«Клинок и Корона»
Время тянулось медленно, и каждый день в Винтерфелле становился похожим на предыдущий. Кейтелин всё ещё не вернулась из Королевской Гавани, и беспокойство в замке росло. Но самые тяжёлые новости пришли через ворона, который принес весть о казни Нэда Старка. Это было ударом для всех.
Робб, узнав о судьбе своего отца, был потрясён, но быстро собрался. Его глаза потемнели от гнева, и в его голосе звучала твёрдость, когда он сказал:
— Мы не можем позволить этому пройти без ответа. Мы должны отомстить за Неда и забрать своих сестёр. Я соберу армию и отправлюсь в Королевскую Гавань.
Теон, стоящий рядом, молчал, но в его глазах было видно понимание происходящего. Он знал, что не мог оставить Робба одного в таком решении. И вскоре он также заявил:
— Я вернусь домой, на железные острова. Моё место там. Мой отец ждёт меня.
Адэль слушала их, её сердце сжималось от боли, но она понимала, что не может изменить их решения. Робб был решителен, а Теон — упрям. И хотя она пыталась говорить с ними, предостерегать, что это путь, полный опасностей, они оставались непреклонны.
— Робб, Теон, вы не понимаете, что делаете! Это всё слишком рискованно, вы не сможете вернуться, — говорила она, пытаясь остановить их, но её слова не находили отклика. Они были готовы на всё.
Слёзы на глазах не появлялись, но в груди было тяжело. Она знала, что это не просто поход, а начало чего-то гораздо более страшного. И хотя Адэль верила в силу своих братьев, она боялась за их безопасность.
В это время, Оша, казавшаяся на первый взгляд странной и чуждой, постепенно завоевывала доверие Старков. Она стала помогать в заботах о Бране, ухаживая за ним и помогая на кухне. Поначалу Адэль сомневалась, но со временем начала чувствовать, что в Оше, несмотря на её таинственность, есть что-то настоящее, что-то, что не стоит игнорировать.
— Ты не будешь возражать, если я буду помогать Брану? — спросила однажды Оша, когда подошла к Адэль, держа в руках несколько трав.
Адэль, чувствуя, что ей нужно довериться женщине, тихо кивнула. Она знала, что Бран был в надежных руках, а Оша хоть и была загадочной, всё же оказывала необходимую заботу.
Бран стал часто погружаться в свои сны, которые стали более яркими и насыщенными. Он снова видел Трёхглазого ворона, который звал его в далёкие, холодные земли на севере. И с каждым днём эти сны становились всё более настойчивыми. Бран рассказывал Адэль о них, и хотя она не совсем понимала, что означают эти видения, она не могла не чувствовать, что они важны для него.
— Он сказал мне, что я должен идти туда, на север. Я не могу понять, зачем. Но я чувствую, что нажо, — рассказывал Бран, сидя на своём ложе.
Адэль посмотрела на него с беспокойством, но понимала, что что-то в этих словах точно было.
— Если ты чувствуешь, что это важно, — сказала она, — я буду с тобой. Но ты не один, Бран. Ты никогда не будешь один.
Прошло несколько дней, и вот наступил момент, когда Робб и Теон собрали армию и готовились покинуть Винтерфелл. В этот день небо было серым, и холодный ветер принес с собой ощущение грядущих перемен. Робб подошёл к Адэль перед отъездом, его взгляд был полон решимости.
— Ты останешься здесь, с Браном, — сказал он. — Мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы вернуть Сансу и Арью.
Адэль не могла сдержать слёз, хотя она и пыталась. Она знала, что сейчас было важно оставаться сильной, но в глубине души её сердце рвалось от страха за братьев.
— Пожалуйста, будьте осторожны, — прошептала она, взяв его за руку.
Он кивнул, и его взгляд стал мягче. Робб никогда не показывал слабости, но в этот момент он понял её страх.
— Мы вернёмся, — пообещал он, а затем повернулся и уехал с Теоном и остальными.
Адэль осталась в Винтерфелле, в своём доме, в тревоге, не зная, что её ждёт. Каждый день начинался с мыслей о Бране, и каждый вечер, перед сном, она молилась старым и новым богам, чтобы всё было хорошо с её братьями.
— Господи, пусть они вернутся живыми и невредимыми, — шептала она в тёмной комнате, глядя на огонь в камине. — Пожалуйста, пусть они вернутся домой.