Дофенизм

"Пожалуйста, не лагай! У меня и так немного времени!" - хорошо, что общаться с Интернетом она начала хотя бы про себя, а никак раньше вслух. Да и в мыслях ей никто не ставил ограничений в эмоциях, которые она поклялась соблюдать.

А Интернет словно на зло медленно-медленно грузил рецепт карбонары, и пока сайт с ним завис, Шарлотта во втором окошке на голограмме открыла сайт с рецептом овсяного печенья. Пальцы до сих дрожали при пользования голограммой, но то была дрожь радости и восхищения - ведь она сама это делала! Сама делала то, что когда-то считала некой тёмной магией!

- Ну наконец-то! - два сайта одновременно закончили загрузку, предоставив ей длинный текст, сопровождаемый схемами. Оставалось лишь приготовить всё нужное, чем Шарлотта и собиралась заняться, но, видно, судьба решила, что неплохо бы ещё на подольше задержать Шарлотту, и экран её телефона загорелся, оповещая коротким звоном колокольчиков о приходе сообщения. Ну кому она там нужна! Конечно, можно было не отвечать, но Шарлотте того не позволяла совесть. Всё же человек написал, значит, была какая-то причина, как можно было проигнорировать?

"Хорошо, что еще не успела руки запачкать", - и Шарлотта свернула голограмму на случай, если Келли забежит за водой, и весь сюрприз-ужин испортится. Подобные маленькие подарки Шарлотта устраивала регулярно, также не слишком часто, как Тед подкармливал Гуффи, они были обходными путями для несения толик счастья в Дэтрик, но даже эти маленькие крупицы немного заглушали шум боли внутри, давая силы, чтобы прожить еще один день.

Было два типа сообщений. Первый вариант, это механические, без грамма души, но зато с тонной смысла, ибо после них шли какие-нибудь важные новости по типу: "сегодня у меня совещание во столько-то и столько-то", "завтра мне уезжать работать в офис, Келли будет со мной". Такие сообщения Шарлотта получала часто. От Шона, Келли, так с ней приветствовался иногда Тед.

Второй же, это родные и тёплые, забитые светом души, абсолютно бессмысленные, но искренние. Такие потонули в прошлом вместе с Эфиумом, только там Шарлотта их и слышала.

А сейчас ей стоило лишь посмотреть на адресанта, чтобы понять, о чем он ей написал.

"Доброе утро, уважаемая Шарлотта. Хотел еще раз подтвердить ваш отказ от записи на регулярные занятия с Меморатью. Если вы не изменили своего решения, то вам нужно выслать письменную форму отказа со своей подписью и подписью Шона. Шаблон отказа я пришлю вам чуть позже. И, напоминаю, что вы сами берете на себя ответственность за данное решение. Взвесьте его еще раз, Шарлотта.

С уважением, Авид Инган."

Наверное, не передать словами, не было придумано еще того числа, которое обозначило бы количество раз, сколько Шарлотта обдумала свое решение - отказ от терапии вовсе, а значит и отказ от прошлого. Она бежала от него, бежала от самой себя, в страхе, что вспомнив, вновь могла бы стать такой, заглушив Эфиум в своем сердце навсегда. Прошлое могло стать ее морокой, что могла затуманить светлый разум и здравый голос внутри, подчинив и заставив прогнуться под глупостью Дэтрика.

А если воспоминания могли бы ей помочь? Если бы они стали тем ключом, которые открыл бы сокровища Дэтрика? Но разве она итак не начала находить их? Не только в мраморе лестницы или стрелке часов, порой Шарлотте начинало видеться в трещинах уныния Дэтрика тонике полосы света, словно ее жизнь тут из черного мрака снова обращалась в зебру, заставляя вновь верить словам, что жизнь - это всего лишь зебра. И не надо забывать, что она живая. Жаль, что ее тонкие белые полосочки топились под толщиной черных.

Но Шарлотта все равно была благодарна доктору Ингану. Те его слова, что ее идеалы неправильны, направили ее на определённые мысли о том, что в чем-то он был прав. Идеал и правда синоним недосягаемости, но он также должен быть и синонимом извечного стремления лишь вверх, лишь к нему.

Неправильно в Дэтрике было одно - его преданность скверному идеалу. Силой его стала безэмоциональность вместо доброты. Люди попали в ловушку. Поверили не в то.

А Шарлотте оставалось лишь одно. Видеть, как Дэтрик катится неверной дорогой. И порой мелькала мысль, почему она ничего не сделает с этим? А она делала. Просто немного. Готовила ужины-сюрпризы. Вязала игрушки, вот недавно закончила еще одну, специально для сегодняшнего дня, очень важного. Чуть ли не силой вытаскивала одного человечка из кабинета, чтобы тот хоть немного поспал. Рассказывала сказки и рисовала цветы. Она просто давала пример, как любить и помогать друг другу, но при этом скрывая эмоции внутри. И, возможно, когда-то ее пример заметят. А, возможно, и нет. Шарлотта знала лишь одно точно, она и правда делала все возможное. Все, на что Дэтрик и люди могли еще закрыть глаза. Ее руки были связаны тем, что ее все еще могли признать сумасшедшей, тогда бы ей припомнили и происхождение. Ее руки были связаны недоверием людей, постоянной подозрительностью, а не бдительностью. Без перерыва мигали новости в телефоне, как один пытается осудить другого, второй пытается отсудить что-то у третьего, раскрытие интриг, подстав и обманов. Желая зла друг друга сами тонули в нем. И разве такие послушают ее?

- Так, ну если у меня всё получится с первого раза, то к приходу Шона и окончанию занятий Келли я должна успеть! - Шарлотта быстро напечатала короткое сообщение, что будет ждать шаблон, и отложила телефон. Впереди ее ждали карбонара, овсяное печенье и очень важный вечер.

* * *

Шон все же не забыл о своем обещании показать ей город. Изначально он хотел сделать это с помощью машины, причем летающей, но Шарлотта до сих пор не была готова в нее сесть. Тот шум, который они создавали, для нее был словно вестником смерти. Ни одному летающему транспорту в Дэтрике Шарлотта не доверяла. Даже безобидным, как считал Шон, летающим скейтбордам, на котором постоянно носилась Келли, заставляя сердце Шарлотты ёкать.

С трудом, но у нее все же получилось уломать Шона на пешую прогулку. Но Келли все же решила взять с собой этот скейтборд, из-за которого начинало бурлить плохое предчувствие в материнском сердце. И на этом скейтборде она унеслась вперед, оставив Шона и Шарлотту вдвоем немного отдохнуть на скамейке стоящей в скудном на природу парке. Тому было, конечно не сравниться с прекрасными парками Эфиума, где росли деревья с самыми разными листьями - сиреневыми, красными, желтыми, синими и многими другими. Стоило ли вспоминать многих жителей Эфиума, выгуливающих домашних питомцев. Люди с таким не сталкивались, зачем робособакам или робокошкам прогулка? А в Эфиуме и не только собак да кошек приручали, но и драконов, змей, сурикатов, рыбок, скатов, единорогов, северных оленей...

Смотря на людей со страхом, к Шарлотте и приходило осознание, почему важны эмоции. Она и раньше это знала, но сейчас было не просто понимание того, а постоянные наглядный пример. Эмоции порождали душу. Душа - жизнь. Жизнь - характер. Характер - мысли. Мысли - чувства. Чувства - эмоции. И это был вечный круговорот, непрекращающаяся цепь, но вытащи одно звено - она будет разрушена.

- Я в последнее время вижу все чаще, как Келли ходит к тебе по вечерам перед сном, - Шарлотта сначала даже не поверила в то, что Шон сам первым начал диалог. Она, исчезнув в размышлениях, перестала чувствовать напряжение тишины, к которой привыкала все больше. Но нет, это и правда был его голос, и Шон и правда пожелал заговорить с ней, - все в порядке?

- Да, просто я рассказываю ей сказки, - Шарлотта отвлеклась от разглядывания скучного парка с серым идеальным асфальтом и от мыслей о сегодняшнем важном вечером.

- А это что такое? - неужто и Шон не знал, что такое сказки? Тогда удивительным переставало быть и незнание Келли о них.

- Рассказы для детей. Поучающие. К примеру я рассказывала ей сказку о том, как важно идти к своей цели до конца. Это про два цветочка, которые хотели вырасти как можно выше, и один из них и правда старался, а другой сдавался при появлений самых даже простых трудностей. А когда их садовник, отчаявшись, ушел от них, второй вообще забросил свою мечту, а первый нет. И в итоге, он так старался, что однажды, когда садовник выглянул в окно на свой бедный цветами сад, то увидел красоту первого и тоже начал следовать своей мечте засадить весь свой садик цветочками. Это так вкратце, - Шарлотта сжала краешки рукавов свитера, в ожидании реакции Шона. Что, если он сейчас посчитает это бессмысленным и запретит Келли хоть ненадолго погружаться в мир, где нет страхов, а есть летающие скаты?

- Рассказы для детей... А это неплохая мысль, - в его взгляде ничего не поменялось и не менялось уже долгое время. Он словно застыл. - И много у тебя таких историй? Сказок этих.

- Да целая гора. Могу хоть тысячу и одну рассказать, - интерес Шона к ее сказкам немного заставлял напрячься, слишком странным это было и непривычным, но больше он радовал. - А что?

- Я никогда не встречал книг для детей. Келли приходилось читать взрослые, чтобы чему-то обучаться. На одних учебниках человек не строится, нужно то, что сможет воспитать в нем сильную личность, а это делается в детстве, - Шон вздохнул и прочистил горло. - Нужны книги для детей, Шарлотта. А твои сказки, они обучающие, и обучают хорошему. Даже это, про стремление к цели, - и она поняла, чего Шон от нее хотел и так громко запела в ней радость, что ели удавалась сдержать ее ликование. Улыбка так и рвалась наружу, а ладошки стали мокрыми.

- Ты думаешь, мне стоит написать сборник сказок? - Шарлотта закусила губу, замерев, боясь спугнуть такую удачу.

- Думаю, это принесет тебе былую популярность и место в обществе, а также немало денег. Такие книги будет выгодно продавать и покупать, это будет словно инвестиция в надежное будущее своего бизнеса и ребенка. Пора развевать слухи про то, что ты еще больна и опасна.

- Спасибо, - слово вырвалось само, но Шарлотта о нем не пожалела. Вот и ее шанс, подаренный за все ее старания. И пусть для Шона это лишь новый способ заработка и поиск личной выгоды, для Шарлотты это было нечто большее. Вот он - ее микрофон, чтобы ее услышали люди, дети! Может ее сказки сделают людей чуть добрее? - Ой, а у меня получится? - за радостью тут же и поспешили первые сомнения.

- А что может не получится-то? Ты загрузишь идею в специальный компьютер, он сгенерирует тебе текст, мы принесем его в издательство и все.

- В смысле загружу в компьютер? - за сомнением хвостиком увязалось и другое - непонимание. И даже какая-то злоба.

- Так пишутся все книги, доктор Инган должен был тебе это рассказать. Он хотя бы что-то сделал?

- Мне говорили, что книги пишутся неполностью людьми, но я не думала что... Настолько, - настолько все было плохо! Нет, нельзя никак было допустить, чтобы ее идеи попали в лапы какого-то там компьютера! Это не входило в ее планы! - Шон, слушай, но ты же понимаешь, что это плохая идея? Представь, сказка - это первое, что прочитает ребенок. Если она будет написана языком машины, она не передаст своего урока. Не в полной мере, - она говорила быстро-быстро, жадно хватая внимание Шона.

- Поверь, все будет хорошо. Машина напишет твою книгу идеально.

- Вот именно. Идеально. А в сказке не надо идеально. В сказке жизнь нужна, а не идеал. Все же... Мне лучше знать.

Шон подарил ей оценивающий взгляд, полный холода, после чего прохрипел:

- Я не так хорошо разбираюсь в сказках, - и тут ее сердце пропустило удар. Что, что он собирался сейчас сказать? Ну же! Не томи! И поверь на слово! - Но раз ты так настаиваешь... Попробуй вдвойне удивить людей. И стать первым за долгое время человеком, написавшим книгу самостоятельно.

Этот день, наверное, стал лучшим в Дэтрике, по крайней мере из тех дней, которые она помнила. Ну истинный день сюрпризов! Ужин удался, и Шону даже понравилось. Можно было сказать, что карбонара даже стала решающим фактором, что сформулировал окончательное соглашение Шона с тем, что она могла писать сказки "своей рукой".

- Пробуй, если хочешь, - лаконичный ответ останется еще надолго в памяти, Шарлотта была уверена в этом, также как и в своих силах. Пусть она никогда и не писала, зато читала много, да и самое главное, писать собиралась с душой, не как машина, монотонно пачкая бумагу черными буквами, а рисуя целые миры, точнее, мир. Один.

Надо было придумать название книги, каждой сказке, стоило составить какие-нибудь планы написания, но это все будет потом. Как бы Шарлотта не горела желанием бросить все и сесть писать прямо в данный момент, сейчас у нее было одно важное дело, к которому она приготовилась.

- Вызывали меня? - Тед вошел к ней в комнату. Руки как всегда за спиной, взгляд хмурый, хладнокровный, одет во все черное. И, Шарлотта не сомневалась, что он все также уничтожить любую угрожающую ей опасность. - Случилось что-то важное

- Да, кое-что очень важное и значимое, - сейчас сдерживать радостный визг внутри было еще тяжелее, чем днем в диалоге с Шоном. Особенно видя, как Тед напрягся. Знал бы, что его ждало дальше!

- Главное, что с вами было все в порядке, это ведь так?

- О, более чем, - ну, время пришло ему сказать то, о чем она думала и мечтала весь день. Волнение переполняло все внутри, и почти выражалось на лице. - В общем, как бы я не старалась узнать одну маленькую детальку о вас, у меня не получилось, но я посчитала, что это все равно не помешает мне осуществить задуманное, - она подошла к нему поближе, также держа руки за спиной. Каждое слово приходилось контролировать, ибо внутри сердце Шарлотты преобразилось в настоящий вулкан, вот-вот рисковавший взорваться яркими улыбками, звонким смехом и теплыми объятиями. В такие моменты Шарлотта пуще прежнего ненавидела Дэтрик. - Я очень хотела поздравить вас с Днем Рождения, Тед, но так и не смогла узнать точную дату. Поэтому просто поздравляю вас с двадцатидевятилетием, - и Шарлотта достала из-за спины вязанную игрушку, в точности повторяющую окрас Гуффи. - Я не знала, что еще подарить такому закрытому человеку. Это лишь маленький подарочек, мне очень жаль, что не могу дать вам бóльшего.

Тед сейчас сам выглядел как маленький крысенок, удивленно опустивший взгляд на черно-рыжую игрушку, ему, кстати, Гуффи под костюм подходил, сочетался. На лице Теда было даже не удивление, а полная не вера в происходящее, а сердце его, как показалось Шарлотте, забилось так сильно, что даже она его слышала. Но все это было неважно по сравнению с тем, что отражалось в зрачках Теда, в его ярких желтых глазах. Эта была неизвестная для Шарлотты помесь чувств и эмоций, но и плевать, что она не могла ее распознать, то, что она была, уже значило крайне много. Никогда еще Тед не был таким живым в ее глазах, никогда на его лице прежде не появлялся розоватый румянец.

- Я... - он что-то захотел сказать, но рот так и остался открытым, и теперь выражение лица Теда приобрело настолько милый оттенок, что Шарлотта больше не могла сдержать улыбку. Широкую, которую прежде она почти не позволяла себе. - Вам не стоило так заморачиваться.

- Стоило, чтобы увидеть вас такими, - она аккуратно положила игрушку в ладони Теда, что тут же сжали ее, прижав к себе. На Шарлотту был направлен удивленный и растерянный взгляд. Первый подарок... Это такое важное событие! Поистине важное, даже значимость книги теряла свою силу, в данные момент, когда на Шарлотту смотрели вот так открыто, словно безэмоциональность спала с Теда, обнажая его душу. Вполне светлую, чистую и удивленную, как душа котенка. Неужто люди все были просто заблудившимися котятами?

- Спасибо? - да он даже не знал, как реагировать! Шарлотта кивнула ему и погладила Гуффи по головке.

- Да не за что. Запомните этот день. Теперь это ваш День Рождения.