Элиос

Ева бросила ключи на тумбочку и устало разулась. Коробка всё ещё лежала посреди комнаты, словно намекая на собственное превосходство. Она нахмурилась, вспомнив про вино, оставшееся с дня рождения, и налила себе бокал. Подойдя к коробке, она сделала большой глоток и с вызовом заявила:

— Так, давай уже. Кто кого?

Ногтем подцепив скотч, Ева начала отдирать его с яростной методичностью. Бумага трещала, клейкий слой тянулся, будто намеренно затягивая момент истины.

— Если там беговая дорожка, я выброшу её в окно, — буркнула она, поддерживая собственную смелость, и потянула за последний слой упаковки.

С крышкой покончено. Ева глубоко вдохнула, задержав дыхание.

— Ладно. Раз, два...

Она резко открыла коробку и застыла.

На неё смотрел... он. Почти человек, но слишком идеальный. Черты лица гладкие, спокойные, словно у статуи. Симметрия черт лица была настолько точной, что терялась индивидуальность, превращая его в пугающую пародию на жизнь.Тёмные волосы лежали ровными прядями, подчёркивая холодную безупречность его внешности. Шея и руки — покрытые серебристыми линиями, выдавали его неестественную природу. Лежащий в неподвижности, он выглядел так, будто крепко спал.

В тот же миг Ева резко дёрнулась, выплеснув вино на пол.

Она замерла, не отводя взгляда от содержимого коробки. Грудь сдавило странным ощущением — смесью шока, тревоги и недоверия.

— Какого... — прошептала она, едва слышно, будто боялась разбудить его.

Её рука машинально потянулась к крышке, но замерла на полпути. Хотелось снова закрыть коробку, будто это могло стереть увиденное. Однако взгляд всё равно возвращался к его лицу.

Тонкие серебряные линии поблескивали в мягком свете, лицо было спокойным, почти красивым, но это спокойствие только усиливало тревогу. Он выглядел живым и одновременно неживым, словно балансируя на грани.

— Так, спокойно, — выдохнула Ева, прижимая руку к груди, где колотилось сердце. — Это просто... просто робот.

Она отступила на шаг, ощущая, как подкашиваются колени.

— Ника... — пробормотала она, и, словно очнувшись, схватила телефон.

Ника ответила почти сразу. Её голос звучал весело и беззаботно:

— Вы там с ума сошли, что ли?! — выпалила Ева, её голос дрожал от возмущения, а рука нервно теребила край футболки. — Ника, что это? Что мне с ним делать?

— С кем? — удивлённо спросила подруга.

— С этим! — Ева бросила взгляд на коробку. — С этим... андроидом!

На другом конце провода повисла пауза.

— А ты уже включила его? — наконец спросила Ника.

— Включила? — Ева чуть не выронила телефон. — Ты издеваешься? Он лежит у меня в коробке, как какой-то... труп!

— Ой, ну не драматизируй, — отмахнулась Ника. — Это TX-400, новая версия. Подарок от всех нас. Мы подумали, тебе пригодится.

— Пригодится? — переспросила Ева, начиная ходить по комнате кругами. — Ника, на кой черт мне андроид? Я не могу просто оставить его здесь!

— Почему? Он всё умеет: готовить, убирать, организовывать твои съёмки. Он адаптируется под тебя, как никто другой.

Ева замолчала, вглядываясь в лицо андроида.

— Это... ненормально, Ника. Это просто... нет.

— Дорогая, на тебя столько всего навалилось. Мы подумали, что ассистент будет как нельзя кстати, — ответила подруга уверенно. — Дай ему шанс.

— Шанс?! — Ева не верила своим ушам. Она взглянула на инструкцию, потом снова на андроида.

Он лежал так спокойно в этой коробке, что в голову начали приходить неприятные ассоциации.

— Всё, я перезвоню, — отрезала она, сбрасывая вызов.

Ева подошла ближе и нагнулась над коробкой, не сводя с него взгляда.

— И что мне с тобой делать? — прошептала она.

Андроид, конечно, не ответил. Его лицо оставалось безмятежным, пугающе неподвижным.

Ева отошла, сделала ещё глоток вина и попыталась успокоиться. Андроиды были повсюду — в кафе, магазинах, офисах. Это давно стало нормой. Но видеть их «там», на расстоянии — одно. А вот теперь он здесь, у неё дома, стоящий на границе между живым и неживым. И это было... неестественно.

Закрыв коробку, она прошлась по комнате, нервно убирая волосы с лица. Мысли путались, а в груди неприятно сжималось. Присутствие андроида казалось чуждым, нарушающим привычный порядок её мира, но взгляд то и дело возвращался к коробке.

— Завтра же его заберут. Ника с ума сошла. Это... это бред.

Вино в бокале закончилось, а вместе с ним и терпение. Ева выключила свет в комнате и ушла в спальню, оставив коробку наедине с её тайной.