Фитиль Загорелся
После финального испытания всё было решено — Тейлор стал личным телохранителем дочери Дона. Не просто дочери — а временного лидера Скорпидов. Это значило, что его роль выходила далеко за рамки банального сопровождения в общественных местах. Следующие сутки он должен был провести под надзором Пабло — начальника охраны. Тот должен был ввести его в правила, показать всё: от экстренных маршрутов до сигналов тревоги. И, конечно, организовать переезд — поближе к Элис. Ближе, чем кто-либо ещё. Он должен был быть рядом всегда. Чтобы предотвратить угрозу. Или, как минимум, минимизировать последствия.
Но в комнате был не только Тейлор.
Матео всё ещё стоял на том же месте, куда его «временно поставил» Дюк. Он не двигался, не вмешивался, просто смотрел. Наблюдал. В его лице не было восторга, и уж точно — не было желания занять место победителя. Он, кажется, сам не понимал, как оказался во всём этом. Что-то в его взгляде выдавало: он ожидал чего-то другого. И это не ускользнуло от Дюка, который даже после окончания испытаний не спускал с него глаз. Матео казался безобидным. Слишком безобидным. Но именно это и настораживало.
Интуиция кричала. Кричала о чём-то важном, пока ещё неразгаданном. А Дюк привык слушать внутренний голос. Он никогда не ошибался. Поэтому Дюк твёрдо решил: парень не уйдёт. Пока он не поймёт, что именно в нём не так.
У Матео не было физических данных Тейлора, не было и харизмы. Но он прошёл все испытания. Без провалов. С достоинством. И самое главное — с холодной, иногда пугающей, принципиальностью. Скорпиды предложили ему выбор: вступить в ряды. Не в боевое крыло, конечно. Что-то поспокойнее. Но официально. Его прошлое и личность были проверены. На разрыв.
На обдумывание ему дали сутки.
И вот — спустя недели — он, наконец, покинул базу, больше похожую на тюрьму для элитных псов, чем на тренировочный лагерь. Широкие бетонные стены, массивные двери, камеры, ведущие в никуда. Всё это он оставил за спиной. В конце квартала поймал такси — старую потрёпанную «Вольво». Не раздумывая, назвал адрес. Лесная деревушка, в нескольких часах от города. Почему туда? Жил ли он там когда-то? Или просто надеялся найти там хоть что-то похожее на тишину? Голубое небо вместо гудящих ламп. Воздух с запахом сырой земли вместо металлического привкуса стерильных коридоров.
Такси ехало плавно. Дороги были почти пусты. В это время года никто не покидал город без нужды. Плавно мелькали за окном безликие здания, тонкие деревья, будто нарисованные углём. Солнце клонилось к горизонту, заливая кабину мягким янтарным светом. Водитель был словоохотлив, но Матео молчал. Он просто смотрел вперёд. Глаза у него были стеклянными, мысли — шумными.
Заправка встретила их посреди поля. Ни домов, ни станций рядом. Только дрожащий воздух над горячим асфальтом, старая вывеска с облупившейся краской и пара уличных собак, валяющихся в тени. Матео вышел, едва таксист скрылся в магазине. Это был один из немногих моментов, когда он мог остаться один. Почувствовать свободу. Или хотя бы её призрак.
Он подошёл к автомату, опустил пару монет и забрал пластиковый стакан с чёрным, густым, как нефть, кофе. Горечь обожгла губы. На базе такое не давали — боялись, что кандидаты подсыплют яд. Скорпиды всё продумывали до мелочей. А вот здесь, на этой заправке, воняющей бензином и собачьим кормом, всё казалось по-настоящему. Слишком по-настоящему.
Матео опёрся о стену и медленно огляделся. Слишком тихо. Слишком пусто. Но чувство, что за ним следят, не отпускало. Он знал: Скорпиды так легко его не отпустят, он слишком много видел хоть и ничего не докажет, элементарно не успеет. Он чувствовал их глаза. Они были рядом. Где-то.
— Готово! Можем ехать! — Водитель, трогая усы и довольно улыбаясь, показал на машину.
Когда до деревни оставалось всего пару километров, Матео неожиданно попросил остановиться у маленького рыболовного магазина. Угрюмо хмыкнув, водитель свернул с трассы.
Нет, он не собирался рыбачить. Терпеть не мог этот процесс — и запах наживы, и скользкую чешую, и лживое спокойствие воды. Но он знал, зачем пришёл. Для тех, кто смотрел — он должен был выглядеть обыденно. Прозаично. Мирно. Поэтому он вышел оттуда с удочкой, ведром, и пакетами, полными мнимой повседневности.
Когда машина въехала в деревушку, солнце уже клонилось за лес. Свет был мягким, будто мир решил замереть перед тем, как стемнеет. Деревья шептали между собой. Старые, узловатые, они стояли вдоль тропинки как свидетели. Воздух был наполнен запахом сосны, сырой земли и тишины.
Озеро встретило его гладью. Оно было почти зеркальным. Гладким, как стекло. Матео сел на берег. Спиной чувствовал: кто-то продолжал смотреть. Наблюдать. Следить.
— Парень... Не поможешь донести? Надломил дров, а спина уже не та... — Голос. Сухой, старческий. Но с живыми глазами.
Матео обернулся. Беловолосый дед, в клетчатой рубашке цвета неба, стоял у тропинки, слегка согнувшись.
Шанс.
— Конечно, дед, — он кивнул. — Только веди.
Дом деда оказался на краю деревушки. Маленький, деревянный, с резными ставнями и запахом хлеба и дыма. Всё внутри было старым, но ухоженным. Приятная сырость дерева, потрескавшийся пол, стеклянные бутылки на полках. Тишина, в которой можно было спрятаться.
— Ну, заходи, заходи! — настаивал дед, тянув его за рукав внутрь.
Когда дверь закрылась, тишина стала плотной.
— Ты с ума сошёл?! — прошипел дед, вцепившись в его плечи. — Что ты здесь делаешь?! Что за чёрт тебя сюда принёс?!
— Расслабься, дед Карл, — ухмыльнулся Матео. — Я уже сам почти поверил, что мы не знакомы. Голливуд потерял великого актёра.
...всплыло в памяти, как Карл в академии швырнул отчёт на парту и даже не смотрел в его сторону:
— Ты как порох в спичечном коробке, Тобио, — говорил Карл. — Только выйдешь — и рванёт. Главное, чтоб в нужную сторону.
— С твоей тягой к хаосу ты не в полицию — ты в мафию просись. Им такие нужны.
Иронично. Сейчас Тобио — прямо в её сердце.
— Не до шуток, щенок! Ты хоть понимаешь, куда ты вляпался?! У тебя что, неприятности?
— Нет времени, — голос стал холодным. — Дай телефон. Срочно.
Карл, ещё мгновение назад паникующий старик, тут же изменился. Ловко двинулся к стене, открыл потайной шкаф и вытащил старый кнопочный телефон.
— Вот. Быстро. Он не отслеживается. Один номер.
Матео приложил трубку к уху. Один гудок. Второй.
— Тобио на связи, как слышно?
— Тобио?! — послышался взрывной голос полковника. — Где ты, мать твою?! Почему не докладывал неделю?! Я уже готовил разведку вызывать! Сопляк!
— Полковник. Я на точке экстренной связи. Обстановка контролируется. Мне предложили место. Доверие завоёвано. Личность утверждена, как Матео Гарсии.
С завтрашнего дня я вступаю в ряды Скорпидов.
— Ты что, спятил?! Возвращайся в отдел. Это приказ!
— Никак невозможно. За мной ведётся постоянное наблюдение. Я использую это, чтобы подобраться к Элис Гонсалес. Пока Марко за границей — это единственный шанс.
— Ты хочешь, чтобы тебя закопали в лесу?! Ты хоть понимаешь, на кого вышел?! Скорпиды тебя не простят. Это не академия, тут не вычтут очки — тут вычтут жизнь!
— Я не собираюсь раскрываться, — Матео говорил спокойно, почти лениво, как будто речь шла не о жизни и смерти. — Моя цель — установить контакт. Постепенно. Мягко. Доверие придёт... а вместе с ним и доступ. К её секретам. К тому, что она прячет глубже всего. Через неё. Через чувства, в которых она сама не до конца уверена.
На том конце повисло тяжёлое молчание. Он знал — полковник всё понял. И именно это молчание было самой громкой реакцией.
— Ты играешь с огнём, Матео...
Матео слегка прищурился, глядя в окно. За стеклом переливалась гладь озера, как зеркало — спокойное, но готовое скрыть любое тело на дне.
— Я не играю, полковник, — он усмехнулся уголком губ. — Я направляю пламя. И, знаете... оно уже начало тянуться ко мне. Фитиль загорелся — осталось только выбрать момент, чтобы устроить фейерверк.