Тело Левиафана. 18+

Попадание пришлось в ногу. И 44–я, ещё не успев почувствовать боли, как слетевший с цепи зверь, бросилась в сторону Батончика. Тогда кошка выстрелила ещё раз – в плечо, но тут же оказалась под догом, которая уже явно не походила на разумное существо.

Агент выбила из её рук пистолет и прижала запястья к полу корвета, по–животному свирепо смотря на шею катца, которая все ещё пыталась вылезти из хватки врага. Любые старания оказались тщетны – дог была намного сильнее обычной маленькой кошки. Батончик завилась под ней, словно змея, и начала кричать о помощи, но пара механиков явно не спешила возвращаться обратно. Она уперлась коленом в грудь добермана, когда её лицо оказалось слишком близко и почувствовала, как по её одежде стекает слюна вперемешку с кровью, капающая изо рта 44–й.

Кровь текла из раны на плече дога, оставляя на полу огромную красную лужу.

– Что тебе, блять, нужно от меня? – из последних сил проскулила кошка, пытаясь, наконец, выбраться из–под Агента. Она с нескрываемым страхом смотрела в ее голубые глаза, полностью затуманенные голодом и животной ненавистью.

Ответом на вопрос оказалась ещё одна попытка вцепиться зубами в шею, и сил держать огромную собаку над собой оставалось совсем мало. Происходящее длилось всего пару минут, но ощущение беспомощности и страха растянуло его на целые часы. Дог то и дело пыталась убрать её ноги со своей груди и всем телом прижимала кошку крепче к полу.

Огромная пасть с десятком острых клыков дотянулась до самого больного места – усов, резко потянув их в сторону. Все тело волной окутала боль. Руки тряслись, а пальцы Агента на запястьях сдавливали вены кошки, от чего она взвыла, беспомощно пытаясь спасти себя.

Когда катц начинала прощаться с собственной жизнью, прокручивая в своей голове судорожные размышления о вознесении Матери и Циклах перерождения, семидесятикилограммовая туша замертво упала на кошку всем своим весом. Лёгкие внутри сдавило и колени с громким хрустом моментально прижало к животу.

– Вот тварюга, – тихо прошипел Усман, держа в ослабленной руке тот самый поломанный гаечный ключ, которым она его вырубила. Он пнул дога ещё раз, чтобы убедиться, что та лежит без сознания. Доберман даже не дернулась от сильного удара. На белом затылке остался красный след.

Теперь Батончику нужно было только с трудом выбраться из–под нее и понадеяться, что все кости остались целыми. Она не могла понять, за что именно вселенная, вездесущая Матерь так любит ее. Но, похоже, час смерти для катца еще не настал. А может, у кошек и правда было целых девять жизней.

Сначала перед глазами мелькали лишь расплывчатые силуэты существ. Она чувствовала безумную слабость по всему телу, голод, острую боль в ноге и правом плече. Все мышцы и вены пульсировали будто бы снаружи, ощущалось это настолько явно, что Агенту становилось все хуже и хуже. Голова ныла и гудела, а звуки слышались совсем отдалённо, будто через стену. Фразы, сказанные совсем на другом языке, который она не понимала. Пространство крутилось вокруг нее и превращалось в единое пятно ржавых стен, труб и проводов.

В конце концов её вырвало на пол обжигающей глотку желчью, после чего чёрный силуэт, становясь все отчётливее, стремительно подошёл к ней. Сознание прояснилось окончательно, когда она получила когтистой кошачьей лапой по щеке. Удар был намного сильнее, чем она предполагала.

Перед лицом стояла злая и до глубины души обиженная Ай – её нынешняя цель. Она заметно отличалась от фотографии в отчете ТСА, будто бы намного взрослее и суровее.

– С добрым утром, сучка! – озлобленно и громко сказала она, смотря догу прямо в глаза. Чёрный хвост угрожающе метался из стороны в сторону.

Агент совершенно ничего не понимала – сознание пришло к ней только сейчас. Возможно, виной тому были три дня, проведённые в мусорном отсеке без еды, и слепая вера в то, что Империя все же решит спасти её из заложников. Последним ее воспоминанием остался свет яркой звезды и ожидание чего–то неизбежного. Возможно, смерти или тюрьмы Гуантанамо, что по сути своей одинаково.

Однако, если же она оказалась здесь, привязанная к стулу. Вероятность спасения, скорее всего, была равна нулю, от чего последние крупицы веры в Первого образца стремительно исчезали. Честно говоря, Агент и так не верила Отцу, но сейчас потеряла всякую надежду – произошёл один из самых страшных исходов событий, которые она только могла себе представить. За исключением отправки в трудовой лагерь, конечно. По случайности запертая на корабле пиратов, она долго билась кулаками в железные стены отсека, но никто даже не думал открыть его. Скорее всего, оно было к лучшему, ее могли найти и убить на месте. Спустя пару часов тряски внутри консервной банки среди отходов и мусора, она отчаялась. Всё то время 44–я могла только думать о своей цели и сгорать от ненависти к пиратам, к Империи и к себе в том числе. На что она только надеялась, когда решила отправиться на задание без согласования с начальником? Почему 56-ой не остановил ее? В тёмных четырёх стенах, без хотя бы общего понимания, что происходит, она начинала больше походить на монстра, разум стремительно тускнел. Неизвестность была самым мерзким чувством для нее. Единственное, что она тогда понимала – Империя не торопится забирать ее. Вполне вероятно, они даже не пытались.

– Ты отвечать будешь? – дерзкий тон кошки снова привёл её в чувства, и дог смогла лишь поднять уши вверх, кинув на неё усталый измученный взгляд.

Железо наручников, которым сейчас были скованы её запястья, обжигало кожу, а ноги совсем не хотели двигаться. Мышцы тянуло вниз к полу, безумно хотелось просто уснуть.

– Что произошло? – тихо спросила она, набравшись сил.

Агент смотрела помещение, в котором проходило это подобие допроса: похоже на станцию починки кораблей, на одну из жилых комнат. Такие часто оборудовали для тех, кто планировал остаться здесь немного дольше, чем нужно. Возле ржавой стены стоял ещё один хмурый парень с пистолетом. Он был похож на кобру и постоянно раскрывал свой капюшон, недовольно высовывая раздвоенный язык.

– Империя не дала за тебя денег. – ответил он, сложив руки на груди. – Мы думали, что Ирис убил тебя, но он долбоеб, так что ты осталась жива. – говорил он крайне недовольно, смотря на её забинтованную ногу. – Ещё вопросы, псина?

44–я опустила голову и устало оскалилась. Отлично, теперь какая–то шайка отбросов имеет смелость называть ее собакой. Конечно, они бы никогда не посмели, будь она в форме ТСА – отшельники боялись символа Всевидящего ока, как огня. Ко всей прочей отвратительности ситуации, которая была похожа скорее на кошмар, чем на реальность, прибавился ещё один факт: она обездвижено сидела на полу в номере какой-то неизвестной ремонтной станции с двумя разъяренными отшельниками. В одних трусах. Вся одежда лежала рядом с ней, полностью заляпанная кровью и сгнившей едой.

Наверное, поэтому Усман так внимательно осматривал Агента, что не смущало – скорее ужасно бесило. Какого черта он так откровенно пялился на нее?

– А ещё ты хотела перегрызть мне горло. – уже чуть спокойнее добавила Ай после долгой паузы и наклонилась к ней, чтобы внимательнее вглядеться в глаза дога. В нос ударил запах сладких духов, которые совсем не подходили под этот образ скрывающегося от ТСА наркобарона. – Поэтому я тебя ненавижу вдвойне. – от такого прямого зрительного контакта становилось не по себе, но дог держалась, как могла. Пусть и выходило это не так успешно, как обычно, с учётом её нынешнего состояния.

Агент попыталась встать, хотелось убить всех в этой комнате, но тут же рухнула обратно на пол.

Кошка звонко засмеялась. Покачав головой, она взяла нож со стола напротив и повернулась к доберману. Смотрела Ай свысока, с ухмылкой, всем своим видом стараясь показать, что ситуацию сейчас контролирует именно она – это казалось катцу забавным. Произошла смена ролей и теперь Агент боится отшельника, а не наоборот. Это порядком нервировало 44–ую, она пристально наблюдала за ней. Катц села возле неё на корточки и, поднеся нож к лицу Агента, сказала: – Дело такое: у меня на руках сейчас полмиллиона ионов. Скрываться нужно будет как минимум лет десять. – кошка аккуратно взяла дога за подбородок и резко потянула ближе к себе. Проведя лезвием по лбу, кошка сделала глубокий надрез. Угасшая боль снова резко заколола по всему телу Агента. – Где брать бабло – хер бы знал. – катц залезла пальцем под кожу, вытаскивая оттуда небольшой микрочип, который вживлялся Пилотам ТСА для отслеживания их месторасположения. Откуда кошке знать об этом? И почему именно сейчас, когда Агент все чувствует? Садистка. Ай улыбалась, пока делала это.44–я заскулила от боли и отвращения, буквально слыша, как катц роется когтями в её лице. – А ты можешь быть хорошим способом заработка, поэтому ты поедешь со мной. – спокойно говорила она, подняв взгляд с чипа обратно на 44–ую. Похоже на театр одного актера, такую эпатажность и наглость Агент видела впервые. – Это понятно?

Дог нервно сглотнула, прижавшись спиной к холодной стене комнаты. Из рваной раны на лбу по носу и подбородку текла горячая кровь. Интересно кошка решила распорядиться ее судьбой, правда, крайне непонятно объяснила свой план.

– Нет. – кратко ответила Агент, глотая ртом воздух.

По спине шёл холодный пот и все вены снова бешено пульсировали от боли. Кошка положила чип на пол и со всех сил ударила по нему железной пяткой, которая была припаяна к подошве берцев. Небольшая микросхема зашипела под её ногой и вскоре совсем затухла.

Ай довольно повела хвостом и аккуратно подошла ближе к 44-ой, оценивая риск быть снова покусанной.

– Ну, короче, – вздохнув, кошка села на стул напротив и сложила руки на груди. – Я так прикинула, что если убью тебя, то получу только мимолетное чувство удовлетворения и власти. Всего-то. – она, насколько это было возможно, изящно махнула ладонью и усмехнулась. – Но, смотрю ты крепкая, да и драться вы все умеете. Поедешь со мной на Ринг, будешь окупать свою стоимость, за которую я тебя выкупила у пиратов. – она откинулась на спинку стула, не отводя взгляда от дога, которая пыталась выстроить этот план в своей собственной голове.

44–ая слышала о собачьих боях очень часто – это было почти единственным способом заработка для догов-отшельников. В силу репутации Империи, в частности армии Меча и сотрудников Галактической полиции, жители Свободного космоса боялись связываться с ее выходцами, подозревая каждого в связях с блюстителями правопорядка. Можно сказать, гибриды даже брезговали догами. Никакой нормальный работодатель не возьмет на работу существо, сограждане которого пересадили и перестреляли половину Млечного Пути. За бывшими имперцами на протяжении всей жизни тянулась дурная слава кровавых мародеров, которые прикрываются законом и Первым образцом. Догам не оставалось ничего другого, кроме как прибиться к Рингу. Парадоксально, но там их очень любили, внезапно начинали уважать и давать неплохие деньги.

– Правда ее порвут там сразу, как она выйдет на камеру. – добавил Усман, с умным видом отведя взгляд в сторону иллюминатора.

– Сказал чувак, которого эта сука опиздюлила одним ударом. – недовольно ответила ему Ай, нахмурившись.

– Железкой! – воскликнул парень, потерев рукой огромный синяк на макушке.

– Так я ей кастет дам! – чуть громче ответила ему кошка и недовольно вздохнула, снова оглядев 44–ую с ног до головы – исключительно холодно, в отличие от змея. Приценивалась, как привыкла делать это в бизнесе, который вела многие года. – Короче, выбора у тебя нет. – заключила она и цокнула языком.

Повисло молчание.

В ответ Агент смогла только недовольно фыркнуть и отвернуться, пытаясь переварить в голове всю информацию, которая внезапно свалилась на неё. Одно глупое совпадение, будто бы все атомы Циклов сошлись специально, чтобы дог оказалась здесь. Интересно, сколько часов она была в полной отключке, пока два этих отшельника договаривались о цене за добермана и перематывали ее раны бинтами. А еще, дог очень надеялась, что одежду с нее снимала, все же, катц. 44-ая мало того, что не любила змей, так еще и таких – самодовольных.

Кровь уже не лилась из ран, сворачиваясь на шерсти багровыми наростами, но Ай все равно попросила Усмана найти кого–нибудь с медицинским образованием на этом линкоре. Она с издевательской ухмылкой посмотрела на 44–ую, наклонив голову в бок и на вопросы рептилоида ответила, что товар, который она поставляет, всегда должен быть в лучшем виде.