Utsubyo
Ладно, хорошо, я был не прав. Я вообще по жизни часто бываю не прав. Так часто, что, кажется, вся моя жизнь неправильная. Однако, в конце концов, что верно, а что нет? Сейчас я беспорядочно перебираю в своей памяти моменты, которые связали нас воедино, которые привели нас туда, где мы с тобой находимся. Это чувство, схожее с запахом твоих волос, от которых веет фруктами, понемногу ускользает от меня, и я боюсь навсегда с ним распрощаться. Я бы не хотел сейчас вспоминать наше знакомство как скучную историю. Она была для меня особенной тогда и такой останется навсегда.
Я помню, как мы встретились. Это было, кажется, в парке. Да, точно в парке. Я видел много мест и людей, но тот парк связал нас. Я был под тенью какого-то дерева, спасающего меня от солнечного зноя. Ты подошла и, улыбнувшись, протянула мне руку. Зачем ты это сделала, было ли у тебя тогда просто такое настроение или я правда показался тебе одиноким? Не знаю, ты обычно отвечала на этот вопрос что-то неопределённое. Но мне и не было важно, ведь ты подошла ко мне. Я расценил эту улыбку, как нечто значимое, нечто гигантское, рухнувшее мраморной плитой на дно моих будней. Мы на удивление легко нашли общий язык. Думаю оттого, что провели весь тот вечер вместе, разговаривая обо всём на свете и постоянно заходя в маленькие ресторанчики, но почти ничего там не заказывая.
С той первой встречи мы часто проводили время вместе. Знаешь, я правда постепенно уверял себя в том, что это не просто так, что это что-то да значит. Мы встретились при таких странных обстоятельствах, пусть они и были таковыми только в моём сознании, а значит в этом можно усматривать нечто вроде промысла высших сил.
Твой голос – чистый кристальный родник. Не знаю, почему мне захотелось сейчас это сказать самому себе. Быть может потому, что я не перестаю думать о тебе. Даже после того, что произошло с тобой пять минут назад.
Видимо, я просто был слабым. Как-то ты обратила внимание на мои руки. Они были покрыты густой сетью вен, хорошо видимых через кожу. Тогда я пошутил, что очень сильный. Но до сих пор мне больно и неловко от той шутки, ведь на самом деле я слабый. Поэтому я просто смотрел на тебя и не мог сказать ни одного нужного слова. Мучительная пытка.
А когда я увидел вас – тебя и того парня – я вывернулся весь наизнанку, как выворачивают одежду. На секунду мне стало интересно, встречалась ли ты с ним до нашего знакомства. Был ли я лишь отдушиной для тебя или же ты встретила его, когда мы уже были знакомы, и я просто не подошёл тебе? Не знаю, но, кажется, я и правда оставался для тебя чужим, раз ты мне о нём не говорила.
Однако об этом я думаю сейчас, а тогда я просто почувствовал, как по щекам потекли ручьи слёз. Они были приятными на вкус, как капельки пота, стекающие по лицу во время сильной жары. В прямом смысле я упивался своим горем и страдал от этого ещё сильнее. С тех пор, каждую нашу последующую встречу я рассматривал сквозь призму увиденной картины. Того, как ты шла с ним в обнимку. Каждая твоя милая фраза и улыбка была просто усмешкой. Быть может, тебе и правда нужен был один лишь брат в моём лице. Брат, и ничего больше. Но опять же, тогда я не думал об этом. Тогда я жил в мире, где на круглой платформе, дрейфующей в бесконечном океане, под растущей вишней стояла ты. Странная картинка, но я видел только её, закрывая глаза и представляя тебя. Пытаясь представить без Него.
Я уже говорил о своей слабости? Человек с характером не подстраивается под свои чувства – он должен уметь брать себя в руки. Но я этого не мог и не умел, разлагаясь от сознания всего этого ещё больше. Скажу по-настоящему искренне: тогда я был в депрессии. Тогда я старался оттолкнуть и уколоть тебя словами так сильно, как только мог. Поэтому мы начали отдаляться, но мои чувства к тебе оставались прежними. К тебе и к тому несчастному парню. Знаешь, только сейчас я начинаю осознавать, что не видел, как вы целовались. Не знаю, хорошо это или плохо – скорее всего, это просто до боли досадно.
В тот вечер прошёл дождь, везде было сыро, а в лужах отражался свет оранжевых фонарей. Я шёл по улице, где раньше ходили мы, продолжая думать всё о том же, а скорее видеть, точно через пелену тумана. Я видел будущее.
Ты почти сразу открыла мне дверь и то ли улыбнулась, то ли удивилась. Если честно, то я уже не могу вспомнить. То мгновение по-настоящему длилось всего секунду, один миг. Мои руки сдавили твоё горло. Я чувствовал твои движения, и эти попытки освободиться почти заставили меня разжать руки. Но я знал, что не смогу разжать их: не получится.
Ты правда была очень красива. И в тот вечер тоже. Даже мёртвой. Ты была первой девушкой, первым человеком, который умер на моих глазах, который был мёртв и находился так близко ко мне.
Я не стал закрывать дверь. Отчасти от того, что хотел, чтобы нас нашли. Отчасти от того, что внутреннее чувство эстетики не давало мне этого сделать. Это движение было бы до ужаса лишним.
Да, я пожирал тебя, пожирал по кусочкам. Именно это слово подходит для описание происходившего тогда. Остальные синонимы были бы не точны. Я склонился над тобой, пропитывая себя твоим ароматом, разрывая зубами твою плоть, мышечные волокна твоего сердца. Это, мне кажется, действительно должно было навсегда если не запечатать твою душу в моём теле, то приковать её ко мне.
Я сделал это, и теперь мне оставалось лишь умереть. Поэтому я лёг на кафель рядом с тобой и разрезал твоим ребром вены на своих запястьях. Тогда я впервые явственно осознал, из чего состою. Какая красная труха составляет моё тело.
И вот сейчас я лежу рядом с тобой, постепенно истекая кровью. Часы, источающие со стола зелёный свет, показывают 19:50. Значит, я лежу всего минуты две-три, а может, и всего только полторы. Никак не больше. Но за это время я просмотрел всю свою жизнь, большую часть которой занимала ты.
Словно проживая за каждую секунду, отчеканенную часами, по месяцу, даже ещё не прожитому мной в реальности, я добрался до конца своей жизни. Всё моё существование представлялось мне прямой, почти до половины заполненной воспоминаниями о тебе. Оставшаяся же часть была отвратительной и медленно растворялась в пустоте. Однако, несмотря на всё это, я продолжал вспоминать момент, когда ты открыла мне дверь, словно это было в далёком прошлом ...