Глава 4. Дэлио
– Что ты знаешь о проводнике? Только я не желаю слушать, какое он умный, сильный и красивый, Мэри. Я пробовала добиться интересной информации от Лоры, но в итоге услышала то, что может мне сказать любая придворная дама. Ты - человек надежный, прямолинейный... Скажи, что знаешь.Служанка быстро привыкла к странным выражениям Арьян. Её больше не забавляли такие слова, как «придворные дамы», которые звучали чересчур величественно в нынешних реалиях. Госпожа веселила её, была единственным существом во дворце, позволяющим позабыть от уже надоевшей серьезности. Не было ни дня, чтобы Роза не сказала чего-нибудь эдакого, не придумала что-то рискованное, порой специальное, чтобы посмотреть на реакцию служанок. Лора, к слову, до сих пор воспринимала некоторые высказывания своей госпожи всерьез, чем забавляла Мэри ещё больше.– Больше нескольких недель я жду, когда смогу утереть этому напыщенному индюку нос, а он всё «я занят, я занят»! Так и хочет схватить его и насильно посадить на лошадь!– Удумала чего! Ты даже не представляешь, сколько у него в самом деле работы. Забот и по мимо тебя хватает...– Знаю я, - Роза скрестила руки на груди. – Это и раздражает меня. Сколько ещё можно ждать? Я терпеть не могу ждать. А ведь он видит, что я вся сгораю от негодования, когда каждый раз напоминаю ему об этом дурацком споре, и улыбается так...наигранно-невинно. – Ни один мужчина этого дворца, да и государства, не будет воспринимать себе девушку, как ровню, а проводник - подавно. Иначе бы этот глупый спор уже давно был разрешен. Нравится ему, что ты бегаешь за ним. – Насколько Иниг обидчив? От столь неожиданного вопроса Мэри непонимающе изогнула бровь.– Допустим, если вдруг так случится, что по невиданной случайности кто-то, понятия не имею кто, оседлает его лошадь... Пойдет ли он жаловаться королю, и этот кто-то неизвестный оберется больших проблем? Этот кто-то любит справедливость, но свою жизнь и безопасность и меньше. Тем более, когда не знает, что у противника в голове.– Противника? – в покои неожиданно вошла Лора. – Забавная какая. Последний раз, когда один достаточно высокопоставленных графов случайно толкнул проводника в коридоре, был на следующий день сильно поколочен. Конечно, это случайное столкновение могло быть и намеренным, чтобы высказать насмешку, но никто не отменял проявленную к нему жестокость. Роза кивнула. Станет ли проводник в случае чего марать руки о недостойное создание? Осмелится ли он жаловаться кому-либо на обидевшую его девчонку, чье место находится подле вышивки да кухни? Если первое время Арьян саму себя пыталась уверить в том, что совершенно не думает о проводнике, то сейчас даже не стеснялась начать о нём открытый разговор. Пусть Роза и не могла считать себя ровней королевской семьи Драйдариса, она не чувствовала никакого отличия от остальных «простых» жителей замка. Здесь же мало того, что неравенство только лишь цветет и пахнет, так и существо, наделенное огромной силой и властью, явно не обходится без ежеминутного внимания, и только лишь одной Создательнице известно, как сильно раздулось самомнение Инига Корна. – У него есть невеста? Возлюбленная, любовница?.. Спрашиваю из любопытства. Мэри пожала плечами:– Знать никто не знает... Может и есть кто, но не показывает он. Весь в делах дворцовых целыми днями, работает много. На него ведь неволей такая ответственность легла. Девок вокруг много крутится, конечно; сама видала, поди. Так хлопают глазками, а толку? Поговорить почти никто не подходит; да и как сделать это, когда по пятам следует наставница? И тебе наставницу найти надо. – В этом нет необходимости. – Роза кивнула. – Я сама наставницей стану, если потребуется. Наверное, если проводник не изменится, его будущая супруга будет постоянно находиться в тени, отброшенной любовью мужа к собственной персоне, и до конца своих дней проживет с тем, кто даже и не взглянет на неё без надобности. А может ли вообще поменяться тот, кто с самого рождения чувствует себя особенным? Наверняка, будь Роза проводником, она бы тоже вела себя столько высокомерно, как Корн... Девушка перевела взгляд на кольцо, которое не покидало её палец только лишь во время купания (и то, порой Арьян забывала это сделать). Спала она тоже с этим украшением, ведь оно ничуть не мешало, точно было сделано специально для её пальца. О графе Джифольди девушка уже думала осознанно, и этих мыслей совершенно не стыдилась, хотя могла бы, ведь порой думала о том, о чем девицам не полагается. Его взгляд, манеры, речь, сияющая кожа, слишком живые глаза... Розе хотелось увидеть кого-то подобного здесь. Это бы точно смогло помочь окончательно не разочароваться в дворце. С каждым днем люди для Арьян становились всё более скучными, хотя до последнего девушка полагала, что будет иначе. Единственной, с кем она могла поговорить, являлась служанка, которая и то была постоянно занята. Но Мэри могла сказать в ответ хоть что-то в отличие от большинства девушек, с которыми Розелла успела пообщаться. Раньше она и сама была такой – безвольной, забитой, с уверенностью в том, что правы абсолютно все, кроме неё, без возможности проявлять собственное мнение и говорить о выборе и свободе. А ведь тогда Арьян была ещё ребенком, причем ребенком не из самой знатной семьи, и уже «обрекала себя» (как любил говорить отец) на разного рода наказания; что говорить о тех, кто находится куда выше? Родители принцессы Келедис отпустили ту в непонятное путешествие одну, невзирая на договор о её возможном будущем замужестве с принцем. А здесь же некоторых девушек и в коридор без присмотра не выпускают. Поэтому неудивительно, что многие успели невзлюбить «свободную» Розу, и не упускают возможности пошептаться за её спиной. С одной стороны Арьян ждала встречи с родителями, так как у неё появилась бы возможность вернуться в Драйдарис, но с другой... Она понимала, что до тех пор, пока принадлежит своей семье, права голоса у неё нет, и, если ей прикажут остаться и, к примеру, выйти замуж за непонятного человека, придется либо согласиться, либо бежать. Розу одолевала скука. Она не могла пообщаться даже с братом, который тоже был вечно занят. Торн пытался укрепить их положение во дворце, и за это его стоило лишь благодарить. Подыскать себе подходящее занятие оказалось куда проще, чем ожидалось. Занятие было опасно, весьма рискованно, неподобающе для истинной леди! Да простят Арьян жители дворца, но девушка не смогла удержаться от того, чтобы не заплатить конюху и не отправиться кататься на лошади. За службу в Драйдарисе Роза успела скопить приличное состояние, однако это самое состояние могло легко её погубить. Отец девушки ведь был уверен, что она отправляет ему все заработанные деньги, а себе оставляет лишь жалкие крохи, за которые, по его скромному мнению, можно было легко прожить. Только вот эти самые крохи и отправлялись Арьяну, пусть распоряжается ими, как того пожелает, а вот Розелла довольствоваться малым и кровно заработанным не хочет. Поэтому небольшой мешочек тут же отправился конюху в карман, а бурая лошадь быстро скрылась за горизонтом. Лицо и фигура девушки были скрыты массивным плащом с капюшоном, который делал её похожим на невысокого худощавого юношу, да и кожаные брюки и рубашку с камзолом явно не могла носить леди. Волосы были туго скручены и спрятаны под шапку, а явно недоедающий рыжеволосый парень, которому явно не стоило снимать капюшон, отправился в ближайший город. Люди не дураки – смогут по лицу отличить женщину от мужчины. Потребовалось не так уж и много времени, чтобы добраться до ближайшего крупного селения – около двадцати минут на лошади, но стоит уточнить, что Арьян выбрала себе и без того достаточно крупного и быстрого скакуна. Конечно, с привычными ей лошадьми сравниться он не мог, но явно был полезнее обычных. Восхищенные глаза Розеллы осматривали ярморочную площадь. Надо же, жизнь здесь все-таки не спала! Столько торговых палаток можно было увидеть даже на крупных улицах любимого Драйдариса. Арьян хотела сбросить капюшон, чтобы лучше разглядеть всё и вся, подбежать к абсолютно каждому шатру, потрогать каждый фрукт, каждое изделие, будто украшение или оружие, затем подбежать к портнихе, довести её до сердечного приступами своими требованиями к наряду, а затем!.. Толку от этих мыслей?Раскрываться было слишком опасно. Пока Роза находится без сопровождения, её положение довольно шаткое – а то вдруг её ещё примут за сумасшедшую распутную девку, сбежавшую из дома? Кто знает, что ждать от этого народа. Арьян подкралась к одной из палаток, точно кошка. Выглянув из-за широкого плеча, она стала осматривать множество листов пергамента, небрежно разбросанных по столу.– А вот, взгляните! – торговец говорил настолько громко, что закладывало уши. – Нарисовано на утесе! Только посмотрите, а! Господин, могу отдать вам за какие-то тринадцать серебряных. А если хотите, чтобы я там нарисовал ваш портрет, то...– Меня интересовали ваши краски. – произнес глубокий бархатистый голос. – За сколько продадите их?– Ох, подождите! Одну минуту! О, Великий господин, минуту! Розелла подняла взгляд на высокого мужчину, который изначально практически не привлек её внимание. На нем был такой же массивный плащ, только вот он не превращал незнакомца в мешок, а наоборот красил его красивую фигуру. – Любите искусство? – будто невзначай спросил он. – Достаточно, чтобы восхищаться столь огромным и кропотливым трудом. На самом деле я тоже когда-то пробовала рисовать, но получилось хуже, чем у десятилетнего сына одной служанки.Мужчина усмехнулся:– Может, это просто у мальчика был талант?– Ох, эта мысль будет утешать меня, сэр?.. – Дэлио. – Просто Дэлио?– Просто Дэлио. Арьян нахмурилась. Он просто не хотел произносить своё фамильное имя или же...не имел его вовсе? От него отреклась семья или Дэлио решил сам разрушить сковывающие его обязательства? Задавать десятки крутившихся в голове вопросов Роза не стала; лесть не в свое дело (а, возможно, и в душу) было бы не слишком правильно.– Меня зовут Розелла Арьян. – произнесла девушка. – Можете называть меня просто Розой, если желаете. Мужчина захотел что-то сказать, но его речь прервал вернувшийся торговец. Он выставил перед собой десяток различных баночек, а затем самодовольно упер руки в бока, вздыхая.– Лучшие краски во всем Семнотисе, господин! Только взгляните на эти цвета, на эту консистенцию! А этот бле...– Беру всё. – спокойно произнес Дэлио, бросив на прилавок слегка приоткрытые мешочек золотых. Глаза торговца округлились. Он был настолько шокирован, что чуть ли не возразил; был готов воскликнуть, что даже столь чудесные краски не стоят таких денег, однако удивленно закрыл рот ладонью, пока было не поздно. – Может, вы голодны? – спросил мужчина, отворачиваясь от палатки. – Роза, позвольте угостить вас чем-нибудь. Здесь есть чудесная таверна. В отличие от местных чересчур громких кабаков, там не так громко, поэтому нам не придётся пытаться перекричать остальных, чтобы поговорить об искусстве. Если вы, конечно, желаете этого. На лице девушки заиграла лёгкая улыбка. Роза соскучилась по интересному общению; вечно искать собеседника и заводить темы для разговора самой надоело. А о непристойном для нынешних девиц желании побыть в приятной мужской компании говорить не стоило. Он точно магически внушал доверие, у Розы даже и мысли не промелькнуло, что она может находиться в опасности, что стоит ей только отвернуться, как последует удар по голове, и девушку затащат куда подальше. – Вы не местная, правильно? – Как и вы. – Ваш акцент.– Ваша почтительное обращение. – На самом деле я выросла здесь, но так как была ещё ребёнком, когда стала активно разговаривать на другом языке, акцент не пощадил меня. А вот вы говорите на чистейшем Семнотинском...– У меня было много времени. От скуки и не таким начнёшь заниматься. – О, Создательница, как я вас понимаю!..Таверна действительно находилась неподалеку. Охраняемая двумя грузными мужчинами, чтобы не зашел кто-то посторонний, она сразу привлекла внимание Розеллы. Тем не менее девушка немного смутилась, боясь, что её попросту не впустят, однако, стоило охране увидеть Дэлио, они сразу открыли дверь, и провели обоих внутрь. Слабое освещение придавало обстановке более таинственную и интимную атмосферу, но и приходили сюда явно не для того, чтобы громко посмеяться и провести время в широкой компании. За дальним столом кто-то переговаривался – явно готовили заговор, а чуть дальше сидела пара – определенно любовники, а тот, что передавал другому деньги, точно делал это не из чистых соображений. – Интересное местечко. – Розелла сглотнула. – И не менее спокойное, поверьте мне. За той дверью есть отгороженные занавеской столики. Если вы боитесь, что кто-то что-то не так подумает о вас, то мы можем попросить принести еду туда.– Не стоит. Они сели ближе к углу, прямо под подсвечником. Только тогда, когда принесли свежего окорока, Арьян ощутила немалую боль в желудке. Дэлио пока что ограничивался вином, и в отличие от девушки ждал, пока блюдо остынет. – Знаете, - произнесла Роза, глядя в тарелку. – Мне так давно хотелось съесть чего-то жирного, жареного...что бы сок стекал! В Драйдарисе готовят только изысканные блюда, здесь я не в том положении, чтобы просить о такой чести не в праздничный день; ограничиваюсь чем-то более простым. Сколько специй!.. – Вы так прекрасно едите. Мне с трудом приходится сдерживать свой аппетит. – Так чего же вы ждете? – Арьян подняла на него взгляд. Теперь Дэлио сидел без капюшона, и его белые волосы точно светились в этой полутьме. Скулы его были острые, аристократические, нос прямой, а красноватые губы отчетливо выделяли на фоне бледного лица, что Роза заметила ещё на улице. А вот глаза мужчины были пугающие, слишком светлые, совершенно не живые, будто раньше принадлежали кукле; это, пожалуй, был его единственный недостаток. – Люблю оттягивать трапезу.– Но тогда блюдо остынет.– Тогда оно приобретает удивительный вкус. Возможно, когда-нибудь вы тоже попробуете.– Когда-нибудь, да... Явно не сейчас. – девушка вытерла губы салфеткой. – Простите моё бескультурье. Только сейчас вспомнила, что мой завтрак представлял из себя яблоко. Дверь таверны со скрипом открылась, и Роза бы даже не обратила на это внимание, не услышав она знакомый голос. Глаза девушки округлились, а тело точно окаменело. Иниг Корн точно бы прошел мимо, увлекшись разговором с одним из друзей, если бы его коварный и порой слишком внимательный взгляд не привлекла знакомая рыжеволосая шевелюра, собранная в странную, совершенно непривычную для девушек Семнотиса прическу. И теперь Розеллу не так сильно пугали глаза Дэлио, как появление развращенного властью проводника.