не была удивлена.

— При всем уважении, Мал, ты не в лучшей форме, — сказала Брум.

— Я в порядке.

— Ты хоть видел себя в зеркало?

Следопыт измученно провел рукой по лицу.

— Я слишком устал и пьян, чтобы спорить. Но я единственный, кто может найти Жар-Птицу. Это должен быть я.

— Я поеду с тобой, — настаивала Старкова.

— Нет, — ответил он с удивительной твердостью. — Я выслежу её. Поймаю. И привезу к тебе. Но ты со мной не поедешь.

— Это слишком рискованно. Даже если ты её поймаешь, то как доставишь во дворец?

— Заставь своих фабрикаторов изготовить что-нибудь для меня. Так будет лучше для всех. Ты получишь Жар-Птицу, а я освобожусь от этого забытого святыми места.

— Ты не можешь путешествовать в одиночку. Ты...

— Так отправь со мной Лив, Толю или Тамару. Так мы поедем быстрее и не привлечем внимания. — Мал отодвинул стул и встал. — В деталях разбирайся сама. Принимай любые меры, какие потребуются. — Он не смотрел на Алину, когда сказал: — Просто сообщи, когда я могу уехать.

Не успела Заклинательница снова возразить, как он ушел.

Она отвернулась, пытаясь сдержать нахлынувшие слезы. Николай пробормотал какие-то инструкции близнецам, и те отчалили.

Элисса подошла к Заклинательнице и положила руку ей на плечо.

— Это к лучшему, Алина.

Она горько рассмеялась.

— Ты заметила, что люди всегда лгут, когда говорят такое?

— Ему здесь не по себе.

— Отпусти его, — тихо произнес Николай. Элисса убрала руку с плеча девушки.

Они были старше Алины лет на пять, но сейчас выглядели как заботливые родители.

— Куда? На охоту за мифическим существом, которого, возможно, даже никогда не было? На невыполнимую миссию в горы, которые кишат шуханцами?

— Алина, — ласково произнес принц, — так и поступают герои.

— Я не хочу, чтобы он был героем!

— Он не может изменить себя, как и ты не можешь перестать быть гришей, — сказала Элисса.

— Вам плевать, что с ним случится, — сердито произнесла Заклинательница. — Ты просто хочешь от него избавиться, — она посмотрела на Николая.

— Он и дальше будет запивать свои проблемы квасом и вести себя как обиженный придурок. Но ты действительно желаешь ему такой жизни?

Алина с трудом вдохнула. Элисса взглянула на Ланцова, тот взглянул на неё.

Старкова снова провела пальцем по иллюстрации Двух Столбов. Может, это просто две мельницы или нечто большее? Как узнать, если от них не осталось ничего, кроме руин?

— Знаете, в чём беда героев и святых? — спросила она, закрывая книгу и направляясь к двери. — Они всегда погибают. — Она вышла, оставляя Брум и Ланцова наедине.

— В чем-то она права, — произнесла Элисса, поворачиваясь к принцу.

— Эти влюбленные такие бестолковые.

— Правда? — усмехнулась девушка.

Николай улыбнулся и подошел чуть бы не вплотную к Брум. Он поднял руку к её лицу и убрал прядь ей за ухо, Элис слегка подалась навстречу, но быстро произнесла:

— С днем рождения, Николай.

Она сделала шаг назад, а после и вовсе ушла, скрывшись за дверью.