Тело Левиафана. 18+

– Слушай, – спросила у неё Черная Мамба, приглаживая чешую на затылке и посмотрела вперед, на белого добермана. – Ты где достала имперца?

– Случайно получилось. – ответила ей Батончик, держа в руках бутылку воды и полотенце для дога. Она не отрываясь смотрела, как 44–я валяет по полу одну из представительниц ящеров, нанося удары прямо по ее чешуйчатой голове. Перчатки на руках уже были порваны, а из лба противницы ручьем текла кровь. Рептилоид держала Агента за спину, пытаясь вырваться, и несмотря на крики вокруг, останавливать бой они не собирались. Ящерица упорно не хотела сдаваться. Скорее всего, для нее это было делом принципа, так что разнимать их пошла Мамба, недовольно цокнув своим змеиным языком.

Шли дни, превращаясь в недели, пока катц и дог не прилетели сюда – на тренировочную базу отшельников, в которой обычно готовились к собачьим боям. Прошло около месяца, пока они скитались по заброшенной части галактики, среди обломков некогда великого человечества и баз Древней Черни, куда не смели соваться даже исследователи Прогресса. Как оказалось, катц решила полететь самым длинным путем, где слежка Агентства не могла бы добраться до них. Почти никто в этих местах больше не летал – что отшельнику делать на территории, где расстояние между заправочными станциями измеряется в созвездиях? Как минимум этому сумасшедшему пришлось бы запасаться едой на неделю при каждом удобном случае и носить с собой огромные канистры бензина.

Впрочем, после такого путешествия, Агент не сомневалась в неадекватности своей попутчицы. Иногда им приходилось останавливаться на заброшенных планетах, чтобы починить корвет или заправить его остатками топлива. Лишние деньги кошка тратить не хотела, так что на каждой обитаемой планете ловила рыбу, попутно обучая дога этому мастерству. Они ловили крабов, птиц, небольших зверьков. Это даже показалось догу веселым. Кошка рассказывала бесчисленное количество вещей об охоте и промысле, которым занималась, будучи подростком. Батончик рассказывала о себе очень много, но ничего о своих преступлениях. Будто бы среди рассказа о ловушках и удочках, она тактично обходила свои знания о продаже наркотиков и оружия – вот на такие снасти ловятся оранжевые гуппи, а вот так можно достать нелегальную винтовку через посредников в Рое.

В какой–то момент дог вспомнила содержимое той самой папки, которую взяла с собой на задание. Конечно, все документы потерялись, где–то вместе с обломками ее казенного корвета, но Герда помнила многие факты из биографии кошки – рэкет, поджоги, лаборатории амфетамина и мертвый брат Чжу. Она начала задумываться о том, почему же та пришла на свадьбу полицейского с дробовиком.

Удивительно, но прошёл целый месяц, а они попытались убить друг друга всего один раз. Наблюдая, как в иллюминаторе летят спекшиеся обломки человеческого лайнера, между ними зашел разговор о преемственности гибридов и людей.

– Сука! – закричала Батончик, взявшись за плечо и снова пустила ток по Агенту, которая уже держала в руке вторую тарелку. Она сразу же полетела в катца, разбившись рядом об стену, возле ее головы. – Успокойся, блять!

– Кого ты назвала человеком? – зарычала дог, снеся по пути все содержимое барной стойки, в том числе любимую рисовую водку кошки, две рюмки которой она уже успела выпить. Бутылка с грохотом разлетелась по полу и Батончик, с ужасом смотря на эту картину, протяжно завыла.

– Людская ты мо–о–орда! – она нажала на кнопку еще раз. 44–я согнулась от боли и поскользнулась, упав на битое стекло.

Кошка подошла, чтобы пнуть её, но упала рядом с догом, оставив на своем лице большой шрам, который Агенту пришлось обрабатывать еще довольно долго. В конце концов, доберман находилась в неком подобии рабства и оставить своего владельца умирать от сепсиса – все равно, что подписать себе смертный приговор.

Через трое суток после произошедшего катц встала из–за панели управления, сменив маршрут как можно дальше от полицейских постов и внимательно наблюдала за Гердой, которая мирно дремала на кровати. Помятая грязная футболка с логотипом ТСА и камуфляжные штаны с пятнами крови. Она толкнула ее в плечо, сказав, что та выглядит как бомж и им нужно найти для нее новую одежду, чтобы не сильно выделяться среди основного контингента Свободного космоса.

– Разве не все отшельники выглядят как бичи? – язвительно уточнила Агент, позволив себе подстебнуть кошку, и в ответ получила еще одну порцию ненависти.

– Ты последний понедельник, нахуй, живешь. Я тебе обещаю. – прошипела Батончик, потянув ее за плечо на себя и повела в ванную, где сушилась одежда прошлого жильца корвета – спортивные штаны с тремя полосками и черная толстовка, заляпанная остатками крови. Стоило только догадываться, как этот старый корабль попал в руки к пиратам. Как голодные, безумные люди, они набрасывались на отшельников и забирали все, что могли унести на продажу.

– У тебя все равно как на лбу написано, что ты из ТСА. – сказала ей катц, подойдя ближе к зеркалу и недовольно поправила на ней капюшон. Похоже, некогда настоящий владелец корабля был немалых размеров, раз даже на Агенте все его вещи смотрелись на пару размеров больше. Пусть Батончик вслух озвучила совершенно противоположное – теперь дог выглядела подобающе среднестатистическому отшельнику. Только прикрыть бы лицо маской – оно одной только лощёной шерстью выдавало в ней гибрида с паспортом.

– Не люблю это. – 44–я дёрнула за край толстовки, который мотался по воздуху и посмотрела на себя со спины, нахмурившись. – Надо, чтобы все было по размеру. Выгляжу как бандит какой–то.

Катц тяжело вздохнула и оперлась на её плечо, смотря на Агента в зеркало. Выглядела она круто, как ни крути. В этом Батончик, скрипя душой, смогла себе признаться.

– Скажи мне честно, кирпичная морда. – кошка подняла взгляд выше, посмотрев догу в глаза, по необычному для нее вдумчиво и внимательно. – Ты в Империю хочешь вернуться?

В ответ 44–я ещё очень долго молчала. Примерно пару дней. Этот вопрос поставил её в тупик, она совсем не знала, что ответить в ту же минуту, так что предпочла уйти обратно в спальный отсек. Дог думала об этом все то время, что они ловили рыбу, жгли костры и вместе курили на планетах, где им нужно было остановиться. Мысли, словно Рой пчел, жужжали в ее голове.

Одна сторона размышлений Агента кричала о том, что возвращение в родное государство необходимо – город Лондон, являясь столицей Империи, с самого рождения был единственным ее домом и иного для себя она не могла представить. Работа, квартира, сородичи в лице других догов, привычная обстановка сдержанности и практичности, где все предопределено за тебя – там не нужно меняться под новые обстоятельства. Намного проще было бы жить так, как она делала это предыдущие тридцать с лишним лет своей жизни.

Другая же сторона её раздумий над вопросом катца смотрела на себя в зеркало с неким чувством победы над чем–то большим и страшным. Она точно не знала, с каким именно злом внутри себя или снаружи удалось справиться, но дог ощущала себя самым настоящим победителем. Выжившим в мясорубке государственной службы по чистой случайности. Это ощущалось как шанс, о котором она так долго мечтала еще после той самой внутренней слежки, которая могла бы похоронить ее рядом с Меган. На ней больше не было нашивок ТСА, которые, если быть очень честной, держали на привязи ближе и намного жёстче к начальству, чем этот электрический ошейник, который предполагал лишь одно условие – не припечатать Ай к полу, чего ей хотелось с каждым днем все меньше. Как бы то ни было, обезличенное и тотальное зло в виде катцев, ненависти к которым Агентов учили с рождения, на деле оказалось обычной попыткой выжить в Свободном космосе. Ужасный характер кошки – лишь следствие жестокости, отсутствия права на ошибку в среде отшельников. Но, если задуматься, даже самый злой и бескомпромиссный гибрид когда-то был ребенком, когда-то любил и был любим, а значит, не может быть абсолютным монстром.

В ночь перед высадкой на лайнере Ринга, догу пришло осознание того, что она больше никому ничего не должна. Никакой охраны государства. Никакого пожизненного долга перед Империей. Ощущение бессилия перед огромным и страшным аппаратом власти сменилось на надежду, которая всегда таилась в ней. Свобода. Несмотря на то, что она должна была слушаться катца, тяжёлых оков на ногах больше не чувствовалось. За этот месяц, что тянулся словно год, она успела увидеть и попробовать намного больше, чем за последние годы жизни в Империи.

Космос открылся перед ней, став, пусть и совсем немного, но свободнее.

Осталось только отработать деньги Батончика. Они говорили об этом, в один из тех скучных дней, когда корвет плыл по космосу, а рядом не наблюдалось планет для высадки. Уговор между ними был прост – катц получает деньги, около миллиона ионов, чтобы поставить на корвет глушилки и залечь на дно, а остаток денег, небольшую сумму для старта, отдает догу. На этом они и расходятся. Кошка сказала о том, что ей совершенно без разницы, куда потом улетит Агент. Да и Батончик никогда не была приверженцем идеи рабства. По большей части, в силу прошлого – Федерация заставляла отчужденных граждан работать на химических производствах за еду.

Дог сама не знала, что будет делать потом, но точно не планировала возвращаться обратно в Империю. Скорее всего, ее уже считают погибшей, что не есть хорошо, разумеется – у начальства возникнет слишком много вопросов. Но другая мысль бросала дога в дрожь – а ведь ТСА может знать, что она жива. Более того, ТСА может знать, что она на самом деле не является клоном. Империя точно найдет на нее материал. Агенты обязательно откапают тот случай, когда 44–ая сожгла о себе все документы в архивах во время теракта Союзников. Мысль о том, где, после этого, она может оказаться, ввергали ее в полнейший ужас, что исключало любое желание вернуться домой. Да и давняя мечта, казавшееся недостижимой целью, воплотилась в реальность. Может быть, старая задумка мертвой Меган случится хотя бы в жизни 44-ой.

В один из дней, они остановились на небольшой пустынной планете и долго не знали, чем себя занять – на поверхности не наблюдалась и намека на водоемы. Есть не хотелось, играть в карты стало скучно. Сил не было даже на полные сарказма и утрированной ненависти разговоры, которые происходили между ними постоянно – они начали к ним привыкать.

Иногда им казалось забавным стебаться друг над другом, хотя они и не собирались признаваться в этом.

–... а еще, у меня в детстве был шиммер. Девочка, зеленая такая. – сказала Батончик, подкидывая в воздух монетку. Она поджала под себя ноги, уютно устроившись в большом капитанском кресле.

– Эти домашние слаймы? Мило. В детстве видела таких у гражданских. – с небольшой паузой ответила ей Агент, смотря в потолок. – А как звали? – дог даже не заметила подвоха, разговаривая с ней просто от скуки. Катц язвительно улыбнулась и подняла глаза на Герду.

– А ты угадай. – кошка звонко засмеялась и сразу же закрылась руками от летящей в нее подушки.

Отдышавшись от своей отличной шутки, она взяла бутылку вина из холодильника и надела на половину лица платок, чтобы защититься от песка, открывая входной люк корабля. Впереди себя она увидела только глухую пустошь. Конечно, от скуки дог молча встала с кровати и пошла за ней, забираясь по лестнице наверх.

Дог и катц сидели на крыше своего старого корвета, смотря на тысячи километров высоких барханов вокруг. Днем они отливались тусклым золотым свечением, ночью же выглядели безумно одиноко.

– Будешь? – спросила у неё катц, протягивая наполовину пустую бутылку с алкоголем. – Не люблю белое. – ответила ей дог, ложась спиной на еще тёплый металл корабля, и положила руки под голову. Звезды отсюда виделись очень ярко, можно было посчитать каждое созвездие. Увидеть границы пролетающих рядом спутников. Где–то далеко, за миллиарды световых лет, по небу расплывалась галактическая туманность.

Именно в этот момент, несмотря на кошку рядом, Агент почувствовала тепло внутри. Мышцы почти сразу расслабились, и она вытянула ноги вперед, поудобнее устраиваясь на корвете. Впервые, как будто в детстве, ей не нужно было куда–то бежать, можно было просто наслаждаться моментом. Вокруг царили абсолютная тишина, ветер и усыпанное вкраплениями звёзд чёрное небо.

– Я не хочу обратно. – тихо сказала Агент, прикрыв глаза от порыва ветра.

Батончик почему–то позволила себе немного приподнять уголки губ и сделать ещё один глоток.

– Хорошо. – мягко ответила катц, доставая пачку сигарет из куртки.