Forever

- Не думал, что ты живешь в таких хоромах, - первое, что сказал Чонгук, когда мы пришли в обеденную с огромным, незанавешенным окном во всю стену за которым по-прежнему сверкала молния. Он разглядывал интерьер всю дорогу, что мы сюда шли с такими большими и по-детски наивными глазами, что я мысленно умилялась, но внешне не давала знать. Ибо пусть не наглеет,  я его еще не простила! Мы по-прежнему враги!
- Обычный дом, - я пожала плечами, жестом приглашая Чонгука сесть за уже накрытый стол.
- Он обычный, если ты с детства окружен всем этим!

Я сделала вид, что не поняла, на что он намекает, ибо ссора мне сейчас была не нужна. Я все еще не отошла от разговора с отцом…
- Мне его отец купил. Кофе, чай?
- Чай, пожалуйста.
Я, как хозяйка дома налила ему чай из заварника. А себе бабахнула целую чашку кофе, не добавив ни капли сливок или сахара. Сейчас нужно взбодриться, а не уснуть сильнее.
- И ты не принимала в покупке никакого участия? – скептически поинтересовался он, хотя по голосу было ясно, что ему не интересно.
Я посмотрела на Чона и все сразу поняла. Он – обычный мальчик, которому посчастливилось стать айдолом, мечтой миллиона девочек по всему миру, он добился всего сам. В его глазах я – человек, который получил все блага жизни незаслуженно. Хотя так и есть. Все, что меня окружает, принадлежит моим родителям, а не мне.
- Нет, - просто ответила я, не желая разводить розовые сопли по поводу того, что родителям на мое мнение плевать.
- Как же! – ехидно протянул Чонгук, отпив из чашки.
Я устало вздохнула и потерла пальцами виски, сто процентов размазывая краску по лицу еще сильнее.
- Чонгук, давай на чистоту! – предложила я, впившись в него взглядом, чтобы сразу все донести. – Ты тогда невзлюбил меня, потому что телефон у меня стоит кучу баксов, кольцо, как целый супермаркет, а сумка из лимитированной коллекции. Так? Так. Ты невзлюбил меня, потому что я богата, потому что… я счастлива жить за счет родителей. Все ведь верно?
Парень отставил кружку в сторону и кивнул:
- Да. Так и есть. Мне не нравятся зазнавшиеся, высокомерные дети богатых родителей, которые не добились в этом мире ничего, но строят из себя бог есть что!
Я кивнула ему в ответ, потому что была права и только подтвердила это.
- Это не то, что ты…
Я остановила его движением руки:
- Я все поняла, Чонгук, можешь не извиняться и уж точно не брать своих слов обратно. Ты прав, все так и есть. Я действительно иногда веду себя слишком… по-свински. И я сожалею об этом!
Парень буквально уставился на меня:
- Ты… извиняешься?
- Да. Я вела себя ужасно. Я была реально последней сволочью! И я извиняюсь перед тобой не потому, что ты айдол. Мне плевать будь ты хоть коронованным принцем США!
Повисла тишина. Чонгук по-прежнему не отводил от меня глаз, будто не верил, что я извинилась перед ним.
А потом, по-кроличьи улыбнулся и сказал:
- В США нет монархов!

И что мне с этим вот делать? А?
Я стояла перед холстом и думала, что такое количество краски на нем мне не поднять. Но не это было главной проблемой. А то, что там было изображено, а точнее кто. Чонгук. Я вчера нарисовала Чонгука! А главное, что я не помню, как его рисовала! Я помню, что вся была в краске, но как его рисовала, не помню! Это ужасно. Похоже, я схожу с ума!
Надо спрятать эту картину. Нет! Сжечь… Да-да-да! огонь все спрячет, огонь хороший, он поможет!
Как ошалелая, я помчалась в гостиную и включила камин, бросив туда пару увесистых поленьев. Теперь надо суметь дотащить сюда этот холст. Может кого-нибудь попросить? Нет, нельзя. Я не должна никому говорить или показывать этого! Стыд-то какой!
Взяв холст в руки, я аккуратно сняла его с подставки и облегченно поставила на пол. Он действительно очень тяжелый! И как я его потащу? Ладно, раз и взяли! Еле вытащив предмет за дверь, я столкнулась с новой проблемой – неся холст в руках, я почти и не видела куда иду. Так я спокойно могла устроить погром в доме или споткнуться и упасть… на картину…
Надо быть крайне острожной!
Кряхтя, обливаясь потом, тихо матерясь и идя вперед совершенно по-пингвиньи, я наконец-то втащила картину в гостиную. Отставив ее в сторону к стене, я подошла к камину, чтобы убедиться, что он способен поглотить мой позор.
- Это ты нарисовала?
Я резко подпрыгнула, как ошпаренная. Позади меня стоял Чонгук. Вот же ж блять! Он с открытым ртом пялился на картину, а я с открытым ртом пялилась на него и думала, что вселенная сейчас просто по полу от смеха катается! Как я его не заметила? Ну, вот как?! Блять! Просто блять!
- Чонгук, - прочистив горло начала я, - это не то, что ты думаешь!
Парень медленно перевел на меня глаза в которых бушевало столько эмоций, сколько только могут вместить в себя эти бездонно-карие глаза.
- А что я думаю?
- Я не твоя фанатка.
Он недоуменно моргнул и сказал:
- Прости?
Я уверенным шагом пошла к картине, не намереваясь отступать от своего плана по ее сжиганию.
- Я нарисовала ее не потому, что я твоя фанатка, Чонгук. Это просто… просто нарисовалось и все!
- Я об этом даже и не думал, - сказал кролик, переводя взгляд с картины на меня и обратно.
- Зачем ты пришел? – решила перевести я разговор в другое русло, попутно отнимая холст от стены.
- Что ты собираешься с ним делать? – с сомнительными нотками в голосе, спросил Чонгук, игнорируя мой вопрос.
- Собираюсь ее сжечь! – ответила я, снова прислоняя холст к стене, и разминая порядком затекшие руки.
- Стой! – неожиданно парень оказался рядом со мной и решительно положил свою руку на мою, которой я сжимала край картины.
Я недоуменно посмотрела на него. Чертов кролик был выше меня на две головы и мне не удобно было смотреть на него, стоя так близко – шея затекала.
В глазах Чонгука горела пламенная решимость не дать мне осуществить задуманного.
- Почему это? – спросила я, очень красноречиво посмотрев на его руку на моей. Но он намека не понял!
- Зачем ты хочешь ее сжечь?
- Ты сегодня собираешься ответить хоть на один мой вопрос! – возмутилась я.
Чонгук прожег меня взглядом, надеясь заткнуть, но не вышло.
- Хей, Чонгук! Не наглей! Может, я и попросила у тебя вчера прощение, но сейчас ты по-настоящему нарываешься!
Парень сделал один успокоительный вздох и сказал:
- Ответь, пожалуйста, на мой вопрос – почему ты хочешь ее сжечь?
Я открыла рот, чтобы ответить и закрыла.
А почему? Потому что нарисовала парня, с которым мы цапались, как кошка с собакой? Потому что этот самый парень оказался айдолом? Потому что… он мне нравится? Нет-нет-нет! Последний вариант в пролете вот сто процентов!
- Потому что картина плохо вышла, - соврала я.
- Врешь!
Я полыхнула на него глазами:
- Потому что нарисовала тебя!
- И что в этом плохого?
Действительно!
Действительно…
- Не знаю.
Неожиданно Чонгук убрал свою руку с моей.
- Не сжигай ее, пожалуйста.
Я посмотрела в его глаза. Он совершенно остыл и, я бы даже сказала, был немного в смятении. Хотя здесь в смятении должна быть я.
- Если не хочешь видеть ее в своем доме, то я могу ее купить! Я дам тебе столько, сколько скажешь!
Я смотрела на него, как на идиота. Как можно купить человека с деньгами за деньги?!
- Мне не нужна твои деньги, - ответила я и сама убрала руку с картины. – Если хочешь, забери ее просто так.
- Правда?
Я кивнула, наблюдая за тем, как в его глазах снова вспыхивает это загадочное пламя.
- Знаешь, зачем я пришел? – Я отрицательно мотнула головой. – Чтобы извиниться.
Я замерла в ступоре, думая, что ослышалась.
- Это я должен был первым извиниться, а не ты. Ты не сделала ничего плохого, чтобы вызвать мой гнев. Это я начал эту войну. Прости, пожалуйста!
Я поймала его бушующий взгляд и ответила:
- Я на тебя не в обиде.