Дар Кроуги

Проснувшись, обнаружила князя в том же самом кресле. Выставив длинные ноги и привалившись к мягкой спинке кресла, он спал. Его голова лежала на плече, а руки безвольно болтались. Эта картина вызвала улыбку. Кресло было заметно мало для него и точно не располагало к удобному сну. Меня тронуло, что он остался рядом на всю ночь. Стараясь не разбудить, мышью выбралась из-под одеяла и почти пересекла комнату, когда в дверь громко постучали. Я подпрыгнула от неожиданности. Рагонг тут же проснулся и недовольно покосился на дверь.

— И так она делает каждое утро, — шикая на Тиральду за дверью, прошептала я князю.

— Ну так уволь ее, — зевая, ответил князь.

— Не буду я ее увольнять.

— Тогда не жалуйся.

Решила сменить тактику.

— Ты позволил бы мне ее уволить?

— Нет, конечно. Без нее этот дом и круга не простоит.

Князь прошел через комнату и настежь открыл дверь. Тиральда растерянно отпрянула, не ожидая увидеть князя. Рагонг развернулся и, подмигнув мне, прошептал:

— Ну все, проблема решена, — и громко добавил: — Увидимся за завтраком.

Но мы не увиделись. Когда я уже спускалась на террасу, в воздухе появилось для меня послание. Открыв, прочитала весьма четкие инструкции.

«Охранять тебя будет Вольфган. Из особняка ни ногой. В Фебране сейчас для тебя может быть небезопасно. С преподавателями будешь заниматься в имении». И подпись — «Р».

Такое послание еще вчера разозлило бы меня, но в свете последних событий была вынуждена согласиться. Подвергать себя и всех вокруг опасности не хотелось. Огорчало лишь, что Рагонг не удосужился это обсудить лично, а просто поставил перед фактом.

Около лестницы меня уже поджидал оборотень. Позавтракать в одиночестве мне не дали, Вольфган теперь, как коршун, всюду следовал за мной. Несмотря на то, что его присутствие меня слегка раздражало, также вселяло и спокойствие. Незаметно рассматривая своего охранника, пришла к выводу, что с Ифи они совершенно не похожи. Разве что такие же густые волосы и еле уловимый хищный блеск в глазах. За завтраком я развлекалась, словно ребенок: прикасалась к своему сосуду мага и каждый раз блаженно улыбалась, чувствуя его. Новое ощущение внутренней силы поражало, радовало и главное — я больше не чувствовала себя слабой и беспомощной.

Вскоре пришла Тиральда известить о моем расписании. Оказалось, что теперь оно у меня есть. Впрочем, никаких особых нововведений, кроме того, что уроки будут проходить в имении, меня не ожидало. Первого учителя мы втроем с Вольфганом и Тиральдой встречали в парадном холле. Когда загорелся неизвестный портал, внутри царапнуло неприятным воспоминанием и тревогой, которую я тут же постаралась унять. Из голубого мерцания, поправляя свою остроконечную шляпу, вышла миссис Перва. Экономка и преподавательница сошлись напряженными взглядами друг с другом, как дуэлянты.

— Перва.

— Тиральда.

Женщины обменялись сухим приветствием.

Меня поразило, как молнией: до чего они похожи, как сестры! Принялась их разглядывать и сравнивать. Как же я раньше не догадалась! Хотя немудрено, миссис Перва вечно носит экстравагантные головные уборы, которые скрывают половину ее лица, а Тиральда убирает волосы в строгий пучок. По-разному одеваются, одна — магичка, вторая — нет. Единственное, в чем они несомненно схожи, это стальной характер.

Вольфган проводил нас до библиотеки и остался за дверью. Тиральда чересчур быстро поспешила скрыться, даже не предложив нашей гостье чая. Напоследок сказала, что, если понадобится, она в нашем распоряжении. Но что-то мне подсказывало, что она скорее предпочтет перемыть все полы в имении и перестирать все скатерти, нежели появиться в библиотеке. Мне осталось лишь гадать, правда ли они кровные родственницы или просто похожи внешне.

Миссис Перва расположилась в библиотеке за широким столом, достала перо, чернила и знакомый мне пергамент. Я немного смущалась, ведь ее оторвали от уроков, и теперь она вынуждена заниматься со мной лично. Но ничто в ее поведении не выдавало возмущения. Как всегда, она предпочитала не тратить время зря и сразу показала, с какой руной мы будем сегодня работать. Чтобы зажечь новую руну, мне потребовалась всего пара мгновений. Теперь моя магия послушно пробуждала их. После того как я повторила это с тремя другими, миссис Перва даже не пыталась скрыть своего удивления.

— Вижу, отсутствие в Фебране пошло вам на пользу. Думаю, вы готовы начинать осваивать дуэты из рун и самые простые заклинания, — удостоилась я ее скупой похвалы.

Из этих слов мне стало ясно, что об инциденте с гаргонами за пределами имения никто не знает. Под конец урока я немного разобралась с заклинанием левитации легких предметов. Это оказалось совсем не просто: помимо самого заклинания требовалась большая сосредоточенность на предмете. Фокус был в том, чтобы не терять связи с заклинанием, удерживая в голове рисунок из рун, еще и концентрироваться на передвигаемом предмете. Стоило на мгновение отвлечься или перестать вливать силу необходимым потоком, как предмет тут же выскальзывал и падал на пол. Миссис Перва осталась очень довольна моими успехами и попросила практиковаться каждый день, а лучше пару раз в день до нашего следующего занятия.

После обеда меня ожидал необычный учитель. Вернувшись в библиотеку, я застала Келдрика, лениво листавшего учебник, что оставила для меня миссис Перва. Первое, что захотелось у него спросить, узнали ли они, кто скрывался за пеленой вчерашнего портала и оживил гаргон. Но вопрос застрял неприятным комом в горле.

Увидев меня, он галантно поднялся и пригласил сесть напротив.

— Я думала, у меня следующий урок.

— Так и есть. Его буду вести я.

Подозрительно покосилась на телепата и села, ожидая дальнейшего объяснения. Хотя уже догадалась, чему может обучать Келдрик.

— Ты начнешь копаться в моих мыслях, как Рагонг? — поморщилась я, вспоминая предыдущий опыт.

— Он читал твои мысли? — удивился мой собеседник и добавил шепотом, будто князь мог нас услышать: — Больше ему не позволяй. Я научу тебя, как этого не допустить.

Телепат покосился на дверь, можно подумать, проверял, что за ней никого нет.

— Умеешь хранить тайны? — заговорщическим тоном спросил меня Келдрик.

Я кивнула.

— Мало кто знает, что Рагонг способен читать мысли. Он единственный наследник, а чтение мыслей очень полезный навык для правителя. Его отец-телепат обучал сына этому с детства. Рагонг отлично умеет проникать в голову к другим и выставлять собственные щиты. Это крайне нераспространенное умение среди арканников. Обычно на это способны только телепаты.

— Любой может научиться читать чужие мысли? — удивилась я.

— Только если позволяет магический потенциал, для этого маг должен обладать магией второго порядка. Вопрос — как долго придется этому обучаться, но это возможно. Рагонг очень сильный маг, и со школьной скамьи мы вместе упражнялись друг на друге в этом умении. Так легче было списывать на экзаменах.

На удивление, легко удалось представить этих двоих за школьной партой, что меня развеселило.

— И вы оба можете проникнуть в голову к любому?

— Чем умнее и сильнее в магическом плане жертва, тем труднее проникнуть в ее сознание. В голову к другому телепату забраться крайне сложно. Демоны вообще рождаются с защищенным от проникновения сознанием. Ну а если жертва хотя бы средне умеет пользоваться защитной арканной магией, она сразу почувствует что-то неладное. С остальными проще. Ты ощущала присутствие Рагонга в своей голове, когда он читал твои мысли?

— Да, и твое присутствие в своей голове вчера, когда рассказывала о... — Я запнулась и решила не заканчивать фразу.

Келдрик проигнорировал мое нежелание вспоминать о нападении. Его привлекло другое, и он удивленно поднял брови.

— Почувствовать мое присутствие сложно. Но раз ты чувствуешь даже мою магию, то и всех других сможешь не пускать в свои мысли. Я научу тебя, как выставлять щиты.

Он покосился на мой амулет, и я сразу сняла его, добавив:

— Рагонг сказал, что амулет не очень поможет при встрече с сильным телепатом, таким, как Эруан Минола.

— Так и есть. В его окружении есть и другие одаренные телепаты. Он любит окружать себя талантливыми магами. Но атаковать тебя напрямую они не посмеют, скорее, будут пытаться считывать случайные мысли или задавать наводящие вопросы. Читать чужие мысли без разрешения считается преступлением. А если делать это неаккуратно или еще хуже — не умеючи, велик шанс ввести жертву в состояние овоща.

— Ты никогда не читал чужие мысли без разрешения? — решила я перевести тему, потому что снова начали окутывать страхи вчерашней ночи.

— Иногда чужие мысли приходят против моей воли, но я научился от них отгораживаться. Не буду учить тебя читать чужие мысли, это не твоя магия, но любой сильный маг должен уметь закрываться. Чтобы всяким князьям неповадно было лезть к тебе в голову.

Я рассмеялась, понимая намек на Рагонга. Но заметила, что на вопрос он ответил уклончиво.

Келдрик на манер учителя сложил руки на груди и приступил к теории.

— Некоторые подвиды магии, такие как целительство или шаманизм, и практически все подвиды магии разума больше управляются чутьем, нежели рунами. Вот ты, например, научилась сперва обороняться чистой силой, не используя руны. Так и магия разума, она коварна и требует очень тонкого мастерства. Ею можно научиться пользоваться без заклинаний, хотя руны ускоряют и упрощают проскальзывание в чужое сознание. Чтобы ставить щит, ты должна научиться делать это интуитивно. Сначала закрываешься своей силой и только потом увеличиваешь эффект защитными рунами, вплетая их в заклинания. Представь, если я схвачу тебя против твоей воли за руку.

После этого он стремительно потянулся и схватил меня за руку, не больно, но ощутимо, давая понять, что не отпустит.

— Я начну вырываться, — ответила и подтвердила свои слова действиями.

Телепат сразу отпустил.

— Вот точно так же, когда чувствуешь чье-то присутствие, обороняйся. Выставляй вымышленную преграду, вливай в нее свою силу. Попробуем?

Ничего не ответила, но приготовилась.

Телепат чуть наклонился вперед, и я сразу почувствовала тяжесть, похожую на ту, что чувствовала вчера, когда Келдрик считывал мои воспоминания. Сегодня он не пытался прочитать какие-то конкретные мысли, просто блуждал в моем разуме. Я расправила плечи и напряглась, мысленно представляя, как возвожу каменную стену. Притронулась к своему сосуду, зачерпнув оттуда силу.

— Хорошо, — ответил Келдрик, — а теперь вытолкни меня из своей головы.

Он не напирал сильно и подчинился практически сразу, как только я мысленно представила, как даю отпор.

— Совсем неплохо, — заключил телепат. — Теперь попробуем, если я буду немного сопротивляться. И не старайся выстраивать защитную стену, это слишком долго, за это время я успею узнать все, что хочу. Отгородись сразу и намертво, не оставляй мне ни единого шанса.

Занятия с миссис Первой и Келдриком вымотали меня почти до предела, но я все равно спешила на тренировку к Сетсею. Воспоминания о том, как беззащитно махала палкой в лесу, вызвали лишь жалость к себе. Драгон, похоже, знал о происшествии в лесу и всю тренировку посвятил самообороне. Нападение подтолкнуло меня к острому желанию научиться защищаться. Поэтому сегодня я тренировалась с некоторым остервенением. Сетсей, кажется, был этим доволен, не останавливая и не поправляя лишний раз. К нашему занятию присоединился эльф — преподаватель арканной магии, и я отрабатывала заклинания на атакующем меня Сетсее. Эльф был рад этому обстоятельству, говоря, что, по крайней мере, после напарника в роли драгона при настоящем поединке внешним видом врага меня точно будет не напугать. Знал бы он, с какими тварями довелось мне встретиться вчера. Но, пожалуй, правда в его словах все же была: атакующий драгон, даже если это твой учитель, и ты знаешь, что он не бьет в полную силу, все равно закаляет страх. Несмотря на усталость, тренировка взбодрила, и на ужин я пришла в приподнятом настроении. Но оно сразу пошло на убыль, стоило Тиральде сообщить, что князь задерживается, поэтому ужинать мне придется в одиночестве. Вольфган с Тиральдой сменяли друг друга, не оставляя меня без присмотра. В спальню после трапезы меня проводила экономка, сообщив, что наконец доставили мой заказ из ателье леди Костелы. В гардеробной я обнаружила целый ряд аккуратно развешенных нарядов, которые тотчас принялась рассматривать. Мастерицы леди Костелы знали свое дело — туалеты были тщательно продуманы, сшиты из великолепных тканей и поражали изысканностью. Никогда прежде не видела такого изобилия прекрасной одежды в одной гардеробной и пожалела, что все эти сокровища мне совершенно некуда надеть. От восхищения нарядами отвлекли шаги, раздавшиеся в моей спальне. Выглянув, застала князя, который снимал дорожный плащ, и Тиральду с подносом еды, видимо, для него. Выглядел он непривычно вымотанным и обеспокоенным.

— Я тут поем, ты не против? — устало спросил он.

Тиральда расставила приборы на столе перед Рагонгом и поспешила удалиться. Мы остались наедине. Некоторое время я молчала, наблюдая, как явно голодный князь расправляется с ужином. Как только он закончил, задала вопрос, который терзал весь день.

— Вы узнали, кто напал на меня вчера?

Он внимательно посмотрел на меня и, будто извиняясь, ответил:

— В лесу никаких следов и останков гаргон не обнаружили. Второго гаргона ты испепелила, и от него тоже ничего не осталось. Кто-то мастерски замел все следы. У меня пока нет предположений, кто мог это сделать.

— Значит, я все еще под домашним арестом?

— Боюсь, что так.

Князь замолчал и уставился в пустоту между нами. Не успела я спросить, что случилось, как в воздухе яркой фиолетовой вспышкой загорелось послание. Даже не открывая его, можно было заметить дорогую бумагу цвета перламутрового жемчуга и изящное тиснение незнакомого мне герба.

— Этого еще не хватало, — пробормотал князь и устало прикрыл глаза.

— Ты не откроешь? — спросила я.

— Оно для тебя, и я догадываюсь, что в нем.

Сгорая от любопытства, я тут же потянулась к письму.

«Дорогая Амидера!

Я с сожалением узнал, что пропустил Вашу свадьбу. Но не упущу возможности лично поздравить Вас и князя на завтрашнем «Балу короткой ночи», поэтому намерен нанести официальный визит в княжество Кроуги.

Искренне Ваш, правитель Людеи Эруан Минола».

Перечитав дважды, немного смутилась от столь приятельского тона правителя, которого в жизни не видела. Подняла глаза на Рагонга, который задумчиво наблюдал за мной.

— Это письмо от правителя, он намерен завтра нанести нам визит на каком-то балу, — ответила я на его немой вопрос.

Рагонг протянул руку и из воздуха, будто из шкатулки, вытащил сначала пустой лист пергамента, а затем длинное перо. Быстро что-то черкнул на пергаменте, свернул его в трубочку и легким движением запустил, как бумажного голубя. Пергамент пролетел не больше локтя, блеснул голубым светом и исчез, направляясь к своему адресату. Я много раз видела, как приходили магические письма, но впервые наблюдала, как они отправляются.

— Завтра летний «Бал короткой ночи», традиция княжества Кроуги, — уточнил для меня князь.

В дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, в комнату зашел Келдрик. Он подошел и бесцеремонно вытащил послание правителя из моих рук. Быстро пробежав глазами по содержанию в презрительной манере, откинул в сторону, отчего оно растворилось без следа. Его небрежное отношение к письму заставило меня нахмуриться. Все же не каждый день мне пишет сам Эруан.

— Не обольщайся. Общаться со всеми как со старыми друзьями — это особенная черта характера нашего правителя, ничего не стоящая на самом деле, — ответил Келдрик. Готова поклясться, он не видел, как я нахмурилась, значит, просто считал настроение с моего сознания. Тут же вспомнила наши с ним уроки и отгородила свои мысли магическим заслоном от этого проныры.

— Он прав, Эруан — любитель общаться со всеми чересчур радушно. Со всеми, кроме Келдрика. Они друг друга не выносят, — добавил Рагонг, ухмыляясь, будто манера общения его друга и правителя доставляла ему немало удовольствия.

— Тебя он не выносит еще больше, — парировал телепат.

— Твоя правда, но меня он боится, поэтому вынужден скрывать свою неприязнь.

— Вселенская несправедливость, а ведь именно я тот человек, которого он должен бы благодарить и в ножки кланяться. Зато сколько раз мне приходилось применять всю свою силу убеждения, спасая его тщеславную башку от мести других правителей, — с изяществом лицедея схватился за сердце Келдрик. — Прикажу подготовить во дворце для дорогого гостя самые холодные покои, пусть осознает все тепло нашего гостеприимства, — добавил телепат, пожелал доброй ночи и вышел.

Проводив Келдрика взглядом, я повернулась к князю и спросила:

— Мы пойдем на бал во дворце?

— В мой дом, то есть сюда, ему вход закрыт. Все официальные визиты происходят во дворце. К тому же бал — прекрасный повод представить тебя двору.

Внутренне я сжалась: дворцовые изыски, интриги, сплетни — все это было совершенно чуждо мне. А ни один дворец не обходится без этих составляющих. Здесь, в имении Бьенкурт, я чувствовала себя комфортно. Мало людей, мало прислуги, ограниченный круг общения, прекрасная природа вокруг, как по мне — идеально.

Рагонг передвинулся ближе.

— Тебе незачем переживать, все земли, дворцы, все в Кроуги теперь принадлежит тебе по праву. И никто не посмеет тебя обидеть.

Не знаю, как он уловил мое волнение, похоже, не только Келдрик мастак считывать настроение собеседника. Кстати, о Келдрике, его замечание весьма меня удивило.

— Зачем Келдрику защищать Эруана, особенно если ваши княжества воюют?

— Во-первых, мы не воюем, по крайней мере, открыто. Я бы предпочел называть это холодным противостоянием. — Рагонг улыбнулся лукаво, как истинный государственный переговорщик. — Во-вторых, это политика. Эруан не слишком часто задумывается о последствиях своих решений. Он с юности бредил военными завоеваниями и расширением своих территорий. Давно пытается развязать войну между княжествами, не беря во внимание, что это может быть опасным для всей Людеи.

Я невольно поморщилась. Старший рода — а именно такой титул носил правитель Людеи — раньше казался мне справедливым и мудрым князем.

— Несмотря на то, что Людея разделена на княжества, для наших внешних соседей мы являемся одним государством, и в целом так и есть. При нападении на любое из княжеств внешний агрессор столкнется с противостоянием всех пяти княжеств. И это так, только пока все пять князей находятся в мире друг с другом, пусть и условном. Эруан же давно раскачивает лодку, стараясь разрушить и без того непростое положение дел. Княжества уже давно не равны не только по магическому потенциалу, но и по условиям жизни своих поданных. Все заметнее беднота Потавы и Монаханы на фоне Минолы, Кроуги и Самогеты. С завидной периодичностью нам с Келдриком приходится противостоять глупым амбициям Эруана, пытаясь сохранить шаткое перемирие. Для всей Людеи лучше плохой мир, чем хорошая война.

— Поэтому мое супружество с Эруаном было так нежелательно для тебя? — прямо спросила я.

— Да, — ответил князь, глядя мне прямо в глаза. — К тому же твой отец жесткий правитель, но неглупый. Потава — единственное княжество, имеющее общую границу с горным хребтом Баэрдаль, то есть с гномами. И Вильмен — единственный князь, который имеет с ними доброжелательные отношения. Из всей Людеи только с Потавой гномы ведут открытую торговлю. За это ей пришлось заплатить дорогую цену. Гномы ненавидят дворфов, с которыми находятся в вековой вражде, не переносят магов, но очень любят потавское вино. Поэтому в Потаве нет дворфов, мало магов, зато много виноделен. Потава живет на золото, вырученное с перепродажи гномьего оружия. Однако дела у княжества все хуже, потому что гномы без конца увеличивают стоимость своих изделий. Несмотря на то, что никакое другое оружие не сравнится с гномьим, вооружение на порядок дешевле можно обменять у орков или купить у эльфов.

— Я ничего об этом не знала.

— Зато знает Эруан. Завладев твоим родным княжеством и заручившись поддержкой дворфов, ввязался бы в войну с гномами. Дворфы с радостью отомстят гномам за их изгнание с родных земель, а это втянуло бы в войну и другие княжества. — Князь покачал головой, взвешивая свои слова, и добавил: — Возможно, я недооцениваю Эруана, и он ухитрился бы придумать еще что-то более глупое.

Рагонг прервал рассказ, так как в комнату забрать поднос с остатками ужина зашла Тиральда. Князь сообщил ей, что завтра нас ждет переезд во дворец. По недовольно скривившимся губам экономки я поняла, что она тоже не в восторге от этой новости.

Когда мы вновь остались с князем одни, я невольно подумала, что, похоже, и эту ночь он собирается провести в моей комнате. От возникшей неловкости стала нервно поправлять прическу, всеми силами стараясь не встречаться с князем взглядом. Рагонг поднялся, пересек комнату и уселся в кресло около моей кровати, в то самое, в котором провел вчерашнюю ночь.

— Ты намерен и сегодня спать в кресле?

— Я бы предпочел кровать, но сдается мне, ты откажешься спать в кресле.

— И долго еще ты будешь охранять меня по ночам?

— Пока не буду в полной уверенности, что тебе ничего не угрожает.

Решительно встав, я подошла к кровати.

— Ты можешь спать с этой стороны, — указала ему на правую часть кровати и, решив уточнить, добавила: — А это моя сторона.

— Да, я понял.

Князь довольно улыбнулся, склонил голову набок, но почему-то от этой улыбки мне стало не по себе.

— Что тебя так веселит? — огрызнулась, уверенная, что его ухмылка не та благодарность, на которую я рассчитывала.

— Никогда не думал, что когда-нибудь женщина будет снисходить до моей компании в постели.

Это прозвучало так откровенно вульгарно, что вызвало огромное желание поставить его на место.

— Если твоя гордость не может этого пережить, то и дальше спи в кресле.

Князь улыбался.

— Пожалуй, я все же воспользуюсь твоим приглашением.

— Не льсти себе, это не приглашение, а жалость.

И под смех князя я решительно развернулась и направилась в купальню.

Вернувшись в спальню, обнаружила князя на той стороне кровати, которую ему определила. Стараясь всем видом показать, что не обращаю на него внимания, легла под одеяло на свою половину постели. Крайне сложно было изображать беспристрастное выражение лица, в то время как внутри накатывало волнение. Лежала не шевелясь, и как назло моя поза оказалась крайне неудобной. В другой ситуации я бы погасила лампу, и темнота, став моим союзником, скрыла бы мою неуверенность. Но сейчас боялась оказаться в темноте даже больше, чем лежать в одной кровати с князем. Когда он заговорил, я чуть вздрогнула от напряжения, надеясь, что он этого не заметил.

— Если желаешь, могу усыпить тебя заклинанием, спокойно проспишь до утра.

— Благодарю, но я попробую заснуть сама.

Князь перевернулся на бок, обнял меня рукой и нежно притянул к себе.

— Люблю, как ты пахнешь, — довольно пробормотал он и зарылся в мои распущенные волосы.

Его дыхание щекотало и посылало по телу волны незнакомого мне ранее чувства, похожего на счастье.

Не знаю, применил ли он заклинание, но, наслаждаясь его объятиями и чувством полной безопасности, я очень быстро уснула.