Изобретение

Спустя несколько недель скорость ракеты достигла 22500 км/с. Все системы функционировали стабильно.

Л не мог оценить, правильно ли работают все составляющие — камеры отображали лишь некоторые части корабля. Оставалось только ждать, наблюдать и снова ждать.

Ожидание будет длиться еще около шести месяцев, прежде чем корабль не начнет торможение, затем через семь месяцев будет осуществлен разворот, и еще 300 дней на то, чтобы вернуться обратно.

Казалось, что Л совершал путь вместе с кораблем. Он, словно ракета, обладая колоссальной мощностью, двигался сквозь вакуум, не имея представления, достигнет ли конца пути, или же его ждет неминуемая катастрофа...

Через несколько месяцев Л вернулся на Мету. Он испытывал огромное облегчение, так как командировка вытянула из него все силы.

Ему снова стали доступны способности, в том числе и телепортация, и каждый раз перемещения в пространстве получались у него все быстрее и проще.

Л подробно изучил любопытные эффекты, возникающие при телепортации.

Когда он начинал перемещение, все, что он видел перед собой, начинало искривляться в форму круга. Изображение многократно повторялось до бесконечности, уходя в центр круга, причем сначала, ближе к краю, оно было перевернутым, затем, далее к центру, оно снова было правильным, но сильно искаженным, и так далее.

Л не мог дать этому явлению точное объяснение, так как наука еще не ведала о таких эффектах. Он предполагал, что при телепортации он открывает некий туннель в пространстве, вроде «кротовой норы», который мог возникать при помощи дополнительных скрученных измерений, по теории, постоянно присутствующих в привычном мире. Это было единственным правдоподобным объяснением, однако оно не раскрывало сути перевернутых, многократно повторяющихся изображений.

В те моменты, когда он не был занят работой, Л посещал места, где ему хотелось бы побывать. Он тщательно выбирал на карте такие точки, куда он мог бы переместиться, не привлекая внимания.

Теперь Л мог существенно сократить время на путь до офиса. Но ему, все же, необходимо было пройти некоторый путь пешком — Л не мог внезапно возникнуть в людном месте или вблизи камер наблюдения.

Перемещения также помогали ему избегать возможных покушений на его жизнь.

После инцидента Л не пытался заявить в полицию и выследить преступника — ведь тогда сотрудники правопорядка точно обратили бы внимание на внезапное исчезновение Л, а он не хотел лишних вопросов. Поэтому лучшим вариантом оставалось не попадаться никому на глаза.

Он стал намного чаще бывать у отца, чем вызывал его искреннее удивление. Л не решался рассказывать ему про свои новые умения и аргументировал частые визиты появившейся возможностью брать больше выходных и отпусков.

Ночью, когда сил двигаться уже не оставалось, Л слушал мир. Все точнее ему удавалось услышать, увидеть, прочувствовать потоки информации, волнами доносившиеся до его головы. Было сложно сортировать полезную информацию, однако иногда проскальзывали важные и интересные факты.

В один из вечеров, собравшись с духом, он переместился в Ке-Тас.

Так же, как и двенадцать лет назад, словно это было только вчера, он забрался на выжженный холм, с которого открывался леденящий душу вид.

Потоки магмы изливались из недр безжизненной черной горячей земли, покрытой трещинами и застывшей лавой. В воздухе витали клубы пара, сквозь которые порой виднелись мерцающие в небе вспышки Туннеля.

Сердце Л сжалось от воспоминаний об экспедиции в эти края. Тогда ему пришлось подобраться еще ближе к эпицентру катаклизма, чтобы захватить антивещество. Он вспомнил, как изнывал тогда от нестерпимой жары и духоты, — экспедиция состоялась в конце лета, когда влияние Туннеля на планету было минимальным, однако к жару от земли добавлялось палящее солнце.

Казалось, что он может заживо сгореть в этом пекле. Никогда в жизни он не был столь близок к смерти, как в те дни.

Сейчас он пришел сюда снова, чтобы на миг взглянуть на Туннель с помощью своих способностей. Но его наблюдения лишь подтвердили теории о структуре Туннеля. Он имел электромагнитное излучение, которое, однако, не могло распространяться дальше определенного расстояния от его центра. Л наблюдал движение невидимых обычному человеку частиц, уходящих в небо, однако ему была по-прежнему непонятна природа той силы, которая удерживала это излучение.

Он надеялся узнать о Туннеле нечто большее, но осознал, что недоступно даже ему. Если бы он больше разбирался в астрофизике, быть может, он увидел бы здесь что-то еще.

Задыхаясь и обливаясь потом, он покинул это место. Л невероятно везло, что он умел мгновенно перемещаться в пространстве: когда он был здесь в первый раз, ему еще предстояло выбираться отсюда в течение нескольких дней.

Он до сих пор не мог понять причины своих способностей, равно как и структуру Туннеля.

Чем чаще он наблюдал за миром, телепортировался, внушал мысли и перемещал объекты, тем сложнее ему было выходить из этого состояния. И тем невыносимее было пребывание на работе, будучи связанным необходимостью провести испытательный полет до конца. И тем больше его раздражали люди, хотя он понимал, что он не смог бы существовать, не будь их.

В городе нарастало волнение — все чаще происходили забастовки и стычки из-за непродуманных, как считали протестующие, трат государства на космические разработки.

И Л оказался главным действующим лицом всеобщего негодования. Его винили в том, что он помешал запуску оружия на Землю, винили в том, что он изобрел фотонную ракету.

Он смотрел на них и удивлялся этой глупости. В то время, как одни отдавали все, чтобы сделать жизнь лучше, другим была важна лишь их собственная жизнь. Никто не был готов жертвовать собой ради всех.

Даже он сам.

Да, ракета действительно была слишком сложна и затратна для нынешних дней, однако на данном этапе было невозможно было придумать ничего лучше.

Человечество должно было пройти через некоторые лишения, чтобы достичь высшего развития.

Зачем он отправился на очередной несогласованный протест, он не мог объяснить сам себе. Наверное, ему просто надоело сидеть на одном месте.

Одев темные очки, закрывающие пол-лица, и шапку Мэта, он прибыл на центральное шоссе, тротуары которого уже были заполнены людьми.

Народом правило безумие.

Один, наиболее активный тип — он мог быть одним из инициаторов этого движения, — вскричал:

— К черту фотонную ракету! — и тут же к его крику подтянулись остальные, в том числе и Л, чтобы не привлекать внимания.

В порыве эмоций протестующие заполонили всю проезжую часть, и водители, поняв, что они уже не смогут доехать до места назначения, выходили из машин и присоединялись к движению.

Через несколько минут людей уже разгоняли сотрудники охраны порядка. Л двигался вместе с толпой, глядя на все это зверство, и ему пришло в голову, что во всех этих протестах было кое-что любопытное.

Народом двигала общая мысль, и эта мысль обретала силу.

Однако человечество очень недалеко ушло от обезьян, от первобытной дикости, и совсем не скоро оно сможет стать единым организмом, в котором люди не будут грызть друг друга.

Когда он понял, что может оказаться под арестом, если продолжит участвовать в забастовке, Л проскользнул в пустой подъезд и растворился в воздухе.

* * *

Дни тянулись один за другим.

Ракета набирала скорость.

Чтобы хоть как-то не сойти с ума, Л день ото дня использовал свои умения, и когда он возвращался в прежнее состояние, та пустота внутри него сдавливала все сильнее, не давая возможности вдохнуть.

— Как вы с Люси оказались в Илере? — вдруг спросила как-то Энн.

Она, как обычно, сидела на подоконнике в его комнате и пускала дым в открытое окно.

Он стал часто видеться с ней.

Он считал себя последним идиотом, однако ничего не мог с собой поделать. Он не чувствовал, что она понимает, о чем он говорил, и также осознавал, что ему не интересно то, о чем рассказывала ему она. Однако Энн была единственным человеком, кроме отца, с кем он поддерживал общение, и она помогала ему выживать.

— Насколько я помню, она считалась преступницей? — продолжала девушка.

— Это очень долгая история, — вздохнув, бросил Л, не отрываясь от экрана ноутбука. — Большую часть пути мы преодолели пешком.

— Пешком? Сколько же длился ваш путь?

— Почти месяц.

Энн удивленно покачала головой.

— Вы направились туда только затем, чтобы помешать запуску? — снова поинтересовалась она.

Л скривил губы.

— Нет. Она хотела освободить своего отца из тюрьмы.

— Ясно...

Энн выдохнула дым, не отводя взгляд от окна.

— Но почему ты ей помогал? — донеслось от нее.

Л наконец отвел глаза от монитора и уставился на Энн.

— Она попросила меня.

Та хмыкнула, улыбнувшись уголком рта, и вновь затянулась сигаретой.

— Когда ты доберешься до Земли, — начала она, — она могла бы помочь обустроиться там.

Л стал напрягать этот разговор.

— Мне должно очень повезти, чтобы я попал на Землю, — выдавил он. — Ты сама знаешь, сколько необходимо сделать, чтобы экспедиция состоялась. — Он замолк на мгновение, а затем продолжил: — Но даже если это случится, найти там Люси будет невозможно, не говоря уже о том, чтобы просить у нее помощи. Она не будет иметь ни малейшего представления, что мы отправимся на Землю, и в какой точке произойдет приземление. Да и вряд ли она вообще запомнила, что была здесь.

Он старался говорить небрежно, однако у него это плохо получалось. Он первый раз высказал то, что его беспокоило так же, как постройка ракеты и причины его сверхспособностей.

— Может быть, она все-таки что-то помнит, — пожала плечами Энн. — Она ведь была неотличима от реального человека?

Л кивнул и снова отвернулся к экрану.

— А от нее что-то осталось здесь? Может, какие-то вещи или записи?

— Они надежно погребены под толщей воды, — сухо ответил Л, параллельно думая, как сменить тему разговора. — Мы попали... в непростую ситуацию, и все вещи были утеряны.

— Жаль, — Энн бросила окурок в банку. — Прости за допрос.

Л пропустил ее фразу мимо ушей и углубился в размышления.

И как он раньше не додумался до этого?

* * *

Скорость ракеты достигла 100000 км/с — 0,4 конечной скорости и 0,7 от скорости, которой нужно достигнуть макету в этом испытательном полете. Это известие пришло лишь через пятнадцать дней после фиксации события — начинало сказываться огромное расстояние между кораблем и планетой, которое нужно было преодолеть сигналу.

Ученые всего мира и Л с трепетом следили за приходящей информацией.

Последний полагал, что этот эксперимент завершится успешно — но мог ли он быть уверенным наверняка? Вдруг в космосе существовало то, о чем никто не подозревал?..

Мгновение — и Л возник в Сароне, портовом городе, где ему без труда удалось взять в аренду небольшую яхту за внушительную сумму денег.

Сперва он направился к тому самому берегу, неподалеку от которого когда-то пролегал железнодорожный мост-бутафория. Привязав судно, Л подошел к месту их давней стоянки и огляделся.

Все было ровно так, как и два года назад, словно он и не уходил отсюда. Не было только Люси и моста — они исчезли полностью и бесповоротно.

Л посмотрел вдаль. Когда-то, совсем недавно, они устремились туда, невзирая на усталость, боль и холод...

Л спустился к берегу, отвязал яхту и, телепортировавшись на судно, направился в море. Он ориентировался по навигатору с заранее подготовленной картой, на которой обозначалось расположение бывшего моста.

В нужной точке он остановился. Берег материка уже затерялся в дымке, и вокруг не осталось ничего, кроме бескрайней синевы моря.

А ведь именно здесь, в этом месте, когда-то бушевал шторм, и огромный мост, разрушаясь, исчезал из этого мира...

Л сосредоточился и стал мысленно опускаться сквозь толщу воды. Глубина здесь достигала не более семисот метров, поэтому он без труда добрался до дна и медленно двинулся по нему вперед. Ему приходилось часто останавливаться, чтобы осмотреть объект, который встречался ему на пути, но каждый раз он убеждался, что это был всего лишь камень.

Л прочесывал дно, словно металлоискателем, в течение часа, при этом постоянно корректируя местоположение яхты. Однако пока он ничего не находил. Вполне возможно, что вещи отнесло течением, и тогда он зря тратил свои силы на это бесполезное дело.

Вдруг он наконец наткнулся на то, что искал. Л несколько раз осмотрел предмет, чтобы точно убедиться, что это был действительно рюкзак.

Он был уже наполовину закопан в ил, поэтому, чтобы поднять его на поверхность сквозь пласт воды, потребовалось столько же усилий, сколько он тратил для подъема массивного булыжника.

Наконец рюкзак вылетел из воды, и Л опустил его на палубу.

То, что он вытащил, было мало узнаваемо: рюкзак был абсолютно черным, покрытым водорослями и кораллами. Оглядев его, Л понял, что этот рюкзак принадлежит ему, а значит, ее вещи могли по-прежнему лежать где-то неподалеку.

Через двадцать минут он отыскал другой рюкзак — его отнесло немного дальше предыдущего.

Вытащив его, Л начал сомневаться, сможет ли он вообще найти там не испорченную вещь. Внутри все было абсолютно промокшее. Однако ее записи были тщательно запакованы в несколько пакетов от дождей. Л начал медленно развязывать пакеты, не в силах сдержать улыбку, как ни старался.

Углы листов намокли, но почти все записи и наброски остались целы. Л с трепетом переворачивал страницы. Ему казалось, что он откопал нечто очень древнее, хотя рюкзаки пролежали на дне всего два года.

Но два года!

Целых два года эти записи покоились на морском дне, дожидаясь, когда Л откроет в себе способности поднять их наружу.

Люси фиксировала информацию о событиях, которые происходили с ними, и о том, что она узнавала во время пути. Рядом с записями располагались рисунки тех мест, через которые они следовали в Аврог, и Л сразу узнавал эти места. Часто в этих пейзажах фигурировал он сам.

Наконец он дошел до последних записей. Л бросил на них взгляд и замер. Внизу листа значилось:

Ты справишься.

Л вгляделся в надпись.

Интересно, что на следующий день после того, как Люси сделала эту запись, их опять разлучил катаклизм.

Но кому она адресовала эту надпись? Себе?

Л не мог отделаться от ощущения, что Люси знала, что он прочтет это в ее записях. Иначе зачем ей делать такую пометку, если читать ее будет только она?

Возможно, это было лишь совпадением — могло быть сколько угодно причин, по которым она сделала эту запись.

Л задумчиво посмотрел на горизонт.

Время.

То, что люди не в силах подчинить себе. Однако каким-то образом он и Люси могли узнать, что произойдет в будущем.

Л не сомневался, что он способен и на это. Это было сродни тому, как, рассматривая какой-либо аппарат, он видел, как тот будет работать в будущем.

Но чтобы знать свою жизнь наперед...

Нет.

Л боялся этого как огня.

«Пожалуйста, Люси, вернись. Мне так много нужно с тобой обсудить...»

Он сидел какое-то время, рассматривая записи, затем поднялся и направил яхту в порт.

* * *

«Скорость 149896 километров в секунду, 0,5 скорости света. Начинается торможение. Все системы работают безотказно. Уровень радиации не превышает критического значения», — с этого сообщения начался очередной рабочий день Л.

Это известие пришло лишь через тридцать семь дней после фиксации события, а значит, в данный момент корабль должен был уже существенно сбросить скорость. Но информации о его полном торможении нужно будет ждать только через восемь месяцев — когда ракета уже разовьет скорость, равную 0,3 скорости света, на обратном пути.

На общем собрании царило ликование. Всюду слышались поздравления, сотрудники пожимали друг другу руки. Но вздыхать с облегчением было еще рано: было известно лишь об успешном завершении четвертой части испытания. К тому же, оставалось все еще неизвестным, возможно ли пребывание человека в корабле, и сможет ли ракета достичь конечной скорости — 0,8 скорости света.

И все же Л не мог скрывать облегчение — это событие было значительным шагом к приближению экспедиции.

В этот же день Л отправился в ЦПК для подачи заявления на участие в экспедиции.

— Мы получили ваш запрос, мистер Форстер, — начал заместитель начальника центра, летчик-испытатель, сложив руки в замок. — Что ж, ваши предварительные результаты идеальны. Однако, видите ли... Они являются идеальными лишь для кратких полетов. Для более длительных экспедиций вы не готовы.

— Вы имеете в виду только зрение? — спросил Л. — Это никак нельзя исправить?

— Я так понимаю, вы целитесь в экспедицию ME? — вопросом на вопрос ответил начальник, глядя в упор на Л. — Я слышал, что она как никогда близка к реализации.

Он откинулся на спинку стула и замолчал. Л выжидающе сидел, уставившись в одну точку.

— Вы же понимаете, мистер Форстер, — продолжил заместитель через несколько секунд, — что эта экспедиция сродни первому полету человека в космос. И подготовка будет вестись так же, как перед самым первым полетом. Мы не сможем отправлять туда, прошу прощения, кого попало. Это наш первый шаг к неизвестности. И нам нужны абсолютно идеальные кандидаты, а таких можно пересчитать по пальцам.

Л открыл рот, чтобы возразить, но собеседник жестом остановил его.

— Я в курсе того, — продолжил он, — сколько вы вложили в этот проект. И вы, к великому сожалению, далеко не идеальный кандидат. Я не говорю только про зрение, хотя оно тут играет важную роль. Я говорю об общей физической подготовке. Посмотрите на себя. Вы истощены. И ментально, и физически. Конечно, вы можете заняться своим здоровьем, но полностью восстановиться до начала подготовки вы не сможете.

Л метнул на него пронзительный взгляд, и выражение лица заместителя тут же смягчилось.

— Но, я полагаю, мы можем принять вас на подготовку, — легко кивнув, продолжил он. — Курс состоит из теоретической части со сдачей экзамена раз в месяц, проверки физической и психологической подготовки, выездные тренировки и прочее. Сюда вы обязаны приходить раз в неделю. О ближайшем занятии и расписании известим.

— Благодарю. — Л пожал руку заместителю и вышел из кабинета.

Только за дверью его начала пробирать дрожь, и ему пришлось стоять неподвижно некоторое время, прислонившись к стене, чтобы унять ее.

Как он мог пойти на это?..

* * *

Привычным порядком действий он зашел в квартиру, на ходу снимая ботинки и куртку.

— Л, — неожиданно раздался тонкий голосок откуда-то сбоку, так что Л чуть не подпрыгнул от испуга.

В кресле сидела Энн.

— Как ты сюда попала? — вопросил Л, шумно выдохнув.

— Прости, что напугала. — Девушка обычным движением заправила светлые пряди за уши и выпрямилась. Выражение ее лица было напряженным, что для всегда позитивно настроенной Энн было необычно.

— Что случилось? — нахмурился Л.

Энн поджала губы и, поднявшись с кресла, подошла к столу. Открыв ноутбук Л, она набрала пароль и нажала несколько клавиш. Из компьютера послышались звуки скрипки, играющей свою тревожную партию.

Л молча наблюдал за ней, пытаясь вспомнить, когда он дал ей код от ноутбука. Энн увеличила звук, и он не выдержал:

— Что все это значит?

Музыка стала звучать настолько громко, что ее приходилось перекрикивать.

Энн взглянула на Л и указала на кресло.

— Присядь.

Л, немного помедлив, опустился в кресло. Энн, придвинув стул, уселась напротив него.

— Л, — наконец начала она и, набрав побольше воздуха, произнесла: — Ты должен опасаться Норрингтона.

Слышать такие слова от помрачневшей Энн было столь непривычно, что Л поначалу не понял ее.

— С чего ты это взяла? — наконец спросил он, когда до него дошел смысл фразы.

Энн некоторое время собиралась с мыслями, прежде чем ответить:

— Он мой муж.