Ночные Рассказы🌙

Это был очень странный кукольный театр. Появился он неожиданно, посреди лета, приехав в наш небольшой город. Нигде даже не было рекламы, кроме одного-единственного плаката, висевшего непосредственно перед входом в театр. Я решил сходить, хотя куклы не очень люблю.

На входе меня встретил мужчина лет шестидесяти, с длинными седыми волосами до плеч и выступающими сквозь кожу венами. Заплатив ему за билет, я отправился отыскивать в полумраке своё место номер четыре в пятом ряду. Название пьесы на билете мне ни о чём не говорило. Это была какая-то старинная история из народного фольклора, ставшая литературным произведением. Зрителей было очень мало. Хотя я и знал, что такое театр кукол и имел представление о ставящихся там произведениях, этот меня потряс до глубины души. Куклы выглядели как живые. Как манекены лучшей работы. Обычно в театре бунраку размер марионетки составляет не более двух третей от роста человека, но эти были в настоящую величину. Свет на сцене был приглушён, как делается всегда, чтобы зрители не видели актёров. Однако в этом театре их действительно не было. Я не слышал ни шороха, ни звука, издаваемого кем-либо кроме кукол, не считая голоса чтеца. Сидя в том зале среди редких зрителей, которые, очевидно, тоже пришли на выступление частично из любопытства, частично спасаясь от жары, я всё острее ощущал таинственность происходящего.
Куклы, играющие сами по себе. Это было жутко и вместе с тем завораживающе.

После окончания представления занавес скрыл от зрителей и куклы и предполагаемых актёров. Постепенно зрители начали расходиться. Мне захотелось зайти и выразить своё восхищение увиденным актёрам лично. Хотя бы чтеца я должен был застать. К моему удивлению за кулисами никого не было. Я собирался уже уходить, как кто-то взял меня за плечо. Это был тот старик, которого я видел перед началом представления. Его присутствие удручающе подействовало на меня. Поняв, что под взглядом этого человека скорее скажу какую-нибудь нелепость, чем слова восхищения, я уже собирался поклониться и выйти, когда он привязал меня к себе вопросом:

- Так вам понравилось выступление? Зачем вы зашли сюда?

Мне показалось, что этот человек знает ответ заранее, от чего в голове стало ещё тяжелее, а на шее выступил пот. Найдя в себе остатки самообладания, я сбивчиво объяснил, что хотел увидеть актёров, столь мастерски исполнивших свои роли. Мой знакомый улыбнулся неискренней улыбкой и предложил пройти с ним в дальнюю комнату, откуда лил свет. Честно говоря, тогда я приготовился стать его жертвой. Быть убитым в театре не было в моём представлении такой уж жуткой смертью, тем более что никто не будет разбираться, был ли я убит на сцене или в кладовой. Зайдя в освещённую керосиновыми лампами комнату, старик подошёл к первой попавшейся кукле и взял её в руки, а точнее на руки, ведь этот инструмент актёра был величиной с него самого. Пригласив меня подойти поближе, старик передал куклу мне. Это был мужчина средних лет, одетый в кимоно, скрывающее всё, кроме его рук и головы. Однако самое интересное было то, что лицо и руки были действительно лицом и руками, неотличимыми от настоящих.

- Ну как?

Он опять уставился на меня, кривя губы в улыбке. Мне не хотелось отделаться пустыми словами, которые даже подлинное восхищение делают притворным.

- Как вы это делаете? - единственное, что я смог из себя выдавить.
- Как? Хочешь стать кукольником? Я могу научить тебя делать точно такие же куклы, если ты сохранишь секрет в тайне.

Только сейчас я оглядел комнату целиком. Она была почти пуста – не считая десятка кукол, сложенных в углу вместе, и одной, исполнявшей главную роль в пьесе; эта сидела прямо напротив меня, у стены. У стены слева было большое зеркало и множество деревянных коробок, похожих на гробы, которые, видимо, использовались для транспортировки кукол.

- У меня нет денег.

Не знаю, зачем я это сказал. Спустя неделю эта фраза казалась мне пошлой. Но моего собеседника она не оттолкнула. Он лишь вновь задал свой вопрос и пристально посмотрел мне в глаза, а получив утвердительный ответ, направился в конец комнаты и взял на руки главную актрису своего театра.

- Знаешь, почему в этом театре нет актёров? - Пока я молчал, он приблизился ко мне на такое расстояние, с которого я разглядел лицо его творения. - Это потому, что в моём театре играют живые куклы.

Как ни посмотри, эти слова звучали больше как насмешка, однако, поглощённый атмосферой нового и неизведанного, я даже не подумал о том, что надо мной хотят подшутить. Да и кукла была тому доказательством – ни один человек не смог бы объяснить, из чего сделана эта кукла. Переводя взгляд с куклы на старика и обратно, я пытался придумать, как себя повести, но мысли словно разбегались в страхе перед фактом пребывания в моих руках чего-то настолько пугающего.

Признаюсь, уже тогда я задумал это. Да, тогда-то я и решился. Зная, что может меня ждать из-за моих слов, я сказал, не выпуская из рук куклы, что хочу научиться изготовлять их, и в тот миг, я уверен, кукла моего учителя отвернула от меня лицо. Быть может, она тогда всё слышала и решила этим жестом разубедить меня – я до сих пор этого не знаю. Но с этого времени я стал учиться делать живые куклы. Больше театр не давал представлений и не появлялся в том месте, где я увидел свой первый спектакль. Я приходил к старому кукольнику и его творениям каждый вечер, постоянно преодолевая десяток километров, отделявших меня от его пристанища, которое он нашёл в одном из заброшенных храмов. Первые месяцы я учился работе с деревом, вытачивая под руководством своего учителя десятки лиц и конечностей. Всё это время я почти не видел тебя, и меня беспокоило то, с какой лёгкостью я это принимаю. Кажется, я даже был рад нашей разлуке. Может и был, но мой мозг усиленно противился всем мыслям и доводам, что могли поколебать мою преданность тебе. Однажды я увидел тебя рядом с магазином и тут же постарался спрятаться, не желая напоминать о себе тогда, когда я сам не был к этому готов.

Мне очень не хотелось, чтобы за время нашей отчуждённости ты начала встречаться с другим парнем. Это бы тоже могло поколебать мою решимость. Однако эти переживания быстро рассеивались, когда я видел результат свой работы. Десятки конечностей, разложенных на циновках в храме, декорировали помещение под место кровавой схватки или зверского убийства. Да, скорее теперь это было похоже на логово убийцы-людоеда – разбросанные тут и там конечности, суставы, волосы ...

Однако всё же это не выходило за рамки обычного кукольного мастерства, и мне даже начало казаться, что меня учат совсем другому, что старик передумал и вообще не собирается раскрывать своей тайны. Но вскоре мне пришлось убедиться, что это не так.

Старик подошёл ко мне и сказал, что теперь может показать мне искусство создания живой куклы. Однако для этого нужен объект, то, из чего мы и сделаем куклу. В общем, теперь мне нужна была ты – твоё тело.

Конечно, нас уже мало что связывало, но я решил не поступать, как маньяк, выжидая тебя. Мне хотелось сделать всё максимально красиво, и поэтому я позвонил тебе и пригласил на встречу. Ты на удивление быстро согласилась.

Увидев тебя в вечернем платье, я был поражён твоей красотой. И моё сердце переполнилось радостью от того, что эта красота будет со мной всегда. Не помню уже, о чём мы говорили – я старался забывать слова сразу же, как слышал их, чтобы не портить впечатление от встречи. Посидев в небольшом ресторанчике, мы направились гулять по лесу. Звучит всё очень легко, но на самом деле мне стоило больших усилий завлечь тебя туда. Кажется, я сказал, что должен поговорить с тобой о чьих-то чувствах, уже не помню чьих. Тогда я думал, как убить тебя. Шёл, взяв тебя за руку, и представлял твоё безжизненное тело. Каким он будет? С тёмно-синим следом на шее, с глубоким порезом у сердца? Нет, это всё не то, что мне надо. В итоге я решил, что самым подходящим будет задушить тебя.

Ты была такой лёгкой, даже мёртвая. Старик всё так же был в храме. Увидев меня, он почему-то улыбнулся. Тогда я опять усомнился в его способностях, однако он без промедлений велел мне следовать за ним.

Всю следующую ночь мы занимались приготовлением куклы ... из тебя. Не скрою, я чувствовал себя конструктором. Мне очень не хотелось разбирать твоё тело на отдельные части, на гайки, болтики, шестерёнки. К счастью, сильно изменять твоё тело и не пришлось, нужно было лишь предотвратить разложение и заменить суставы искусственными, крепящимися одновременно и к телу, и к конечностям.

Не скрою, работа была сложной и, возможно, длилась дольше, чем одна ночь. Но результатом я был более чем доволен. Правда, ты была как живая – нет, ты была живая. Разумеется, я не стану сообщать все тонкости сотворения тебя, я даже забуду их, постараюсь забыть. Но факт есть факт. Старик научил меня понимать тебя. И ты, спящая кукла, пробуждалась по моему желанию ото сна. Я научился понимать тебя без слов. Я был так заворожён этим и твоей красотой, что часы летели без следа.

В какой-то момент, когда я заметил отсутствие старика, я подумал, что, очевидно, нас с тобой уже ищут. А значит, оставаться в храме – не самая лучшая идея. Рано или поздно сюда могут прийти. И если они не увидят меня, то смогут найти тебя – моё единственное сокровище.

Интересно, был ли у того старика свой учитель, который также объяснял ему, как создавать живую марионетку? А может, он был самоучкой? Пожалуй, меня ожидает такая же судьба. Хотя нет, я не собираюсь выставлять тебя напоказ. Я хочу быть с тобой всегда. Может, умереть? Я бы обнимал тебя, даже став скелетом. Разве не романтично? Но, может, тебе не понравится вид моего разложившегося тела. Скорее всего, не понравится.

Тогда я всё же решился уйти с тобой из храма. Куда? Неважно. Сколько я смогу продержаться? Неважно. Я буду идти с тобой, всё удаляясь от опасности быть найденным. Я буду идти долго, пока не найду какое-нибудь всеми покинутое место, где бы мы смогли жить. Вечно. Или, по крайней мере, лет шестьдесят.