Для эмоций и чувств нет времени года
Этой дорогой Леон ходил нечасто. Обычно его путь со школы сопровождался компанией двух одноклассников, вот только так было раньше. Сейчас он редко переговаривался с кем-то или же заходил вместе в магазин, чтобы купить вредной еды и прогулять парочку уроков на детской площадке с друзьями. «Друзья»... Это слово у школьника вызывало только нервный смешок.
Сегодня он решил сделать сюрприз Фэнгу, встретив его после учёбы. Наверное, должно было бы быть наоборот, однако подростку стало до того тоскливо, что он не увидел знакомого фиолетового капюшона у ворот школы, что решился скрасить одиночество другим способом. И, воодушевившись этой идеей, приехал. Даже понятия не имея, во сколько заканчиваются пары, он буквально примчал, будучи готовым ждать хоть до посинения. Сев на лавочку у парадного входа, Леон наслаждался относительно свежим воздухом, еловым запахом высаженных высоких деревьев и уже внушительных почек на кустарниках. Главные двери то открывались, то закрывались, а нужной физиономии всё не наблюдалось. Просидев около полутора часа, он, практически отчаявшись, собирался зайти погреться в университет и написать брату, но к нему обратились:
— Леон? — девушка, образ которой он долго пытался собрать воедино из относительно недавних воспоминаний, стояла перед ним. Что-то в ней изменилось.
— Ты подстриглась? Ой, прости, что так в лоб. Привет, — улыбнулся и слегка махнул ей рукой. — А ты не знаешь, когда Фэнг выйдет? — Леон внимательно изучал лицо Колетт, подмечая толстый слой тоналки под голубыми глазами, само её лицо осунулось.
— Ждёшь его? — Колетт потрогала свои волосы, смущаясь и кивая. — Пара уже закончилась, но он куда-то пошёл, может, в деканат. Должен выйти скоро.
— Спасибо, хорошего вечера!
— И тебе, — подруга старшего брата потрепала его по макушке и удалилась.
Леон нахмурился, прокручивая в голове непривычную для себя мысль: ему не одному несладко живётся. У всех людей вокруг есть проблемы. Вот только осознание этого пришло поздновато. Несколько лет он жил, думая, что все ему что-то должны. Отец должен был давать больше карманных денег на дозу, Фэнг меньше пытаться поучать и продолжать прикрывать его, тренер только хвалить и держать язык за зубами, если видел последствия употребления, а Сэнди в любой день и час отправлять новые координаты закладок. А что он делал для близких и окружающих? Агрессировал да и только.
Зажигающиеся в округе фонари говорили о том, что время, которое баскетболист просидел в ожидании, потрачено в пустую. От скуки и печали спасал только мобильный, на котором уже почти не оставалось заряда. Он надел наушники, не включая музыки, решил сидеть вот так, не двигаясь, и просто сверлить взглядом грязную тротуарную плитку. Глаза наконец потеряли точку фокусировки, а Леон будто пребывал в астрале, и вокруг никого и ничего не существовало. Звуки окружения понемногу утихли, стали лишь фоном. Самый мощный шум был только в его сознании — смех Фэнга. Вскоре он затих, а самого парнишку тряхнули за плечо.
— Леон, ты чего? — Фэнг, сидящий на корточках прямо перед ним, всматривался в лицо брата. — Эй? — он пощёлкам пальцами перед его лицом.
— Ой, — Леон мотнул головой и снял наушники, — привет. Я просто ждал тебя и задумался, — он быстро осмотрелся, желая понять, не происходило ли это всё лишь благодаря его богатому воображению.
— Ты ждал меня? — старший улыбнулся. — А почему не предупредил? Не замёрз? Долго сидишь?
— Да всё нормально, — щёки порозовели не только от холода, а и от заданных вопросов, что почему-то напомнили о слегка гиперопекающем Сэнди. Подросток отвернулся. — Хотел сделать тебе сюрприз и доехать вместе до дома. Отпустили со школы пораньше просто.
— А-а-а, ну ясно. Только я вот, с другом тоже, — юноша кивнул на Эдгара, курящего рядом. — Если хочешь, можем без него пройтись, я не думаю, что его это обидит.
— Да нет, наоборот, круто будет.
Да, это то, чего хотел Леон — почувствовать себя важным и нужным, интересным собеседником и по-настоящему младшим братом. Почти никогда их с Фэнгом не разделяли по этой «возрастной категории», лишь в раннем детстве, когда разница действительно была заметна. Конечно, подростка называли ребёнком, когда он употреблял и никак не мог вдолбить себе не только дурь, но и то, что его жизнь могла скоропостижно обрушиться. А теперь он радовался, находясь рядом с единственным родным человеком и его же другом. Вот уже несколько месяцев он не мог почувствовать то же в компании своих знакомых, большую часть из которых составляли одноклассники или наркоманы. А сейчас его распирало от приятных эмоций, разливающихся по телу.
Ему нравилось чувствовать себя непоседливым дитём: любознательным и задающим слишком много вопросов, пусть отчасти глупых; перебегающим дорогу на пешеходном переходе, хотя его несколько раз предупредили не бежать; пугающим голубей на тропинках под громкий смех, зачастую привлекая внимание прохожих. Так веселее, легче, естественнее.
— Эдгар, хочешь в камень-ножницы-бумага? — невзначай спросил он, стоя с парнем чуть поодаль от ларька с кофе, где Фэнг ждал их заказ.
— Давай, — Эдгар инстинктивно вытянул руку, готовясь выкинуть первое, что придёт в голову. В таких играх ему всегда доставалось звание неудачника. Леон выглядел воодушевлённо, и Эдгару даже стало не по себе. Всё-таки это первая по-настоящему «нормальная» встреча с Леоном, и явно не последняя из-за теперешних отношений с его старшим братом. Как теперь вообще вести себя с ним?
Первый раунд, счёт до пяти очков, и Леон выиграл. Потом ещё раз, ещё и ещё. Наконец Эдгар опустил руку и отвернулся, давая понять, что отказывался от игры.
— Ну молодец, молодец, — пробубнил он, искоса поглядывая на подростка. — Сегодня удача явно не на моей стороне.
— Потная катка, но я затащил, — самодовольная улыбка буквально сияла на лице одиннадцатиклассника, пока Эдгар тупил в сторону маленькой кофейни.
— И всё же, несмотря на то, что ты вырос, старые замашки в тебе остались, — Эд усмехнулся, устремил пронзающий взгляд прямо в чужие глаза.
— В смысле?
— Ты всегда любил победы, судя по рассказам Фэнга. Да и целеустремленности у тебя хоть отбавляй. Вспомнить даже предпоследнюю нашу встречу два года назад. Мы еле оторвались, честно. Но это всё позади, — облегчённо, словно избавившись от какого-то груза, выдохнул Эдгар.
— Ты злишься на меня?
Леону всегда было искренне всё равно на Эдгара и он пересекался с ним только благодаря поставке наркотиков, но так было до тех пор, пока Эдгар не начал всё чаще появляться рядом с Фэнгом. Из рассказов старшего брата, Леон знал, что каким-то образом они подружились и всё же это давало пищу для размышлений: неужели сам Фэнг тоже мог ступить на плохую тропу? Не такой уж и давний случай с передозировкой подливал масла в огонь. Стараясь не поддаваться пришедшим в голову мыслям, он терпеливо ждал ответа от Эдгара.
— За то, что ты был наркоманом? Нет, — он разорвал зрительный контакт, задумываясь. — Ну, как... Я хорошенько втащил тебе на Новый год, выплеснув всё, что хотел. Но сейчас у меня кардинально другие заботы, слишком резко всё поменялось...
— Ты больше не работаешь с Сэнди?
— Уже около девяти месяцев. Мы после выпуска со школы общались только из-за, — он насупил брови, намекая на непроизнесённое слово из-за проходящих мимо людей. — Так вот, я больше не в этой теме и давно не поддерживаю с ним контакт.
Судя по их разговору, Эдгар довольно честен с ним. А если сопоставить всё сказанное и относительно недавние события, выходит, что он сделал поспешные выводы насчёт Фэнга.
— Можно спрошу ещё кое-что? — Леон решил не бояться и надеялся на то, что весь этот разговор останется только между ними.
— Валяй.
— Ты расстался с Колетт из-за Фэнга, да?
Эдгар опешил, услышав подобное от Леона. В ладонях неприятно закололо от волнения, Эд рвано выдохнул, не зная, что ответить. С одной стороны, он правда расстался с ней, чтобы начать отношения с Фэнгом. С другой же — ещё до знакомства с Фэнгом Эдгар не чувствовал к Колетт того, что было раньше.
— Почему ты так думаешь? — в конце концов ответил вопросом на вопрос.
— Я не слепой. Колетт выглядит хреново и больше не приходит в гости к Фэнгу, и тебя после смерти папы я рядом с ней не видел. Вы с Фэнгом всё чаще оказываетесь вместе, а он не умеет врать: по тому, как он смотрит на тебя, всё становится понятным.
— Ты против?
— Нет, — школьник покачал головой. — Я рад, что у моего брата есть тот, кто делает его счастливым. Не думал, что он так быстро придёт в норму, поэтому спасибо.
Черноволосый кивнул, и повисла тишина, но в ней не было неловкости. Леон пинал попавшиеся камни на дороге, а Эдгару от нервов неимоверно хотелось закурить.
— Леон, не загоняйся из-за всякой чуши, ладно? — Эд похлопал его по плечу, из-за чего Фэнг заинтересованно взглянул на них, а затем тут же отвернулся, разговаривая с продавцом. — Мы с тобой примерно в одной тарелке по возрастной категории, поэтому я не буду сейчас тут сотрясать воздух с «дедовскими» наставлениями. Но если тебе тяжело или что-то беспокоит, то не бойся сказать об этом Фэнгу. Проявлять свои чувства и эмоции это не что-то постыдное, так вам будет легче понимать друг друга, вы ведь стараетесь опять наладить контакт. Он никогда не отвернётся от тебя или посчитает каким-то не таким — думаю, вы оба многое поняли за эти четыре месяца.
— Спасибо, — донельзя наивно и искренне прошептал он. Леон не ожидал. Совсем не ожидал того, что тот, из-за кого он в полной мере ненавидел свой поступок и себя «прошлого», теперь будет говорить подобные слова. — А та девочка с красными волосами... Как она?
— Поправляется. Я до конца жизни буду должен Фэнгу за его помощь, — Эдгар вздохнул и посмотрел на Фэнга, который уже шёл в их сторону.
— Вот, держите, — Фэнг раздал стаканчики с напитками. — О чём говорили тут без меня? Подружились что ли?
— Можно и так сказать, — ответил Леон, начав тянуть Фэнга за щёку. — Я просто гений камень-ножницы-бумаги, да, Эдгар?
— Конечно, — упомянутый рассмеялся, в районе сердца разливалось непонятно откуда взявшееся чувство умиротворения и лёгкости.
***
Сегодня для Эдгара был важный день. С минуту на минуту должен прийти Фэнг, а он не успел ничего приготовить, даже умыться. Ночь выдалась не самой приятной: Джесси вредничала и не хотела ложиться спать, иногда переходя на плач и крик. В какой-то момент в ушах начало звенеть, а голова заметно потяжелела от накопившейся усталости. Но он не мог оставить сестру без сна, потому сидел «до победного» и сам заснул только под утро, с открытыми на телефоне вкладками вакансий работы.
От слепящего глаза солнца хотелось только одного — зарыться в одеяло с головой и доспать пару нужных часов. Как бы отвратно от недосыпа Эдгар себя не чувствовал, а всё равно носился по квартире как ошпаренный: то там стёр пыль, то тут закинул неизвестно откуда взявшийся красный носок Джесси в стиральную машинку, а потом с едва сдерживаемыми нецензурными высказываниями пытался спасти белое бельё в уже крутящемся барабане. В перерывах между маленьким «марафоном», Эд присматривал за рисующей простым карандашом сестрой. Альбомный лист был разрисован ромашками, вдалеке на холме возвышался квадратный дом, а около него стояли человечки. Сестра заметила взгляд брата, но не оторвалась от занятия, чтобы объяснить смысл картинки, а продолжила улыбаться, дорисовывая лучики у солнца в углу листа. Эдгар смахнул капли пота со лба, умылся и расчесал чёлку руками, а затем вернулся к Джесси и обнял сзади, начав щекотать.
— Ты... Ты же помнишь, кто к нам сегодня придёт? — пытаясь отдышаться, спросил он.
— Тётя Колетт?
Он вздохнул ещё тяжелее. Всё никак не выдавалась возможность рассказать ей правду, а расстраивать Джесси не хотелось вовсе. Видимо, сегодня самое время. Как только Эд собрался с мыслями, послышался дверной звонок.
— Джесс, пойдём познакомишься нормально с дядей, который помог оплатить твою операцию.
Девочка кивнула, с некой опаской вышла с братом в прихожую, взяв его за руку и спрятавшись за ним.
— Утречка, — Фэнг потянулся к Эдгару, чтобы поцеловать его в щёку, только был остановлен ладонью, — а где твоя принцесса?
— Здравствуйте, — Джесси вышла из-за спины брата, смиренно глядя в пол.
— Я пришёл с подарочками, — он улыбнулся, сел так, чтобы сравняться с ней и протянул пакет, доверху набитый вкусностями и игрушками.
— Подарки?! — она сразу засияла, изучая содержимое ярко-розового пакета.
— Джесси, а сказать волшебное слово? — Эдгар склонился к её лицу.
— Спасибо большое, дядя!
— Можешь звать меня дядя Фэнг или же просто Фэнг, очень рад познакомиться с тобой, — он встал и посмотрел на потирающего глаза парня, обращаясь к нему полушёпотом: — Эд, ты спал?
— Если это можно назвать сном, — парень переступил с ноги на ногу, на секунду чуть не потеряв равновесие. — Я не успел ничего приготовить...
— Хочу блины! — рассматривая банку шоколадной пасты, малышка задрала голову и взглянула на двух парней, а затем побежала на кухню, будто не оставляя им выбора.
— Ну, пойдём.
— Ты сможешь готовить вообще? Может, доставку закажем? Или я в магазин схожу? — Фэнг обеспокоенно посмотрел на него, едва коснувшись пальцами чужой ладони.
— Всё в порядке, я однажды трое суток не спал, когда пытался отдать тебе хотя бы немного от той суммы, — на автомате выдал Эдгар, а потом ударил себя по лбу. Он не хотел рассказывать это Фэнгу, зная, что тот начнёт отпираться и просить успокоиться, замяв историю с долгом. Он покачал головой. — Точно, ты прости, я пока не смогу, работы нет.
— Обсудим это позже, хорошо? У меня есть одна идея.
— Ладно-ладно.
Парни зашли на маленькую кухоньку. Джесси уже сидела за столом, играя с новой куклой, а увидев брата, скромно отложила её и, осторожно спустившись с высокого стула, вмиг подбежала к нему.
— Братик, приготовь блины как дядя Мортис, — она подняла руки вверх, чуть подпрыгивая.
— А как он готовит? — Эдгар чуть присел, Джесси обошла его и запрыгнула на шею. Он, едва не упав, когда стал подниматься, подхватил её ножки у своих плеч. Девочка засияла, взяв несколько прядей волос в свои пальцы и начав тянуть их в сторону плиты.
— Вкусно! Давай как в мультике, я буду управлять тобой, а ты готовить.
— Эх, Джесс, я уже совсем старый, а ты уже подросла, я не смогу так долго катать тебя на шее, так ещё и готовить.
Фэнг засмеялся в кулак, наблюдая со стороны.
— Смешно тебе? Иди сюда, помогать будешь, — устало процедил Эдгар, ища по шкафчикам сковороду.
Синеволосый кивнул и подошёл к ним, стараясь незаметно отвернуться и вписать в поисковой строке телефона «Как готовить блины?». Живя всю жизнь с дворецким, ему никогда не доводилось задумываться о своих навыках готовки.
— Фэнг, яйца в холодильнике, принеси, пожалуйста, — голос Эдгара заставил вернуться в реальность и повиноваться. — И молоко тоже.
В кои-то веки ему повезло, и нужные продукты оказались на месте. Обычно в холодильнике можно было найти только остатки соусов или непонятно откуда взявшиеся банки солений, трогать которые никто не решался. Эдгар нечасто занимался пополнением продуктов, за него почти всю домашнюю работу делал Мортис по доброте душевной и, естественно, за выделенные на это деньги. С тех пор, как Эд уволился с последнего места работы, он стал больше проводить времени дома с Джесси, что несказанно радовало его самого и девочку. Он и сам не заметил, как на самом деле Джесси уже подросла. И дело даже не в росте, что заметно изменился, а в её взгляде и речи, выражении своих мыслей. Всё больше и больше вопросов ежедневно задаются Эдгару, а он поражается смышлёности сестры. Возможно, из-за того, что он плохо помнит собственное детство, его и поражают современные дети.
После нескольких минут поисков остальных ингредиентов, ребята начали месить тесто, хотя делал всё только Эдгар, а Фэнг просто наблюдал и запоминал. Джесси по итогу пришлось слезть, и она убежала обратно в комнату заканчивать начатый рисунок. Кухня погрузилась в тишину, разбавленную стуком венчика о стенки миски с уже почти готовым тестом.
Вопрос о новой работе был в мыслях постоянно, не позволяя по-настоящему расслабиться хотя бы на пару минут. Но стоило оказаться рядом Фэнгу — этих мыслей и след простыл, голова больше не раскалывалась на части, а настроение мгновенно улучшалось.
— ... Представляешь, если бы я со страху не назвал первое имя, что пришло в голову, и остальные не подхватили, мы бы точно проиграли! Кто придумал, что игра в «Мафию» на философии — весело? Хотя, нет, даже так скажу: кто вообще придумал поставить в расписание философию для тех, кто учится на менеджменте? Так ещё и препод такой душный до невозможности, нас там еб... Кхм, короче, на профильных предметах просто рай по сравнению с другими.
— Да уж... — выдал Эдгар, выслушав очередную историю о несправедливости министерства образования. — А Колетт как? — вдруг вырвалось.
— Намного лучше. У неё скоро выступление, поэтому активно готовится, — Фэнг подошёл и обнял Эдгара со спины. — Не вини себя.
— Не винить, хотя я виноват? Фэнг, давай без этого. Я рад, что она справляется, — он немного пихнул локтем парня, давая понять, что сейчас точно не время. — Я тут делом занят, ты либо не мешай, либо помогай.
— Признаюсь, я никогда не жарил блины.
— Прям никогда? Давай научу, — Эдгар выпутался из объятий и вручил Фэнгу лопатку. — Тут по краям понятно, когда переворачивать.
— Каким боком понятно? — с опаской взявшись левой рукой за ручку сковороды, Фэнг отчаянно начал пытаться поддеть блин правой. Силиконовая лопатка оказалась испачканной в ещё жидком тесте. — Кажется, я всё испортил...
— Всё нормально, не бойся, — юноша указал на румяные края. — Вот, это значит, что уже пора. Как говорится, первый блин комом. Можешь попробовать ещё раз, только побыстрее, подгорает уже.
Фэнг вздохнул и склонился над плитой. Сконцентрировавшись, он намеревался одним движением перевернуть блин на другую сторону, но в процессе что-то пошло не так. Действительно комом...
— Я съем, — Эдгар улыбнулся, забрал лопатку и расправил скомканный кусок теста.
— Эх, лучше мне не помогать, я просто посмотрю.
— Дело практики, но я тебя не заставляю.
— Знаю-знаю... Мы прям как молодожёны.
Услышав это, Эд удивлённо повернулся в сторону садящегося обратно за стол Фэнга.
— Друг друга с семьёй познакомили, ты с утра жаришь блинчики... Спокойно так и комфортно, — объяснил синеволосый.
— У меня странное ощущение, что это ненадолго. Так уже несколько дней, и я не могу от него избавиться, — Эдгар вернулся к готовке, печально вздыхая.
— Тебя что-то напрягает? Я могу помочь чем-то?
— Думаю, что ты-то можешь помочь, но я хочу решить эту ситуацию сам.
Фэнг не решился настаивать и требовать объясниться, а продолжил просто наблюдать за чёткими и аккуратными движениями, в какой-то степени любуясь своим парнем. Не каждый день доводилось видеть его таким домашним: слегка растрёпанные волосы, явно часто ношенная футболка, не позволяющая рассмотреть очертания худого тела, розовые домашние тапочки на ногах, забавно сочитающиеся с чёрной одеждой.
Из спальни доносился спокойный девчачий голос, по всей видимости, комментирующий то, что Джесси изображала на листе бумаги. Через время небольшая стопка блинов уже стояла на обеденном столе, а Эдгар с безэмоциональным лицом ждал младшую сестру.
— Давай поешь, а потом пойди приляг, я уберусь тут и с Джесси посижу, если нужно, — Фэнг осторожно погладил его по спине, поправил выбившиеся пряди чёлки.
Юноша кивнул и отпрянул от Фэнга, как только в дверном проёме показалась сестра.
— Джесс, садись и кушай, пока всё тёплое ещё, — Эдгар придвинул тарелку, а затем поставил рядом чашку чая для неё.
Навалив добротную ложку шоколадной пасты, девочка сделала первый укус и с полным ртом проговорила:
— Вкушно!
— Не спеши и пережёвывай, — присев рядом, Эд уперся локтём в столешницу, взял один блин и принялся медленно есть его.
Насколько бы парень не был уставшим, он старался держаться до последнего, пока младшая не пошла бы на привычный дневной сон. Пустоту в голове нарушила одна мысль: он сидел за столом с двумя самыми близкими ему людьми. От такого улыбка сама растянулась на лице, причиняя боль из-за искусанных от вечных переживаний губ. Хотелось бы, чтобы Джесси нормально приняла Фэнга, а судя по количеству игрушек, что тот принёс — у них точно уже есть контакт.
— Дядя Фэнг, а вы чего не едите блинчики? — уже доев, малышка просто наблюдала за гостем, который не притронулся к сладости.
— Не хочу случайно оставить кое-кого без завтрака, — Фэнг бросил многозначительный взгляд на Эдгара, не взявшего себе второй порции.
— Я ем! Просто тщательно пережёвываю, — чуть задрав голову, он взял себе добавки под цепкие взгляды остальных. — Всё нормально, Фэнг, ты тоже угощайся.
— Дядя Фэнг правильно делает, Эдгар, ты кушай ещё, — Джесси вскочила с места и, размахнувшись ложкой с шоколадной пастой, навалила всё прямо на сложенный треугольником блинчик в руках брата.
Эдгар дрогнул от неожиданности, но благодарно кивнул. Он хотел было сказать что-то ещё, но решил объяснить сестре почему такое больше делать не следует, тем более при гостях, чуть позже.
— Джесси, ты хочешь в школу? — Фэнг, подперев подбородок ладонью, посмотрел сначала на девочку, а потом уже на, казалось, побледневшего ещё на несколько тонов парня.
— Хочу! Я уже умею писать, мне дядя Мортис приносил прописи. А читать Эдгар научил.
— Какая ты умница, — искренне похвалил Фэнг.
— Братик, спасибо за еду. Я пошла дорисовывать и спать, — получив одобрение, Джесси, хихикая, скрылась из виду, выбежав из кухни.
— Бери блинчик!
— Я не голоден, — подавляя громкий смех, отмахивался от руки возлюбленного Фэнг. — Кушай, правда.
— Ну и ладно, мне же больше достанется.
— А вообще, иди сюда, — Фэнг ловко перепрыгнул со своего стула на тот, что был ближе к юноше, и обнял его. — Ты молодец.
— Спасибо большое. Чай будешь?
— Не-а, давай чай попьём как-нибудь потом, тебе бы сейчас поспать нормально.
Эдгар сложил руки полочкой на столе, а на них опустил голову, наконец позволяя себе расслабиться. Стоило только закрыть глаза, как Фэнг нежно взял его за подбородок, поднял и уложил на своё плечо. Он не стал противоречить, лишь обхватил чужое туловище и удобнее устроился рядом.
— Отдыхай, — прошептал Фэнг, оставив лёгкий поцелуй на виске.
— С чего ты такой нежный в последнее время, а?
— Люблю потому что.
Смущаясь от своих собственных слов, Фэнг отвернулся, и его лицо осветили солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь тюль. Хоть и слабое, но ощутимое тепло расплылось по носу и щекам. Но оно не сравнилось бы с тем, что происходило внутри парня: нечто неописуемое и приятное разливалось по всему телу, особенно в местах, к которым прикасался любимый человек. Он всегда считал, что весна — пора любви, но только сейчас осознал, что для эмоций и чувств нет времени года, определенного дня или минуты. Они только здесь и сейчас, и никогда иначе. В этом моменте.
— Так из-за чего ты ночами не спишь, а? — кажется, Фэнг даже не заметил, как Эд задремал на его плече. Черноволосый поморщился, но глаза не открыл.
— Я всё ищу работу, но восемьдесят процентов вакансий — колл-центр. И с одной стороны, нельзя же сидеть, сложа руки, а с другой, смысл идти туда, где мне только нервы вымотают за несущественные деньги? — монотонно протараторил Эд. — У Лолы хотя бы зарплата и потраченные на неё силы были равноценными.
— Ох, а чего ты раньше не сказал?
— Потому что я знаю тебя и твои возможности. Я хочу решить это сам.
— Об этом я и хотел поговорить. Недавно один из моих работников уволился, замену найти не выходит. Сроки горят, все на нервах. После десятка собеседований я понял, что единственный достойный кандидат на эту должность — ты.
— Каким образом я могу хоть чем-то помочь?
— Расскажу, если согласишься, — Фэнг ухмыльнулся.
— Тогда я отказываюсь. Не хватало мне потом ещё выслушивать, что меня взяли из-за связей.
— Составишь резюме, проведём собеседование. Я же знаю, что ты не откажешься от такой возможности, просто опять стесняешься, да? Вспомни наши первые встречи и мои слова. Я не требую от тебя ничего взамен. Это дело принципа, — он провёл рукой по тёмным волосам. — Мы справимся, Эд. Я правда нуждаюсь в тебе, пожалуйста.
— Ладно, посмотрим. Люблю тебя... — почти проскулив Фэнгу на ухо, парень уткнулся ему в шею, прижимаясь сильнее с огромным желанием раствориться в нём.
***
Зашедшее за горизонт солнце едва окрашивало небо в оранжевые оттенки, а в комнате уже стоял мрак. Сэнди терпеливо и аккуратно брызгал на листья растений воду, смахивая тем самым с них пыль. Для него это уже вошло в привычку — заботиться о цветах, которые находились буквально повсюду: влаголюбивые — в ванной комнате, те, что нуждаются в прямых солнечных лучах — на соответствующей стороне квартиры, неприхотливые же в любых её уголках. Тёплый лавандовый чай согревал изнутри, в то время как в лицо дул холодный воздух из открытого нараспашку окна. Сил совсем не находилось на то, чтобы наблюдать за тем, что окружает, но, судя по растаявшему снегу и потихоньку распускающимся листьям, — уже весна. Парень давно запутался в числах месяца и днях недели. Единственное, что он видел впереди — предстоящие экзамены, в последнее время переставшие волновать. Вообще, его мало уже что волновало в своей жизни. Только новый бутон или появившийся побег могли вызвать у него искреннюю радость, пусть и мимолётную.
Послышался звук опускания ручки входной двери, за ним — громкие и сильные удары, заставившие напрячься. Сэнди сглотнул образовавшийся в горле ком, возмущённо вздохнул, оставляя пульверизатор на подоконнике, и направился к источнику шума.
— Блять, — только успел прошептать, как через порог вот-вот открывшейся двери перевалился очередной наркоман, по наитию пришедший сюда.
— Деньги потом занесу, дай по-братски.
— Ты знаешь мои правила: нет денег — скатертью дорожка.
— Пожалуйста, обещаю, это последний раз! Не будь бесчеловечным, ну же! — нежданный гость успел обвить руки вокруг его ноги, повиснув.
— Я дважды не повторяю, свали по-хорошему, — Сэнди нагнулся и постарался отцепить надоевшего знакомого. Последний раз? Этих последних разов он слышал чаще, чем собственный голос. Тот что-то невнятно промычал и, словно озверев, впился зубами в голень.
Реакции ждать не потребовалось: он замахнулся уже другой ногой и ударил в живот, а потом ещё раз, и, пока наркоман не опомнился, вытолкал его за дверь. Жар разлился по всему телу, дыхание затруднилось, в пальцах закололо. Это снова произошло. Снова кто-то ломился к нему в квартиру за дозой. Сколько раз Сэнди выпроваживал за порог подобных людей? После второго десятка считать перестал. Парень медленным шагом направился обратно в комнату и залпом выпил остаток уже остывшего чая.
Сэнди никогда не хотел быть тем, кем является сейчас. Не хотел иметь едва вылеченную тягу к алкоголю, хронические проблемы со сном и просто одинаковые дни на протяжении нескольких лет. В детстве он всего лишь мечтал, чтобы мама пришла хотя бы на родительское собрание, а отец перестал забивать травку в вырванные из альбома мальчика чистые листы. Что уж говорить о том, дабы горе-родители перестали употреблять прямо на его глазах. Никто не выбирал в какой семье родиться, но почему Сэнди так не повезло? Он правда заслужил всё то, через что прошёл? Воспоминания о практически несуществующем детстве всегда заставляли плакать, но Сэнди уже давно не плакал: сил не осталось. Сегодняшний случай в очередной раз напомнил о том, что от этого уже не избавиться. Никогда не удастся сбежать от наркотиков, даже если сам парень практически никогда не употреблял. Даже Леон... Ох, Леон. Ему не хотелось думать о нём в такие периоды, как сейчас. В данный момент Сэнди не в ресурсе, не в настроении. Сложно было даже перебороть себя, чтобы сдвинуться с места и перестать держаться за пустую чашку, что точно не спасёт от волны гнетущих мыслей.
— Точно, сеанс... — прошептав себе под нос, парень устало зажмурил глаза, сразу же открывая и начиная собираться.
***
— Здравствуй, как успехи? — с ходу спросил мужчина в очках с тонкой оправой.
Байрон практически год являлся психотерапевтом Сэнди. Хороший ли он специалист? Несомненно. Но, к сожалению, даже в их знакомстве есть подводные камни.
— Ужасно, — Сэнди лёг спиной на кушетку и сложил руки в замок, сразу переводя взгляд на любимую деталь в кабинете — декоративный фонтанчик на столе психотерапевта. — Сегодня опять один из. — он затих, обдумывая как лучше назвать того человека. — Ты понял.
— Конечно, — Байрон взял со стола планшет с закреплённым листом бумаги, готовясь что-то писать.
— Я устал от этого всего. Разве я единственный, кто поставляет в этом районе?
— Не думаю, что могу как-то помочь. Я давно завязал с этим. Лучше поговорим о твоём состоянии в целом. Есть какие-то изменения? Что-то беспокоит? — его голос убаюкивал. Низкий, но периодически вырывались звонкие нотки, а глаза под него закрывались сами.
— Снова проблемы со сном, в мыслях какой-то бардак.
— А что именно тревожит со сном? Кошмары? Или не можешь подолгу уснуть, размышляя о чём-то?
— Ну... Кошмары тоже иногда бывают, но, да, не могу уснуть долго, — он опустил взгляд на пальцы, которые нервно переминал.
— Ты очень зажат, Сэнди. Тебе нужно время на то, чтобы выразить свои мысли правильно, или попробуем по нити собрать клубок? — мужчина поднялся со своего места и придвинул стул ближе к кушетке.
— Честно, мне в своей голове сложно это всё собрать, не то что в какое-то предложение.
— Хорошо, — ручка в руках Байрона щёлкнула, краем глаза Сэнди увидел размашистый почерк. — Недавно ты говорил о своём давнем знакомом, кажется, вы начали общаться теснее?
Юноша вздохнул. Да, определённо попали по больному месту.
— И так можно сказать. Он видит во мне хорошего человека, а я в нём ребёнка. И никак не могу переступить через себя, начав открываться ему. Ну, я либо молчу большую часть времени, выслушивая его, либо что-то рассказываю из научного. Кажется, что я докучаю ему уже. Я просто не понимаю как строить диалог, хотя разница в возрасте не так велика. Да и мыслит он, скажем, старше ровесников. Он погружён в учёбу, горит поступлением, а я уже просто не могу об этом думать, руки опускаются... Я не думал, что смогу вдохновить его на это всё, но сам останусь ни с чем. Во мне прям... пустота?
— Хм... Ты не задумывался, почему тебя вновь поглотило это состояние?
— Нет, у меня сил не хватает даже на мысль о том, как заварить гречку и чай одновременно.
— Как ты чувствовал себя раньше рядом с ним? Ничего не доставляло тебе дискомфорт?
— Нет, мне было круто с ним. Как младший брат. Я мог научить его чему-то, посмеяться... А потом у него начался трудный период, и я в полной мере прочувствовал беззащитность и беспомощность зависимых. Я и сам таким был, ты знаешь. Просто мне было... — он сжал кулаки, — противно. Я вижу в нём себя прошлого.
— И родителей тоже, ведь так?
Сэнди кивнул. Отвратительные воспоминания нахлынули не просто волной, а буквально цунами.
Пятилетний мальчишка топал ногами, направляясь в кухню. Вновь детская акварель яркими пятнами легла на лист бумаги, множество раз использованный до этого. В квартире было холодно, стопы сильно мёрзли, что затрудняло бег. Местами гнилые доски на полу противно скрипели. Только переступив порог, он сразу заметил мать, а рядом с ней — использованный шприц и маленький пакетик. Но его это мало волновало. Сэнди подошёл к женщине, вручая ей результат своей работы и улыбаясь. Услышав заветное «молодец», он быстро поцеловал её в щёку, а затем ненароком всмотрелся в расширенные зрачки, за которыми не было видно радужки. В них не было жизненного блеска, а только бездонная чернота, в которой отражался худощавый мальчик. За спиной послышался невнятный возглас отца, что был в схожем состоянии с матерью, однако тот уже точно не понимал, где он и кто. Сэнди проигнорировал его, возвращаясь в комнату с новой идеей для рисунка, которую хотел изобразить на обратной стороне листа.
— К сожалению, такие моменты не могут исчезнуть из твоей памяти. Но ты можешь затмить их хорошими, да? Только ли из-за этих ассоциаций тебе сейчас тяжело идти на контакт с этим человеком?
— Мы прямо как на допросе, — Сэнди усмехнулся, мотнув головой, словно отгоняя все посторонние мысли.
— Ох, прости-прости. Ты же знаешь, что можешь остановить меня в любую минуту. Или не отвечать на вопрос, который тебе не нравится.
— Всё нормально, — глубоко вздохнув, он закрыл глаза, будто бы это помогало изливать душу более искренне. — Я ещё будто бы. боюсь сближаться? Очень странное чувство, когда сердцем тянусь к человеку, а мозг твердит об обратном. И вот эти споры между ними очень истощают меня, понимаешь? Я всегда был рад помочь ему, а сейчас не могу уже несколько дней написать и спросить, как он вообще. Это тоже давит, чувствую себя уродом. И это только сейчас я так переживаю. А что будет потом? — распахнул веки, с отчаянием упираясь взором в белый потолок.
— Потом всё будет в порядке, если ты перестанешь бояться показать себя. Не того себя, который самый сильный, умный и трудолюбивый, а того, который хочет лишь поливать цветочки и лежать. И то, и то — абсолютно нормально, и работает это всё только в совокупности.
— У меня просто не было повода и возможности...
— Организуй, — перебил его врач. — Только не сейчас. Пока тебе нужен отдых, правда.
— Я снова зацикливаюсь на плохом, — парень вскинул руки вверх, затем закрыл ими своё лицо. — Я не хочу ничего. Вот честно, он потом просто устанет от моих таких состояний.
— Он знает о том, что ты находишься на лечении?
— Нет. И лучше ему не знать.
— Тогда как же ты можешь судить о том, что будет чувствовать он, если он понятия не имеет о том, что чувствуешь ты, м? Сэнди-Сэнди, — мужчина похлопал себя по бедру.
Пациент улыбнулся и взглянул на часы: назначенное время уже подходило к концу. Сеансы с Байроном не были похожи на те, которые Сэнди посещал у других специалистов. С ним он знаком достаточно давно, что вызывало в какой-то степени особенное доверие. Этот час, ради которого они встречались каждую неделю, проходил скорее как мимиолётная дружеская беседа, а не разговор на уровне отношений доктор-больной.
— До встречи, Байрон, — опуская ручку двери, проговорил он отчего-то радостно.
— Не забывай пить таблетки. До следующей недели!